Куриный бульон для души. Сердце уже знает. 101 история о правильных решениях

Эми Ньюмарк, 2015

Иногда перемены приходят в нашу жизнь в виде событий, которые мы не в силах изменить. А иногда мы сами понимаем: дальше так жить нельзя. Некоторые герои этого сборника решились на кардинальные перемены: переехали в новый дом или даже страну, поменяли сферу деятельности, избавились от пагубных привычек или отношений, которые отравляли им существование. А кто-то просто сместил приоритеты, уделяя своему здоровью и душевному состоянию больше внимания и времени, и от этого хорошая жизнь стала еще лучше. Мы надеемся, что эти истории подарят вам вдохновение, веру, вернут страсть и помогут решиться на те перемены, к которым лежит ваша душа. Расправьте крылья, у вас все получится!

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Куриный бульон для души. Сердце уже знает. 101 история о правильных решениях предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

← Предисловие

Глава 2. Это моя жизнь! →

Глава 1. Я все могу

Жизнь без Эда

Если в тебе достаточно смелости сказать «прощай», жизнь обязательно даст тебе новый повод сказать «здравствуй».

Пауло Коэльо

— Я не половинка. Я — целое.

Так я начала презентацию своей книги в городке Дулут в штате Миннесота, на которую люди пришли, несмотря на сильный мороз.

Мне было уже за тридцать, но — ни мужа, ни бойфренда. И я, наконец, поняла: чтобы чувствовать себя нормальным и полноценным человеком, я не обязана быть с кем-то. И если я встречу мужчину, с которым захочу создать семью, это не станет началом жизни. Я и сейчас живу, и все в моей жизни уже прекрасно. А самые долгие и важные отношения, которые человек может построить, это отношения с самим собой.

В тот день во время презентации книги я начала свой рассказ с Эда^[1]. Эд (или нарушение пищевого поведения) влиял на мою жизнь с ранних лет, и у меня долго не хватало сил от него избавиться. Мне казалось: мои отношения с едой — часть моей человеком, я не обязана жизни, моей личности. Болезнь управляла мной, и я верила, что ем слишком много и что я очень толстая, хотя в этом не было ни капли истины.

Когда я рассказывала аудитории об Эде, многие кивали: они сами когда-то или прямо сейчас боролись с этой болезнью. Мне было двадцать два, когда у меня начались анорексия и булимия. Спустя годы я научилась воспринимать Эда как стороннего человека, а не свое внутреннее состояние.

Постепенно я смогла отделять собственные мысли и чувства от того, что говорила и навязывала мне болезнь. Я не виновата в том, что заболела, и в принципе смогу излечиться, если твердо решу. Конечно, на деле все оказалось сложнее, свои срывы и последующее восстановление я бы описала японской пословицей: «Семь раз упади, восемь раз встань».

Только я падала, наверное, тысячу семь раз. Но не без помощи специалистов и близких я смогла встать тысячу восемь раз. И сейчас, несмотря на то что я никогда не была замужем, я считаю, что нахожусь «в разводе с Эдом».

Но это далеко не единственная сложность, с которой мне пришлось столкнуться. Я «развелась с Эдом», но, когда мне было двадцать семь лет, познакомилась с Марком. На сей раз это был реальный человек, в которого я влюбилась по уши. В начале отношений я не придавала значения тому, что он много пьет. Когда он сделал предложение, я приняла его без раздумий. Я надела обручальное кольцо и через несколько недель поняла, что собираюсь строить жизнь с человеком, разговаривать с которым совершенно бесполезно после семи вечера.

Каждый раз Марк напивался до отключки и на следующее утро не помнил, о чем мы с ним говорили прошлым вечером, даже если этот разговор был очень серьезным. Я плакала и страдала. Не буду скрывать, что у Эда появились все шансы вернуться в мою жизнь. Но я выстояла. Пошла к психотерапевту, начала посещать группы для родственников алкоголиков и попросила помощи и поддержки у членов моей семьи и близких друзей.

Для создания любых человеческих отношений нужны по крайней мере два человека. Я понимала, что потакала Марку, пыталась помочь ему измениться, хотя он меняться не хотел ни капли. Единственно верным решением было бы закончить отношения. А мы на тот момент уже купили мне платье, распечатали приглашения для гостей…

За окном барабанил весенний дождь, когда я отдала Марку кольцо со словами: «Я тебя люблю, но замуж не выйду». Никогда не забуду его затравленный взгляд. Он уронил кольцо, и оно покатилось по паркету.

Я села в машину и уехала. Дождь усилился и превратился в ливень, но мне казалось, что я плакала еще сильнее. Мои мечты, планы — все рухнуло в одночасье.

Но жизнь на этом не закончилась. Постепенно боль в сердце прошла. И хотя я не повторила судьбу Спящей красавицы, за которой пришел прекрасный принц, я все же встретила человека, и он, как мне кажется, останется со мной надолго. Этот человек — Дженни Шефер. То есть я сама. Каждый день я обещаю Дженни любить и заботиться о ней, потому что ее счастье — теперь мой приоритет.

В тот раз свое выступление я закончила словами, что никогда нельзя сдаваться, какие бы трудности ни встретились на вашем пути. Чтобы людям было понятнее, я провела на сцене небольшую наглядную демонстрацию. Я показала аудитории пятьдесят ответов от разных издательств с отказом напечатать мою книгу «Жизнь без Эда». Я зачитывала выжимки из этих писем и одно за другим роняла их на пол.

«У вас нет необходимой квалификации», — было написано в одном из писем с отказом. «Вы никогда не сможете издать эту книгу», — отвечали другие издатели.

— Я много раз падала в этой жизни, — сказала я слушателям. — Я падала еще чаще, чем получала письма с отказами. Но сегодня я стою перед вами только потому, что каждый раз после падения я поднималась на ноги.

Многие считали, что у меня ничего не получится, и лежавшие у моих ног письма служили этому подтверждением. Я переборола все трудности и в конце концов победила.

Я не идеальный человек. У меня есть недостатки. В моей душе остались шрамы от Эда и Марка. Я знаю, что в будущем не застрахована от новых ран. Несмотря на это, я улыбаюсь и уверенным голосом говорю:

— Я — единое и неделимое целое.

Дженни Шефер

Ниже некуда, теперь только вверх

Если ты ошибся, пусть даже серьезно, у тебя всегда есть второй шанс. Неудача — это не когда ты упал.

Неудача — когда ты упал и не встаешь на ноги.

Мэри Пикфорд^[2]

Машина резко остановилась около дома моей матери. Я сделал глубокий вдох, откинулся на спинку кресла и медленно выдохнул. Потом закрыл глаза. Отчасти — из-за усталости, отчасти — из-за навернувшихся слез.

Что привело меня в родительский дом? Всего три месяца назад я был владельцем популярного ресторана, жил в прекрасном доме на тихой и тенистой улице, ездил на новом автомобиле и имел достаточно средств. Теперь всего этого у меня не было. Я потерял бизнес, банковский счет опустел, автомобиль забрали за долги, а из дома пришлось съехать, так как я уже не мог за него платить.

Мне было двадцать пять, и я сидел перед домом матери в проржавевшем «Фольксвагене» 1984 года выпуска. Ни работы, ни дома, ни денег.

Мне стыдно было подниматься по ступеням, встречаться с матерью и просить ее о помощи. Я сидел и размышлял: «Почему все эти беды выпали на мою долю? Что я сделал, чтобы все это заслужить? Я работал не покладая рук, хорошо относился к людям, но удача отвернулась, и все, что я имел, исчезло».

Следующие пару месяцев я жил в своей детской комнате, прятался от кредиторов, готовил и подавал документы на банкротство предприятия и пытался устроиться посудомойкой на кухню какого-нибудь ресторана.

Практически все лето я жалел себя и корил судьбу, и только к осени понял, что мне некого винить, кроме себя. В прошлом я совершил массу ошибок. Практически все серьезные решения, которые я принимал, оказывались неправильными, это и привело меня к краху. Я чувствовал себя одиноким, пребывал в глубокой депрессии и не понимал, как из нее выбраться. Однако время лечит любые раны, и постепенно скорее отчаяние, чем какое-либо другое чувство, подтолкнуло меня к пониманию, что моя жизнь сама по себе не изменится — если я сам ее не изменю.

Новая жизнь началась с того, что я снял квартиру. Малюсенькую мрачноватую квартирку с двумя существенными плюсами — в ней было немного мебели (следовательно, я мог не вкладываться в собственную) и платил я за нее по неделям. Квартира стала первым важным шагом к началу новой жизни. У меня было две работы, и мой старый автомобиль пока еще ездил, хотя под ковриком в ногах у пассажира зияла дыра. Тем не менее я справлялся и надеялся на лучшее.

Мой банковский счет все еще пустовал, но по крайней мере я уже не был должником. Я спал в своей кровати (правда, накрывался одеялом, оставшимся от предыдущего жильца). Постепенно в конце туннеля забрезжил свет.

С минимальным количеством долларов в кармане и квартирой, которую мог себе позволить, я решился на следующий смелый шаг — пригласил одну симпатичную девушку на свидание. Это свидание должно было произойти в шаговой доступности от моей квартиры — не мог же я посадить девушку в автомобиль, ведь ее ноги провалились бы в дыру в полу. Мой бюджет на свидание был жестко ограничен.

Я встретился с ней в местной библиотеке, потом мы немного выпили и поиграли в «Скрэббл» в недорогом кафе. Свидание стало поворотным пунктом моей жизни. Я откровенно обрисовал ей свою ситуацию, ничего не тая. Я был самим собой, и девушка сказала, что не против увидеть меня еще раз.

И вот мы уже пятнадцать лет как женаты. Мой ржавый «Фольксваген» давно исчез, и вместо него у нас отличный джип, на заднем сиденье которого стоят два детских кресла. Мы живем в собственном доме в пригороде, а не в квартире с понедельной оплатой. Я уже не работаю на кухне. Я теперь директор по маркетингу, и у меня несколько опубликованных книг. На моем банковском счету есть деньги не только для того, чтобы пригласить членов семьи и друзей в хороший ресторан, но и съездить с женой и детьми в отпуск куда-нибудь на побережье океана. Кроме этого я завел и другой банковский счет, на котором коплю деньги на пенсию. И самое главное — я чувствую себя совершенно спокойным и счастливым.

Я ценю то, что имею в жизни. Есть две вещи, которые стимулируют меня и придают новые силы. Это отчаяние, которое я испытал, сидя в автомобиле у дома матери. И второе — абсолютная уверенность, что самое лучшее в моей жизни все еще впереди.

Матт Чандлер

Друзья на несколько минут

Жизнь начинается там, где заканчивается психологическая зона комфорта.

Автор неизвестен

Мы сидели у меня в гостиной с подругами и болтали.

— Покажу вам фото из нашей последней поездки, — сказала одна и полезла за своим телефоном.

Я смущенно улыбнулась, на душе стало грустно. Мне очень хотелось увидеть эти фотографии. И путешествовать тоже хотелось. В очередной раз я мысленно прокляла заболевание сетчатки, которое украло мое зрение и приковало к дому.

Но мне удалось скрыть свои чувства под слегка вымученной улыбкой.

— Опиши для меня, пожалуйста, что ты там видела, — попросила я. — Вы не представляете, как мне хотелось бы куда-нибудь поехать!

— Ты вполне можешь это сделать, — заверила меня одна из подруг. — Авиакомпании предоставляют специальные услуги для незрячих пассажиров.

Специальные услуги? Неет. Мне очень сложно заставить себя попросить посторонних о помощи в соседнем магазине. О путешествиях в одиночку я даже думать боюсь.

Через несколько месяцев после того разговора мне позвонила двоюродная сестра из Боливии.

— Сколько лет, сколько зим, — сказала она по-испански. — Тебе надо приехать погостить, мы так давно с тобой не виделись.

Мне очень хотелось побывать в родном городе и пообщаться с родственниками. Я уже много лет мечтала их навестить. Сыновья были уже достаточно большими, чтобы некоторое время прожить с отцом. Авиабилет стоил вполне разумных денег. Единственное, с чем мне оставалось справиться, это страх.

И я твердо решила побороть его. Сделав глубокий вдох, я сняла телефонную трубку, попросила оператора соединить меня с авиакомпанией и зарезервировала билет из Орландо до Ла-Паза в Боливии и обратно.

— Могу я еще чем-то вам помочь? — спросили на другом конце провода.

Я снова глубоко вздохнула:

— Можете. Я слепая и хотела бы узнать, предоставляете ли вы услуги поводыря в аэропорту.

— Секунду, мадам, — ответили в трубке.

Я почувствовала, как напряглись все мои мышцы. На самом деле я оказалась не такой храброй, как думала, но назад дороги уже не было. Меня пугало все, что связано с международным перелетом. Вдруг я сяду не на тот рейс и окажусь неизвестно где. Вдруг потеряю багаж, оступлюсь и упаду, или мне придется кого-то просить о помощи.

— Я заказала вам услуги сопровождающего. Что-нибудь еще?

Девушка говорила спокойно и вежливо. Казалось, она каждый день организует сопровождение для слепых людей, и это обычная процедура. Я немного успокоилась.

В день вылета в аэропорту Орландо все прошло прекрасно. Когда я прилетела в Ла-Паз, меня встретила родственница. Я с огромным удовольствием погостила в родном городе. После этой поездки я стала часто летать на самолетах.

Через много лет после этих событий, выступая с лекциями, я неоднократно рассказывала слушателям эту историю. Я стала мотивационным спикером, и моя карьера в этой области развивалась так же стремительно, как отрывается от земли самолет. Теперь я летаю несколько десятков раз в году.

Вся процедура, связанная с перелетами, отработана до автоматизма. В аэропорт меня подвозит муж, и мы прощаемся у его автомобиля. Я показываю документы на стойке регистрации, и веселье начинается. Ко мне приходит сопровождающий. Одной рукой я держусь за него, в другой у меня трость. Мы идем по зданию аэропорта и общаемся. Проходим металлодетекторы, и он доводит меня до нужного выхода на посадку.

Иногда случаются мелкие недоразумения. Однажды сопровождающая довела меня до места в салоне самолета и положила мою руку на спинку кресла.

— Вот ваше место, — сказала она.

— Спасибо! — Я протянула руку и положила ладонь на какой-то предмет, который тут же начал двигаться под моей рукой.

Тут я поняла, что случайно схватилась за лысину своего соседа. Я смутилась, но это был, как вы понимаете, не конец света. Иногда случаются комичные эпизоды, о которых я часто рассказываю своим слушателям.

Когда я приземляюсь в аэропорту, меня чаще всего встречают представители пригласившей организации. Это люди, которых я никогда не встречала, но через несколько минут я нахожу с ними общий язык, и мы становимся друзьями. В общем-то, все, кого я встречаю на жизненном пути, становятся моими друзьями на несколько минут — попутчики, которые сидят рядом со мной в самолете, сотрудники гостиниц, таксисты. Иногда люди раскрывают мне свои сердца и рассказывают очень личные и не всегда самые приятные подробности своей жизни. А некоторые становятся друзьями на долгие годы.

Часто люди интересуются, была ли я слепой с рождения. Я рассказываю им, что у меня наследственное заболевание. Я не скрываю преимущества, которые дает мне слепота. Все люди для меня очень красивые. И, выходя из дома без макияжа, я не переживаю, что плохо выгляжу.

Поездки помогли мне понять, что не стоит себя жалеть, и сделали более уверенной. В отличие от подруги, у которой все ее картинки находятся в смартфоне, свои впечатления я храню в сердце. Я создаю мысленное изображение людей, с которыми познакомилась и с которыми мне было хорошо.

Джанет Перез Эклез

Много курицы не бывает

Преуспеть может тот, кто не боится сильно «прогореть».

Роберт Кеннеди

Я попробовал себя в бизнесе еще в седьмом классе. У моего отца была скидочная карточка оптового магазина «Костко», и я попросил его купить мне несколько гигантских упаковок лакрицы и рулон небольших пакетиков. Я раздербанил большие упаковки, разложил лакрицу небольшими порциями по маленьким пакетам, спрятал в школьном шкафчике и на переменах продавал поштучно с приличным «наваром». Все шло прекрасно до тех пор, пока об этом не узнал директор школы…

Сколько себя помню, никогда не хотел быть ни врачом, ни адвокатом. Всегда знал, что буду бизнесменом. К тому же на меня огромное влияние оказал старший брат Джей-Си. Он открыл в Чикаго мастерскую металлоремонта, в которой я проработал полгода. Дела шли неплохо, и я предложил ему расширить бизнес. Я сам арендовал микроавтобус и поехал к канадской границе, а потом уже по городам и весям. Вдоль побережья я спустился до Портленда в Орегоне, заезжая во все торговые центры и спрашивая, на каких условиях я могу открыть у них свою мастерскую. Лишних денег у меня не было, поэтому я ночевал в микроавтобусе.

Первым торговым центром, с которым удалось договориться, стал «Саутсентер» под Сиэтлом, штат Вашингтон. Три года я работал сам, не покладая рук, и только потом, когда оборот позволил, начал нанимать людей. Через восемь лет у нас с братом уже было пятнадцать сервисных точек по всей стране. Этим бизнесом я занимался в общей сложности тринадцать лет. Но во время кризиса мы обанкротились, в это же время серьезно заболел мой отец и я вернулся домой, в Спокан.

Наша семья потеряла все, что имела. Суд арестовал наши машины за долги. Банки хотели даже отнять наш дом. Мои браться Джей-Си и Адам были слишком гордыми, чтобы подать на пособие, но я, муж и отец двоих детей, был вынужден это сделать, иначе мы просто не смогли бы пережить трудные времена.

Потом у Джей-Си, который в 2001 году работал менеджером в продуктовом магазине, родилась такая идея: продавать людям курицу оптом, сразу по двадцать килограммов. Так выходило гораздо дешевле, чем покупать поштучно. Мы нашли поставщика и начали собирать заказ. Первые заказы были не очень большими, но уже на пятый раз — благодаря сарафанному радио — на наших кур подписалось более тысячи человек. Джей-Си заказал курицы на двести пятьдесят тысяч, хотя наш бюджет не превышал и девяноста тысяч долларов. Поставщики сказали нам, что мы сильно рискуем, влезая в долги. Но мы не только получили деньги от всей тысячи заказчиков, но и в их лице приобрели постоянных покупателей. Через некоторое время мы продали рекордное количество кур в истории компании-поставщика, и нас пригласили выступить у них с лекцией. Мы стали своего рода легендой.

Джей-Си признался, что планировал просто перекрутиться в тяжелые времена и даже не думал, что бизнес так пойдет. Через некоторое время мы зарегистрировали компанию «Зайкон Фудс». Кризис в стране сыграл нам на руку. Семьи считали каждый доллар и понимали, что покупать мясо оптом гораздо выгоднее.

Потом мы решили, что пора расширяться и продавать курицу в других регионах. И тут уже без рекламы нам было не обойтись. Мы обратились к фуд-блогерам и попросили их написать о нас (причем даже не уточняли, что именно) и взамен каждому привезли по двадцать килограммов курятины. В итоге дали добро четыреста пятьдесят блогеров. Мы понимали, что охват будет огромным, и быстренько сделали сайт, на котором можно было сделать заказ онлайн.

Люди заказывали курицу как сумасшедшие. Через некоторое время у нас было заказов на двадцать восемь рефрижераторов, и мы ума не могли приложить, как сможем доставить такое количество товара. У нас не было никакого бизнес-плана. Мы никогда раньше не занимались бизнесом такого масштаба. Мы учились всему по ходу дела.

Это было непростое, но счастливое время. Мы радовались, что «спрыгнули» с пособия и зарабатываем хорошие деньги. Мы начали с нуля, более того, с минуса — с учетом наших долгов. Когда нас спрашивают, в чем наш успех, мы отвечаем: мы зарабатываем на том, что помогаем людям экономить.

Летом 2012 года нас пригласили на передачу «Доброе утро, Америка». После выхода в эфир на сайте появилось двадцать пять тысяч заказов! Благодаря телевидению наш бизнес в мгновение ока вышел на новый уровень.

Последние пару лет я общаюсь с членами Конгресса о внесении поправок в законодательство. Мы хотим, чтобы наш товар можно было оплачивать продовольственными талонами^[3] и картами, на которые переводят социальное пособие. Если поправки внесут, то от этого выиграют все компании, торгующие продуктами онлайн.

Когда хочешь что-то изменить, всегда найдется куча людей, которые скажут, что у тебя ничего не получится. Но меня мотивируют сложности. В конце концов, все, чем мы пользуемся, придумано обычными людьми.

Каждый из нас способен изменить свою жизнь к лучшему. Никто не обязан воспринимать ситуацию, в которой он находится, как пожизненное тюремное заключение.

Майк Конрад

Застенчивый волонтер

Сильной, смелой и уверенной в себе можно стать только тогда, когда ты перестаешь бояться и начинаешь спокойно смотреть страху в лицо…

Ты должна сделать то, что считаешь невозможным.

Элеонора Рузвельт

Когда я была маленькой, много чего боялась. Например, пауков и жуков, а еще — темноты, высоты, слишком узких и тесных мест, а также открытых пространств. Но больше всего я боялась, что подумают обо мне окружающие. Мне казалось, если они узнают меня получше, то будут смеяться надо мной.

По мере взросления я избавилась от многих страхов. Поняла, что насекомые — далеко не самое страшное, с чем можно столкнуться в этой жизни. Покаталась на «американских горках», чтобы избавиться от страха высоты. Правда, всего один раз, но тем не менее. В течение года ходила в клуб, где учили выступать перед публикой. Скупала книги из серии «Помоги себе сам». Но, несмотря на работу над собой, я продолжала оставаться очень тревожным и закомплексованным человеком.

Окончив школу, я решила летом поработать волонтером. Мне хотелось помочь детям, тем, у кого есть реальные обоснования комплексовать, переживать и бояться. Моим первым пунктом назначения стала столица Ямайки, Кингстон, специализированная школа-интернат для глухонемых. Поскольку в разгаре были летние каникулы, почти все ученики разъехались по домам, за исключением пяти подростков, которых никто не забрал. Ради них мы и приехали.

Первый день был ознакомительный. Ни я, ни другие шесть волонтеров не знали языка жестов. Парни решили проблему просто: пошли играть в баскетбол. Девчонкам пришлось посложнее: они рисовали в блокноте, показывали на предметы пальцами, что-то изображали. В общем, это скорее походило на игру типа «Крокодил» на школьной вечеринке. А поскольку вечеринки меня тоже пугают, я как обычно сидела в сторонке и наблюдала за всем этим со стороны.

На следующий день нам предстояла физическая работа: мы красили забор, убирали территорию школы, чинили поломанные стулья и парты. Нам, волонтерам, активно помогали глухонемые ребята, и меня поразило, насколько они открыты и раскрепощены. К своему стыду, надо признаться, что толку от любого из них было гораздо больше, чем от меня.

К вечеру, уставшие и потные, мы побежали в душевую мыться. Девушки-волонтеры без стеснения скинули одежду и встали под душ, при этом они шутили, смеялись, обсуждали парней. А я никак не могла преодолеть себя и раздеться перед всеми. В итоге я просто переоделась за занавеской, а душ приняла позже, когда все ужинали. Я завидовала уверенности девушек, но ничего не могла с собой поделать.

На третий день нас отвезли в другую школу-интернат для детей, которые не могут ходить. Все волонтеры начали активно общаться с учениками, я же, как обычно, растерялась. Среди волонтеров был один парень, красавец, он нравился всем девчонкам. Он присел рядом с девочкой-инвалидом, стал с ней играть, и от сострадания к ребенку у него по щеке потекла слеза. Увидев это, я смогла собрать смелость в кулак. Где-то за стенкой играло радио, я взяла одного малыша на руки и станцевала с ним танец. Он смеялся, запрокинув голову. Только когда песня закончилась, я вспомнила, что плохо танцую.

В предпоследний вечер, когда парни снова пошли играть в баскетбол, мы устроили девичник. Девочки из интерната, видя мою застенчивость, предложили сделать мне прическу в ямайском стиле — заплести множество косичек. Остальные поддержали эту идею и достали фотоаппарат, намереваясь сделать фото До и После. Я не люблю девичники, не люблю, когда копаются у меня в голове, не люблю фотографироваться!!! Но отказаться не могла. В итоге выглядела я не очень. Фотографии получились ужасные. Но мы все много смеялись, даже я.

В последний вечер перед отъездом все волонтеры собрались, чтобы подвести итоги поездки. По очереди каждый делился впечатлениями, но я толком никого не слушала, потому что в голове прокручивала, что сказать, и подумывала, а не пойти ли в туалет, отсидеться там и выйти, когда все уже разойдутся.

Но потом я решила, что должна остаться. Эти волонтеры, эти глухонемые ребята были добры ко мне и на своем примере показали, что каждый из нас не идеален, каждый ошибается и иногда выглядит нелепо — но это прекрасно! Я подумала, что если опять сбегу, то они даже не узнают, как сильно повлияли на меня. Когда девушка, которая сидела рядом со мной, выступила и села на место, я встала.

— Я приехала сюда, чтобы помогать другим, но вместо этого вы все помогли мне, — сказала я.

Я совру, если скажу, что с тех пор стала абсолютно уверенным в себе человеком. Но я все чаще чувствую внутреннюю свободу, а это совершенно чудесная вещь.

Ронда Маллер

Любовь, зубы и социальное пособие

Никогда не поздно поставить перед собой новую цель и взяться за осуществление новой мечты.

Клайв Стейплс Льюис^[4]

Когда меня спрашивают, каково быть замужем за дантистом, я отвечаю шуткой: зубы у наших детей такие хорошие, что они вполне могли бы сниматься в рекламе зубной пасты. Если же вы мой близкий друг, я скажу вам по-другому: муж влез в огромные долги, чтобы получить образование дантиста. Так что гонорар от рекламы пасты нам бы совсем не помешал.

Моего мужа зовут Мик. Когда мы поженились, он работал инженером, специалистом по пластику и металлу в крупнейшей аэрокосмической компании и рисовал на компьютере гайки и болты, скрепляющие крылья самолета. Мик не любил свою работу и в двадцать восемь лет занялся дизайном водных лыж и вейкбордов для спортсменов с мировым именем. Но он опять приходил домой недовольный — весь день он просиживал в одиночестве перед монитором, занимаясь тем, что его мало волновало.

За несколько дней до теракта 11 сентября 2001 года Мика уволили из компании. Потом полгода, сидя в трусах на диване, он искал через Интернет работу инженера. Я в то время преподавала на полставки в колледже и занималась двумя детьми. По специальности Мика никуда не звали, и в отчаянии он нанялся строителем — класть паркет и клеить плинтуса. Его хватило на пару месяцев.

Младший брат Мика был дантистом. Оставшись без работы, муж несколько раз приходил в его кабинет посмотреть, как работает брат. Возвращаясь домой после этих визитов, он ничего не говорил, но однажды дождливым днем, когда мы ехали по трассе в нашем старом «Фольксваген Ванагон», Мик съехал на обочину и выключил мотор. Потом отстегнул ремень безопасности, повернулся ко мне и произнес:

— Мне кажется, я хочу стать дантистом.

От его слов у меня мурашки побежали по коже. Смелость его решения одновременно восхитила и испугала меня.

Мик сказал мне, что в старших классах школы он подумывал о профессии дантиста, но посчитал, что не справится с учебой. А потом увидел, что его брат спокойно закончил четырехлетнее обучение. Что такое четыре года? Они все равно пролетят, разве не лучше посвятить их тому, что имеет смысл и чем хочется заниматься?

Мик кивнул в сторону детей, сидевших сзади, и произнес:

— Я хочу, чтобы они мной гордились. Я хочу показать им, что надо идти к своей мечте — чего бы это ни стоило.

В тридцать три года Мик снова стал студентом. Ему предстояло три года проучиться в колледже, а потом еще три-четыре года в школе дантиста. Первые несколько месяцев его обучения мы пребывали в некотором шоке. Мой контракт преподавателя колледжа истек и не был продлен, чтобы свести концы с концами, мы оформили социальное пособие.

Помню, как однажды я стояла на кухне и говорила по телефону по поводу работы водителем автобуса-шаттла в аэропорту, а моя младшая дочь нашла на полу несколько рассыпанных кукурузных хлопьев и засунула их в рот. Я чувствовала себя ужасно, и мысль, что я мечтаю получить работу водителя в аэропорту, казалась мне омерзительной. Что ж, я ее и не получила.

Точно так же безрезультатно прошло и еще одно собеседование — в агентстве, помогавшем соискателям составить красивое резюме для поисков работы. Мы с Миком надеялись, что наше упорство рано или поздно окупится. Мы сообщили нашим друзьям, что ищем подработку. Друзья восхищались нашей смелостью и упорством, и даже иногда говорили, что завидуют нам — потому что мы пытаемся добиться в жизни чего-то большого и настоящего.

Через некоторое время мне предложили вести курс в университете. Я снова стала преподавать, а спустя неделю после этого Мик начал подрабатывать, изготовляя зубные протезы. Так мы более или менее дотянули до времени, когда Мику надо было сдавать тест на профпригодность. Он сдал этот тест с высокими оценками, заполнил анкеты для поступления в пятнадцать школ, обучающих на дантиста, написал очень убедительное и красивое заявление с обоснованием, почему он хочет поступить (собственно говоря, я ему написала это заявление), после чего его приняли на единственный в стране трехгодичный (вместо стандартных четырех лет) курс обучения.

Потом мы продали все лишние вещи (главным образом несколько вейкбордов Мика), собрали пожитки, усадили в машину детей (которым в то время было три и четыре года) и отбыли в Сан-Франциско, где находилась школа Мика, чтобы начать жизнь на его студенческий заем, разные подработки и, конечно же, социальное пособие.

Времена, когда Мик учился в школе дантистов, были очень непростыми и, я бы даже сказала, пугающими. Мик все свое время вкладывал в учебу и подработки, я же работала воспитателем в детском саду — на полставки, все остальное время занималась домом и собственными детьми. Мы были замотанными, нервными, напряженными. Спокойные вечера, когда, уложив детей спать, мы с мужем общались хотя бы час времени, я могу по пальцам пересчитать.

Сейчас Мик дантист, и каждый вечер в полвосьмого он уже дома. У него много постоянных клиентов, поэтому за ужином он частенько рассказывает мне какие-то истории из их жизни. Даже если за день он очень устал, я вижу, что он доволен собой. В сорок один год Мик нашел дело своей жизни.

Энджи Рейнолдс

Приходится больше стараться

Все, что находится впереди и сзади нас, сущая мелочь по сравнению с тем, что заложено внутри нас.

Ральф Уолдо Эмерсон

В детстве мне было очень трудно воспринимать информацию на слух. И мне поставили диагноз «необучаемость». Как вы понимаете, в такой ситуации сложно стать отличницей. Однако после разных тестирований было установлено, что я хорошо пишу. Моя успеваемость практически по всем предметам оставляла желать лучшего, но вот сочинения я всегда писала хорошо и грамотно.

Родители решили поддерживать и развивать то, что у меня получается хорошо. Они часто дарили мне дневники, блокноты и книги. Так что еще в школе у меня появилась мечта — стать писателем. Большинство сверстников понятия не имели, кем они хотят быть, а я уже знала это без тени сомнения.

К сожалению, чтобы поступить в университет, нужно было сдать экзамены не только по английскому языку, но и по математике и нескольким другим предметам, которые я не понимала и не воспринимала. Чтобы подготовиться к поступлению, я два года занималась с репетиторами. Хотя мне приходилось по нескольку раз пересдавать математику и другие точные науки, в конечном счете баллов у меня набралось достаточно, чтобы подать документы в вузы.

Я получила письма из нескольких не особо престижных университетов с сообщением, что они готовы меня принять. Но моя цель была — учиться в лучших калифорнийских университетах: в Лос-Анджелесе или Беркли. Первый прислал мне письмо, которое начиналось словами «К сожалению…». Я даже не стала читать дальше, а горько расплакалась. Оставалась надежда только на Беркли.

Настал последний день апреля. Все университеты США должны ответить соискателям до конца апреля. Я очень волновалась, ведь, чтобы стать писателем, мне обязательно надо поступить.

Мы с семьей приехали отдохнуть на побережье озера Тахо, и тут мой телефон завибрировал от полученного смс. Я открыла сообщение и увидела, что это ответ администрации Университета Беркли. Мои руки дрожали так, что я чуть не выронила телефон. Открыв сообщение, я прочитала первое слово: «Поздравляем».

Несколько месяцев спустя я уже была в университете. Первокурсники собрались в зале, и перед нами выступил представитель администрации. Он сказал:

— Многие из вас считают, что попали в этот университет по ошибке, но уверяю вас, это не так. Мы очень рады приветствовать вас в качестве студентов.

Он объяснил, что администрация Беркли сознательно выбрала тех студентов, которые испытывают определенные трудности в жизни и в учебе — людей, у которых есть своя уникальная история и свой голос.

Подавая документы в Беркли, я писала, что у меня есть определенные проблемы с учебой, но это не значит, что я учусь хуже — просто я больше стараюсь.

В своей альма-матер я стала одной из немногих студентов, которых отправили по обмену учиться в Германию. На втором курсе я пошла на лекции известного калифорнийского фотографа и безумно увлеклась фотографией.

Недавно я закончила вуз. У меня есть свой сайт, и я подрабатываю фотографом на различных мероприятиях, а в свободное время — пишу. Мои работы опубликовал местный журнал, еще два заказали у меня статьи. Когда мне что-то особенно трудно дается и хочется все бросить, я вспоминаю приветственные слова в Беркли. Да, у меня и правда есть своя уникальная история. У меня есть свой голос, и однажды этот голос услышит весь мир.

Челса ДюХайме

Теперь точно пора

Дерзайте.

Без риска еще никто не осуществил свою мечту.

Автор неизвестен

Многие мечтают открыть свое дело или зарабатывать фрилансом. Я тоже хотела, но боялась рисковать. Из всех книг о стартапах, которые я прочитала, складывалось ощущение: чтобы начать свой бизнес, нужен приличный стартовый капитал. А у меня трое детей, непогашенная ипотека, плюс в последние несколько лет пришлось потратить сбережения на лечение. Какой уж тут капитал?

Примерно десять лет я преподавала, но со временем мне это надоело. Я устроилась в крупную компанию — разрабатывать курсы повышения квалификации сотрудников. Но постепенно и к этому охладела.

Однажды, сидя в офисе в тоскливый будничный день, я решила составить список собственных навыков и умений, которые накопила за все годы. Он получился довольно впечатляющим. Тогда я решила в ближайшие пару недель набросать бизнес-план и показать мужу.

— По-моему, все выглядит вполне реально, — сказал он. — Может, когда-нибудь мы это и воплотим.

Мне не удалось скрыть своего разочарования — я надеялась на иной ответ.

— Послушай, — продолжил муж. — Дерзай, если очень хочется. Увольняйся и пробуй. В худшем случае нам нечем будет платить за дом.

На следующий день я вернулась на работу и швырнула список и бизнес-план в ящик. Ну а потом я совершила одну ошибку… Всему виной моя жадность.

У меня была нормальная работа в нормальной компании. Зарплата меня вполне устраивала. Начальство тоже. Но тут на меня вышли рекрутеры другой фирмы, предложили больше денег и бонусов и переманили меня.

Увы, я себя переоценила. До этого я всегда быстро училась и адаптировалась на новом месте, но тут мне никак не удавалось понять, что работодателю от меня нужно. К тому же бо́льшая часть сотрудников проработали здесь больше десяти лет, чужаков они принимать не спешили. Мне было некомфортно. Я понимала, что долго на этом месте не протяну.

Я снова показала свой бизнес-план мужу, и на этот раз он сказал: «Я в тебя верю». Эти слова меня окрылили.

Я уволилась и открыла собственный бизнес. Моя компания предоставляет услуги дизайна и копирайтинга. Не буду вас обманывать — все совсем не так просто, как может показаться. Работая на себя, тратишь больше времени, сил и нервов, а стабильности в заработке нет. И нет никаких гарантий, что бизнес будет развиваться или по крайней мере останется на прежнем уровне. Но, с другой стороны, и наемный работник не может быть абсолютно уверен в завтрашнем дне.

В любом случае я рискнула и нисколько об этом не жалею. Скорее я бы всегда жалела, если бы так и не попробовала.

Диана Грейвмен

Найти выход из сложной ситуации

Счастье, которое ты ни с кем не делишь, вряд ли можно назвать счастьем.

Оно безвкусно.

Шарлотта Бронте

Я прожила со своим гражданским мужем почти пятнадцать лет. Однажды он сказал, что бросает меня, и на следующий день съехал. Эта новость стала для меня страшным ударом, но я не могла позволить себе раскиснуть — мне надо было решить, как выкупить часть дома, который мы с сожителем покупали вместе и который мне очень нравился и чем буду платить за образование дочери в колледже. По моим прикидкам, я могла осилить что-то одно.

В какой-то момент пришла идея, которая не вызывала у меня восторга, но позволяла оплатить и то и другое — сдавать пару пустых комнат в доме. Борясь с внутренним сопротивлением, я разместила объявление. Вскоре со мной связался человек, приехавший в город, чтобы заботиться о своем отце. У того была последняя стадия рака печени. Мужчине очень понравился мой дом, а также сад, в котором он мог отдохнуть в тяжелый для него период.

Он прожил у нас меньше года, а потом съехал, и на его место заселился другой. Этот жилец был тучным (как минимум пятьдесят лишних килограммов), он разводился с женой, а его начальник дал ему новую ответственную работу. Человек находился в стрессовом состоянии. Он тоже оценил мой сад, где часто расслаблялся после трудного рабочего дня. Я посоветовала ему, как избавиться от лишнего веса. И не без моей помощи и поддержки он похудел на тридцать пять килограммов.

И хотя изначально меня сильно смущала идея впускать в свой дом посторонних людей, оба эти постояльца не только помогали мне оплатить образование дочери, но и кое-чему меня научили.

Первый жилец показал мне, как сильно можно любить своих родителей и на какие жертвы ради них пойти. Он отложил все дела, покинул свой дом и переехал в совершенно незнакомую ему часть страны, чтобы быть рядом с отцом. Он устроился на низкооплачиваемую и не очень престижную работу, потому что график позволял ему много времени проводить в больнице. Он ни на что не жаловался и очень достойно переживал трудности, с которыми столкнулся.

Его пример подтверждал, что я все сделала правильно — не раскисла, не погрязла в депрессии и жалости к себе, решилась на определенные неудобства, чтобы и дом сохранить, и дочери дать то, чего она заслуживает.

Мой второй постоялец научил меня тому, что целеустремленный человек способен многого достигнуть. Несмотря на развод и стресс на работе, он не стал заедать свои переживания и толстеть еще больше, а, наоборот, взялся за себя, похудел, поправил здоровье. У него есть все шансы вновь обрести личное счастье. А значит, есть и у меня. Я не позволю произошедшему поставить крест на моей жизни.

Моя дочь окончила не только колледж, но и парижское отделение известной школы «Голубая лента»^[5], после чего открыла свой собственный кулинарный бизнес. Я смотрю на нее, и мое сердце радуется ее успехам.

Джуди Фитцсиммонс

Глава 2. Это моя жизнь! →

← Предисловие