Вирус страха, или Классификация смерти

Элла Златогорская, 2021

Это уже третье произведение автора детективных романов из серии «Юная пенсионерка расследует дело».Пожилую женщину Надежду Земцову находят мёртвой. Смерть ненасильственная, но при этом у жертвы связаны ноги и руки. Злоумышленники забрали драгоценности, скрывшись с места преступления. Днями ранее находят убитой ещё одну пожилую даму, Клару Найдёнову – по словам очевидцев, бедную побирающуюся старуху, как оказалось, страдающую шизофренией, состоятельную, но одинокую и несчастную женщину. Убийцы расправились с ней, задушив её… Подозревают Романа, бывшего супруга Лиды – дочки Нади Земцовой. Сама Лида считает, что её однокурсник не способен совершить что-то подобное… Тогда кто?.. И кого выберут следующей жертвой?..Раскрыть преступления способны только лучшие из лучших – майор Александр Сергеевич и юная пенсионерка Элла Глебовна…

Глава 2

На следующее утро мы уезжали в Ялту. Провожал нас мой неизменный друг — полковник.

Я на всякий случай передала ему ключи от

дома, и мы отправились навстречу радости и блаженству. Я так стремилась в Ялту, как разлучённые влюблённые друг к другу. В моих воспоминаниях это самый лучший город на Земле. Там мы провели свой медовый месяц с мужем. Снимали комнату у приятной женщины. Тогда она мне казалась старушкой, а сейчас понимаю, что она была моей теперешней ровесницей — только-только вышла на пенсию. Тётя Люба пожалела нас, молодых и беспечных, приехавших наобум, и отдала комнату внучки в доме. Остальные постояльцы жили во флигеле во дворе и ещё в какой-то пристройке. Приехали мы в конце августа сразу после свадьбы и остались на две недели. Наш медовый месяц продлился целых 15 дней. Потом мы с мужем часто вспоминали это счастливое время. Где только мы ни были с ним, что только ни повидали, но слаще тех дней не было в моей жизни. Тогда ведь ни Букинга, ни Авито — забронировать жильё нельзя было. А мы с дорожной сумкой в Сашиной руке и сумочкой в моей ходили по улицам и спрашивали комнатку для молодожёнов. Решили, что в случае чего переночуем на пляже — таких молодых и беспечных было много в то время. Вот тётя Люба нас и приняла. Она была украинка, по говору было видно и по рубашке-вышиванке, муж — грек, тоже в вышиванке. Очень колоритная пара. Нас пустили на постой, кормили как на убой, советы давали, фруктами, ягодами бесплатно угощали. Дети их жили в Киеве, иногда на лето приезжали или внуков подкидывали. Тёте Любиному мужу было скучно, и он учил нас жизни, а мы, воспитанные в кавказских традициях, молча выслушивали его.

Всё это я рассказывала Люсе, пока мы ехали.

Ялта нас встретила ярким, брызжущим в глаза солнцем, шумом улицы и дурманящим запахом цветов. Хоть мы и приехали днём, но той изнуряющей жары, которая иногда бывает на побережье Чёрного моря в сентябре, не было. В Ялте в свои права вступил изысканный и благородный бархатный сезон. Бархатных нарядов своих мы не привезли, но красивые платья прихватили. Будем гулять, на людей смотреть, себя показывать. Наш отель находился на набережной. Дорогой отель, но мы решили себя побаловать на старости лет. А то всё детям. Можно хоть три дня почувствовать себя королевами. Рядом с нашим было много других таких же фешенебельных отелей, но мне запомнилась «Вилла София» — отель известной певицы Софии Ротару. Наш номер был большой, с двумя спальнями и холлом, великолепной ванной, а главное — вид на море. Громаднейший балкон, на котором можно было в футбол играть, выходил на море. На балконе стояла ротанговая мебель, цветы в кадках. Красота! Мы радовались как дети. У отеля был собственный пляж — всё-таки это спа-отель. Мы сразу записались на несколько приятных и полезных процедур. Вечером, разнарядившись, решили совершить вечерний моцион. Люся капризничала:

— Элла, в отеле так классно, даже выходить неохота. Ты не устала? Куда собралась?

— Ну Люсенька, пойдём посмотрим тут кое-что. Я хочу походить, повспоминать.

— Ясно, — Люся обречённо стала собираться. — По местам боевой славы.

— Да, ты права. А потом там же и поужинаем. Идёт? — уговаривала я подругу.

— Идёт. Куда мне деваться? Только чур не расстраиваться. Ты, когда начинаешь Сашу вспоминать, то у тебя то давление поднимается, то сахар, — поучала меня подруга. Люся на несколько лет младше меня, а ведёт себя со мной как старшая сестра: бережёт, беспокоится о здоровье.

И, признаюсь, мне это приятно.

И я повела Люсю по памятным для меня местам. В городе произошло не так много глобальных перемен. Набережная изменилась в лучшую сторону. Она, как и прежде, обрамлена пальмами и платанами и заполнена чередой баров, кафе, ресторанов и аттракционов. Разнообразные стили переплелись в архитектуре главной прогулочной улицы Ялты. Немного погуляв по набережной, сфотографировавшись у пятисотлетнего платана, я решила найти свой фонтан (так его я называю), на бортике которого мы с Сашей сидели и обнимались. И я нашла его. Фонтан оказался на месте, но уже был совсем старый, весь в морщинах времени, но живой, журчащий, пахнущий. Я присела на его бортик и призадумалась. Люся не стала меня тревожить, села на лавочку и стала копаться в телефоне. Я сидела и размышляла о том, что жизнь иногда с нами проделывает такие виражи, что даже моему богатому воображению невозможно представить. Когда-то мы мечтали с мужем приехать сюда на нашу серебряную свадьбу и провести новый медовый месяц. Но жизнь распорядилась по-своему: до серебряной свадьбы мой муж не дожил. И вот через тридцать лет я приехала сюда с подругой, которая как никто понимает меня.

Но голод не тётка, и я предложила Люсе сходить на поздний ужин в ресторан «Корвет» — излюбленное место гостей Ялты. Ресторан представляет по форме античное судно и располагается над водой. Заведение оказалось заполненным, и мест не было, но после того, как я сказала администратору, что мы, две деловые женщины из столицы, хотим покутить, нам поставили столик на террасе, откуда был обалденный вид на бухту. Официант быстро накрыл столик, положил перед нами меню и как штык стоял, ожидая наших распоряжений. В меню мы даже не стали заглядывать. Люся начала издалека:

— Молодой человек, какой вы симпатичный. Эх, где мои семнадцать лет…

— На Большой Каретной, — хихикнула я.

— Красавчик, — не обращая на меня внимания, продолжала Люся, — бутылочку прозрачной, как слеза младенца, холодной, как горный ручей, водки — это раз. И холодного «Боржоми». Есть?

— Есть всё. А какой водки?

— Хорошей. И большую сковородку свежайшей разнообразной вашей рыбки. Да, и, конечно, ассорти солений к водочке, — Люся была неповторима.

— Я бы заказала салаты именно с ялтинским луком, — вступила в игру я. — На ваш вкус, Юрий, — я прочла его имя на бейджике, — есть что-нибудь хорошее?

— Есть, конечно, — Юра аж возмутился. — У нас всё есть, наш ресторан самый лучший в Крыму, а не только в Ялте.

— Я и не сомневаюсь, потому мы и пришли сюда, — поддержала я парня, — принесите два салата с этим обожаемым мною луком, разного вида. И хлеб, конечно, ваш фирменный. И мидии черноморские фирменные, только в вине белом.

— Что-нибудь ещё? — Юра наготове держал блокнотик.

— Нет, Юрочка, — Люся запомнила его имя, — пока всё.

Потом видно будет. Несите воду, и водку, и соления.

Юра рванул так быстро, что мы рассмеялись.

— Надо парню дать хорошие чаевые, — Люся всё ещё улыбалась.

Мы пировали, кайфовали, танцевали, смеялись до слёз. Вспоминали свои разные проделки, потом снова выходили на танцпол выкаблучиваться — в общем, девок, то есть нас, понесло. Два нетрезвых мужчинки подкатывали к нам, а мы от этого ещё больше веселились. Танцевали с ними какой-то разухабистый танец — смесь гопака с твистом или рок-н-ролла с кадрилью. Мужчинки рассчитывали на продолжение знакомства, но мы распрощались и честно им сказали, что не получится, пусть ищут себе других дам. Потом я с подругой долго вспоминала этот вечер в прекрасном ресторане «Корвет».

Отель наш находился тут же, на набережной, благо идти недалеко. Вернувшись в отель, мы тут же завалились спать. Утром нас разбудила администратор, она обратилась к Люсе:

— Вы просили сказать, когда будет хорошая экскурсия в Ливадию?

— Да, — Люся почти проснулась, — мы хотим съездить посмотреть Ливадийский дворец и округу, только не на целый день. Ну, конечно, вы сами понимаете, что, учитывая наш возраст, чтоб всё было комфортно.

— Вот потому я к вам и пришла, — девушка-администратор была очень милой и корректной. — Возраст ваш молодой. Вы не похожи на взрослых тёток — вполне современные девушки.

— Спасибо, милая, — не удержалась я и крикнула со своей спальни, — это суперкомплимент.

Люся хихикнула.

— Так вот, — невозмутимо продолжала девушка, — очень комфортный микроавтобус на 10 пассажиров с нашим самым одарённым гидом выезжает через пару часов в Ливадию. И там проведёте максимум часа два. На экскурсию едут только гости нашего отеля. Уверяю, вам очень понравится. Записывать вас?

— Я думаю, да. Элла, поедем? — крикнула Люся мне.

— Конечно, едем.

— В таком случае оденьтесь удобно. Ровно через два часа вас будет ждать в холле экскурсовод. А сейчас вы можете пойти позавтракать, всё это включено в услуги отеля. Ресторан на втором этаже. У нас замечательные завтраки с учётом вкусов наших гостей.

— Девушка, деньги за экскурсию вам? — Люся всегда точна в денежных вопросах и не любит оставаться в долгу ни перед кем.

— Нет. Экскурсоводу. Я просто хотела сделать вам приятное.

— Спасибо, Дашенька, — Люся наконец увидела её имя на бейджике.

А я пошла в ванную. День начинался хорошо. Эта милая девушка, приятная и учтивая, сделала наш день. Говорят, что счастье надо приносить в этот мир разумно. Сегодня эта девушка принесла небольшую порцию счастья просто своим существованием, своей заботой, своей рассудительностью. Может быть, это её работа — делать гостей отеля счастливыми, но случайно услышав наш разговор с Люсей о том, что мы хотим поехать в Ливадию, она не забыла это, а пришла и предложила нам эту экскурсию. Осчастливила нас, скажем так.

Ливадия встретила нас солнцем и ароматом экзотических деревьев и цветов. Ливадийский дворец — одна из самых ярких жемчужин Крыма. Роскошная летняя царская резиденция оставила неизгладимое впечатление. Экскурсовод и в самом деле оказалась очень замечательной, рассказывала интересно, захватывающе. Мы прогулялись и по Царской тропе, и сфотографировались у памятника монстрам большой политики. Памятник Великой Тройке очень величественный, большой, как они сами. Я хотела было взобраться на колени к отцу всех времён и народов товарищу Иосифу Виссарионовичу Сталину, но уж очень скользко там было и высоко — просто притулилась и постояла. Я Люся же благоволила Черчиллю, прислонилась к нему, призадумалась.

В отель мы приехали возбуждённые, полные впечатлений. И даже самое синее Чёрное море не остудило наш пыл. Решили на следующий день съездить на фрегате «Херсонес» к «Ласточкиному гнезду». Фрегат — настоящее учебное парусное судно, проще — парусник с юными моряками на борту, которые под руководством своих наставников учатся морскому делу.

Милая администратор отеля Дашенька узнала для нас, что парусник будет завтра совершать экскурсию в Гаспру к «Ласточкиному гнезду», что бывает нечасто, и даже забронировала нам места, за что мы были премного ей благодарны, что Люся искренне ей и высказала. У моей подруги есть очень хорошая черта: она благодарный человек, и может от души поблагодарить человека независимо от ранга и статуса. Да так это сделать, что человек почувствует себя счастливчиком.

На парусник я ступила с трепетом. Мечта побывать на настоящем фрегате жила ещё с тех пор, как увидела фильм «Алые паруса» с гениальными актёрами Анастасией Вертинской и Василием Лановым. Всю юность свою мечтала встретить капитана Грея. Этот величественный парусник так и притягивал меня, и оказаться на его палубе, прокатиться на нём было для меня неимоверным счастьем.

— А может, ты сейчас встретишь своего Грея? — проронила Люся.

Подруга меня не подкалывала, она совершенно искренне желала мне этого. У неё есть сердечный друг, хороший и добрый человек, который уже очень много лет ухаживал за ней, и наконец она дала ему отмашку на возобновление серьёзных отношений. Люся очень хотела, чтоб и у меня появился друг, близкий мне по духу. Грея я не встретила на фрегате, да и на экскурсии тоже. Все Греи моего возраста были со своими Ассолями, а одинокий Грей, видимо, уплыл на своих «Алых парусах».

От пристани подниматься к «Ласточкиному гнезду» было крайне тяжело. Подъём был крутой, хоть лестницы и были отреставрированы, мы с трудом их одолели. Но это того стои ло. Перед нами открылась непередаваемая панорама моря. Сверху с Аврориной скалы, с высоты 40 метров, смотреть на любимое море — это блаженство для меня и услада для моих глаз. Замок «Ласточкино гнездо» — эмблема Крыма. Он расположен на самом краю скалы, и оттуда открываются шикарные виды. Замок имеет интересную историю, и экскурсовод захватывающе всё нам рассказала. Назад в Ялту мы поехали на автобусе. Каждая из нас осталась довольна проведённым временем. Так хорошо мы давно вдвоём не отдыхали. Три дня в Ялте пролетели быстро и незаметно. По дороге в Морегорск мы делились впечатлениями, шутили, смеялись. Люся расстроилась, что смогла вырваться только на недельку. Ещё пару дней в Морегорске, и ей нужно улетать. Мне было грустно.

— Ты чего это, мать, грустная такая? Ещё почти два дня я с тобой в Морегорске, — Люся хотела поддержать меня: она видела, как скучаю по Москве, по детям. — Я укачу, и Глеб приедет к тебе. Или давай домой, в Москву.

— Как мы там все вместе жить будем? Квартира маленькая, сама понимаешь, — пыталась я оправдать своё проживание вдали от дома.

— Пусть молодые снимают жильё, в конце концов, — подруга опять решила вернуться к нашему вечному спору: она очень хотела, чтоб я вернулась в Москву. — Здесь же они тебе снимают.

— Так-то оно так. Но здесь снимают этот коттедж на круг лый год по цене однушки в Москве у чёрта на куличках, да и мне нравится этот тёплый климат, море. Я же южанка. Надоела мне Москва с её сыростью и морозами. Я на Новый год приеду. Снохе рожать в декабре, вот перед родами приеду и останусь.

— Я буду очень тебя ждать, — Люся тоже что-то приуныла.

Развеселил нас полковник. Его красная футболка была видна издалека. Я ему из такси в Морегорске позвонила. Он был опять галантен, обнял, понёс наши сумки, передал мне ключи и уже собрался уходить, но я его остановила и пригласила официально на завтрашний ужин — будем Люсю провожать, а то так и не отметили её приезд, не успели, вот, значит, отметим отьезд. Посмеялись, пошутили. Я сообщила, что будет ещё пара, товарищи Земцовы — бывшие москвичи, а теперь морегорчане.

— Как мы совсем, — улыбнулся полковник.

— Вам они понравятся, полковник, я уверенна.

— Спасибо, Эллочка, за приглашение, я завтра буду обязательно, — и тактичный полковник откланялся.

Как только за ним закрылась дверь, Люся стала на меня наезжать:

— Хороший же мужик, Элка! Сразу видно, что порядочный, и с душой к тебе, а ты нос воротишь. Или забыла, сколько тебе лет? А? Так в паспорт загляни. Пенсионерка уже. Если он захочет, то любую молодуху отхватит. Поверь мне, сейчас мужики на весь золота. У нас страна одиноких баб. Что тебе ещё надо? Скажи мне. Вовремя замуж не вышла: «не могу, детей надо поднимать, чужой мужик в доме, как к мальчикам относится будет» — свои слова помнишь? Самую свою бабью пору одна прокуковала. А что дети? Тем более мальчики. Женятся — и своя семья уже. Не упусти этого полковника. Потом жалеть будешь.

Я смотрела на Люсю округлившимися рыбьими глазами. Такой монолог выдала… Она молчун по своей натуре, может выслушать человека и слова не произнести. Она умеет слушать. А тут целую тираду произнесла.

— Люсь, я знаю, что он мужик хороший. Но химия, бабочки в животе и всё такое, — мямлила я.

— Какие бабочки, Элла?! Какая химия?! Он тебе подопытная крыса, что ли? Химию захотела и бабочек. Ты что, на уроке биологии в школе? Совсем на старости лет свихнулась. Это для молодых все эти крылатые насекомые, а нам нужен надёжный мужик.

— Но твой тебе же понравился?

— Да, понравился. Только через сколько лет, вспомни. И никакой химии, пока не поняла, что он ради меня на многое пойдёт и руку помощи протянет в трудную минуту. Помнишь или забыла, как он мне помог? Только потом согласилась, — Люся аж присела на кухне, так и не дошла до ванной.

А мои глаза вдруг наполнились слезами, как переполненная чаша с водой под солнцем, вот-вот должна вода вытечь, но солнышко не даёт. Так и я: глаза полные, а слёзы не текут.

— Элка, ты чё, не плачь, пожалуйста. Я за тебя переживаю. Вот доля у нас такая, у женщин, даже у таких якобы сильных, как мы. Не можем мы казаться слабыми, привыкли всё на себе таскать. А ты подумай, подумай, — Люся чмокнула меня в щёку и побежала в ванную смыть дорожную пыль.

— Я быстро, — кричала она уже из ванной. — Потом ты.

— Хорошо, я сейчас что-нибудь сварганю нам перекусить.

Я подошла к холодильнику и тут вспомнила одну историю из моей жизни, которая напомнила мне сегодняшний разговор с Люсей.

Иногда женщинам нестерпимо хочется узнать о своей судьбе, и вот когда-то, когда я ещё была молоденькой, я пошла к гадалке со своей двоюродной сестрой. Она была на грани развода с мужем, у неё рос маленький сын, и она оказалась на распутье, жить ли ей дальше с таким бабником и терпеть унижения или развестись. Вот поэтому сестра решила поехать к гадалке. Про эту гадалку она узнала благодаря сарафанному радио: кто-то кому-то передал и посоветовал поехать. Сестра взяла меня с собой, так как одна боялась ехать (на тот момент ей было всего-то 28 лет), при этом я ей дала слово, что никому ничего не скажу. Я хотела помочь сестре, да и самой было жутко интересно, ведь я никогда не была у гадалок. Так вот, мы поехали первой утренней электричкой, я осталась ночевать у сестры в ту ночь. Гадалка жила за городом. Дом мы её нашли быстро. Я была поражена. В то время такие дома были редкостью. По моим представлениям в таких хоромах живут звёзды мирового уровня. Двухэтажный, с мансардой, двор благоустроенный, с клумбами, розариями и японскими горками, даже фонтанчик небольшой был. Я была изумлена, когда увидела, сколько женщин сидели на лавках, и очередь ещё тянулась со двора в дом. Такое количество жаждущих узнать о своей будущей жизни меня просто поразило. Женщины были разного возраста, от старушек до молоденьких 16-летних девочек типа меня. Но больше всего я удивилась, что среди такого количества посетителей было несколько мужчин, преимущественно молодых. Сестра заняла очередь и влилась в разговор с жаждущими узнать свою судьбу барышнями. Я молчала, как и положено младшей сестре, но впитывала каждое слово. Уже в прихожей очередь раздваивалась: длинная цепочка тянулась в небольшую спаленку, где принимала сама старая гадалка, о которой и шли слухи как о ясновидящей и говорящей правду, а другая вереница состояла из мужчины и парочки девчонок, которые решили не ждать так долго, а пойти к другой — молоденькой снохе старой гадалки. Так как мне строго-настрого запретили обращаться к гадалке, я просто стояла рядом с сестрой. Та очень нервничала, и я её успокаивала. Через какое-то время открылась дверь одной из комнат и вышла очень красивая молодая девушка, модно одетая.

— Ко мне никого нет? Все хотят к маме? — и вдруг её взор остановился на мне. — Ты тоже?

— Нет. Она вообще не будет гадать, — ответила за меня сестра. — Она ещё молодая, ей замуж рано.

— Разве гадают только на замужество? — молодая гадалка с удивлением посмотрела на сестру.

— Ну, в основном, — сестра смутилась.

— Идём, девочка, со мной. Как тебя зовут? — спросила у меня молодая гадалка.

— Элла, — и я замолчала.

— А меня Тереза, — представилась она. Так я запомнила её имя и через два десятка лет нашла её по наитию и имени. — Пойдём, — сказала Тереза, — не бойся.

Сестра полезла в кошелёк, чтоб дать мне денег. Тереза помахала руками, мол, не надо. И я последовала с ней. Мы зашли в очень-очень большую комнату, роскошно, поцарски обставленную. Дорогая мебель, в шкафах дорогая посуда, ковры ручной работы — глаза разбегались. Тереза была старше меня лет на пять, не больше. Очень приятная девушка, и одета современно. Она села в одно из кресел в дальнем углу комнаты, мне предложила другое, между нами стоял журнальный столик, на нём было несколько колод разных карт. Вошла женщина, по всей видимости, прислуга, и поставила перед нами две чашки с кофе.

— Не смотри на меня так, Элла, — Тереза улыбнулась, — я не цыганка, я — сербиянка, и мой муж тоже. А дом такой богатый, потому что мой свёкор работает в очень хорошем месте, и муж после института пошёл туда работать. А я медучилище закончила, фельдшер. Но не работала, замуж вышла, ребёнка родила.

— Понятно. Я и не собиралась гадать. Это сестра двоюродная к вашей свекрови пришла. У неё проблемы, а меня она за компанию взяла, — лепетала я. — Зачем вы меня позвали?

— Пей кофе, Элла. И я с тобой за компанию выпью. Добро делать проще, чем кажется, девочка моя. Я хочу карты разложить на тебя, предостеречь от многих будущих ошибок. Их мы все совершаем, но ведь можно же и избежать иногда.

— Мне всего шестнадцать лет, я школу заканчиваю в этом году. Мне в институт надо поступать, я замуж не собираюсь, — возражала я и глоточками пила ароматный кофе.

— А ты думаешь, к моей свекрови приходят смотреть только на мужчин? У людей много других проблем.

— Нет. Я так не думаю.

Тереза разложила сразу три колоды карт. Я изумлённо смотрела на них. Одну колоду карт я прекрасно знала — это наши карты, которыми мы играли в «дурака».

— Что так смотришь? — Тереза улыбнулась. — Что, карты незнакомые?

Я кивнула.

— Вот эти — карты Таро, а эти — индийские руны, — Тереза посмотрела мне прямо в глаза, взяла из моей руки чашку с кофе, взглянула и опрокинула на блюдечко. — Гадать я могу, научилась от свекрови. Да-да, этому учатся, — ответила она на мой удивлённый взгляд. — А вот лечить, как она, не умею. В куче навоза, моя милая, редко найдёшь жемчужное зерно. В институт поступишь сама, но не связывайся с компанией плохой, тебе они будут казаться элитой общества, а они просто навоз. Ты меня поняла? Слушай, что я говорю внимательно. Терпения тебе не хватает, терпения наберись. От любой беды спасает два лекарства: молитва и терпение.

— Тереза, вы меня пугаете… Какая беда?

— Никакой беды, девочка моя. Это я тебе на будущее говорю. Не пугайся. Любовь всей своей жизни встретишь, Сашкой его будут звать. Парень будет бедный, но честный.

Замуж за него выходи обязательно. Хорошо жить будешь.

— Спасибо, Тереза большое. Я запомню ваши слова.

Тереза заглянула в чашечку с кофе. Внимательно вглядывалась, заставила большим пальцем дно потереть.

— Ну вот, моя девочка, — Тереза что-то там углядела в кофейной гуще, — всё у тебя будет прекрасно, как ты хочешь, только слушай своё сердце, только себя. В крайнем случае обращайся к Богу, прямо к нему, не ищи посредников между собой и Богом, поговори с ним, в любом месте можешь говорить, для этого в храм идти не надо. И Бог тебе подскажет.

Вспоминала я слова этой девушки, сербиянки Терезы, часто. Как только я просила у Бога совета, то сразу находила ответ на свой вопрос, он мне подсказывал, надо было просто уметь понять эту подсказку.

И сейчас я вспомнила слова гадалки: «Слушай своё сердце, моя девочка!» А сердце моё молчало, когда я видела полковника, — только дружеские отношения питала я к нему, а без любви к мужчине я никогда не смогу с ним жить. Притворяться я не могу, да и ни к чему это. Полковник — очень хороший человек, зачем обманывать и себя, и его.

Вечером мы с Люсей пошли шататься по городу. Подруга делала покупки внучатам. Я тоже кое-что приобрела для снохи, чтоб Люся передала. Болтали, веселились, и никто нам не был нужен. Все меняются в лучшую сторону после путешествий и полученных впечатлений, и мы как будто стали веселее и добрее. Общие воспоминания очень сближают людей.

Был такой прекрасный вечер. С балкона второго этажа море не видно ночью, оно слилось с небом — только слышна тихая музыка волн и ярко светят звёзды. Мы пили домашнее вино полковника. Без преувеличения оно было очень вкусным, а послевкусие оставалось таким чарующим, что хотелось ещё глоточка.

— Люся, я закурю.

Люся не переносила курильщиков, а меня ругала на чём свет стоит.

— Элка, ты же бросила, ты же сама сказала! — возмутилась подруга. — Зачем тебе это надо? Ты же не куряка — просто балуешься, дурака валяешь.

— Поваляю полдурака, — рассмеялась я.

— Как это «полдурака»? — всё ещё сердитая Люся допрашивала меня. Она за здоровый образ жизни, но в меру, не до фанатизма.

— Полсигаретки выкурю, они с ментолом, дымок приятный, — оправдывалась я.

— Да что с тобой поделаешь! — Люся притворно вздохнула.

Утром меня разбудил звонок, а вставать совершенно не хотелось. Я ещё купалась в своих бело-голубых облаках сна.

— Эллочка, доброе утро, — звонил полковник. — Я вас не разбудил?

— Нет, — сонным голосом ответила я и глянула на часы.

Семь часов утра, чего ему не спится?

— Извините, Эллочка, — смущённым голосом оправдывался полковник, — но я иду с рыбалки, наловил целое ведёрко барабульки, хочу вам отдать, у вас же сегодня гости.

— Ой, спасибо, приготовлю по вашему рецепту, — я разом проснулась, — по-солдатски, я помню.

— Тогда, Эллочка, открывайте калитку, я у ваших ворот.

— Бегу, бегу, одну минуту, — я накинула халат, ополоснула лицо и побежала.

Полковник сидел на лавочке у ворот, я тоже присела рядышком.

— Гостья спит? — спросил он.

— Да. Пусть поспит. А то приедет домой, а там работа, дом. Успеет намаяться.

— Тяжело работающим женщинам, — вздохнул полковник. — Я понимаю. Вот вам, Эллочка, смотрите, сколько барабульки я наловил. Сегодня ловилась как никогда. Я в четыре утра пошёл на лиман.

— Всё мне? А вам?

— Так я ж у вас буду вечером. Всё пожарьте, как я вам объяснял. Как семечки будут щёлкать.

— Ой, спасибо. Всё нажарю в огромном количестве масла, туда же картошку и лук целиком, как вы мне и объясняли.

— Да. По-солдатски. Всё в одном котле. А мелкая картошка есть? А лучок? — забеспокоился полковник.

— Я сейчас позвоню этому мужчине-азербайджанцу, который нам овощи-фрукты поставляет, он всё привезёт свеженькое нам.

— Котелок вам принести свой, маленький, походный? — всё переживал заботливый сосед.

— Спасибо, полковник. У меня есть чугунная утятница, глубокая. Она как котелок сгодится.

Мы посидели ещё на лавочке, поболтали о погоде и разошлись.

Гости наши пришли вовремя — вот что значит военная закалка. Полковник и Николай Земцов, оба — бывшие военные. Надюша Земцова пришла с огромным пирогом с капустой, он был такой красивый, что не верилось, что это произведение хрупких женственных рук. Мы с Люсей обе замерли от восхищения: таких пирогов мы не готовим, просто не умеем.

— Это меня бабушка научила, — как будто оправдывалась Надюша, — а её — няня, — и засмущалась.

Мужчины быстро нашли общий язык, им было о чём поговорить. А мы накрывали стол. Я сервировала большой стол в парадной гостиной, а Люся всё несла закуски из кухни.

— Надя, отгадай, что мы привезли из Ялты? — Люся хотела удивить Надюшу.

— Неужто лук, Люсенька?

— Как ты догадалась? — подруга засмеялась своим переливчатым смехом.

— Мы с Коленькой были там лет 35 назад, нет, больше, уже 37 лет. В свадебное путешествие ездили, тогда это было модно.

— Ой, Надюша, а я 32 года назад была с мужем, и тоже в свадебном путешествии.

И мы все втроём рассмеялись. Нам было просто хорошо.

— Люся узнала несколько рецептов салатов с ялтинским луком и вот сварганила нам. А рано утром полковник барабульки принёс, я нажарила по его рецепту. Надеюсь, что он одобрит, — я улыбнулась.

— Люся, ну зови мужчин, а то остынет всё.

— Люсенька, передашь этот пакет Лидочке? — Надя опять потупила взгляд. — Не хотела тебя утруждать. Если сможешь, конечно. Но я ей пару обновок прикупила, хочу её порадовать чуточку. А на Новый год уже в Москву поедем, встретим все вместе.

— О чём ты говоришь, Надя! Конечно, передам. И Элла на Новый год в Москву поедет. Все вместе встретимся на новогодних праздниках, уже у меня, пообщаемся, — Люся взяла пакет. — Что у тебя здесь булькает, Надя?

— Ой, голова дырявая? — засмеялась Надя. — Что там может булькать? Водка, конечно. Что Коля может положить?

Не вино для дам, это точно.

Надюша вытащила из пакета бутылку с водкой и передала мне.

— Вино домашнее принёс нам полковник, вкусное. Пью как компот, а пьянею как от водки, — стала хвалить я соседа.

Люся пригласила гостей в дом. Мужчины хвалили наши с ней блюда. В природе практически нет плохой пищи, есть только неправильно приготовленная и чрезмерно употребляемая. Все были в восторге от Надюшиного пирога, а полковник аж замер в удивлении, когда его увидел.

— Ну, Николай, повезло тебе с женой. Это же шедевр, ёшкин кот. Красота! Последний раз что-то такое видел, когда ещё моя бабуля была жива.

— И меня моя бабуля научила, — тихо произнесла Надюша. — А дочка не желала учиться кулинарии домашней, так и говорила, и до сих пор говорит. «Не нужна мне ваша доморощенная кулинария, сейчас всё есть в магазинах, некогда время на это тратить».

— Зато, Надя, она прекрасный специалист. Сейчас редко таких встретишь. Умница. Я спокойно оставила на неё громадный отдел и уехала. Уйду на пенсию окончательно — рекомендую её на своё место.

— Спасибо, Люся, на добром слове, — Николай аж закашлялся. — Единственная дочь, очень приятно. Ещё бы внуков нам. Что-то тишина. Уж лет пять как с Ромкой развелась, да так всё одна да одна.

— Не нашла своего, наверное, — изрёк задумчиво полковник. — А иногда бывает так: найдёшь, а она не хочет, всё «милый друг, милый друг».

Я захихикала, а Люся сдержалась.

После третьей рюмочки холодной водки полковник встрепенулся:

— Николай, а сколько лет твоей дочке?

— 35. А что? — Николай глянул на полковника ледяным взглядом. — Она тебе в дочери годится.

— Я-то при чём?! — полковник аж рот раскрыл от неожиданности. — Я про Сашку говорю, нашего майора.

— Точно, полковник! Александру Сергеевичу подойдёт, — я вдруг расцвела. — Какой он золотой человек, хороший парень, а родители какие прекрасные!

— Серёжа — отец Саши — мой друг, в одной дивизии служили. И парень настоящий.

— Элла, это капитан Золотарёв? — Люся обратилась ко мне.

— Бери выше, он уже майор, и после Нового года его должны перевести в Москву, но местное начальство тянет, не хочет отпускать.

— Эллочка, это дело в ваших руках, — полковник явно мне льстил — никакой хватки свахи у меня не было.

— Оба прекрасные ребята — и Золотарёв, и Лидочка, — я её знаю.

Надюша умоляюще на меня посмотрела.

— Надя, Люся, обещаю: переговорим и решим этот вопрос. Пора им обоим обжениться, — и я радостно рассмеялась. Вообще, у меня сегодня был день смеха.

Пирог Надюши никто не решался разрезать. Я принесла холодный компот, и он хорошо пошёл, особенно с этим великолепный пирогом. За дело взялась Надюша. И, вкушая это блаженство, мы слушали её историю жизни, такую же изломанную судьбу её семьи, как и нашей страны. Далее я всё пишу от имени Надежды Земцовой.