Крыло бабочки

Юлиана Юрьевна Погосова, 2011

Счастье… Извечная мечта и цель каждого. Какие только высокие цены не назначали за него, вплоть до страдания и смерти, какие средства не изыскивали в погоне за ним: от богатств до войн и от красоты до Бога. В романе удачно сочетается интригующий сюжет, живое действие, которое держит читателя в напряжении благодаря своим детективным элементам, привычный мир человеческих отношений и безудержной фантазии, с соблюдением всех научных и логических закономерностей. Реальные отношения между людьми смешиваются с фантастической действительностью и чудесным образом объединяются в лице обычной девушки Тани, с прошлым, о необычности которого не догадывалась даже она сама.

Глава 8

Размышляя обо всем этом, я не заметила, как мы подошли к трехэтажному огромному особняку, окруженному высоким деревянным забором. За забором лаяла собака, по низкому баритону можно было определить ее крупные размеры. Я по природе своей отношусь к любителям кошек, собак воспринимаю только мелкого, карликового и той размера, все остальные породы вызывают у меня очень настороженное отношение, граничащее со скрытой неприязнью и страхом. Поэтому вполне естественно, что при звуках хриплого баритона я схватила Лешу за руку, которую он протянул мне с услужливой готовностью, и вцепилась в нее так, что у него на коже проступили белые следы от моих пальцев. Когда я это увидела, мне стало ужасно стыдно, я одернула руку в замешательстве и, кажется, даже слегка покраснела, но уже темнело и моего стыдливого румянца, скорее всего, не было видно.

Леша, видимо, прекрасно понял мое состояние. Он слегка приобнял меня за плечи и успокаивающе сказал:

— Ничего страшного, не волнуйся. Вот, увидишь, все будет хорошо.

От его слов мне вдруг стало совершенно легко и спокойно, и я действительно поверила, что все закончится благополучно, и мое авантюрное приключение тоже.

Около калитки забора висело какое-то сложное устройство с кнопочкой, в которую мы и позвонили, совершенно разумно решив, что другого пути попасть в дом у нас нет. Ответил низкий мужской голос с профессиональными интонациями охранной службы. Леша объяснил, что он со спутницей, то есть со мной, приглашен хозяином дома на сегодняшний бал, который, как ему сказали, начнется в семь часов вечера.

После небольшой паузы, в течение которой охранник, видимо, проверял наличие Лешиной фамилии в списках приглашенных, меня там по определению быть не могло, я проходила в качестве его спутницы, калитка отворилась сама, прямо как в сказке о потерянном времени, и мы вошли во двор дома. Хотя, конечно, двором эту огромную территорию назвать было трудно. Справа простирался самый настоящий сосновый лес, огромные вековые сосны стройно стояли в ряд, открыто демонстрируя покорную преданность своим владельцам. Слева был разбит огромный сад, своей изысканностью напоминающий сады Версаля. Лающий баритон принадлежал огромному догу. Дог был такой большой, что в темноте его вполне можно было принять за небольшого жеребца, ростом он доходил мне до плеч. Пес был свиреп, он все время угрожающе щетинился и обнажал свои белоснежные зубы гигантских размеров, а в перерывах между этим занятием он лаял, издавая те самые низкие рокочущие звуки, которые так напугали меня только что. К счастью, он сидел на цепи, и мы смогли пройти мимо его разрывающейся от негодования фигуры к дому. Мы поднялись по ступенькам на крыльцо и постучались. Дверь распахнулась, на пороге стояла моложавая женщина с энергичной решительностью во взгляде и слегка приоткрытыми пухлыми ярко накрашенными губами. В руке она держала бокал с какой-то темно-красной жидкостью, очень похожей на вино.

— Здравствуйте, Алла, — сказал Леша ужасно вежливо, улыбаясь одной из своих самых очаровательных улыбок.

Алла? Так вот она какая, эта Алла… От неожиданности я сначала растерялась, но потом быстро оправилась и с интересом стала изучать новую знакомую, о которой столько всего была наслышана.

— Добрый вечер, — как можно дружелюбнее сказала я и тоже улыбнулась, достаточно обаятельно, как мне хотелось бы думать.

— Здравствуйте, Леша, — сказала Алла. Голос у нее был низкий и даже немного грудной, и очень приятный, какой-то завораживающий, я бы сказала. — А это… — она перевела взгляд на меня, во взгляде был вопрос.

— Таня, — быстро сказала я, предупредив Лешу, который уже набрал достаточно воздуха в легкие, чтобы выдать законченную тираду о том, как мы меня зовут, кто я и каким образом вот так вдруг оказалась здесь на балу в качестве его спутницы. Мне совсем не хотелось выдавать такую объемную информацию о себе, тем более, что Алла, по всей видимости, куда-то торопилась и не стала бы его слушать.

Она впустила нас в дом, закрыла дверь и куда-то исчезла, оставив нас одних в сумраке прихожей.

Меня немного удивило, что Алла так свободно чувствует себя в этом доме, особенно это казалось странным, потому что, как утверждали все вокруг, никто особой симпатии к ней не испытывал. Мне, впрочем, так не показалось, во всяком случае, вид у нее был совсем не отверженный.

Леша жестом предложил мне пройти в комнату. Я прошла вперед, он за мной. Коридор упирался в круглую арку с лепниной, ведущую в просторную светлую гостиную в голубых тонах и большим количеством полукруглых окон. Свет множества хрустальных светильников отражался гладким и блестящим паркетным полом с причудливым узором. В гостиной не было практически никакой мебели, я подумала, что ее, наверное, вынесли, чтобы ничего не мешало сегодняшнему балу.

От света и блеска, разноцветными бликами искрящихся в хрустальных подвесках светильников, я даже зажмурилась, после полусумрака в прихожей и холле контраст был слишком резким. Постепенно привыкнув к свету, я смогла, наконец, открыть глаза и спокойно рассмотреть всех, кто находился в гостиной. Хотя, конечно, я ни с кем из приглашенных не была знакома и меня тоже, как хотелось бы надеяться, никто не знал. Очень хотелось получше всех рассмотреть, оставаясь одновременно никем не замеченной. Правда, вот с Лешей, наверное, сложно будет это сделать, он сейчас захочет меня со всеми познакомить, надо его как-то предупредить…

— Леша, — повернулась я к нему. Он уже оживленно с кем-то беседовал, с каким-то высоким пожилым человеком в синем бархатном пиджаке. Он меня не услышал, и я решила не отвлекать его, пусть себе беседует.

Я взяла себе шампанского и отошла немного в сторону, чтобы иметь лучший угол наблюдения.

— Таня, — услышала я уже знакомый бархатный тембр.

Повернувшись, я увидела Аллу, которая в это время выбирала себе закуску на подносе у официанта. Она помахала мне рукой, приглашая тоже взять что-нибудь из съестного. Я подошла и взяла микроскопический бутерброд с черной икрой. Алла набрала себе целую тарелку всякой всячины. Мы отошли в сторону, чтобы никому не мешать, тем более что желающих закусить было великое множество. В толпе я потеряла Лешу, но решила потом, что это даже и к лучшему, пусть себе общается, а мне надо заниматься делом, у меня — миссия… При воспоминании о миссии противно заныло под ложечкой и слегка похолодело в желудке, но деваться уже было некуда, как говорится, «взялся за гуж…»

— Таня, а вы давно здесь живете? — завела Алла светскую беседу.

— Да нет, я вообще здесь не живу, — ответила я. — Я подругу навестить приехала, скоро уеду.

— Подругу? — удивилась Алла. — А… Алексей?

Я удивленно подняла брови, как будто не совсем понимая, о каком Алексее она говорит. Потом сделала вид, что неожиданно вспомнила и радостно сказала:

— Ах да, Алексей… Так он же сосед!

— Сосед? — теперь удивилась Алла.

— Ну да, сосед. Сосед подруги. А по совместительству ее же друг детства.

— А-а… — взгляд зеленых со стальным блеском глаз Анны выдавал напряженный мыслительный процесс, происходящий, по-видимому, сейчас у нее в голове.

«Ну и экземпляр, — подумала я. — Это просто невозможно так жить, как же можно все вокруг держать под контролем? Я бы и пяти минут не выдержала в таком режиме. А она — ничего, жива — здорова, и в отличной форме, по всей видимости. Вот уж, действительно, каждому свое…»

Я решила облегчить ей жизнь и как можно простодушнее сказала:

— Подругу мою Лена зовут, она такая рыжая вся, глаза зеленые, дача у них семейная, родительская то есть.

Взгляд Аллы стал совершенно определенный и четкий, как будто все ее мысли вдруг собрались в один общий логический вывод.

— Рыжие волосы? — переспросила она с интересом.

— Да, высокая такая, худенькая.

— А волосы все в колечках, вьющиеся?

— Да, даже слишком вьющиеся, — сказала я, задавая себе вопрос, насколько Ленкина мохнатая шевелюра подпадает под разряд вьющихся волос. Но… почему Алла меня расспрашивает о подробностях ее внешности? Это надо немедленно выяснить!

— Алла, а вы что, с ней знакомы? — неожиданно для самой себя и тем более для Аллы спросила я, как будто решив одним вопросом разрешить все свои сомнения. Глаза мои при этом были, как обычно, широко открыты и блестят воодушевлением воплощенной невинности.

От неожиданности или от удивления глаза Аллы слегка сузились в изучающем прищуре, но наивный блеск моих глаз, по-видимому, быстро рассеял все ее подозрения, и она опять расслабленно заулыбалась, да и потом, количество шампанского тоже сильно ослабило ее бдительность. Но она не торопилась отвечать на мой вопрос и пока решила сыграть в поддавки.

— С чего это вы взяли? — игриво задала она встречный вопрос и заулыбалась, довольная сама собой.

— Да нет, просто так спросила, — поспешила я ее разуверить и как можно более невинно посмотрела ей в глаза, своим неискушенным и романтичным взглядом снимая окончательно все подозрения, если они и были, а, может, вся эта игра — плод моей бурно разыгравшейся фантазии, потому что в этот вечер мозг мой был возбужден сверх любого из привычных для него пределов.

Алла помолчала некоторое время, потом отхлебнула еще глоточек шампанского из фужера и задумчиво сказала, скорее, размышляя сама с собой, чем обращаясь к собеседнику, то есть ко мне. Мне показалось, что ей все равно, к кому она сейчас обращается, ей надо было высказаться.

— Я лично не знакома с этой рыжеволосой особой, — сказала она подчеркнуто надменным тоном.

«Ну и ну, — проскользнуло у меня в голове, — и когда это Ленка успела ей досадить, ее же практически здесь не бывает…»

Вслух я ничего не сказала, во все глаза наблюдая за своей собеседницей и навострив как можно острее свои уши и изображая на лице такую невинность и наивность, на которую даже я была не способна, как мне казалось до сегодняшнего вечера.

Алла сделала легкую паузу, отхлебнула еще немного шампанского. От выпитого количества спиртного она сейчас была похожа на небольшую свеклу, аппетитную такую небольшую свеколку, очень даже милую и обаятельную.

«Если к этому прибавить еще ее голос, — подумала я опять же неожиданно для себя, — то у Кирилла Кириллыча просто не было никаких шансов улизнуть из ее мягких холеных ручек…»

Алла о чем-то задумалась, и надо было как-то вывести ее из этого состояния, иначе ценная информация может пройти мимо меня…

— Я согласна с вами, что Лена немного эксцентричный человек, — сказала я наугад первое, что пришло мне в голову.

При слове «эксцентричный» Алла резко встрепенулась, и глаза ее зажглись огнем, тем самым, видимо, который и покорил в конечном итоге сердце бывшего председателя правления.

— Эксцентричный?! — закричала, нет, даже завизжала она, вся трясясь от праведного гнева. В доме было довольно шумно, и ее крик мало кто услышал, тем не менее, стоящие поблизости приглашенные с повышенным интересом повернулись в нашу сторону, видимо, в предвкушении зрелищного скандала, который, несомненно, оживит привычную общую сытую и ленивую рутину бала. Я тихонько дотронулась до ее локтя, как бы прося ее сдерживать немного свои эмоции, и она, как ни странно, сбавила свои децибелы. Но не эмоциональную напряженность. У нее был такой возмущенно — обиженный вид, что я уже стала сомневаться, что мы с ней говорим об одном и том же человеке, а именно о моей подруге, рыжеволосой Елене. Да мало ли, сколько на свете рыжеволосых людей. Почему я решила, что речь идет именно о ней?

Конец ознакомительного фрагмента.