Элизиум

Эль Морт, 2023

Старшеклассница Дейзи Дрезден с самого появления на свет обладает необычайно сильным даром: видеть то, чего не может лицезреть заурядный людской глаз. Чувство предвкушения одного ужасающего события начинает сводить девушку с ума, из-за чего та падает замертво от испуга.Очнулась Дейзи в месте под названием Элизиум. Мир, где обитают погибшие сверхъестественные существа разных эпох. Мир, где царит вечная весна и юность. Попытки вернуться в свою реальность не увенчались успехом, что убеждает девушку в том, что линия её короткой жизни подошла к концу. Теперь Дейзи предстоит подстроиться под новые реалии, и узнать одну из мрачных тайн иного мира.

ГЛАВА 2

ЗАБВЕНИЕ

— А тот, кого мы ждём… кто он? — Я уже, признаться, потеряла счёт времени, сколько мы ждём одну единственную персону, и мне просто хотелось чуточку разрядить обстановку.

— Хорас его зовут, — серьёзно ответил Осберт. — Верховный чародей.

Перед глазами начал вырисовываться образ этого самого чародея. Серьёзный собранный мужчина, у которого всё разложено по полочкам. Учтивый и благовоспитанный. Должно быть, он зрел и мудр, раз его называют верховным.

— Хочу предупредить, — перешёл парень на шёпот. — Внешность может быть обманчива, как и поступки.

Говорил Осберт с осторожностью, боясь, что его кто-то может услышать.

Внезапно, раздались чьи-то шаги неподалёку.

Незнакомая фигура вынырнула из-за угла, отчего Осберт тут же напрягся.

К нам вальяжной походкой направлялся молодой мужчина, примерно лет двадцати пяти. Одет он был в белую рубаху. Бархатный кафтан цвета синего сапфира был полностью расстёгнут, можно предположить, что молодой мужчина носит его вместо плаща. Чёрные блестящие брюки едва ли касались пола, и из-под них выглядывали черные лакированные туфли на невысоких каблуках. На его лице царила наглая ухмылка. Длинные светло-русые волосы с серебряной прядью на боку струились волнами по плечам. Его глаза, как два ярких изумруда, излучали невероятный блеск, а взгляд был, как у хитрого лиса.

— А вот и он, — указал рукой в сторону мужчины Осберт.

Молодой человек быстрым шагом подошёл к нам.

— Осберт? — изогнув бровь, произнёс он.

— Здравствуй, Хорас, — учтиво произнёс парень. — Мы к тебе.

Так это и есть тот самый Хорас? Ну и ну… Не так я себе представляла верховного чародея.

— Новоприбывшая? — приблизился ко мне мужчина почти вплотную. — Дейзи Дрезден. Родилась двенадцатого февраля в две тысячи шестом году. Умерла шестнадцатого апреля в две тысячи двадцать третьем, — произнося данные, которые, как мне объясняли Минди с Осбертом, витали над головой, Хорас усмехался. — Всего-то семнадцать несчастных лет. Должно быть, это печально… быть изгоем и непонятой родителями, — хмыкнул он.

Его манера речи звучала издевательски, и я с трудом сдерживалась, чтобы не влепить ему звонкую пощёчину. Осберт заметил перемену в моём лице и поспешил взять меня за руку. Как ни странно, но это помогло чуточку усмирить гнев.

— Пройдёмте в мой кабинет, — сказал Хорас, пропуская нас вперёд.

Внутри творился настоящий хаос. Везде разбросаны книги и какие-то бумаги. Толстый слой пыли на мебели щекотал ноздри. Деревянные половицы неприятно скрипели под ногами, аж зубы сводило. Комната так и пропитана мраком и старостью. Единственным источником света служило небольшое окно, но и оно было частично прикрыто старыми бордовыми шторами.

Возникло дикое желание покинуть сей кабинет, чтобы уберечь свои органы чувств, но Осберт крепко держал меня за руку. Я мельком взглянула на него, и он легонько покачал головой. Наверняка понял, что я намеревалась сделать.

— Располагайтесь, — сказал Хорас, указывая нам на кожаные рваные кресла, стоявшие напротив его письменного стола, на котором также царил беспорядок. А сам уселся в роскошное кресло с бархатистой обивкой багрового цвета, закинув ноги на стол. — Итак, Дейзи Дрезден, слушаю тебя, дорогая, — соединив перед собой подушечки пальцев, произнёс мужчина.

Я не знала, что ему говорить. И как вообще мне стоит себя вести. Посмотрела на Осберта в поисках поддержки, и он не подвёл.

— Дейзи не видит информацию об обывателях, — начал Осберт. — Ты знаешь что-нибудь об этом?

Хорас задумался.

— Причина может быть в её даре, — ответил он без надменности. — Точнее… в неумении им пользоваться, или же само подсознание заперло его на замок. Я более чем уверен, что, ты, Дейзи Дрезден, хотела избавиться от этого бремени. Что ж, поздравляю, ты получила то, о чём так долго мечтала, — Хорас вновь усмехнулся.

В его словах я уловила долю истины. С момента появления в этом неизвестном мне мире я перестала видеть и слышать то, что другие люди не могли. Хоть и прошло совсем немного времени, но чувствую себя как-то иначе, будто сбросила оковы, сковывающие меня изнутри. Неужто долгожданная свобода? Или я всё же что-то упускаю?

— Ты стремительно… как бы сказать, очеловечиваешься, — продолжил Хорас.

— Это плохо? — спросила я.

— Если предпочитаешь забвение, то нет, — ответил Хорас. — Но поверь, в нём нет места чему-либо. Только пустота, — его взгляд стал мрачным. — Элизиум — прекрасное место для продолжения жизни и новых возможностей.

— Хорас прав, Дейзи, — улыбнулся Осберт, глядя на меня. — Тебе здесь понравится.

Никогда не думала, что передо мной будет стоять нелёгкий выбор: впасть в забвение, утратить былые воспоминания и забыть о боли, или попытаться принять свой дар, продолжить жить в мире ином целую вечность.

— Прими решение как можно скорее, Дейзи Дрезден, — прервал мои размышления Хорас. — У тебя есть месяц, чтобы всё обдумать и взвесить, — он глубоко вздохнул. — Никогда не думал, что придётся озвучивать сущности его право на выбор, ибо все души, попавшие сюда, были рады второму шансу. Не так ли, Осберт? — перевёл свой взгляд на юношу.

— Да, — тихо ответил Осберт.

— Вот видишь? — Хорас развёл руками, потянулся к близ стоящей полке, которую я заметила только сейчас, и вытащил из неё какой-то предмет. — Возьми, — поставил он передо мной малюсенькую бутылочку, наполненную ярко-синей жидкостью. — Она временно затормозит процесс «очеловечивания».

Я дёрнулась.

— Без неё ты и двух дней не протянешь, мотылёк.

— Мотылёк? — удивилась я от нового обращения к себе. Осберт и вовсе скривился.

— В моём мире очень ценили мотыльков, — как-то странно улыбнулся Хорас. — Они — олицетворение прекрасного.

Я невольно начинаю краснеть. Хочется убраться отсюда поскорее. Не имею абсолютно никакого желания выслушивать философию от парня, который мне неприятен.

— Странная реакция у тебя, — заметил Хорас, и усмехнулся. — Хотя… для девушки, которая ни разу в жизни не слышала ни одного приятного словечка от своих же родителей, должно быть… это норма? — он моментально вскочил с места, и, обойдя стол, встал позади меня. — Не переживай, ты мне не интересна, Дейзи Дрезден, — шепнул на ушко.

Осберт облегчённо вздохнул после слов, сказанных Хорасом.

— И советую не пренебрегать своим временем и даром, — указывая на бутылочку с жидкостью, произнёс мужчина. — Ищи себе наставника.

— Наставника? — изогнула бровь я.

— Ну, да. А ты думала, что всё это время будешь бродить по лесам и городу без дела? — звонко расхохотался Хорас. — Как бы не так.

— И где мне искать этого самого наставника? — передразниваю его.

— Я могу! — радостно заявил Осберт. — Я могу быть твоим наставником, красавица!

Я озадаченно взглянула на паренька. Он так светился от радости, что возразить побоялась. Хорас также посмотрел на Осберта, а затем перевёл взгляд на меня.

— Значит, решено, — произнёс Хорас. — Ты, Осберт, отвечаешь за неё. Уж постарайся наставить её на путь истинный.

— Разумеется, — сказал парень, и взял бутылочку, которая предназначалась мне. — Не забудь, — протягивает он мне.

Я беру бутылочку и прячу её в боковой карман своих пижамных штанов.

— И ещё, Осберт, — его голос стал серьёзнее, — как наставник… помоги ей тут освоиться, прогуляйся с ней по окрестностям и покажи жилище.

— Понял, — произнёс Осберт.

— Вот и отлично, — улыбнулся чародей. — Ступайте.

Мы с Осбертом встали почти одновременно. Он поправил сюртук, и направлялся уже к двери, увлекая меня за собой. В моменты, когда Осберт брал меня за руку, я чувствовала себя маленькой девочкой, за которой надо пристально приглядывать.

Покинув тёмный пыльный кабинет мистера чародея, Осберт вёл нас к выходу из здания.

— Ну и тип этот Хорас, — возмутилась я.

Осберт негромко рассмеялся.

— Я ведь говорил, что внешность и поступки могут быть обманчивы.

— И как это связано с Хорасом?

— Он неплохой парень, — сказал Осберт. — Просто надевает на себя маску высокомерия перед всеми, а на деле Хорас другой. Только молодым девушкам надо быть с ним поосторожнее.

— Почему?

— Скажем, он может одним своим словом влюбить в себя красавицу, воспользоваться ею, а потом…

Он прервался.

— Разбить сердце? — решила продолжить я.

— Именно, — кивнул Осберт. — И признаться, я начал беспокоиться, когда он назвал тебя мотыльком.

— Почему?

— Мотылёк имеет очень глубокое значение во всех культурах, но в мире, откуда родом мы с Хорасом…

— Вы из одного мира? — удивилась я.

— Да, но из разных временных промежутков, — ответил Осберт. — Хорас старше меня на пару сотен циклов. — Но мало что поменялось за это время.

— Ясно.

— И я не хочу, чтобы тебе причинили боль, Дейзи.

Не знаю, что и ответить на его слова. Мне, конечно, приятно, что за всё время хоть кто-то проявляет свою заботу, но нужно ли это вообще?

— Идём, покажу тебе твоё новое жилище, — перевёл тему Осберт.

— Хорошо, — сказала я.

В городе было довольно людно и шумно, но никто никуда не спешил, что меня начало радовать. Вот только, все без исключения почему-то таращились в нашу сторону, из-за чего мне становилось не по себе от пристальных взглядов сущностей.

— Почему они глазеют на нас? — полушёпотом спросила я у Осберта.

— Они смотрят на тебя, — игриво произнёс он. — Ты ведь новоприбывшая.

— Мне становится дурно от многочисленных взглядов, — пожаловалась я.

— Пройдёт. Я помогу тебе справиться со всеми трудностями, обещаю.

— А если я не хочу? Быть может… предпочту уйти в забвение.

Осберт резко остановился, что я чуть не врезалась в его спину.

— Послушай, Дейзи, — глубоко вздохнув, Осберт обернулся ко мне, и положил руки на мои плечи. — В забвении нет ничего хорошего. Те души, которые попадают туда, то и дело переживают последние минуты своих жизней. Не думай, что забвение — полное небытие. Это далеко не так.

— Откуда тебе знать? Ты был там?

— Нет. Хорас там бывает иногда, — в глазах парня отражалась печаль. — Он ищет души тех сущностей, кто не попал в Элизиум по тем или иным причинам. Намерения у него альтруистические, однако это его и самого губит.

— Как это?

— Его душа, точнее, его рана становится глубже. Я чувствую это, и неоднократно предлагал ему свою помощь, но он всё упрямится, говорит, мол, сваренные им зелья восполняют силы и рассеивают пустоту, накопившуюся во время пребывания в забвении, — Осберт поник. — Но ни одно зелье не способно излечить душу. Впасть в забвение легко, но выбраться почти нереально, а если и получится, то… только наполовину.

— И что это значит? — я не смогла сдержать своего любопытства, ведь мне следует принять непростое решение.

— Ну, снаружи сущность выглядит как обычно, а внутри… будто мёртвая, гнилая, — он говорил об этом с отвращением. — Идём, я покажу тебе, — указывает Осберт вперёд.

Мы сделали всего пару шагов, завернули за угол деревянного дома, и шли до тех пор, пока не упёрлись в возведённую впереди монолитную стену.

— Нам сюда, — указывает он на маленькую, почти незаметную, дверцу с правой стороны.

Парень отпирает её аккуратно и первый проходит внутрь, оглядывается по сторонам. Убедившись, что никого из посторонних нет рядом, и нам ничего не угрожает, Осберт подаёт мне руку, чтобы я случайно не споткнулась о металлические ступеньки.

— Вот, посмотри, — тихо произносит он.

Я поднимаю голову, и меня пробирает ужас до костей. Передо мной десятки безжизненных душ, напоминавших фарфоровых кукол, смотрели куда-то в пустоту. Их глаза застилало бельмо, а лица не выражали ни единой эмоции.

— Боже, — вырвалось у меня.

— Вот что ожидает тех, кто попадает в забвение, Дейзи, — грустно промолвил Осберт. — Теперь понимаешь?

— Да, — прошептала я. — Но… почему они здесь? — вопрос, который меня начал мучить. Зачем их сюда поместили? И кто?

— Они сами умоляли их вытащить из забвения. Хорас достаточно чувствителен и милосерден на самом деле, и сильно связан с каждой неприкаянной душой. Слышит их зов. Возможно, другой бы на его месте махнул рукой и оставил всё как есть без угрызения совести. Но только не Хорас. Он считает, что каждый заслуживает второго шанса, однако, даже попав в Элизиум, они продолжают находиться в том состоянии, в котором были в забвении, ибо их душа всё равно что умерла, — рассказывает Осберт с горечью.

— Ну а ты? — глядя на него решила спросить я. — Ринулся бы спасать их?

— Без колебаний, — твёрдо ответил он. — Мне жаль каждого, и все заслуживают милости.

От его слов у меня почему-то наворачиваются слёзы, но мне удаётся сдержать наплыв своих бурных эмоций.

С Осбертом мы знакомы считаные часы, а кажется, будто всю жизнь. От него исходит та энергия, которой мне всегда не хватало. С ним приятно находиться рядом, чувствовать прикосновения его тёплых рук. Будь мы в мире живых, быть может, он мог бы стать моим первый другом.

— Им можно помочь? — спросила я.

— Хорас пытается изобрести лекарство, которое вдохнёт в них жизнь, — ответил парень. — Мы с ним даже как-то решили объединить усилия, но я жрец, а не само божество. Моих умений и сил недостаточно, к сожалению, — вздыхает Осберт.

Его рассказ заставил меня сильно задуматься. А что, если я стану такой же? Что, если мне придётся каждый раз видеть свою внезапную кончину? Или видение, которое и сгубило меня? От таких мыслей у меня внезапно начали трястись руки, но благодаря услышанному и увиденному я смогла принять для себя решение.

— Знаешь, Осберт, — произнесла я.

— Да?

— Я хочу остаться в Элизиуме. Научи меня всему, — шепчу ему, глядя в его золотистые глаза.

— Ты приняла верное решение, красавица, — в голосе звучало одобрение. — Помогу, чем смогу.

— Давай уйдём отсюда, — мой голос дрожал.

— Да, — кивнул Осберт и вывел нас из этого страшного места.