Божественный спор

Элина Уэйнрайт

Восемь греческих и невостребованных богов заключают спор с Прометеем. Главное условие — выжить в современном мире с его безумным темпом, навороченными гаджетами и обычными смертными проблемами. Победитель получает полную власть над миром людей, а проигравший — тотальное подчинение прихотям выигравшей стороны. Чем это закончится — вопрос времени. Мы, смертные, можем лишь наслаждаться этим шоу со стороны и надеяться, что выиграет тот, в чьих интересах наша жизнь.

Глава 2

Прометей

Итак, инструкция. Чтобы попасть на Олимп, вам понадобится:

— корень редьки;

— 300 мл крови девственницы, которая была получена в третье полнолуние года;

— хвост крысы. Хотя если вы живете в передовой стране, то сгодится и хомяк.

Ладно, шучу (юмор никогда не был моей сильной стороной, так что хотя бы сделайте вид, что вам понравилось). Ничего из этого вам не пригодится. Чтобы попасть на Олимп нужно быть с Олимпа. Смертным туда вход запрещен. Так что даже не пытайтесь.

Я завязал узел на своем черном галстуке с фиолетовыми полосами и, сделав последний оборот тканью, посмотрел на себя в зеркале.

— Ради кого я стараюсь? — спросил я себя вслух.

Я просто хотел попасть на Олимп и посмотреть, как там у них все сложилось. Я не видел их уже сотни тысяч лет. Надеюсь, я попаду не на семейный праздник жизни, а на панихиду. Думаю, посижу там часок-другой, поем лепешек и вернусь к себе. Я уповаю на то, что это не очередной план Зевса по отмщению мне за тот треклятый случай с огнем.

Я закрыл глаза, выровнял дыхание и представил перед собой олимпийские ворота. Стоило мне открыть глаза, как я уже был перед ними. Вот так вот просто, да.

Я огляделся по сторонам. Боги не славились постоянством в партнерских отношениях, однако они славились постоянством в быте. С тех пор, как я навсегда покинул Олимп, ничего не изменилось. Те же самые золотые виноградные лозы, которые обвивали ворота перед входом в божественный дворец. Те же золотые львы, что якобы охраняли вход, хотя они просто переводили овец, которых им ежедневно отдают на съеденье, а они взамен просто круглыми сутками лежат и чахнут. Ну и конечно же, дорожка, сделанная из золота и серебра. Фу, какая безвкусица!

Я уверенно зашагал вперед, и ворота с жутким скрипом открылись передо мной. От этого отвратительного звука у меня поднялись волосы даже там, где я не знал об их существовании. Я сощурил глаза от недовольства и скорчил гримасу. Никого из богов или нимф здесь не было, так что я выдохнул и пошел дальше. Я боялся богов. Здесь, на Олимпе, они цари. Я же король в мире людей.

Подойдя к воротам дворца, я услышал ту же музыку, что слышал тысячи лет до этого. Одно и то же вот уже столько лет и всегда по кругу. Господи, неужели нимфы не обновляют свой репертуар? Они были бы в шоке, узнав про существование iTunes.

Три.

Два.

Один.

Я положил руки на еще одни ворота, которые были у входа в обеденный зал, слегка надавил и открыл их. Ну, в этот раз из моих ушей не пошла кровь, что, несомненно, радует. Музыка стала громче, однако вскоре прекратилась вовсе.

Взгляды всех присутствующих в белых простынях были обращены на меня. Я не мог прочитать в их глазах злость или недоброжелательность. Только удивление.

— Прометей? — Аид выпучил на меня свои темные, почти черные глаза, под которыми всегда были синяки. Подземная жизнь дает о себе знать. Он был самым бледным из богов и самым стильным. В отличие от остальных, он был одет в черную мантию. Она тоже напоминала греческую робу, но была больше приталена и выглядела элегантнее.

— Аид? — удивленно переспросил его я. Он-то что здесь делал?

Бог подземного царства встал, направился ко мне и обнял. Я был удивлен такому нежному проявлению чувств, но обнял его в ответ. С Аидом мы всегда были в хороших, хоть и не в близких отношениях. Если честно, то я считал, что это единственный адекватный бог на всем Олимпе. Не воровал бы еще свою жену — и был бы просто чудом.

— Как давно я тебя не видел, — Аид улыбнулся и оглядел меня быстрым взглядом с ног до головы.

— И давно ты на Олимпе? — сразу спросил я.

— Я все еще владыка Подземелья, если ты об этом, — он почесал подбородок, — Но на Олимп мне теперь тоже можно.

Зевс его пустил? Стареет громовержец.

Я оглядел остальных в комнате.

Первым мой взгляд упал на нее. Рыжие вьющиеся волосы до талии, зеленые глаза, белоснежная кожа и тот самый румянец на молочно-белых щеках, который помогал ей покорять сердца. В нежно-бежевом одеянии на меня смотрела она — Афродита. Для прояснения, я восхищался красотой Афродиты, но вот все остальное в ней было просто отвратительно. Помните те самые американские фильмы 2000-х, где самой популярной девочкой в школе является высокомерная и изворотливая стерва, которая пользуется своим положением и рушит жизни окружающих? Вот кем была Афродита. Вечно избалованная и хитрая. Как и ее отец Зевс.

Слева от нее сидела Афина. Ее я уважал чуть больше, но после того случая с Медузой в ее храме я окончательно понял, что она хороша лишь в стратегии, но никак не в жизни. Она сверкнула на меня зелеными глазами, всем своим видом показывая, что она мне не рада. Еще бы, она же ведь была вечным бегуном. Ей важно было быть везде и во всем первой. Психологи про таких говорят «девочка с синдромом отличницы». По мне же, она просто слегка съехавшая и ей тут не место. Я, как никто другой, знаю, что, если умный мозг начинает скучать, он превращается во что-то разрушающее. Афине всегда было скучно среди богов, но, как и все дети Зевса, она была преданна своему отцу и не хотела покидать его. Возможно, в стратегии она тоже профан.

Напротив нее сидел Арес и продолжал есть свой кусок мяса, не обращая на меня никакого внимания. Он словно был в своих мыслях, что-то обдумывая и попутно пережевывая. Либо он опять устраивал какие-то войны, либо вновь поругался с Афродитой. Он любил ее той самой сильной и страстной любовью, на которую не был способен ни один из богов, а она игралась с его чувствами. Если где-то в мире вдруг начиналась война с пустого места, то я знал, что это Арес выпускает пар после очередной ссоры с богиней любви. Афродита сгубила много жизней. Как и любовь, впрочем.

В окружении нимф сидел вечно пьяный Дионис. Казалось, он единственный, кто всегда рад. Конечно, если ты 24/7 подшофе. Его козлиная бородка была в каком-то соусе, что вызвало у меня — эстета во всем — приступ рвоты.

Но искал я кое-кого другого. И, конечно же, сидел он во главе стола. В тоге, причесанный, улыбающийся мне своей мерзкой физиономией.

— Как я рад тебя видеть! — крикнул мне Зевс, оперев подбородок на руки и вперив в меня свои небесно-голубые глаза.

— Не сомневаюсь, — не скрывая сарказма, ответил я.

Слева от него сидел его покорный темноволосый слуга (хотя сам он в этом вам никогда не признается) Посейдон. Казалось, он не был удивлен. Справа же от бога молний и грома сидела ходячая ирония Олимпа — Гера. Богиня семейного очага без нормальной семьи. Говорю же, ирония.

Зевс встал и показал мне рукой на близстоящий стул:

— Прошу, будь гостем в моем доме, — спокойно попросил он.

Когда-то это был и мой дом.

Будучи максимально неконфликтным титаном, я выдвинул себе стул и покорно сел.

— Сколько лет, сколько зим? — Посейдон посмотрел мне прямо в глаза.

— Давненько меня тут не было, — признался я, украдкой оглядывая столовую зону.

Нимфа в тоге сразу же поставила передо мной чашу с вином и тарелку с бараниной и овощами. У меня засосало под ложечкой. Я не ужинал после работы, так как от волнения мне кусок в горло не лез.

— Слышал, ты обосновался в мире людей, — темно-синие глаза Посейдона казались еще темнее при таком тусклом свете от свечей.

— Да, есть такое дело, — ничего пить и есть я не стал. Мой вам совет — никогда не доверяйте богам. Особенно греческим. Вероятность того, что еда и напитки отравлены — пятьдесят на пятьдесят.

— И как тебе? — в разговор сразу же вступила Афродита, подперев подбородок рукой и уставив на меня свои круглые глаза.

— Просто прекрасно, — честно признался я. — Я нашел себя.

— Но это же люди, — начала Гера. Она ненавидела всех земных женщин потому, что ее муж их любил. По правде говоря, Зевс «любил» все, что дышит и нет. И это было отвратительно для меня.

— И в этом их очарование, — парировал я.

— Ой, ну началось, — хлопнул в ладони Зевс, — Ты всегда нас недолюбливал. Я искренне не понимаю почему?

Серьезно?

— Может, потому, что ты приковал меня к скале и отдал на растерзание орлу? — не выдержал я. Я все помнил.

— Это было твое наказание за непослушание, — голос Зевса стал жестче.

— Я тебе не один из твоих пустоголовых детей, чтобы слушаться тебя, — я тоже понизил голос, обороняясь.

— Но я здесь главный, — парировал он.

— Главный? — Я не скрывал своей улыбки. — Главный чего, Зевс? Оглядись, — я развел руками. — Ты правишь лишь шайкой богов, в которых никто уже давным-давно не верит. Вы в буквальном смысле слова спиваетесь и переводите продукты почем зря.

— По крайне мере, мы не опустились до людей, — вступила в разговор Гера. Она не скрывала своего отвращения, когда говорила слово «люди».

— Уверен, твой муженек спускался куда ниже, когда дело касалось людских тел, — закатил глаза я.

Я увидел, как Арес прикусил губу, скрывая улыбку. Гера хоть и его мать и ему было бы неплохо ее защищать, но даже он понимал, что его родители — больные люди.

— Знай свое место, титан, — спокойно, но с предостережением сказала Афина.

— А то что, пустишь в меня копье? — я повернул голову в ее сторону, — Ты в курсе про револьвер вообще?

Ее озадаченный взгляд дал мне понять, что она и понятия не имеет, о чем я.

Я протер лицо руками. Какой сюр…

— Богиня военной стратегии не знает даже о таком простом изобретении человечества. Это все, что вам нужно знать о том, к чему вы пришли, — выдохнул я.

— Считаешь себя лучше нас? — В зал вошла Персефона. Я был удивлен ее видеть здесь, так как знал, что Аид не выпускает ее из ада по полгода. Потом я вспомнил, что в Греции сейчас лето, а это значит, что она могла покинуть Преисподнею.

— Я лишь считаю, что вы недооцениваете людей. Вы всегда относились к ним, как к расходному материалу. Даже послали им Пандору, — напомнил им я.

— Технически, посылали мы ее тебе, — ответила мне Гера.

— Чтобы она открыла тот самый ящик и весь мир погрузился во мрак и хаос. Спасибо, это был мой лучший подарок на день рождения. Сколько экшена мы тогда повидали, до сих пор молва ходит о том прекрасном событии, — натянуто улыбнулся я, не скрывая своей неприязни.

— Зато было весело, — начал Арес.

— Весело? — Я встал, — Для тебя смерть, насилие, голод и разруха — это весело?

— Я бог войны. Меня нельзя обвинять в излишней жестокости, — скучающе ответил Арес.

— Ты просто сын своего отца, — успокоился я. — Никогда не думаешь о последствиях и оправдываешь свое поведение словами «мне можно, потому что я крутой».

— Прометей, успокойся, — встревожился Аид, — Я понимаю твое негодование — ты всегда трепетно относился к людям. Но это всего лишь люди. Не будешь же ты с нами ругаться из-за них.

— Это не всего лишь люди. Это мои дети. Все до единого. Я их создал, и я их покровитель. И я устал вечно подчищать за вами. Благо сейчас в вас никто не верит, и я наконец смог выдохнуть. Но вы все равно периодически напоминаете о себе, устраивая где-то войны, цунами и так далее по списку.

— Это наша работа, — вступился Посейдон, нанизав на вилку маленький кусок картофеля.

— Почему-то из всего перечня своих обязанностей вы выбираете лишь негативные аспекты. Ты, Посейдон, ведь не только можешь устраивать цунами. Ты же ведь еще и покровитель мореплавателей. Какого черта ты их топишь как щенят? — уставился я на него.

— Они льют нефть мне на крышу, — развел руками бог морей и океанов.

— Поэтому ты расшатываешь танкеры еще больше, чтобы они тебе там вообще по неосторожности все залили? Очень умно, Посейдон. Просто браво! — воскликнул я. — Не будь ты бессмертным богом, то умер бы в первые три года своей жизни от своей же глупости.

— Я не глупый, — он начал злиться. Поси был на втором месте по вспыльчивости среди богов. Первенство было за Аресом, конечно же.

— Но и умным тебя явно не назовешь, — парировал я и откинулся на спинку стула.

— К чему ты клонишь? — начала Афина.

Я протер лицо руками, так как понял, что мне вновь придется объяснять им то, что они и так никогда не поймут.

— К тому, что вам пора оставить людей в покое, — сказал я, не отрывая руки от лица. — Помогайте им, а не вставляйте палки в колеса. Они этого не заслуживают. Это не ваш личный зоопарк, где вы можете кинуть петарду в клетку и смотреть на их панику и отчаяние. Вы хоть и боги, но в тысячу раз слабее людей.

— Чего? — оскорбился Зевс.

— Именно так, — я уставился на него. — Поживи вы хотя бы неделю в мире людей по их людским правилам, вы бы свернулись калачиком и заплакали бы.

— Бред какой-то, — покачала головой Афина.

— Не бред, — посмотрел я в ее зеленые глаза. — Люди ежедневно борются со стрессом, с другими людьми, с самими собой. У них куча обязанностей на работе, в личной жизни, в партнерских отношениях. Вы кидаете им новые испытания, они их преодолевают, становятся сильнее и могущественнее. Придет день, и они станут сильнее богов.

— Такому не бывать, — отрезал Зевс. — Люди лишь наша слабая копия. Не более.

— Ты так уверен в том, что сильнее людей? — я наклонился в его сторону.

— И речи быть не может.

Я протянул ему свою ладонь:

— Спорим, что ты будешь жутким слабаком в мире людей, оказавшись там без своего влияния и молний?

Зевс уставился на мою протянутую руку.

— Ты меня сейчас испытываешь? — он поднял свою русую бровь, которая практически коснулась его каштановых кудрявых прядей.

— А ты боишься? — Я не был намерен сдаваться. Это было прекрасным дополнением к шоу.

Зевс смотрел то на мою руку, то на меня, а потом оглядел всех сидящих рядом.

— Я не намерен играть в твои людские игры, — спокойно ответил он.

— Или ты просто боишься? — парировал я.

— Я ничего не боюсь, — он хлопнул ладонью по столу.

— Сила в том, чтобы признать страх, — пожал я плечами. — Но, видимо, это не про тебя.

— Я согласна, — услышал я слева от себя. То была Афродита. — Я хочу отправиться в мир людей. Здесь мне порядком надоело. А там я хоть повеселюсь. — Девушка игриво крутила рыжую прядь в руках.

Отлично! Не совсем то, что я ожидал, но тоже сойдет.

— Афродита, одумайся, — одернула ее Афина. В ее голосе слышалось недовольство сестрой.

— Отлично, Афродита, — я решил ковать железо, пока горячо. — Я обещаю дать тебе крышу над головой и место работы. Тебе даже будет легче, чем простому человеку.

Я хотел затащить хотя бы кого-то из этой шайки вниз, потому что больше всего людскому миру вредила эта банда. Мне нужно было предоставить им максимально привлекательные условия, чтобы заманить их к себе.

— Мне нужно будет работать? — удивилась она.

— По-другому никак, — пожал плечами я. — В мире людей ты не единственная красавица. Прием с построением глазок богатому царю уже не сработает. Нужно будет работать.

— Все знают, что прекраснее меня никого нет, — улыбнулась она. Казалось, она и вправду так считает. Уверен, так и есть.

— Это уже давно не так, — безэмоционально ответил я, что оскорбило ее.

— Я в деле, — сказала она. — Я докажу тебе, что я самая красивая и прелестная. И никакой другой больше нет.

В зале повисла тишина.

— Я тоже хочу, — отозвалась Персефона. Все боги посмотрели на нее. Я знал, что для нее это был шанс увидеть новый мир вдали от контроля Аида. И я был рад помочь ей. А она мне, в свою очередь.

— Отлично, условия те же, что и для Афродиты, — я старался звучать сдержанно, чтобы не спугнуть их.

— Ты не можешь, — Аид вперил в нее свои темные глаза, в которых читалась паника.

— Зато ты можешь, — вступился я. — Ну же, Аид. Ты владыка подземного царства. Неужели боишься людей? — подначивал его я.

Он замолчал.

И тут я понял, что нужно действовать. В моей голове зародился план, который казался мне по-настоящему искрометным.

— Смотрите. — Я встал. — Я даю вам три месяца в мире людей, это не так уж много для смертных, а для вас — вообще сущий пустяк. Также я обеспечу вас жильем и найду работу. У меня есть связи везде, с этим не будет проблем. Но есть одно условие. Я попрошу Гефеста сделать вам браслеты или что-то в этом роде, чтобы блокировать вашу силу. Снять их сможет только он. По истечении трех месяцев, если вы выдержите, то можете попросить меня о чем угодно.

Я ставил на кон все. Боялся ли я, что они могут попросить меня сделать что-то непристойное? Не совсем. В моей голове выстроилась цепочка событий, которая привела бы меня к красивому финалу в мою пользу. Все должно было сработать.

— Прямо-таки все? — в голосе Зевса был азарт.

— Да, — я постарался скрыть свой неподдельный страх перед Зевсом. А вдруг он вообще попросит меня стереть с лица земли человеческий род? А что, он больной на всю катушку.

— Хорошо, — он протянул мне свою ладонь. — Выиграешь ты — мы отступаем, выигрываем мы — и ты больше никогда не помогаешь людям и не мешаешь нам. По рукам?

Опасно…

Надеюсь, даже если мой план не сработает, я смогу найти выход из ситуации. Я всегда находил.

Я сжал его руку в ответ.

— Кто еще в деле? — спросил Зевс.

Я огляделся и увидел, как Афродита, Арес, Персефона, Аид, Посейдон, Гера и Афина подняли свои бокалы вверх в знак согласия. Еще бы… Раз главный босс в деле, то его приспешники всегда будут с ним.

— Мне и здесь хорошо, — хрюкнул Дионис и провалился в пьяный сон.

Не велика потеря.

— Отлично, — начал я. — Тогда я сегодня же поручу Гефесту сковать браслеты. Завтра отправлю вам письмо со временем и местом для встречи. На нем раздам вам и браслеты, и ваши новые жизни.

— По рукам, — сказал Зевс.

Я убрал руку и направился в сторону выхода из дворца. В ушах бурлила кровь от того, что я только что провернул и нарастающего волнения. А что, если не выйдет? Работы мне предстояло много, а времени на организацию мало. У самых ворот с «прекраснейшей» симфонией вилочного оркестра я услышал Ареса:

— Прометей! — окликнул он меня.

Я обернулся, вытащив руки из карманов своих черных брюк.

— Лишь хотел спросить тебя, зачем тебе все это? — Он чуть ли не вплотную подошел ко мне. Еще чуть-чуть и я чувствовал бы воздух, выдыхаемый им. — Нас восемь против тебя одного. Откуда такая уверенность в своей победе?

Я лишь улыбнулся ему, пытаясь казаться намного увереннее, чем был на самом деле:

— Во-первых, меня зовут Прометей, что означает «думающий наперед». Я знаю, что делаю. А во-вторых, я уверен, что хотя бы кто-то из вас полюбит людей так же, как и я когда-то. Поверь мне, они прекрасные создания.