Добыча

Эндрю Фукуда, 2013

Джину всего семнадцать, но он уже узнал, что такое любовь, потеря и надежда. Он научился выживать среди вампиров и обнаружил, что в его собственной семье гораздо больше тайн, чем он думал. Спасаясь с друзьями от погони, он стремится найти землю обетованную, где все они будут в безопасности. Но чем темнее ночь, чем быстрее охотники, тем чаще Джин задает себе вопрос: а что если новый мир, который он ищет, так же враждебен, как и тот, откуда он бежал? С каждым прожитым часом, Джин и его подруга все яснее понимают, что спасение заключено в них самих.

6

Я просыпаюсь от того, что меня кто-то трясет. Надо мной нависает бледное лицо Дэвида.

— Что случилось? — спрашиваю я. Небо темное. Все еще ночь. — Опять охотники?

Дэвид мотает головой:

— Нет, тут другое.

— Эпаф? С ним все нормально?

— Он в порядке. — Дэвид умолкает на секунду. — Это что-то… Мы пока не поняли.

Я вскакиваю на ноги. Течение сильнее, как будто спокойствие реки чем-то внезапно и решительно нарушено. Фонтаны брызг, взлетающие как гейзеры, падают на палубу, оставляя следы, будто лодку кто-то хватал мокрыми руками. Небо темное и беспокойное, как река, словно сплетенное из струй темноты.

Все смотрят на меня. В широко распахнутых глазах и сжатых губах ясно читается страх.

— Течение быстрое из-за недавнего дождя, — говорю я, пытаясь успокоить их напряженные нервы. — Но я бы не переживал из-за этого так сильно.

— Мы потеряли шесты. Их вырвало из рук течением.

— Что?

— Но мы не поэтому тебя разбудили, — продолжает Дэвид. — Слышишь этот звук?

Поначалу я не слышу ничего, кроме плеска волн о борт лодки. Но постепенно начинаю различать тихое шипение, вроде электрических помех на радио. Оно далеко, но от него все равно не по себе.

Я прикрываю глаза, сосредотачиваясь:

— Впереди. Дальше по течению реки.

— Я услышал это минут десять назад, — тихо произносит Эпаф. — Оно то появлялось, то пропадало. Но теперь. Слушай. Оно становится громче. И ближе.

Я смотрю вперед, стараясь как можно дальше увидеть в темноте. Зрения хватает всего метров на пятьдесят. Даже берега скрылись из вида. Страх грязными ногтями скребет меня по спине.

— Мне кажется, — говорит Эпаф, — это шум водопада. Ученый рассказывал, что, если приближаться к водопаду издали, услышишь шипящий звук, — он поворачивается ко мне, и я вижу следы брызг на его лице.

— Джин, что думаешь?

— Я вообще ничего не понимаю в водопадах. До этого момента я считал, что они бывают только в фантастических книжках, — я продолжаю вглядываться в темноту.

Шипение начинает напоминать звуки кипящего масла. Становится все громче и не предвещает ничего хорошего.

— Я думаю, мы движемся прямо к водопаду, — говорит Эпаф. — Приготовимся плыть к берегу, — он смотрит на меня, я киваю. — Я отвяжу причальную веревку.

Следующие пятнадцать минут ярость реки нарастает. Нас мотает из стороны в сторону, как на взбесившейся карусели. Капли дождя падают с такой силой, будто небо со злостью швыряет их в нас. Шипение становится все громче. Мы собираемся вокруг Эпафа. Он обвязывает каждого веревкой, туго затягивая узлы. Мы щуримся от брызг и холодного ветра, изо всех сил пытаясь устоять на качающейся палубе.

— Смотрите на меня, — говорит Эпаф. — Все смотрите на меня. Нам надо спрыгнуть с лодки и доплыть до берега.

— Эпаф, я не знаю! — возражает Джейкоб. — Течение такое быстрое. Нас может унести, разделить, утянуть на дно.

— У нас нет выбора! — кричит Эпаф в ответ. — Держитесь все за эту веревку. Если вас потянет на дно или будет сносить течением, просто держитесь за веревку!

— Но нас все равно может унести! — Джейкоб мотает головой.

— Нет! — рявкает Сисси. — Эпаф прав, надо прыгать.

Мы, связанные веревкой, проходящей по груди и туго затянутой в подмышках, подходим к борту. Сисси поворачивается ко мне и говорит мне прямо в ухо:

— Нам придется нелегко, — она проверяет мою веревку, потуже затягивая узлы побелевшими от напряжения пальцами. — Остальные почти не умеют плавать. Дэвид и Джейкоб еще как-то могут, но Бена и Эпафа придется тащить на буксире. Понял?

Я киваю. Лодка несется со страшной скоростью. На секунду, когда она взлетает над волнами, у меня едва не останавливается сердце.

— На счет «три» прыгаем все вместе! — кричит Сисси. — Запомните, не отпускайте веревку. Гребите ногами, руки не используйте. Не отпускайте веревку. Ясно? Ни в коем случае не отпускайте веревку.

Я смотрю вниз. Под нами беснуются водовороты. Это не сработает: нас унесет течением. Джейкоб прав. Оно слишком сильное.

— Один… — кричит Сисси.

Как только мы ударимся о воду, нас засосет вниз, а потом потянет в разные стороны. В этой холодной черной бездне нас ждет только смерть.

— Два…

Рядом со мной Джейкоб неожиданно застывает, как будто что-то понял.

— Три! — Сисси подгибает колени, готовясь к прыжку. За ней я вижу серые тени остальных, тоже готовящихся прыгать.

Я приседаю, прыгаю…

— СТОЙТЕ! — кричит Джейкоб, отскакивая от борта.

Веревка натягивается, меня тянет назад, я вскрикиваю, а потом падаю на палубу. Спустя мгновение падают и остальные.

— Джейкоб! — кричит Сисси. — Что ты творишь?

— Мы должны пройти водопад! — отвечает он. — Мы должны оставаться на реке!

— О чем ты? — кричит Сисси сквозь дождь, бьющий по лицу.

— Охотники ведь не умеют плавать! — глаза у Джейкоба светятся возбуждением. — Они быстро тонут. Помнишь, что нам рассказывал Ученый? Они паникуют, как только вода доходит им до подбородка. Их парализует от страха, и они тут же тонут.

— И что? — говорит Сисси.

— Сама подумай. Для них водопад — верная смерть. Они не посмеют пойти дальше. Для них это самоубийство. Но для нас не обязательно. Мы умеем плавать. Мы можем пережить водопад. Это как замочная скважина, в которую можем пройти только мы. Это мост к свободе. Поэтому на табличке и написано, чтобы мы оставались на реке.

— Не знаю, — говорит Сисси.

Но Джейкоб не сомневается в своей правоте.

— Думаю, поэтому Ученый и рассказал нам о водопадах. Чтобы приготовить нас к этому. Но помнишь, он всегда описывал их как нечто прекрасное, как врата в рай, — он возбужденно всплескивает руками, и я вспоминаю рисунок, над которым Эпаф вчера работал. Водопад там был очень хорош, настоящий оазис красоты. — Мы должны оставаться на реке, — повторяет Джейкоб, — и спуститься вниз.

— Ты не понимаешь, Джейкоб, — возражает Сисси. — Впереди водопад.

— Я знаю, знаю, знаю, — повторяет он, зажмурившись и сжимая и разжимая кулаки. — Но еще я знаю, что мы не должны покидать реку!

— Что ты несешь?

— Оставайтесь на реке! — кричит Джейкоб. — Так написано на табличке! Этого хотел от нас Ученый. Чтобы мы оставались на реке, продолжали спускаться по ней.

— До тех пор пока это разумно! — возражает Сисси. — Там водопад. То, что ты предлагаешь, полное безумие.

— Пожалуйста, Сисси, — Джейкоб умоляюще смотрит на нее. — Давай не отклоняться ни на шаг. Давай делать то, что нам велел Ученый. Останемся на реке и не будем с нее сходить. Это наш путь в Землю Обетованную. К молоку. К меду. К плодам и солнцу. К улицам, по которым ходят другие люди, к стадионам, игровым площадкам, паркам, где играют тысячи детей. Если мы будем слушаться инструкций, мы туда попадем, — он яростно мотает головой, на глаза у него наворачиваются слезы. — Это стоит того, чтобы мы попробовали. Пожалуйста, Сисси.

Сисси закусывает нижнюю губу и смотрит вперед, сосредоточенно наморщив лоб. Потом переводит взгляд на Джейкоба.

— Мы всегда держимся вместе, правда? — говорит она.

— Всегда, Сисси, — отвечает Джейкоб, едва не плача.

— То есть, что бы я ни решила, все со мной согласятся? — спрашивает она.

Джейкоб кивает.

— Ты мне доверяешь?

— Да.

Она делает глубокий вдох:

— Мы уходим с лодки. Сейчас.

Плечи Джейкоба печально опускаются.

Внезапно молния прорезает небо, четко обрисовывая силуэт восточных гор — огромной темной стены, — которые сейчас так близко, что я будто чувствую сладковатый запах секвой. На секунду я вижу реку. Потоки воды мчатся вперед с чудовищной скоростью и целеустремленностью. Река превратилась в чудовище, яростно несущее клочья белой пены прямо к горе. Она не огибает ее, течет не сквозь узкое ущелье, а прямо через сердце тьмы.

Я кладу руку на плечо Сисси и качаю головой:

— Слишком поздно, Сисси. Это верная смерть. Мы утонем.

Она прищуривает глаза, вглядываясь сквозь ветер и дождь, и раздраженно выдвигает челюсть вперед. Она знает, что я прав. Говорить больше нечего. Воды реки смешиваются с ледяным ветром. Мы смотрим вперед, не зная, что нас ждет.

Спустя пять минут дождь неожиданно стихает, становится холоднее. Ночь настолько темна, будто небо залито чернилами. Река ревет, наполняя наши уши грохотом.

Мы куда-то попали. Это пещера, наполненный темнотой тоннель. Внутри восточных гор.

— Я ничего не вижу, ничего не вижу, — бормочет рядом со мной Дэвид. — Мы внутри горы, мы внутри горы, мы как-то попали в гору.

Я закрываю глаза. Открываю. Никакой разницы: темнота непроглядна до такой степени, что от дезориентации я едва не начинаю паниковать. Становится быстрее, мокрее, громче. Рев водопада оглушает.

— Приготовьтесь все! — кричит Сисси. Мы подгибаем колени, соединяем руки, веревка нас связывает. — Опуститесь на одно колено! Подогните одно колено! Приготовьтесь прыгать…

Рев воды заглушает ее голос. Я разгибаю одну ногу, поднимая Бена с собой. На лицо мне падают мелкие брызги. Похоже, осталась всего пара секунд.

— Когда перевалим через край, прыгайте как можно дальше от лодки! — кричу я, не зная, слышат меня или нет. — Сгруппируйтесь, не отпускайте веревку. Как долго бы ни пришлось падать, не отпускайте веревку! — я смотрю по сторонам, пытаясь понять, слышал ли меня кто-нибудь. Но ничего не вижу. Я чувствую только их напряжение и исходящий волнами страх.

Наконец мы оказываемся у водопада. Его рев оглушает. Я открываю рот, чтобы закричать, но меня покинул даже страх. Лодка наклоняется вперед, и в следующее мгновение мы падаем с утеса. Отвратительное ощущение охватывает нас. Все, чего мне хочется, — это схватить Сисси за руку. Мы в темноте как-то находим друг друга и хватаемся за руки беспорядочным, страстным и по-человечески горячим прикосновением. Вот водопад, а вот его нет, и мы падаем вниз, прямо в пасть тьмы.

Кажется, что падение длится вечность.