Выжить любой ценой

Эмили Барр, 2012

Все начиналось вполне обычно… Сорокалетняя англичанка Эстер решила отдохнуть после непростого развода – и уехала в далекую экзотическую Малайзию. А там в поисках свежих впечатлений отправилась, в составе туристической группы, на экскурсию на необитаемый остров. И тут случилось нечто странное, пугающее, опасное… Бесследно исчез гид группы вместе с лодкой, и несчастные туристы оказались пленниками в океане. Что произошло? Как выжить и дождаться помощи? И придет ли помощь вообще? Эстер еще не догадывается: произошедшее – не просто несчастный случай. За этим стоят тени из ее далекого прошлого, о котором она очень хотела бы забыть…

Глава 3

Я сижу на заднем сиденье обшарпанного желтого такси, где работает счетчик, что, как утверждает мой путеводитель, является хорошим знаком, потому что без счетчика вас здесь обдерут как липку. Глядя в окно на проносящийся мимо Куала-Лумпур, я начинаю фантазировать. Когда я вернусь сюда, побывав в раю, то буду совершенно другим человеком: счастливым, умудренным опытом, излучающим непоколебимую уверенность в себе. Не тощей теткой, как сейчас, а стройной элегантной дамой. Моя кожа будет сиять почти как в молодости. Тело нальется здоровьем, а отношение к Крису станет снисходительно-благосклонным. Вернувшись к Дейзи, я стану самой лучшей в мире матерью: видит Бог, девочка этого заслуживает. Чего бы мне это ни стоило. Буду заботливой, спокойной и мудрой. Такой, какую она и должна иметь.

Увидев за рулем женщину, я слегка удивляюсь, потому что на голове у нее хиджаб, закрывающий волосы. Он кажется мне символом подчинения мужчине, а ведь вождение машины — это своего рода власть над ней, и одно, на мой взгляд, противоречит другому.

Почувствовав мой взгляд, женщина искоса смотрит на меня и тотчас же, не улыбнувшись, отворачивается. Я бы здесь водить не смогла.

Мы выезжаем из города, и я вдруг понимаю, что мы едем не туда. Мне нужна автобусная станция, а на моей карте она находится недалеко от отеля. На счетчике уже тридцать девять ринггитов, что соответствует десяти фунтам, и это гораздо больше, чем должна стоить моя поездка.

Не робей, говорю я себе. Как бы там ни было, но мне пора вмешаться. Я наклоняюсь к водителю.

— Э-э, простите, — мямлю я, как комичная англичанка за границей, которая не удосужилась выучить ни единого слова на языке страны, куда она приехала, пребывая в святой уверенности, что все, кто общается с туристами, должны знать английский. — Автобусная станция? Автобус в Куала-Безут?

Недовольно кивнув, водительница продолжает рулить, и я понимаю, что меня везут вовсе не туда. Я пытаюсь протестовать, но она снова меня игнорирует, и мне остается только ждать, чем все это закончится, проклиная себя за робость.

Наконец мы въезжаем на пустынную стоянку, женщина глушит мотор и выжидающе смотрит на меня. Я в ужасе, и сердце у меня едва не выпрыгивает из груди.

— Это автобусная станция? — чуть слышно интересуюсь я.

Она кивает. Я покорно выхожу из машины и захлопываю дверь, слабо надеясь, что это то самое место и она меня здесь не ограбит.

Опустив стекло, женщина-водитель терпеливо ждет. Я вручаю пятьдесят ринггитов одной купюрой. Она дает мне сдачу и уезжает. Оставшись одна, я закидываю на спину рюкзак и пытаюсь сообразить, где могут быть автобусы. Но вижу лишь бетонные блоки и несколько машин, припаркованных неподалеку. Никаких признаков живых существ или общественного транспорта. Хотя, возможно, кто-то наблюдает за мной издалека.

Все рушится. Я живу в Брайтоне и принадлежу только ему. Было очень наивно думать, что, приехав сюда в тридцать девять лет, я смогу самостоятельно путешествовать. Путешественник из меня никакой, и это уже не изменить. В молодости у меня никогда не возникало желания бродить по свету. Я для этого просто не гожусь.

Переступив через низкий барьер, я ухожу со стоянки и начинаю высматривать автобус на шоссе. Солнце безжалостно припекает голову. Вокруг никого нет, и я совершенно теряюсь.

Самое неудачное, что я могла сделать, — это сесть к другому таксисту, рискуя оказаться в очередной безлюдной дыре. Но именно так я и поступила. Он подошел ко мне и произнес:

— Привет! Не надо плакать. Куда вам ехать? — Улыбнувшись, он кивнул в сторону стоявшего за ним такси.

— Я жду автобус до Куала-Безута.

Таксист смеется и показывает на здание позади парковки:

— Там можно сесть на поезд до аэропорта или на автобус до Малакки. Хотите поехать в Малакку? Очень красивый город.

— Нет!

Шмыгнув носом, я стараюсь взять себя в руки. Здесь, по крайней мере, ходит автобус. Уже хорошо. Кто бы мог представить, что почтенная мать семейства из Сассекса будет сидеть и плакать перед таксистом из Куала-Лумпура? Наши дороги уж никак не должны были пересечься, и все-таки это произошло.

— Вам надо ехать до Путры, — говорит он так спокойно и уверенно, что я послушно следую за ним к машине, согласно кивая, потому что видела это название в путеводителе.

И вот я опять сижу на глянцевом пластиковом сиденье и смотрю, как бежит счетчик, в то время как мы той же дорогой возвращаемся в город. Впереди возникают башни Петронас и подернутый дымкой небосвод над панорамой гостеприимного города, и я говорю себе, что это неудачное приключение еще ничего не значит. В конце концов, любоваться городом из окна такси вполне безопасно и гораздо приятнее, чем трястись в автобусе дальнего следования.

Ну и глупая же ты, упрекаю я себя. Могла заказать авиабилет на внутренний рейс и была бы на месте уже через час. Там взяла бы такси и еще через час добралась бы до катера. Сейчас гуляла бы себе по острову. Вместо этого я, сидя в своем уютном домике в Хоуве, почему-то решила, что будет гораздо интереснее и круче путешествовать по суше и знакомиться с Малайзией изнутри. И что в итоге? Я даже не в состоянии добраться до нужной автобусной остановки.

Таксист что-то сказал, и я, не слушая, промычала что-то нечленораздельное. Такая уж у меня кухонная и материнская привычка.

— Простите? — все же переспросила я, наклоняясь вперед. — Вы не могли бы повторить?

Таксист кивнул.

— Я говорю, что могу довезти вас до Куала-Безута. До самого места. Тысяча ринггитов. Согласны?

О Господи!

— Нет, — твердо и решительно отрезаю я. — У меня нет тысячи ринггитов. Пожалуйста, отвезите меня к автобусной остановке.

— Но вы же согласились! Вы сказали «м-м».

— Это не означает «да», — замечаю я.

Таксист пожимает плечами:

— Ладно. А сколько вы хотите заплатить?

— Я хочу заплатить за автобусный билет. Потому что я поеду на автобусе. У меня нет денег, чтобы кататься на такси по всей стране.

— Восемьсот?

— Нет!

— О΄кей. Семьсот. Это хорошая цена.

Я смотрю в окно, надеясь, что мы еще не мчимся в сторону восточного побережья.

— Послушайте, — жестко начинаю я. — Если вы не хотите везти меня на остановку, то высадите прямо здесь, и я заплачу по счетчику.

При взгляде на счетчик у меня перехватывает дыхание. На нем число семьдесят четыре. Когда я смотрела на него в последний раз, он показывал семь. Первое такси обошлось мне в сорок один ринггит.

— Ваш счетчик слишком много накрутил, — заявляю я, размышляя, не стоит ли устроить скандал. Надо показать ему, что со мной этот номер не пройдет.

Таксист мрачно разглядывает меня в зеркале заднего вида:

— Это же очень далеко.

Достав телефон, я делаю вид, что фотографирую стикер на внутренней стороне окна, в котором говорится, куда сообщать о нечестном водителе. Я ищу контактный номер, но там его нет, и мне приходится довольствоваться адресом электронной почты.

Водитель продолжает пристально меня изучать. Лицо его по-прежнему сурово. Я делаю то же самое, но что толку, ведь я полностью в его власти и даже если выпрыгну из машины, мой рюкзак останется у него в багажнике.

— Мы почти приехали, — бросает он.

Я прищуриваюсь, но он вряд ли это заметит. Остаток пути мы оба молчим.

Потом он вдруг останавливается на обочине и, выскочив из такси, идет к багажнику. Бросив взгляд на счетчик, я обнаруживаю там все восемьдесят и пытаюсь открыть дверцу со стороны тротуара. Она не поддается, и мне приходится выйти на проезжую часть, где с гулом проносятся машины, заставляя мои волосы шевелиться от ветра. Хотя дома я ужасно боюсь попасть под транспорт, здесь это не самая главная из моих проблем.

Я хмуро сую таксисту деньги, и он без зазрения совести хватает их у меня из рук. И тут я изумленно замечаю, что стою совсем рядом с автобусной станцией. Закинув на спину рюкзак, я быстро забываю, как позорно провалила такое простое дело, как посадка на автобус. Кстати, мой отель находится рядом и отлично виден отсюда. Но все же я в конце концов на месте, сейчас только 10.20, и на автобус я не опоздала. Все остальное не имеет значения. О том, сколько всего я могла накупить на так бездарно потраченные деньги, я стараюсь не думать.

Автобусная станция выглядит основательно: бетонные стены, ряды пластиковых стульев и вереница касс, где продают билеты на самые разные направления. Плиточный пол покрыт пылью. Большинство пассажиров явно местные. Будь здесь иностранцы с рюкзаками, я бы немедленно к ним подошла и заговорила.

Я невольно улыбаюсь, несмотря на все свои невзгоды. Когда мы с Крисом были счастливы вместе, нам никто не был нужен. Мы с радостью скрывались от окружающего мира в своей собственной маленькой вселенной. Оба мы не слишком общительны и не умеем общаться с незнакомыми людьми. Но теперь, вся в пыли, трезвая и потрясенная открытием, что я никудышный путешественник, я бы с легкостью заговорила с кем угодно.

Электронное табло сообщает, что автобус в Куала-Безут отправляется через десять минут. Найдя нужную стойку, я терпеливо стою рядом, дожидаясь, пока женщина в хиджабе закончит говорить по телефону.

Тем временем я пытаюсь взглянуть на себя со стороны. На мне длинная юбка-батик, купленная вчера, ярко-розовая с коричневым цветочным орнаментом, черная майка и пара розовых шлепанцев. Волосы, стянутые лентой, не падают на лицо. В общем, я выгляжу как завзятая путешественница. Да я такая и есть. Крису мой вид наверняка бы понравился. Скоро, я уверена, мы перестанем дуться друг на друга. Он и сейчас, вероятно, доволен, что мне хорошо.

Женщина вопросительно смотрит на меня. Ее лицо открыто и вполне приветливо.

— Слушаю вас.

Интересно, каково это — все время носить хиджаб? Он заботливо прикрывает каждый волосок, делая ее голову округлой и гладкой, как у матрешки. Он туго стянут под подбородком, не давая выбиться ни единой прядке. Мне хочется спросить у нее, что же такого постыдного в волосах? Так и не поняв, я машинально дотрагиваюсь до своей головы. У меня волосы коротко пострижены и ежиком торчат на макушке. Вероятно, эта женщина считает меня наглой и бесстыжей. А сама она покорная и подневольная? Кто его знает, ведь пока мы не обменялись и парой фраз.

— Здравствуйте! — приветствую ее я, сожалея, что не знаю ни слова по-малазийски. — Могу я купить билет на автобус в Куала-Безут, который отходит в десять тридцать?

Она кивает, берет из пачки билет и начинает заполнять его одноразовой шариковой ручкой, одновременно звоня по телефону, потом качает головой и откладывает билет:

— Извините, но мест уже нет.

— Как нет? Не может быть! — говорю я, кусая губы.

Что за чушь я несу? Конечно, может.

— Сожалею. Может, вас устроит ночной автобус в девять вечера?

Этот вариант меня не слишком вдохновляет. Проклятый таксист.

— А что-нибудь еще у вас есть?

Женщина пожимает плечами. Я смотрю на направления, вывешенные в окошке ее будки. Одно из них мне вроде подходит.

— А как насчет этого места? Куала-Теренггану, — с трудом произношу я. — Это ведь в той же стороне? В нужном направлении?

Она кивает:

— Автобус отходит в одиннадцать пятнадцать. Идет шесть часов.

Я покупаю билет до этого неведомого места и сажусь на один из шатких пластиковых стульев, прикрученных к железному стержню. Рядом со мной сидит женщина с огромным чемоданом от Луи Вюиттона. Вынув изо рта сигарету, она улыбается, когда я бросаю свой жалкий рюкзак по соседству с ее шикарным багажом.

— Привет! — говорит она.

— Привет! — отвечаю я и достаю путеводитель, чтобы посмотреть, что это за место, куда я отправляюсь.

За окном проносится Малайзия. Сначала тянется пригород Куала-Лумпура, который вскоре сменяется лесом. Я никогда не видела такой яркой зелени. Настоящие джунгли с высокими и низкими пальмами и прочей тропической растительностью. Через некоторое время до меня доходит, что подобный пейзаж будет сопровождать меня все шесть часов. Меня веселит, что я еду на автобусе одна, что приехала сюда самостоятельно и нахожусь за тысячи миль от своей обычной жизни. Мне нравится быть в движении. Это означает, что я нахожусь в постоянном отрыве и совершенно свободна.

Последнее время я вела себя отвратительно, но сумела порвать со своим прежним существованием. И это так здорово.

Пока я не очень скучаю по Дейзи, потому что приучила себя обходиться без нее, когда она уходит к Крису. Поначалу это было просто ужасно, но сейчас я уже достаточно закалена и могу без истерик переживать разлуку. Она же со своим отцом, уговариваю я себя, и это вполне нормально.

Ведь я любила его. Была благодарна ему за Дейзи. Мне нравилось, что он такой же разгильдяй, как и я, и мы вместе импровизируем на тему семьи.

Наша свадьба была совсем скромной: мы расписались в Брайтоне, после чего устроили вечеринку в рыбном ресторане. Все прошло замечательно. Все, кроме меня, напились, а я уже была на большом сроке. Я поборола все свои дурные предчувствия, и то же самое сделал Крис.

Автобус продолжает свой путь. Я листаю путеводитель, потом достаю книгу, но и она не занимает меня.

Через несколько часов мы останавливаемся на обед. Солнце жарит, везде пыль, а малазийский вариант общественного питания оставляет желать лучшего. В низком бетонном здании, раскрашенном в ярко-голубые и желтые тона, теснится множество прилавков, выходящих во двор, где расставлены длинные столы. Сбегав в туалет, я наугад заказываю какую-то еду, тыча пальцем в меню. Все хорошо. Хотя я не там, куда собиралась, и еду не туда, куда планировала, чувствую я себя вполне уверенно. Направление, во всяком случае, выбрано верно.