Этого достаточно

Эльвина Кросс (2023)

Питерская художница Викки не проявляет эмоций, не верит в любовь и мечтает сбежать от контроля своих состоятельных родителей. После окончания института ей это удаётся — она улетает в Индию. Там девушка впервые даёт волю своим чувствам, но ей этого оказывается не достаточно. Страсть к творчеству и абсолютной свободе приводит её к опасным соблазнам. Викки попадает в компанию творческих людей, где узнаёт, что является ключевой фигурой в пророчестве, согласно которому ей необходимо нарисовать одну особенную картину. Эти люди не видят ничего плохого в том, чтобы она стимулировала своё вдохновение различными веществами и всячески этому способствуют…

Глава 1

Знаете, бывает такое, когда наркотики уже не нужны. Когда сознание начинает за них делать эту работу. Не самый лучший момент, хотя, признаться, мне это даже нравилось. Забавно, но я ведь действительно думала, что у меня дар и что я избранная. Уверена, не у одной меня проскакивали такие мысли, верно?

Меня зовут Викки, мне двадцать шесть лет, и я долбаная психопатка, по весьма субъективному мнению моих родителей. Хотя со стороны, может быть, всё так и выглядит. Сейчас я вижусь со своим психотерапевтом намного чаще, чем со всеми остальными. В целом, меня это даже устраивает. Если бы я не знала, что она мозгоправ, то с удовольствием общалась бы с ней и без всяких там сеансов. Хотя я почти уверена, что она наслаждается нашими беседами как раз только потому, что они оплачиваются. Это всё неважно, в любом случае у меня есть хороший и на данный момент единственный друг — Ирина Витальевна, психотерапевт. Она знает обо мне всё и говорит, что я весьма интересный случай, с психологической точки зрения, разумеется.

Сегодня, в общем-то, обычный день, один из этих так называемых «прекрасных дней, чтобы умереть». Солнце в нашем городе — редкое явление, поэтому его здесь никто никогда даже и не ждёт. Мне в этом случае везёт, ведь мои галлюцинации заставляют меня всерьёз поверить, что на улице солнечно. Проснулась я от ослепительных лучей, осветивших мой чердак. Так его называет моя мать, я же считаю его квартирой своей мечты, здесь чувствую себя как дома. Встаю со своего двуспального матраца и иду к окну. Тёмно-бордовые шторы плотно задёрнуты, я их резко открываю, и весь свет тут же пропадает. На улице питерская серость и что-то мне подсказывает, что как раз эта картина вполне реальна.

На полу тёмный паркет с хаотичным рисунком, который измазан в краске, и я это заметила, только когда нечаянно в неё вляпалась. Жёлто-синие пальчики на ногах, понадеялась, что мне это кажется, но нет, на ощупь маслянисто-вязкая жижа. Ирина Витальевна объяснила мне: то, что можно потрогать и ощутить, скорее всего, не глюк.

Поглядела по сторонам, оказывается, не только моя нога в краске, на полу, стенах — кругом пятна. Видимо, вчера я словила нехилый трип. Ближе к ночи такое бывает, но сейчас уже реже. Хотя мне по-прежнему кажется, что именно в такой момент я могу воплотить в жизнь настоящий шедевр искусства. Картину, о которой узнают все. Картину, при виде которой люди будут визжать от восторга или стоять в ступоре и смотреть. Всеобщая истерия, этакий синдром Стендаля в массовом действии. Тогда даже у моих родителей язык не повернётся сказать, что я сумасшедшая.

Около мольберта вижу много смятых в комок листов и стопку с новыми рисунками. Иду босиком по паркету, наступая в ещё невысохшую краску. Начинаю разглядывать картины и, как ни странно, ничего в них не понимаю. На одной чёрное пятно с красиво размытым контуром, на второй синие, жёлтые ровные круги, а на остальных просто беспорядочно намазанные кляксы разных цветов. Равнодушно откладываю их в сторону и иду в душ, чтобы отмыться от краски.

Вам нужно закрыть глаза и очень напрячь своё воображение, чтобы представить, что вы в том самом месте, о котором мечтаете. Моё же сознание делает это за меня. Вот вокруг уже не обшарпанные сиреневые стены, а слегка размытая дикая природа. Я стою под тем водопадом, в том самом месте, где всё начиналось. Там, где я впервые почувствовала себя живой. Я знаю, о чём вы думаете — это же, наверное, круто, когда ты без труда можешь вдруг оказаться посреди джунглей, пусть даже ненастоящих. Нет, не круто. Я ведь абсолютно не контролирую эти видения и далеко не всегда они приятные и понятные мне.

Если вы когда-нибудь употребляли психоделические вещества, то вы меня поймёте. Это бывает страшно. Не столько чувствовать себя по-другому, сколько осознавать, что ты видишь собственными глазами то, чего на самом деле не существует — галлюцинации. Но самое страшное, когда всё это приходит совсем неожиданно, порой в самый неподходящий момент, и ты прекрасно понимаешь, что перед этим абсолютно точно не употреблял никаких, нахрен, наркотиков. Поэтому сейчас я, как обычно, докуриваю сигарету вместо завтрака на своём любимом балконе и иду на очередной сеанс с моим единственным другом.

Выхожу на улицу — неприятно сыро и прохладно. Проклятая осень. От такой погоды моё самочувствие явно не улучшится. Мой внешний вид под стать окружающей обстановке: чёрное пальто, больше похожее на мешок и шапка вместо зонта. Не люблю зонты.

Спускаюсь в метро, стараюсь не смотреть на людей и уж тем более с ними не разговаривать. Благо, в наше время это не так уж и сложно, ведь людей больше интересует происходящее в телефоне, нежели твоё спонтанное безумство. Да, именно поэтому я не завожу никаких знакомств. Я просто не знаю, чего от себя ожидать. Людям трудно объяснить то, что со мной происходит. Если они заметят хоть что-то странное, выходящее за рамки их нормы, то обязательно захотят определить меня в психушку. Но я точно знаю, что не чокнутая, я ведь всё это осознаю. Мне просто бывает иногда мерещатся разные вещи, возможно, от переизбытка творчества во мне или вследствие употребления огромного количества наркоты. В конце концов, этого эффекта я когда-то и добивалась.

Пять станций на метро, и я на месте. Захожу в здание, поднимаюсь на лифте, в нём меня по традиции накрывает. Да уж, галлюцинации прямо перед посещением психотерапевта. Это жутко меня подставляет, ведь я сажусь на этот уже так хорошо мне знакомый чёрный диванчик, и первым делом она с искренней улыбкой и, надо полагать, с не менее искренней надеждой спрашивает:

— Ну как ты сегодня, Ви? Тебе стало лучше?

— Нет, всё так же, — отвечаю с ухмылкой. Именно с такой ухмылкой, которая у вас на лице, когда вам впервые сообщают о том, что ваша страшная болезнь неизлечима, и в какой-то момент вы понимаете, что, скорее всего, доктора о таком не шутят — это я попыталась улыбнуться в ответ.

— Как прошёл вечер? Приняла таблетку? — её второй по популярности вопрос.

— Не помню, наверное, да, — неуверенно говорю я, стараясь её не обманывать, ведь это тоже симптом в моём случае. Патологическое враньё не привнесёт ничего хорошего в мою и без того объёмную карту пациента.

Она снова задаёт одни и те же вопросы:

— Рисовала?

— Да.

— Принесла рисунки?

Признаться, эта беседа меня утомляет, но с ней я хотя бы могу говорить открыто, не боясь никакого осуждения.

— Нет, там ничего особенного, одни кляксы да пятна.

— Ви, мы с тобой договаривались, что всё имеет значение, даже кляксы. В следующий раз помни об этом, — спокойным профессиональным тоном напоминает она.

Далее мы немного говорим о прошлом, о моих желаниях, планах и всё в этом духе. Потом она даёт мне тесты и задания, иногда буквы и картинки в них начинают плавать, но я предпочитаю об этом не сообщать. После этого Ирина Витальевна выходит из кабинета, вероятно, ей нужно сделать звонок, чтобы разбавить наше томное общение беседой с кем-то «здоровым». Я продолжаю выполнять задания, но ручка перестаёт писать, подхожу к её столу, чтобы взять из стакана другую. Обращаю внимание на карту пациента Полонская Виктория — это моя карта. «Диагноз: галлюциноз. Возраст, пол, семейное положение, жалобы пациента…» — ничего интересного. Беру ручку, возвращаюсь и доделываю задания, они несложные. Доктор возвращается и принимает у меня листы.

— Ну что, посмотрим, — почти с искренним интересом говорит Ирина Витальевна и спустя буквально минуту добавляет. — Всё правильно, умничка.

— Старалась.

— Ви, скажи, ты уже была у своего лечащего врача на плановом осмотре? Сдавала анализы?

— Да, всё в порядке, — отвечаю я и, как обычно, не вру. Врач так и сказал.

— Тогда продолжай принимать таблетки и старайся это делать всегда вовремя, чтобы галлюцинации тебя не беспокоили. Одну, как обычно, выпей сейчас, а вторую вечером, — подытожила она, протягивая мне две синие капсулы и стакан воды.

Я кладу в рот пилюлю, запиваю водой и говорю:

— Спасибо. Надеюсь, до завтра.

— Буду ждать тебя ровно в 13:00, если будешь рисовать, то обязательно возьми с собой новые картины, — с той же доброжелательной улыбкой прощается эта милая женщина.

Психотерапевты. Они ведь те ещё актёры, не думаю, что им каждый день приятно общаться с людьми, обладающими различными психическими отклонениями. Даже жалко её в этот момент. Иду по коридору и непроизвольно ухмыляюсь: подумать только, пациент жалеет доктора, бред какой-то. После таблетки реально становится лучше — я уже не ловлю никакого прихода в лифте, а спокойно спускаюсь на первый этаж и тут же выхожу на улицу. Погода такая же говённая, как и была с утра. Закуриваю.

Реальность и нормальность. Интересно, видите ли вы между ними разницу? Я-то точно да, и не только по состоянию здоровья. А вот что насчёт вас? В этой жизни же может произойти всё что угодно, и никто уже ничему не удивится. Человек слишком хорошо освоил этот самый важный навык для своего выживания — всегда находить объяснение всему происходящему и продолжать игнорировать всякую, хоть иногда, но появляющуюся решимость и даже смелость. По телевизору людям говорят, что всё именно так и не может быть по-другому. Постепенно люди начинают думать, что всё именно так и не может быть по-другому. Теперь люди знают, что всё именно так и уж точно не может быть по-другому. Секты больше не секты. Одни люди продают друг другу онлайн-мечту, онлайн-надежду и онлайн-покой, а на фоне всего этого, в этом же самом мире какие-то люди абсолютно безнаказанно убивают других людей. И всё это нормально. Человек принимает реальность такой, какой её преподносят. А в наше время есть чему удивиться и над чем подумать. Ну, правда, все же уже давно сошли с ума, а к психотерапевту хожу я. Смешно и немного обидно, но мне плевать, ведь я знаю, что ещё есть шанс изменить всё. Возможно, в этом поможет искусство, лично я в это верю.

Пока ехала до дома, в мою «трезвую» голову пришло несколько идей рисунков. Конечно, ничего особенного, но мне просто необходимо постоянно пробовать, и однажды я обязательно нарисую ту самую картину. Может быть, это произойдёт сегодня, а может, и лет через десять, кто знает. Возможно, это никогда не случится, ведь не исключено и то, что я просто убедила себя в этом. Мне ведь, в принципе, больше нечем заняться. Единственная цель жизни — эта чёртова картина. Но предана я этой цели уже очень много времени, поэтому буду рисовать, и неважно, какая у меня на то причина.

Захожу домой и двигаюсь прямиком к рабочему месту, скидывая на ходу пальто. Беру кисть, и меня пробирает до дрожи. Запах краски сводит с ума, я начинаю собирать всё, что накопилось внутри и выплёскиваю на белый лист. Неудивительно, что чаще всего я забываю принять вторую таблетку, хотя наутро её нет, а глюки есть. Наверняка в порыве бреда я её просто выкидываю.

Опять всё повторяется. Время так быстро летит, я еле успеваю перекусить. Курю, прямо сидя на полу, не выпуская из руки кисть. К ночи я уже совсем плохо соображаю и не запоминаю того, что со мной происходит. Когда чувствую, что полностью опустошена, падаю на кровать и засыпаю. Кто там говорит, что не видит цветных снов? Видели бы вы мои, они бывают не просто цветные, а до тошноты приторно-яркие, но в основном жуткие и страшные. Неподготовленным людям вряд ли бы удалось перенести такое.

Открываю глаза, но мне кажется, что я всё ещё сплю. Который час? Нужно не опоздать на приём. Беру в руки телефон, на экране 12:44. Чёрт, ставить будильник просто замечательная привычка, которая, разумеется, напрочь у меня отсутствует. Пунктуальность явно не моя черта характера. К счастью, Ирина Витальевна об этом прекрасно знает и, скорее всего, даже не будет злиться.

Иду в ванную, всё вокруг расплывается. По пути обращаю внимание на новую кучу рисунков и среди них замечаю один. Сажусь на корточки, беру его в руки и замираю. Нет, не подумайте, это никакой не шедевр. Эта картина напомнила мне о лучшем времени в моей жизни. На ней была изображена морская вода. Бирюзовые, голубые и изумрудные изящные линии. И как мне удалось получить такой цвет? Какие-то мазки красок вернули меня назад. Даже и не заметила, как по щекам потекли слёзы.

Надо собираться. Кладу рисунки в рюкзак, но этот оставляю, чувствую, что так надо. Умываюсь, надеваю первое, что попадается под руку, и выбегаю из дома. Мне есть что рассказать своему психотерапевту, и мне срочно нужна таблетка.