Подчини меня нежно

Энканта, 2021

Лиза – обычная девушка, машину которой однажды задевает симпатичный мужчина, в автомобиле которого обнаруживается огромная плеть. Незнакомец предлагает оплатить ущерб и разъехаться, но она под влиянием порыва обращается с просьбой показать ей мир БДСМ. У Макса есть все, но ни одна женщина не привлекает надолго. Новички- особенно, но внезапно он обнаруживает в интересе Лизы к БДСМ затаенную подоплеку. Желание помочь девушке преодолеть ее скрытую боль неожиданно высвобождает и его способность любить.

Все права защищены. Охраняется законом РФ об авторском праве. Никакая часть электронного экземпляра этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

encoding and publishing house

© Энканта, 2019

© Издательство «Aegitas», 2021

* * *

Глава 1

Нечто подобное должно было случиться — нельзя было садиться за руль в таком состоянии. Уже подъезжая к светофору, я видела, что не успеваю проскочить, но из-за раздражения впала в странную заторможенность, и остановила автомобиль только в последний момент, довольно резко. Чувствительный, хоть и не слишком сильный удар сзади последовал почти сразу, и меня слегка встряхнуло.

— Ччче-ооорт, — сорвалось с губ, словно самой собой. Казалось, не прошло и секунды, как в окошко постучали.

— Эй. Э-эй, с вами все в порядке? — спросил требовательный мужской голос, доносившийся откуда-то издалека, и дверцу открыли снаружи. Пахнуло холодом и осенней сыростью, — Девушка, ответьте мне. Вы в порядке или вам плохо?

— Я… я в порядке, — медленно ответила я.

Просто первая в жизни авария, видимо, вызвала легкий шок. Я всегда слишком сильно паниковала в опасных ситуациях на дороге, и потому старалась их не создавать, а ездить предельно аккуратно. И сегодня совсем не была готова к приключениям… по крайней мере, не такого рода. Просто сходила на неудачное свидание вслепую.

В интернете тот чувак казался милым, а на свидание явился в грязных ботинках и вытянутых джинсах, чтобы потратить час моей жизни на подробный рассказ о том, какой в его представлении должна быть «нормальная жена». Трудно поверить, но в наше время еще остались мужчины, которые в первую же встречу вываливают на тебя целый список требований относительно хозяйственности и домовитости, но при этом даже не готовы заплатить за твой кофе по итогам столь приятной беседы.

В конце я все же не удержалась и спросила, не входит ли в обязанности «нормальной жены» еще и зарабатывать на всю семью, пока любимый муж будет прохлаждаться на диване, но джинсовый парень даже не понял, в чем подвох, и все еще раздумывал над этим предложением, когда я уходила.

А на самом деле, конечно, я злилась не из-за того ушлепка. Просто я была жутко сердита сама на себя — целый год не ходила на свидания, куда это годится? Теперь, конечно, хотелось всего и сразу, но даже на то, чтобы просто найти парня, с которым приятно заняться сексом и разбежаться наутро в разные стороны, требовалось время.

Хотя, может, он и сам меня уже нашел, подумала я, как только отстегнула ремень и вышла из машины, поставив фары на аварийку. От того несчастного, который в меня въехал, приятно пахло, и выглядел он очень даже ничего: высокий, крепкий, в темных брюках и кожаной куртке, моих лет — чуть за тридцать. И еще мне сразу понравился взгляд: очень спокойный, учитывая ситуацию, и достаточно мягкий — умные, внимательные карие глаза.

— Вы точно в порядке? — уточнил он, слегка понизив голос.

— Да, в полном.

Я вышла из машины, и моим ногам стало холодно. В юбках я всегда сразу мерзла. А сейчас еще немного потряхивало после стресса.

Оглянувшись, я фыркнула: впереди довольно оживленный проспект, но на пересекающей его улице мы стояли абсолютно одни. Время — около двенадцати. Надо же нам было встретиться так некстати — он двигался прямо за мной по двухполосной улице при том, что правая полоса была полностью свободна: лети — не хочу.

— Похоже, мы нашли друг друга, — прокомментировал парень, проследив за моим взглядом, — Это я виноват, мне жаль.

— С каждым может случиться, — доброжелательно отозвалась я, не видя смысла держать зла после его искренних извинений.

Я обошла свой автомобиль и на секунду задержала дыхание, разглядев его машину: красавица — черненькая такая, блестящая «БМВ». В моделях я не разбираюсь, но то была в любом случае не чета моему простенькому «Форду».

— Красивый автомобиль, — вслух сказала я.

— Новая, — с легким сожалением отозвался незнакомец из-за моей спины.

— Я тоже виновата, что так быстро затормозила… просто задумалась, — повинилась и я, охваченная каким-то внезапным порывом дружелюбия. Повреждения, представшие нашим взглядам, к счастью, выглядели совсем небольшими: слегка помяты оба бампера — его передний, мой — задний, и все.

— Слушайте, давайте без полиции обойдемся. Я просто деньги вам отдам и поедем? — с надеждой предложил он.

— Ну, ладно, — согласилась я после небольших колебаний.

— Только напишите расписку, пожалуйста, что претензий не имеете, и получили с меня… ну, десять тысяч, — предложил он, снова глянув на мой бампер.

Я тоже скосила взгляд на вмятину. По моим прикидкам, ремонт бампера мог обойтись и дешевле, но, с другой стороны, кто его знает, какие там еще повреждения? По правде, я в этом совсем плохо разбираюсь, и обмануть меня может любой. С другой стороны, стоять здесь и ждать полиции мне тоже не хотелось от слова «совсем», даже в компании симпатичного парня.

— У меня есть бумага, пойдем ко мне в машину, — предложил он, внезапно переходя на «ты» — возможно, потому что разглядел лицо и кокетливо короткую юбочку, надетую на свидание — выглядела я в этом наряде сущей девочкой, которой никто не давал тридцати. Даже двадцать пять — с натяжкой.

— Сколько тебе лет? — словно читая мысли, спросил он, когда я села на переднее сидение в его машине. Кожаное, огромное… очень удобное. И тут мой взгляд остановился на…

— Ничего себе, — вырвалось у меня, когда я разглядела на его «торпеде» огромную черную плеть. В первую секунду даже показалось — змея, так что изумленный вопль сдержать никак не удалось. А потом я увидела, что кожаных хвостов несколько.

— Эммм, — нечленораздельно промычал он, глядя на меня и будто оценивая, достигла ли я возраста согласия, в котором приличествует разглядывать девайсы для БДСМ, но потом, наверное, вспомнил, что раз девочка за рулем — то, стало быть, достигла. А я все глаз не могла оторвать от черных скрученных хвостов кожи и огромной рукояти с красной надписью «Клуб «Сабспейс».

— Бумага. Ручка, — требовательно произнес он прямо над моим ухом, протянув мне названные предметы.

— Ты доминант? — озвучила я почти очевидное, принимая ручку, но игнорируя протянутый блокнот. От любопытства мои глаза, должно быть, загорелись, потому что лицо мужчины, ярко освещенное включенной в салоне лампой, смягчилось и стало каким-то даже нежным, будто он смотрел на ребенка:

— Малыш, послушай. Это не фильм про пятьдесят оттенков, я не миллиардер, у меня нет вертолета. Ничего такого интересного, поверь. Давай ты напишешь расписку, хорошо?

— Ммм… а если не напишу? — медленно спросила я, улыбнувшись и намеренно допустила в голосе пару кокетливых нот.

— Тогда нам придется вызвать инспекторов, и мы будем торчать здесь битый час, после чего поедем заполнять кучу бумаг, а потом ты будешь еще две недели ездить в страховую и выбивать положенный ремонт. Оно тебе надо? — мягко спросил он, глядя на меня так ласково и покровительственно, что захотелось по-девчачьи захихикать. Действительно, доминант. И даже, возможно, опытный и умелый. Но по длине фразы мне стало понятно, что он слегка раздражен. Возможно, страстная натура — ох, как мне такие нравятся.

Чем больше я смотрела в его спокойное уверенное лицо, тем меньше мне хотелось ехать домой и тем интересней было узнать о кнуте. Хотя пробовать подобные вещи на теле, конечно, я не была готова.

— Ты ведь в клуб едешь? — спросила я мягко и вкрадчиво, — Возьми меня с собой, вместо денег. Я давно хотела сходить в такое место, но одной страшно.

— Начинается, — слегка протянул он, закатив глаза. А потом вздохнул и снова снисходительно посмотрел на меня, — Солнышко, я не могу. Это правда не как в кино, и ты совсем не похожа на тематика.

— Но меня не интересуют вертолеты, и я хочу попробовать тему, — настаивала я глядя на его скептически сжатые губы, которые все больше мне нравились: красивые, выразительные, очень вкусные на вид.

— Прямо сейчас захотела?

— Нет, раньше думала…

— Ну так иди сама, как решишь. Если я тебя приведу, то буду за тебя отвечать всю ночь.

— Я буду хорошо себя вести.

Я поморгала глазами на манер девочки-дурочки, и он снова закатил глаза:

— Нет, не могу.

— Ладно. Вызывай полицию, раз ты такой извращенец. Ебля мозга — наше все, — сказала я, с вызовом подняв брови и сложив руки на груди.

Не знаю, что на меня нашло в тот момент — не испугало даже изменившееся выражение лица, словно он вмиг превратился из интеллигентного мальчика в весьма брутального типа, готового прямо сейчас перекинуть меня через спинку сидения и выпороть. Собственно, именно на это и была нацелена моя провокация.

— Сколько тебе лет? — спросил он после того, как, наверное, с минуту испепелял взглядом и не добился никакой реакции.

— Тридцать один.

— Да ладно.

Внезапно и быстро протянутая правая рука сгребла мои волосы, отводя с лица, и, собрав их в кулак, он дернул на себя, чтобы разглядеть лицо в свете лампы.

— Ай! — завопила я, схватившись за его руку, но он держал железной хваткой и смотрел холодным взглядом прямо в глаза:

— Ты, кажется, хотела поиграть?

— Ну…

Я растерялась. Выглядел он сейчас далеко не таким дружелюбным и терпеливым, как пять минут назад, и рука на моих волосах причиняла легкую боль. С другой стороны, я только что сама просила взять меня в БДСМ-клуб. Выходит, он был прав? Это совсем не мое, и пробовать не стоит? Нет, я не согласна.

— Я…

— Закрой рот.

Он продолжал разглядывать мое лицо. На свидание я накрасилась, но теперь вовсе не была уверена, что все выглядело идеально, и невольно задергалась. Кажется, я уже съела всю помаду, и тушь могла размазаться, а на лице, к тому же, глупое удивление и легкая болезненная гримаса от того, что мои волосы все еще были сжаты и натянуты его рукой — прямо скажем, не лучший мой в жизни выход.

— Эммм…

Я, правда, не знала, как на такое реагируют. Но он к тому времени уже принял решение за меня и объявил:

— Ладно. Ты сегодня побудешь моей нижней. Я обучу тебя кое-чему, покажу клуб, проведу первую сессию. Стоп слова обычные — желтый, красный. Если ты говоришь «красный», сразу едешь домой, ясно?

— Да, — быстро ответила я, слегка обалдев, все еще не веря, что он согласился и не вполне понимая, что он говорил.

— Живешь далеко отсюда?

— Рядом, — сказала я и назвала адрес.

— Отлично, — кивнул он. — Завозим твою машину и едем на моей. Бегом за руль и за мной.

Вставляя ключ зажигания в замок, я еще некоторое время думала, что он сейчас просто уедет. Но «БМВ» лишь мягко сдала назад, плавно объехала меня, когда впереди загорелся зеленый и не спеша пересекла перекресток, приглашая последовать за ней.

Когда я снова села в его машину возле моего дома, лицо моего нового знакомого изменилось почти до неузнаваемости, как будто он перевоплотился. Передо мной теперь сидел весьма жесткий мужик с очень строгим взглядом. Свет в салоне на этот раз не горел, но лицо было довольно легко различимо — как и очертания мускулистых рук в футболке: куртку он снял.

— Сними пальто, — скомандовал он, и я, лишь немного помедлив, развязала пояс и начала расстегивать пуговицы. Рассмотрев мое тело под тоненькой блузкой и юбкой, он провел пальцем по двум верхним пуговицам и расстегнул их.

— Чулки? — спросил он, скользнув ладонью по колену.

— Колготки, — покачала головой я, чувствуя себя клушей.

— Снимай, — сказал он, даже не думая отворачиваться.

Я покраснела до ушей и задышала так, словно пыталась притвориться тюленем.

— Прямо здесь?

— Прямо здесь. Прямо сейчас. И быстро, — нетерпеливо скомандовал он, переводя тяжелый взгляд на лицо.

— Хорошо, — прошелестела я, сбросила ботинки и стала извиваться на сиденье, пытаясь снять колготки так, чтобы не задирать юбку полностью.

И лишь когда я закончила, этот ублюдок садистски улыбнулся и сказал:

— А теперь трусики.

— Но…

— Трусики. Сейчас же.

По взгляду стало ясно, что он не шутит. Я сглотнула, почувствовав, как откликается тело. Это было невероятно, но мои соски затвердели, а низ живота стал чувствительным и влажным. По позвоночнику пробежала дрожь.

Выполнив приказ, я запихнула черные кружевные трусики в свою сумку, следом за колготками, и уставилась на него.

— Глаза! — одернул он внезапно громким шепотом, и я даже вздрогнула, мгновенно опуская взгляд.

— Мне нельзя смотреть на тебя? — пробормотала я испуганно-невнятным голосом куда-то себе в колени.

— Так — точно нельзя. Ладно, слушай правила. Первое — я повторять ничего не буду. Предупреждаю один раз, на второй ты получаешь наказание. Ясно?

— Да.

Не смотря на жестковатый смысл слов, его голос звучал мягко и дружелюбно — и хотелось слушаться. Мои колени судорожно сдвинулись, а ноздри расширились, невольно вдыхая его запах, когда он внезапно замолчал и наклонился. Все мои внутренности сжались, но оказалось, что он перегнулся через меня лишь для того, чтобы захлопнуть не до конца закрытую мной дверь, а затем снова сел ровно на своем сидении, лишь слегка обернувшись ко мне:

— Стоп-слова: желтый, красный. Если ты говоришь желтый, это означает: сильнее не надо — для боли или то, что ты напугана — для остальных воздействий. Я остановлюсь, и мы обсудим это. Если ты говоришь «красный» — все прекращается, и ты едешь домой.

— Понятно.

— В клубе веди себя тихо и будь послушной. Ты по определению подчиняешься всем доминантам, хотя я большую часть времени буду рядом. Сегодня до тебя никто, кроме меня, не будет дотрагиваться в интимных местах, заниматься сексом или воздействовать другим серьезным образом. Но иногда другие домы могут погладить тебя по голове или обнять за плечи, дотронуться до спины — это нормально.

— Хорошо.

— Теперь обсудим твои ограничения на сегодня. Поскольку ты новичок, жестких воздействий я не планирую, но все же надо определиться с твоими интересами. Посмотри на меня сейчас.

Подняв взгляд, я постаралась сделать его максимально мягким, но он все же покачал головой:

— Ты такая же саба, как я — японский почтальон.

Резко поднятая рука заставила меня моргнуть и испугаться — показалось, он сейчас ударит по лицу. Но теплая ладонь просто погладила щеку:

— Вот это взгляд сабы. Он должен быть либо испуганным, либо умоляющим. Всегда покорным.

— Хорошо.

— Да, господин, — поправил он, продолжая смотреть в глаза.

— Да, господин, — послушно повторила я.

— Хорошо. Как насчет порки?

— Да, — еле слышно согласилась я, судорожно облизнув внезапно высохшие губы. Мой взгляд невольно упал на плеть, и низ живота судорожно сжался.

— Нет-нет, — хмыкнул он, проследив за мной, — моей ладони и шлепалки тебе сегодня хватит. Думаю, покричишь даже немного.

Я тяжело дышала, сдвинув колени. Мне казалось, ткань юбки вот-вот начнет намокать от возбуждения.

— Мокрая? — внезапно спросил он, снова читая мысли, и я вскинула изумленный взгляд. Как?

— Это легко, малыш, — снисходительно ответил он на невысказанный вопрос. — Хорошо. Начнем с этого. Как насчет публичности?

— Публичная сцена? — уточнила я, и глаза раскрылись сами собой.

— Вот этот взгляд, — сказал он, снова потрепав меня по щеке, как похвалил щенка за принесенную палку. Я опустила глаза, чтобы скрыть возмущение.

— Значит, предпочитаешь приват? — негромко уточнил он.

— Думаю, да, — выдавила я.

— А как насчет обездвиживания? Связывание, пристегивание? Многие пугаются в привате.

— Я не знаю.

— Ладно. Поехали, разберемся. Пристегнись.

По дороге я искоса разглядывала его. Хорошо прокачанные мускулистые руки, в целом плавная манера вождения — правда, иногда он неосторожно разгонялся, потому, очевидно, и въехал в меня. На лицо смотреть было теперь неловко — я опасалась очередного выговора — но все же бросала быстрые косые взгляды.

Ярко выраженные скулы, хотя в целом лицо скорее широкое. Темные яркие глаза под очень густыми бровями, полные губы, твердая линия рта. Да, парень определенно попадал в мой вкус. Интересно, как ему моя внешность? Подходит ли моя одежда для клуба? Колготки — определенно нет, это мы уже выяснили. А как насчет юбки и блузки?

Когда через пару минут машина остановилась возле жилого дома, я удивленно посмотрела на него.

— Приехали, вылезай, — мягко сказал он, отстегнув мой ремень.

Уже? Я и не предполагала, что в моем районе есть какие-то клубы. Выскочив на улицу без пальто, я открыла заднюю дверь и мгновенно закуталась, но все же успела замерзнуть — и меня стало колотить.

— Иди сюда, — позвал он, обходя машину. Я сделала один шаг и попала в неожиданно теплые успокаивающие объятия.

— Если ты передумала, это ничего страшного, — сказал он в мою макушку. — Просто скажи.

— Я не передумала, — пробормотала я куда-то в район его груди, обтянутой черной футболкой.

— Уверена? — на этот раз он обхватил мою голову обеими ладонями и запрокинул лицо, заглядывая в глаза.

— Да.

— Да, господин. И это последнее предупреждение, саба.

— Да, господин, — быстро поправилась я. Во рту опять пересохло от его взгляда, внизу живота стало тянуть.

— Идем.

Он взял меня за руку, и мы быстро пересекли двор, а потом я спустилась за ним в какой-то подвал. Дверь без опознавательных знаков открылась после однократного звонка, и мы попали в полутемный предбанник, где скучали два охранника такого размера, словно их взяли на работу прямо с конкурса гигантов после того, как эти двое не поделили первое место.

— Добрый вечер, мастер, — почти хором произнесли оба, и тут мне стало не по себе — я очутилась в странном зазеркалье. Мой спутник сбросил куртку в руки одного из них, а затем быстро развязал мое пальто и критическим взглядом прошелся по мне сверху вниз.

— Миш, принеси девушке платье, — сказал он, едва повернув голову, и один из амбалов почти сразу исчез.

В этот момент мне пришло в голову, что я до сих пор не знаю его имени. А он — моего.

— Как тебя зовут? — тихо спросила я.

— Нет, саба, на «вы», — качнул он головой, снисходительно глядя сверху вниз.

— Как вас зовут, господин? — спросила я, не удержав улыбку.

— Макс. И это справочная информация, тебе нельзя называть меня по имени — только господин или мастер. Твое имя?

— Лиза, — сказала я, следя глазами за вернувшимся охранником Мишей с какой-то крошечной красной тряпочкой в руках.

— Хорошо, Лиза. Надень это платье, раздевалка там, — скомандовал мой новоиспеченный господин, протянув мне шелковую тряпочку.

— Это платье? — изумленно переспросила я, встряхивая его в руках. Выглядел наряд так, словно предназначался маленькой девочке — по размеру. Но разглядев его внимательнее, я поняла, что ничего детского в нем определенно нет.

— Саба. Если ты сейчас же не пойдешь в раздевалку, то переодеваться будешь здесь, — поторопил меня Макс.

— Ладно, ладно. Уже и спросить ни о чем нельзя, — пробурчала я, пытаясь за напускным нахальством скрыть растущие опасения и неловкость, и поспешила выполнить приказ.

Раздевалка, в которую я попала, оказалась очень просторной, со множеством зеркал и шкафчиков — выбрав открытый, я бросила внутрь сумку и стала снимать свою одежду.

Платье из легкой тянущейся ткани, выданное мне Максом, облепило как перчатка, и сразу стало понятно, что лифчик придется снять — впрочем, у груди была минимальная поддержка, но вырез такой низкий, что я всерьез опасалась оказаться обнаженной при каком-нибудь неосторожном движении. Хорошая новость заключалась в том, что моя фигура смотрелась в нем очень неплохо, прическа тоже в целом была в порядке после всех приключений и даже косметика не слишком размазалась — осталось лишь слегка подкрасить губы перед тем, как убрать сумку в шкафчик.

Но вот мои бедра были прикрыты лишь самую малость, и это пугало уже всерьез — наклоняться нельзя совсем. Садиться, получается, тоже. Или надо снова надевать трусики. Можно так сделать или нельзя?

Удачно, что накануне я сделала полную эпиляцию, мелькнуло в голове — но все же некоторое количество волос в одном-единственном месте, за исключением головы, осталось. И эту прическу я никому, кроме партнера, показывать не планировала.

Снова посмотрев в зеркало, я поняла, что просто не смогу выйти в этом красном носовом платке без трусов, и решительно достала их из сумки — черные и кружевные, они в принципе неплохо подходили к платьицу, и я даже успокоилась, когда надела их. А вот обувь не подходила к нему совсем. И, стоило мне подумать об этом, как взгляд нашел ответ, напечатанный мелкими буквами прямо на зеркале, в которое я смотрелась:

«На входе в клуб приняты следующие тарифы, — гласило объявление, — Выйти из раздевалки в надлежащей обуви (туфли, шпилька) — пять шлепков от секьюрити. Выйти из раздевалки в ненадлежащей обуви — десять шлепков, плюс наказание от дома на его усмотрение. Выйти из раздевалки в трусиках — пять шлепков от секьюрити. Другое нижнее белье — предоставление тела секьюрити на 5 минут без ограничений или минет».

Судорожно сглотнув, я перевела взгляд на собственное отражение в зеркале и поняла, что выгляжу реально перепуганной. Итак, мои трусики стоили порки. Но вот так сразу, да еще от одного из этих амбалов? Хочу ли я такого рода развлечений при входе?

С другой стороны, идти в клуб полуголой хотелось еще меньше… я впала в замешательство и застыла перед зеркалом, испытывая постыдно сильное желание сбежать. Если бы в раздевалке было окно — возможно, я полезла бы в него через минуту, невзирая на сексуальное притяжение к новому знакомому.

— Нижняя, я долго буду ждать? — внезапно вопросил уже знакомый голос, и я вздрогнула всем телом, оборачиваясь к Максу. Оказалось, пока я сверлила взглядом стену в надежде прорубить окно, он открыл дверь в раздевалку и стоял теперь в проходе. Его строгий взгляд скользнул по моему телу и смягчился, вернувшись к лицу:

— Оставь трусики на первый раз, если боишься. Идем.

— Спасибо, — тихо сказала я, босиком выходя наружу. Как мало, оказывается, человеку надо для счастья — всего лишь остаться в трусах в нужном месте.

Внутри оказалось очень тепло, даже немного душно — и людно. Лишь только взглянув вокруг, я сразу же поймала на себе заинтересованные взгляды полуголых мужчин в кожаных брюках — и невольно шарахнулась к Максу, будто хотела на него залезть.

— Тихо, не бойся. Ты со мной, — сказал он, потрепав меня по волосам и, крепко держа за руку, повел через весь зал к барной стойке.

Люди не толпились, но собирались в небольшие кучки вокруг станков, крестов и прочих мест для проведения сцен. Всего в огромном зале их было около десятка, и почти все были заняты. Все это выглядело как несколько параллельных спектаклей с небольшим количеством зрителей у каждого — полуголых женщин и мужчин, раскрашенных и разодетых в такие эротические костюмы, на фоне которых мое красное платье казалось почти пуританским: некоторые женщины, например, носили платья с круглыми вырезами под обнаженную грудь или прозрачные накидки на абсолютно обнаженное тело.

— Садись, — шепнул мне Макс и сделал знак бармену, — Дим, сделай что-нибудь легонькое с виски для моей сабы.

— Но я не пью, — встрепенулась я, только в этот момент очнувшись от шока, вызванного созерцанием местных обитателей. Но, как ни странно, начала даже успокаиваться, теперь уже не чувствуя себя такой уж обнаженной — надо признать, если сидишь среди толпы обнаженных людей, даже в одних трусиках и носовом платке ощущаешь себя как в доспехах.

— В этот раз тебе немного надо, — сказал он, глядя прямо в глаза, и я порозовела, вновь опуская их. Какое-то время мои уши привыкали к шуму — смеси громкой трансовой музыки в зале, свисту плетей, шлепков и громких стонов. От духоты и смущения я сразу стала краснеть, не зная, куда деть себя и свой взгляд.

— Мастер и господин — это одно и то же? — спросила я, чтобы хоть как-то скрыть свое смущение за непринужденным, как мне тогда казалось, разговором.

— Нет, малыш, — ответил Макс, снисходительно глядя чуть сверху — он сидел рядом, гораздо ближе, чем это могло бы считаться приличным, хотя и не касался меня пока, — Господин — это каждый дом, кто хочет так называться. А на мастеров у нас в клубе сдают экзамены.

— А сабмиссивы-мастера есть?

— Да. Мы называем их сладкими малышками. Или просто сладостями, если коротко.

— Ты с такими привык иметь дело?

— В основном, да.

Веселый светловолосый бармен с фигурой спортсмена поставил передо мной бокал, слегка наклоняясь вперед через стойку:

— Привет, малышка. Как зовут?

— Лиза, — еле слышно прошептала я, смущаясь от прямого взгляда на мою грудь, едва прикрытую чертовым платьем-тряпочкой.

— Красивые грудки. Можно потрогать, Макс?

— Нет, она новенькая, не пугай, — отрезал мой дом, когда я слегка вздрогнула, и приобнял за плечи, — без паники, саба. Ты со мной. Дыши.

— Макс, ты с новичком? — хмыкнул бармен, ловко орудуя шейкером. — Я думал, прежде розовый снег увижу.

— Бывает, — неопределенно пожал плечами мой спутник, и его теплые пальцы неожиданно коснулись моего подбородка:

— Готова немного поиграть?

— Да, — ответила я, но так испуганно, что сама себе не поверила. Теперь, в этом людном помещении, под десятками взглядов, я вовсе не была уверена, что смогу получить удовольствие от сексуальных игр.

— Давай начнем с простого, — не сдержав сардоническую улыбку, предложил он. — Я приказываю — ты выполняешь.

— Да, господин.

— Умница. Бери свой стакан и пей. А потом смотри в зал и говори мне все, что приходит в голову. Глоток — смотришь — говоришь — глоток — говоришь. Но молчать можно только пока пьешь. Ясно?

— Да, господин, — сказала я, схватила бокал и принялась не спеша пить, не отнимая бокал от губ, пока не опустошила его наполовину. Говорить с ним о происходящем в зале? О боже. О боже. Мне проще было бы сделать ему минет у всех на виду, честно.

В зале чего только не происходило. Ближе всего к нам стоял закованный в цепи мужчина у столба. Его партнерша — женщина-доминант, секла его плетью, на мой взгляд, совершенно немилосердно. Парень, весь покрытый потом, дрожал и постанывал. Но район его гениталий, обтянутый мягкими, ничего не скрывающими штанами, демонстрировал возбуждение.

— Ужасно противно на него смотреть, — призналась я и перевела взгляд дальше.

Следующая картина, напротив, заставила меня сглотнуть и сдвинуть колени. Очень красивая юная девушка со связанными руками стояла на коленях перед здоровенным парнем и делала ему минет в то время, как второй парень, стоя за ее спиной, периодически шлепал ее по спине и ягодицам стеком.

Судорожно сжав стакан, я второпях поднесла его к губам и снова стала пить, старательно отводя глаза от девушки. Но Макс, наблюдавший все это время за моим лицом, не был настроен позволить мне скрывать эмоции.

— Как тебе вторая сцена? — спросил он, теперь изучая взглядом мои соски, предательски затвердевшие.

— Возбуждает, — призналась я, жутко краснея.

— Хорошо, — еле слышно согласился он. — Дальше.

Дальше было еще хуже. Девушка на столе с широко раздвинутыми и зафиксированными ногами — и парень в медицинской маске, «прощупывающий» ее изнутри.

— Не мое, — сказала я, в полной уверенности, что отвечаю искренне, но Макс качнул головой, не принимая ответа:

— Посмотри еще раз.

Нахмурившись, я снова взглянула на ту пару. Меня пугало то, насколько глубоко в ней была почти целая кисть парня — это даже вызывало легкую тошноту. Но переведя взгляд на ее лицо, я поняла, что саба в полном экстазе. И еще мне нравилась ее поза.

— Если бы он делал что-то другое…

— Что, например?

— Я не знаю.

— Врешь. Дому нельзя врать, саба. Попробуй еще раз.

— Я не могу, — умоляюще попросила я, и на глаза даже навернулись слезы.

Губ Макса коснулась легкая улыбка:

— Хорошо. Тогда выбирай: ты можешь подумать и сказать, какие фантазии у тебя возникают по мотивам этой сцены либо получить наказание.

— Какое?

— Узнаешь, если выберешь его, — улыбнулся он во весь рот.

Я прикрыла глаза. Это был не выбор, а какой-то обман. Но мое тело недвусмысленно откликалось на тепло его руки, мягко поглаживающей мое плечо, и соблазн оказался нестерпимым.

— Хорошо, накажи меня, — сдалась я.

— На «вы», саба. И это последнее предупреждение.

— Да, господин.

— Умница, — сказал он и, слегка переместившись, внезапно обхватил мои бедра ладонями и поднял, усадив на стойку.

Мои глаза расширились, и паника мгновенно охватила все тело. Он не предупреждал, что выставит меня на всеобщее обозрение. Поймав на себе несколько заинтересованных взглядов мужчин, которые пили у бара со своими сабами и в одиночку, я задергалась:

— Господин… пожалуйста…

— Тихо. Тихо, — сказал он, подходя еще ближе, чтобы заключить меня в кольцо своих рук, — В чем дело?

— Я не могу, когда все смотрят.

— Ты даже не знаешь, что мы будем делать.

Когда его аргумент дошел до моего почти отключенного сознания, я немного расслабилась. В самом деле. С чего я взяла, что со мной будут делать то же, что с той женщиной? О боже. Кажется, я гораздо впечатлительнее, чем думала о себе.

— Лучше? — спросил он, внимательно и спокойно глядя прямо в лицо. Ему хотелось доверять.

— Да, — прошептала я.

— Смотри только на меня. Понятно?

— Да.

— У тебя только одно задание сейчас. Смотреть на меня. Как только переведешь взгляд в сторону, отнесу тебя на такой же стол, поняла?

— Да, господин.

— Хорошо, — сказал он и позвал бармена. Соблазн повернуть голову был очень велик, но я сдержалась, продолжая смотреть в лицо дома. Его теплый, успокаивающий взгляд быстро вернулся. Но краем глаза я уже увидела что-то в его пальцах — совсем маленькое. И позади меня стало очень тепло — похоже, бармен, подошел вплотную.

— Дима, придержи ей руки, будь добр, — попросил внезапно Макс, и почти сразу на мои предплечья легли две теплые мужские ладони, отводя их чуть назад и немного сжимая.

— А что мне за это будет? — послышался веселый бархатистый мужской голос из-за моей спины.

— Ты, кажется, хотел дотронуться до ее груди?

Все мое лицо залила краска. Он не мог так со мной поступить. Он же обещал.

— Хорошо, — снова хмыкнул бармен сзади, а Макс, раздвинув мои ноги, приблизился вплотную и прикоснулся к верхней части моей груди кусочком льда.

Тихо вскрикнув, я дернулась, но мои руки крепко держал бармен Дима. Кусочек льда садистски медленно продвигался вдоль груди, а потом Макс уронил его… прямо в вырез платья.

Я снова охнула, извиваясь, когда лед скатился на живот и сразу затем — ниже, оставляя на коже влажную холодную дорожку. Мужчины засмеялись. Еще трое придвинулись ближе к барной стойке, одна пара подошла с другой стороны понаблюдать за спектаклем. Мои щеки горели.

— Пожалуйста, не надо, господин…

Меня беспокоил не столько лед, сколько все эти взгляды, но Макс снова взял кубик льда и на этот раз провел по другой груди — и снова уронил его в вырез. Содрогнувшись всем телом, я с ужасом поняла, что попытка вырваться из рук Димы вышла мне боком — бармен слегка наклонил меня назад, почти полностью лишая равновесия и, таким образом обездвиживая. Теперь я полулежала на нем, тяжело дыша и краснея, как пион, потому что Макс уже водил льдом по моим соскам, ставшим полностью видимыми под намокшей тканью — а затем она, к моему ужасу, просто соскользнула вниз, оставляя мою грудь обнаженной.

Но хуже всего было то, что творилось с моим телом. Боже, я была возбуждена, и очень сильно. Страшно было даже подумать о том, что Макс может заметить, насколько мокрые у меня трусики. Но в тот момент, когда я уже начала паниковать, он внезапно наклонился и обхватил сосок губами, мягко лаская и согревая его.

Я хотела бы удержать стон, но не смогла — и тут его губы переместились к другому соску. Весь мир вспыхнул. Кровь ревела в ушах, возможно, уже сказывалась и небольшая доза алкоголя, и я закрыла глаза, забывая обо всех, кто стоял вокруг. Когда моей груди снова стал касаться лед, я хотела этого больше всего на свете… хотела даже большего. И, стоило мне издать новый стон, как его рука скользнула вниз и под юбку — вместе со льдом.

Широко открыв глаза, я взвизгнула, когда неровный осколочек льда оказался прямо под трусиками… вскинувшись и взбрыкнув всем телом, я в отчаянии застонала, когда Макс жестко удержал одно из моих бедер и протолкнул лед внутрь, прямо в мое горячее, скользкое, судорожно сжавшееся влагалище. Дима сжал меня еще крепче, на этот раз обхватив одной и рук чуть пониже груди.

— А-ааааа, — отчаянно пискнула я, полностью обездвиженная, и тщетно брыкающаяся.

— Прекрати, — довольно суровым голосом потребовал Макс, глядя в глаза, — Нижняя. Немедленно прекрати сопротивляться.

— Я не могу… пожалуйста…

Мои щеки горели от стыда. Очень хотелось секса, прямо сейчас, но все эти люди меня ужасно смущали. Если бы только я могла остаться с ним наедине.

— Тебе нужен кляп? — холодно уточнил Макс, и я тут же закрыла рот, испуганно помотав головой и округлив глаза. Нет, только не кляп. Это самое худшее, что вообще может быть — я не смогу сказать стоп-слово и…

Внезапно начиная задыхаться, я почувствовала, как комната начинает плыть перед глазами.

— Лиза?

— Не надо. Не надо кляпа, пожалуйста, — выдавила я, мгновенно теряя все: возбуждение, интерес к происходящему и чувство безопасности.

— Его не будет, малыш, успокойся. Кажется, мы нашли одно табу, верно?

— Т… табу?

— То, что нельзя с тобой делать, — мягко пояснил он, заключая меня в объятия и поправляя на мне платье так, чтобы закрыть соски. Я внезапно поняла, что мои руки уже свободны, и в следующую секунду Максим оторвал меня от барной стойки и пересадил на высокий мягкий стул:

— Ты в порядке? Хочешь выпить чего-нибудь?

— Да, дай воды, пожалуйста.

Он поднес к моим губам стакан с водой, но пока я пила, все же поправил:

— Пожалуйста, господин.

— Да, господин. Пожалуйста, господин, — послушно повторила я, поставила стакан на стойку и подняла робкий взгляд. Его глаза смеялись:

— Сабочка, я предупреждал.

— О, черт. Ты серьезно?

— Да. Встань и наклонись.

— Здесь?

— Да, милая. Прямо здесь.

— Ты хочешь меня отшлепать?

Мое тело одеревенело. Теоретически мне всегда казалось, что я буду наслаждаться шлепками. Практически я никогда не предполагала, что такое может произойти в людном помещении, да еще у барной стойки, где толпилось полно народу.

— Ты не хочешь перефразировать свой вопрос, саба?

— Да! Да, хочу, господин. Вы хотите меня отшлепать? — спросила я, снова краснея.

— Немного, чтобы улучшить твою память. Наклонись, малыш. Еще несколько секунд ожидания — и ты получишь семь шлепков вместо пяти.

Стиснув зубы, я повернулась к барной стойке и замерла в замешательстве, не понимая, какую именно позу надо принять, но Макс уже встал и нажал на мои плечи, поворачивая к мягкому стулу, на котором я только что сидела:

— Вот так, милая, животиком на стул. Можешь взяться руками здесь. И расставь ноги чуть пошире… вот так, видишь, как все просто, — мягко и весело подсказывал он, осторожно отодвигая в сторону мою босую ступню своим ботинком. Мое платье снова сползло до талии, а сзади — задралось. Фактически, уже ничто не прикрывало голого тела, кроме трусиков.

На какое-то мгновение меня посетило чувство нереальности происходящего, словно мне это снилось. Но в следующую секунду его ладонь звонко впечаталась в мои ягодицы, и я вздрогнула, сжимаясь всем телом:

— Ай!

Это было намного сильнее, чем я ожидала — и шокировало.

Звуки шлепков я почти не слышала из-за шума в зале, но мне казалось, что я слышу, поскольку было действительно больно. Уже на третьем ударе слезы выступили на глазах.

— Ай! Ай! — завопила я, повышая голос на пятом шлепке.

— Ну все, все, — сказал он, осторожно разгибая и крепко обнимая меня, снова поправляя платье, — не так уж и сильно, малыш. Чшшшш.

Короткая порка внезапно превратила меня в ребенка. Я громко всхлипнула прямо в его футболку, позволяя гладить себя по голове и утешать. И тут поняла, что во всем этом что-то ненормальное. Это я — ненормальная. Я обнимаюсь с мужчиной, который только что сильно отшлепал меня и хочу, хочу его до боли. Но можно ли о таком просить или он будет презирать меня?

Будто отвечая на мои мысли, в который раз, он скользнул рукой вниз по моему животу и задрал платье:

— Мокрая?

Я лишь тяжело дышала, облизывая сухие губы, когда Макс проник двумя пальцами глубоко в меня и посмотрел в глаза:

— Я хочу тебя трахнуть, прямо сейчас. Ты готова?

Прерывисто вздохнув, я привстала на цыпочки от глубокого, сильно давящего проникновения его пальцев и вцепилась руками в мускулистые плечи:

— Да, господин. Только не на виду у всех, прошу вас.

— Разумеется. Идем.

Убрав руку из интимного места, он обнял меня за плечи и повел куда-то вглубь клуба. Мои босые ноги сначала шли по теплой чистой плитке, затем коснулись ковра, и мы оказались в какой-то более камерной части помещения. Света здесь было меньше, а сцены выглядели пожестче — и в то же время потише. Я испуганно отвернулась от гей-пары, молча игравшей с огнем. Но на этот раз, к счастью, мне не требовалось наблюдать за кем-либо и что-то говорить.

Макс не останавливался до тех пор, пока мы не оказались перед лестницей, прямо под которой разворачивалась сессия, от которой я остолбенела. Хрупкая девушка-сабмиссив была распростерта на скамье для порки и связана по рукам и ногам, а здоровенный мужчина жестко обладал ею сзади весьма непривычным для меня способом. Мой взгляд судорожно метнулся к лицу девушки — по ее щекам текли слезы, а во рту находился кляп.

Не помня себя, я рванулась из рук Макса к этой девушке, но он крепко ухватил за предплечье:

— Лиза, нет!

От хлесткого, как удар плети, окрика я застыла и медленно подняла голову, чтобы посмотреть на него загнанным взглядом:

— Макс… мне кажется, она это не хочет.

— Она хочет, все в порядке. Это ты такого не хочешь, — сказал он, крепко удерживая меня — теперь уже за обе руки.

— У нее кляп.

— И колокольчик в руке. Если она захочет остановить его, она остановит.

— К…колокольчик?

— Да. Медленно повернись и посмотри на ее правую руку. Она свободна уронить колокольчик в любой момент. Его звон означает стоп-слово.

Тяжело дыша, я обернулась: девушка действительно сжимала в руке нечто круглое и металлическое.

— А если он не услышит? — спросила я, все еще тяжело дыша.

— Он услышит. Он ее муж, милая. Я знаю эту пару уже три года. Рита обожает анальный секс. Пожалуйста, расслабься.

Его мягкий голос, наконец, достиг моего сознания, и я смогла глубоко вздохнуть:

— Извини. Я просто…

— Знаю. У тебя проблема с кляпами. Мы поговорим об этом позже. А сейчас я хочу тебя трахнуть, саба, — низким голосом напомнил он и сжал мою ягодицу правой рукой.

— Ау, больно.

— Вперед, малыш, — нетерпеливо подогнал он. — Не заставляй меня ждать.

— Да, господин, — пробормотала я, неожиданно хмыкнув. Я все еще была мокрой, и услышать, что он тоже хочет меня, было приятно.