Кошачья страна

Юлиана Алексеевна Лобова (2015)

Аня, двенадцатилетняя школьница из провинциального городка, однажды встречает жителя волшебной Кошачьей страны, который сообщает ей, что она должна отправиться с ним, для того чтобы избавить поселение от старинного заклятия. Но для этого нужно будет отказаться от привычной жизни, открыть руническую лавку, полетать на самодельном дельтаплане, заручиться помощью духа-совенка, дать отпор злобной королеве, научиться понимать загадочный кошачий язык; а в конце концов самой стать великой волшебницей, и пережить много-много всяческих приключений — необычных и веселых, страшных и интересных.

Глава 2, в которой мы становимся свидетелями побега

И вот час икс настал: Аня была полностью готова, одета в куртку и сапожки, рюкзак висел за спиной, записка лежала на ее письменном столе. Она только что поужинала, а папа с бабушкой смотрели в холле телевизор. Оба (да-да, и бабушка Ани тоже!) обладали невероятной страстью к футболу, и сейчас, судя по звукам, доносившимся из коридора, как раз начинался очередной матч.

Мама (инженер по профессии) эту их страсть не разделяла и потому тихонько читала любимую «Мисс Марпл» у себя в комнате. Она вообще обожала детективы и всякие задачки на логику, и порой говорила, что Аня пошла в нее: она столь же способна к точным наукам и со временем из нее уж точно выйдет великий физик-ядерщик!

Девочка действительно намного больше дружила с физикой и алгеброй, чем с иностранным языком и географией, но сама идея о том, чтоб стать ученым и сидеть в душном кабинете, ставя мудреные опыты, вместо того, чтоб дни напролет гулять с подружками, неизменно приводила ее в тоску и ужас.

* * *

До прибытия кота оставалось минут пятнадцать, и Аня, чтобы отвлечься и не слишком уж переживать (как-никак, а сбегать из дома девочке приходилось впервые!), начала вспоминать все события дня, начиная с раннего утра.

Вот она встает, разбуженная ласковым маминым поцелуем в щеку и такой привычной песенкой: «Пора вставать, дружок, пора, петушок пропел давно, кукарекал он в окно!», сонная бредет умываться, потом одевается и завтракает, и мама заплетает ей косу, а Аня смотрит от нечего делать на улицу, где все ещё царит сырая, мглистая тьма, но уже приветливо горят фонари. Аня давно приметила, что с утра они всегда светят совершенно не так, как по вечерам — не убаюкивают, а словно подбадривают ранних прохожих: «Ничего-ничего, зима с осенью-временное явление. Скоро взойдет солнышко и все будет не так уж плохо».

Вот уже девочка сидит за партой, а грядущий вечер и странный кот все не выходят у нее из головы… После школы она пулей летит домой, обедает, делает уроки, смотрит свой любимый сериал про умную-преумную собаку, которая работает в полиции и порой в одиночку спасает всех полицейских («мне бы такую!» — восхищенно мечтает девочка). Ужин, потом папа с бабушкой заступают на «вахту» у телевизора, а Аня незаметно готовится к уходу, и когда все уже совсем готово, запирает дверь своей комнаты. Неслышно щелкают шпингалеты окна: она готова выглянуть, когда будет нужно, и вот уже сидит, болтая ногой, на подоконнике, ожидая своего героя, и совершенно не боясь простудиться.

Что же будет? Три минуты. Две. Одна. Аню все никак не хотел оставлять страх того, что кот был чем-то вроде призрака, морока, и она никогда уже его не увидит. Но она ошибалась: ровно в назначенное время с улицы раздалось тихое мяуканье. Аня так обрадовалась, что чуть не свалилась с подоконника. Она выглянула в окно и… никого не увидела. Улица снова была пустым-пуста, а сверху моросил, затекая мелкими каплями за шиворот, неприятный холодный дождь.

— Миледи Анна, я здесь, — послышался знакомый голос откуда-то справа. Девочка повернула голову и ахнула: чудной кот стоял на соседском балконе, в двух шагах от нее.

— Здравствуйте, Ромиал! Как вы туда попали? Я думала, вы… вы будете внизу! — Чуть не закричала она от неожиданности, но вовремя прикрыла рот рукой.

— Дорогая спасительница нашей Страны, вы забываете, что я кот, а коты обожают лазить по пожарным лестницам и крышам. — Он довольно улыбнулся. — И к тому же я не просто кот. Если помните, я рассказывал вам о своем друге-чародее, он кое-чему в свое время научил меня. Так вот, если вы позволите, сейчас я доставлю вас на крышу, а оттуда, ни минуты ни медля, мы проберемся моей излюбленной (и короткой!) дорогой в Заречье. Как я и обещал, нас никто не увидит. Вот вам волшебный кулон, держите, — и кот перебросил Ане на подоконник красивую подвеску на длинной тонкой золотой цепочке. Подвеска светилась нежно-зеленым светом, и пока девочка надевала ее, кот предупредил:

— Есть только одно условие. Чары кулона будут действовать, пока вы верите в собственные силы. Хоть немного, — снова улыбнулся он своей обаятельнейшей улыбкой. Аня давно отметила про себя, что этот кот, хоть он и кот, выглядит необыкновенно красивым — даже по человеческим меркам. Девочка, хоть и не совсем доверяла кулону, мгновенно взяла себя в руки: выглядеть трусихой да ещё и в глазах кота? Ещё чего!

— Я готова, — сказала она с полной уверенностью.

— Что ж. — Поклонился Ромиал, — тогда попрошу вашу руку. Давайте-давайте. Просто протяните ее сюда.

Хотя рука Ани явно не доставала до балкона соседей, случилось что-то совершенно непостижимое: Ромиал быстро протянул ей навстречу свою лапу, схватил девочку за пальцы, слегка дернул, и она, вылетев из окна и поднявшись вверх, медленно и плавно опустилась на балкон рядом с ним. Словно это была вовсе и не она, Аня Литвинова, девочка двенадцати лет, а почти невесомый воздушный шарик!

Аня оглянулась назад, опасаясь, что ветер сдует записку со стола и никто ее не найдет, но кот произнес какое-то слово (вероятно, на своем кошачьем языке, потому что она не поняла его значения) и створки окна сами собой захлопнулись (Аня даже услышала как защелкнулись на рамах шпингалеты).

Обернувшись к коту, она обнаружила, что они стоят совершенно вплотную друг к дружке. Ромиал был выше девочки и теперь уже она смотрела на него снизу вверх (не то, что вчера, когда он стоял под ее окнами), и во всем его облике было что-то такое, несказанно близкое и знакомое. Аня могла бы поклясться что знает его тысячу лет, может быть, знала ещё до рождения. «Наверно, так всегда бывает, когда ты есть каком-то предсказании, — подумалось девочке, — Ведь в таком случае все предопределено заранее». Ей вдруг захотелось прижаться к коту, погладить теплую темную шерсть и завести какой-нибудь пустячный разговор, но она решила, что для приличной девушки это уж слишком непозволительные вольности. Да и вообще — кто сказал ей, что все это — не какая-то оптическая иллюзия с целью ее надуть, или ещё непонятно чего («Будь осторожна, в городе мошенников в последнее время развелось!», — то и дело предостерегала ее мать), а поэтому Аня, постаравшись принять наиболее безразличный вид, отрешенно произнесла:

— Что ж, пути назад теперь нет. Ведите меня в свою страну, Ромиал. Как, вы говорите, это делается?

— С радостью, прекрасная миледи. Слушайте внимательно: что бы ни случилось, не отпускайте мою руку и просто двигайтесь за мной. Не напрягайтесь, тогда движение будет происходить словно само собой. — За этими словами снова последовало подобие легкого прыжка и Аня с котом, по-прежнему державшиеся за руки, оказались на крыше. Надо сказать, раньше девочка никогда не поднималась сюда и теперь была восхищена видом ещё неспящего города, внезапно открывшимся перед ней: вблизи и вдали, насколько хватало глаз, тьма напоминала невесомую ткань, беззвучно прорывавшуюся там и сям блеском огней самых разнообразных цветов и размеров, то стоящих на месте, то движущихся (разумеется, то были отсветы светофоров и машин на автострадах). Смешиваясь в глазах девочки, все это великолепие производило на нее самое восторженное впечатление.

— Вот это да! — воскликнула Аня, но тут прямо перед ее лицом взметнулся алый рукав кардинальской сутаны, и они оказалась на следующей крыше. Их бегство происходило с невероятной скоростью: они скорее летели, чем бежали; но, как ни странно, чем дальше, тем меньше Аня удивлялась всем этим чудесам.

Пестрые огни кружились перед глазами, становясь все ярче, и девочка догадалась, что они с котом приближаются к вокзалу — злачному месту, полному всяческих сомнительных баров, магазинчиков и забегаловок. Вокзал негласно делил городок Зелёную Долину на две половины — восточную и западную.

Но вот под ними промелькнуло и само здание вокзала: величавое, немножко похожее на замок с башенкой, выкрашенное в красивый голубой цвет, и Аня невольно вспомнила, как совсем недавно они ездили с мамой отсюда на электричке в областной центр за покупками.

Тем временем, волшебно быстрое движение кота и девочки продолжалось: шестью тончайшими металлическими нитями мелькнули внизу железнодорожные пути, разлетавшиеся вправо и влево; и вот уже путники вышагивали по крышам частных домиков западной стороны, слыша то похрюкивание свиней в хлевах, то лай дворовых собак, то мяуканье обычных домашних кошек. Они-то, уж совершенно точно, не умели ни говорить, ни летать, как Ромиал.

Вокруг них не было уже такого обилия огней, как на восточной стороне, которая жила более интенсивной жизнью, и где стояли, по преимуществу, высотные здания. Здесь, на западе Долины царила тихая, размеренная жизнь и с самого раннего утра, когда восток города ещё вовсю спал, здесь уже можно было видеть фермеров, которые предпочитали трудиться не на фабриках и заводах или в кофейнях и магазинах, а вставать с рассветом и до самых сумерек заниматься собственным огородом и животными.

Где-то на этих улочках жила и Анина тетя Мария с двумя дочурками (младшей, Алисе, было четыре, старшей, Александре, только-только минуло шесть). Семья Ани наведывалась к ним несколько раз в год, летом — преимущественно по поводу празднования дней рождения тети и малышек, что всякий раз было неизменно весело — Аня помнила все: вкуснейшие тетины торты, радостные лица близких, огромного пса Рыжика, который каждый раз норовил потаскать ее за платье и тихо порыкивал, приглашая к игре, разноцветье тетиной лужайки, заливистый смех девчушек; и чудесный воздух, не загрязненный отходами городских производств… Да что уж говорить — и автомобилей, которые на восточной стороне всем изрядно надоели своим шумом и копотью, тут было не в пример меньше.

Но вот за западной стороной показалась темная полоска леса, ведущего к реке, а значит, и к Заречью, где располагалась таинственная Кошачья Страна.

— Лес, — обеспокоенно крикнула Аня Ромиалу, — Это вам не крыши. Как мы здесь будем двигаться?

Кот обернулся к ней со все той же обезоруживающей улыбкой и успокоил девочку:

— О, право, дражайшая Анна, вам не о чем беспокоиться. Помните о кулоне! — И крепче сжал девочкину руку, чтобы дать ей почувствовать, что она в безопасности.

Он действительно сдержал свое слово: ничто не помешало им продолжать путь. Хотя они теперь находились над лесом, но шагали по вершинам деревьев столь же ловко и безошибочно, как и по крышам домов — чуть касаясь ногами верхушек деревьев.

— Правда же, ничуть не сложнее? — Cпросил кот и ярко сверкнул на девочку своими фиолетовыми глазами. Аня в ответ только и успела, что кивнуть: она внимательно смотрела под ноги, боясь промахнуться носком сапога мимо следующей сосны. Но ничего подобного не случалось и путники буквально со скоростью ветра миновали лес. Перед ними мелькнула темная водная гладь, тихо журчащая и поблескивавшая под звездами — то была река Туманка, излюбленное место летнего отдыха горожан. Но сейчас вокруг не было ни души, только неразличимый в сырой осенней тьме лес шумел где-то там позади, да легкий ветер осторожно играл прядями Аниных волос.

— А теперь, — важным тоном возгласил Ромиал, — я попрошу вас, миледи Анна, обхватить меня за пояс.

Аня молча повиновалась, они с котом оказались тесно прижаты друг к другу, и вдруг начали взлетать над рекой, словно кружась при этом в вальсе. Аня закрыла глаза, боясь, что у нее нечаянно закружится голова и она тут же упадет в холодную воду. Но ничего подобного, к счастью, не произошло: кот и девочка благополучно пролетели над рекой.

— Ну вот и все, — весело сказал кардинал, — мы прибыли!

Аня послушалась его и онемела от прекрасного зрелища, открывшегося перед ней: они стояли на высокой краснокирпичной стене, окружавшей прекрасный город, выстроенный в средневековом стиле. Он был отлично освещен старинными газовыми фонарями на причудливых кованых столбах, да и вообще — словно сошел с какой-то чудесной рождественской открытки.

Маленькие аккуратные домики с вечнозелеными деревцами и кустарниками во двориках, мощенные камнем дорожки, ратуша и даже королевский дворец немного поодаль были нежно укрыты свежим ноябрьским снегом, которого почему-то не было за рекой, у людей, а сиявшие на улицах фонари придавали всему этому совершенно неописуемое очарование — очарование города, пронизанного волшебством с ног до головы, от первого кирпичика до последнего. От самой маленькой снежинки до огроменных часов ратуши, которые как раз показывали ровно 12 ночи и уже начали отбивать указанное время.

— Разве уже так поздно? — вышла из восторженного оцепенения Аня, которая боялась даже пошевелиться: ей казалось, моргни она глазом, и все это волшебство вдруг окажется просто сном, сказкой, и она проснется, и надо будет идти в школу и снова сидеть на долгих, нудных уроках…

— Да, — ответил Ромиал. Когда мы уходили, на ваших часах было семь вечера. Но здесь все по-другому. И время идет в соответствии с законами нашей Страны.

Он легонько потянул ее вниз, они опустились на мостовую и Аня поняла, что Ромиал ведет ее прямиком к королевскому дворцу.