Наперегонки с Луной

Этель Рефар (2024)

Это история о любви и соперничестве, жажде власти и мечтах о свободе. Благородная госпожа из богатого клана знакомится с нищим наёмником, уже заслужившим себе громкую и дурную славу. Их случайная встреча становится отправной точкой для раскрытия древней тайны давно сгинувших кланов, которую стоило бы оставить погребённой песками времени…

Глава 4. Пионовый сад

Обитель клана Ланшань Лань располагалась с северной стороны одноименного хребта прямо среди семи ниспадающих с белоснежных вершин рек. Семь сестёр, семь говорливых ручьёв и каскадных водопадов, сбегая вниз, набирали воду из источников и ключей, разливаясь в низинах полноценными реками. Это были плодородные земли с мягким климатом, настоящее богатство клана Лань. Здесь ткали лучшие шелка, делали прекрасные фруктовые вина и добывали несметное количество речного жемчуга. Однако главное богатство скрывалось в горах и залежах драгоценных камней.

В эти места стекалось много людей — клан Лань щедро платил трудягам за их работу, обеспечивал защитой и кровом, не душил неподъёмными поборами. За многие века своей истории они прославились как благородные и добродетельные люди, меценаты и покровители искусств. Многие благородные семьи считали за честь породниться с сыновьями и дочерьми клана, а на обучение и воспитание сюда присылали своих отпрысков со всей страны. Школа клана Лань, где молодые люди изучали науки, боевые искусства и духовные пути, располагалась в долине у самого подножия гор среди живописных лиственных лесов.

Богатое поместье, где жили кровные члены клана, располагалось выше в горах среди говорливых водопадов. Со стороны сюда могли попасть лишь будущие супруги из других семейств, да заранее приглашённые гости. Здесь же получали право жить и числиться в рядах приближённых лучшие ученики и ученицы. Дом Тысячи Ручьёв — так называлось это место, бывшее для многих пределом мечтаний. Удел попавших сюда мирная и безмятежная жизнь среди прославленных бессмертных и серебряных туманов.

Но была ещё одна обитель, сокрытая среди облаков от чужих глаз. Дом, в который, как верили младшие ученики и непосвящённые члены клана, попадали лишь вознесённые. Облачный Пик, говорили они, место, где живут святые. Те, кто поднимался туда, редко спускался вниз к прежним друзьям и соратникам, а цветом их одежд становился белый. Цвет Истины. Так верили люди, так говорили тем, кто не должен знать.

— Вознесённая госпожа Лань, — слуги у причала склонились в почтительном поклоне.

Лань Юэ в кипенно-белом одеянии шагнула в лебединую лодку, такую же ослепительную в своей белизне. Ещё один красивый жест. Её приёмный отец, глава клана, обожал прекрасные вещи, а что может быть прекраснее столь эффектного способа попасть на Облачный Пик с Лебединого причала? Лодка-облако, лодка-птица, скрылась в облаках, оставляя земные заботы далеко внизу. И, если не знать всех секретов поднебесной обители, это действительно умиротворяющее место, дарующее покой и исцеление уставшему духу. Но только не Лань Юэ. Ни омовение после долгой дороги в тёплой ванной, ни благовонные притирания, ни чистота одежд не смогли унять волнение и тревогу. Она возвращалась с задания, которое не было выполнено безупречно. И в этот раз стоянием на столбе отделаться не удастся. Особенно, если в клане прознают, кто ей помогал.

При мыслях о Цзяо Яне, девушка коснулась исцелённого бока. Он всё-таки спас её, а не убил. Но сделал бы так же, если бы знал, кто такая Лань Юэ, воспитанница владыки Змеиного Дворца? А именно под таким именем для посвящённых и тех, кто желал воспользоваться услугами клана убийц, была известна небесная обитель. Орден внутри ордена. Кровь и яд под белыми одеждами…

И вот, облака перед ней расступились как полы ханьфу, и пик предстал во всём сверкании заходящего солнца. Белые ворота у причала лучи окрасили в алый, любимый цвет убийц. Там её уже ждали…

— Шицзе, — восемь младших сестёр склонились в почтительном поклоне, когда Лань Юэ ступила на Облачный Пик. — Нам велено сопроводить первую госпожу Лань.

— Кем велено?

— Лань Цзи Ли, — ответили девушки, переглянувшись.

Ли-цзе не стала бы высылать свиту за ней, подумалось Лань Юэ, она всегда могла сама прийти в покои. А значит она спихнула на младших сестёр собственные обязанности, не желая лично с подобающей по положению компанией встретить её здесь. Вредина Ли-цзе и её приближённые не хотели смиряться с тем, что недотёпа Юэ всё ещё занимает высокое положение. В клане ходили слухи, что если глава погибнет, вся власть перейдёт к ней, единственной дочери, хоть и приёмной. И это многим не нравилось. Сама же Лань Юэ была бы рада, если это никогда не произойдёт.

— Но ждёт меня не вторая госпожа, верно?

Лань Юэ обвела взглядом девушек. Из новеньких, пара лиц и вовсе ей была не знакома.

— Верно, — ответили они, почтительно пропуская Лань Юэ вперёд.

Внутри всё похолодело. Её призывал в Змеиный Дворец Лань И Чэнь лично.

***

— Эта верная дочь принесла талисман, Чэнь-цзюнь.

Лань И Чэнь стоял у окна Зала Тысячи Ядов спиной к Лань Юэ. Левая рука с закрытым веером была сложена за спиной, а это значило, что он не в духе. Лань Юэ склонилась в дочернем поклоне, опасаясь поднять взгляд. Терпкий аромат горьковато-сладких благовоний тяжким грузом ложился на плечи. Она ждала, когда Лань И Чэнь заговорит с ней и позволит ответить.

— Читай, — коротко бросил он, разворачиваясь к столу, на котором лежал талисман и развёрнутый свиток со сломанной печатью, на которой красовался родовой герб правящего клана провинции Синье.

Лань Юэ выпрямилась и взяла письмо в руки, пробегаясь взглядом по написанному. С каждым новым иероглифом она, и без того бледная, белела ещё больше.

— Вслух, — велел Лань И Чэнь. — После перечисления формальностей.

— Настоятельно просим вас выдать преступника властям для публичной казни за убийство прославленных героев, любимцев богов и людей, Золотой Шестёрки Юньаня. Это поможет сгладить острые углы в отношениях наших кланов и…

— Читай дальше, — сказал он, поворачиваясь к Лань Юэ.

Левая сторона его лица, обезображенная шрамом в старом пожаре, была скрыта за изящной маской из слоновой кости с золотым тиснением.

— И мы не разорвём все дипломатические отношения, а также не станем объявлять войну.

— Понимаешь, что это значит? — спросил Лань И Чэнь, грозно взглянув на Лань Юэ.

Она молчала. О, если бы не Цзяо Ян тогда, она бы сумела скрыться от погони и ничего бы из того, что произошло потом, не случилось бы.

— Очень грязная работа, — спокойным голосом произнёс он, подняв подбородок Лань Юэ, чтобы та наконец перестала прятать взгляд. — Очень.

Лазурно-синий и ядовито-зелёный взгляды встретились. Взволнованный и холодный. Лань Юэ нашла в себе силы выдержать.

— Что мне с тобой делать? — вздохнул он, качая головой. — Ты совсем не ценишь того, что клан для тебя сделал, дочь. Я слышу, что говорят о тебе твои младшие сёстры…

Лань Юэ вспыхнула:

— Я…

— Не перебивай. Слышу, но и вижу тебя. Ты провалила задание, клан потерял деньги, честь Змеиного Дворца висит на волоске! И ты же справилась с нашими соперниками, самонадеянными молодыми заклинателями, героями, которые нередко мешали нам.

Лань И Чэнь устало потёр переносицу. По нему было видно, что он не спал в эту ночь.

— Что мне с тобой делать, несносная девчонка? — уже мягче спросил он. — Одной рукой ты разбиваешь мне сердце, а во второй приносишь добрые вести. Но палками и столбами уже не отделаешься, люди меня не поймут.

Лань Юэ перевела дух. Гроза миновала. Про Цзяо Яна никто не прознал, а выдавать её на смерть никто не собирался. Мыслимо ли.

— Выбери, кого отдать вместо тебя.

— Что? — Лань Юэ не поверила своим ушам.

— Чужая жизнь за сохранение лица невелика расплата, дорогая. Когда-нибудь тебе самой предстоит принимать такие решения.

— Нет!

— Что ж, ты не оставляешь мне выбора.

Сердце забилось чаще.