Останься Собой Иной

Эмилия Мир (2024)

Города больше не заполнены людьми. Посёлки и деревни умирают от пустоты. Дикие животные заполнили леса, природа взяла своё в безлюдных частях мира. Захватчики быстро и грамотно купировали планету, не дав людям шанс на свободу выбора. Но что мы могли сделать против силы и космических инноваций? Лишь Зоя и Ник прячутся от тех, кто лишил людей Земли. Героям пришлось долгих пять лет скрываться в небольшом домике одной из деревень Московской области. Но всему есть предел и, встретив единомышленников, ребята отправляются в дальний путь, где возможно живёт целый город выживших людей.

Глава 7

Проснулась я от крика. Кто-то тихо прошёлся по кухне и стало немного светло. Я лежала на полу, по лицу стекал пот от жара обогревателей, одежда прилипла к телу, я открыла глаза и увидела морду собаки. Пасть открыта, язык наружу, глаза опустились на его грудную клетку, и только когда я увидела вздымающийся живот, сама вздохнула с облегчением. «Пережил ночь, значит поправится» — такое часто слышала в фильмах и от знакомой медсестры. Надо попоить собаку, обезвоживания ещё не хватало.

Я вставала аккуратно, чтобы лишний раз не напрягать правую руку, и чтобы не закружилась голова, и, только когда встала и повернулась к раковине, увидела Ника у окна. Он смотрел на пса, лежащего на лежанке и его глаза блестели от слёз. Я обняла бы его сейчас и пожалела, но времени на утешение нет, собаке этим не поможешь. Я молча подошла к раковине и набрала в шприц без иглы воды. Встала на колени перед Рэмом и потихоньку начала вливать в пасть, и, наконец, пёс сделал свои первые глотки. Он пил слабо и не спеша, и я вливала в него столько воды, сколько он готов был выпить.

— Это ты кричал? — мой голос звучал хрипло. Мальчик молчал, и я решила посмотреть на него. Он выглядел ошарашено и явно не понял вопроса. — Перед тем как ты открыл ставни, кто-то кричал, только я не поняла кто, — я сама была подавлена и не до конца отошла ото сна, говорила немного заторможенно.

— Нет, не я. Мира плакала. Она разбудила меня, и я пришёл на кухню, — мы разговаривали негромко, звенящая тишина и тяжёлое дыхание пса сдавливали голову и душу в тиски. Видимо Ник тоже это почувствовал, вытер предательски текущие слёзы и продолжил: — Что с ним случилось? Что у него на спине? Он ранен?

— Я нашла его сегодня ночью на улице, — я перевела свой взгляд на собаку, — он был весь в грязи и с огромной раной вдоль позвоночника.

Я никогда не расскажу Нику, что если бы не забыла снять предохранитель, то собственноручно уже застрелила бы Рэма. Эта мысль резала меня лезвиями изнутри, стыд и горечь лавой разливались по организму.

— Я отмыла его и зашила рану. Должен выжить, он же сильный, — лёгкая улыбка тронула мои губы, но из глаз покатилась слеза. — Помнишь, как он таскал огромную корягу по деревне пока мы искали еду в домах? Нам постоянно приходилось ждать его, а он дотащил её до самого дома через всю деревню! — у меня вырвался смешок, — и не успокоился, пока не сгрыз её в щепки! А эту корягу даже я с трудом поднимала, — я посмотрела прямо в глаза мальчику. — Он сильный, упрямый и умный пёс. Ему нужны время, уход, наша забота и любовь, тогда он обязательно поправится.

По Нику было видно, как он решительно взял себя в руки и был готов ко всему:

— Что нужно делать?

— Часто поить водой. Думаю, надо сделать жидкую кашу из мяса, на воде он долго не протянет. Часто менять повязку и, наверно, надо обезболить.

— Как твоя рука? — Ник тихонечко спросил.

Я машинально посмотрела на руку, кровь просочилась через повязку, оно и понятно, ночью я натаскалась тяжестей.

— Надо поменять повязку, поможешь? — я просила не потому, что мне нужна помощь, а для закаливания его характера. Мальчик кивнул, и я принесла всю аптечку. Мы сели за стол и Ник аккуратно перевязал сначала мою руку, а потом принялся за собаку. Меня радовало, что он понял, как переключаться на холодный разум, когда это было необходимо и правильно, взрослый не по годам, от этого мне было радостно и грустно одновременно. Жаль, что его детство длилось всего пять лет, три из которых он не помнил. Но и радостно от того, что я правильно воспитываю в нём мужчину.

Так уж получилось, что в воспитании я оказалась довольно строгой. У меня не было родных братьев и сестёр. Мама родила меня, когда ей было тридцать, а папе тридцать семь. На второго они не решились, а меня воспитывали «кнутом и пряником». Мама работала учителем младших классов, а папа был военным в ракетных войсках. Жили мы в достатке, но родители не баловали и растили во мне самостоятельную личность. Хоть я и благодарна им сейчас, но в детстве было много обид, как говорится: «Тяжело в учении — легко в бою».

Ближе к обеду проснулись Кастор с Лилей. Из комнаты они вышли вдвоём, Мира спала в импровизированной кроватке на кресле. Кастор снова был в водолазке с высоким горлом и на этот раз меня такой факт откровенно напряг — в доме было тепло, даже можно сказать жарко, а он в водолазке. Возможно ОРВИ, тогда Кастор не выглядел бы так бодро. Я себя немного успокоила, возможно у человека страшные шрамы на шее, лишь бы не думать ни о чём лишнем и пугающем.

Ребятам пришлось рассказать ту же историю про Рэма, которую я недавно поведала Нику. Все очень сочувствовали псу, но ничем кроме поддержки и ухода не могли помочь. Время шло, Рэм спал и за завтраком мы разговорились.

Как оказалось, Лиля и Кастор познакомились задолго до захвата планеты. Их родители практически одновременно купили земли под сельское хозяйство и стали соседями. Естественно, дети тоже подружились и, пройдя долгий путь вместе, поняли, что не могут друг без друга.

Конец ознакомительного фрагмента.