Советское фото. Три рассказа

Юлия Добровольская, 1997

Три правдивые истории, которые могли бы быть рассказаны любым советским фотографом.

Суббота

Дили-линь!

Это колокольчик над входной дверью.

А в дверях — всклокоченная физиономия пубертатного возраста.

— У вас на паспорт можно сфотографироваться?

— Можно.

Сегодня суббота, народу будет побольше обычного, не дадут почитать. Дрюона читаю. Интере-есно!..

Дили-линь!

— Добрый день. Можно?

— Можно.

Что, не видно, что ли, что можно? С десяти работаем, сейчас пятнадцать двенадцатого. Но это у них, у интеллигентных, манеры такие. Пришли, небось, свои физиономии запечатлеть, чтоб сынку в Израиль отправить. А может и не сынку…

— Вам что?

— Мы бы хотели… двойной портрет… так это у вас называется? Где-то примерно тринадцать на восемнадцать.

— Че бэ или?..

— Что, простите?

— Чёрно-белый или цветной?

— А сколько это будет стоить?

— Что будет стоить?

— Ну, сколько чёрно-белый, и сколько — цветной?

Не разоритесь, небось.

— Вот прейскурант.

— Сеня, у тебя очки с собой?

Я, конечно, могла бы и ответить, но на всех горла не хватит, читайте сами. А я Дрюона почитаю.

Дили-линь!

Ух ты! Свадьба! Класс! Сегодня по карманам кое-что удастся разложить!..

— Проходите, проходите! Вот сюда, пожалуйста… Ой, какие мы красивые!.. Валя! Выйди — свадьба!

Я хоть лак для волос куплю и за трусики кружевные Ленке заплачу, а то она собиралась сегодня забирать — неделю ждала, спасибо ей. Мы завтра с Котиком на вечеринку идём… А потом… Надо на потом что-нибудь придумать.

Телефон.

Я не я, если это не Котик.

— Алё, фотоателье на Пятихолмской.… Ой, здравствуйте, Марк Семёнович… Да, работаем, Марк Семёнович… Серебро? Сдавали… Да, в четверг… Премия? Ой, Марк Семёнович!.. Конечно рады… А как ваш внучок, Марк Семёнович?.. Что вы говорите? Это в три-то месяца! Моя только в четыре начала… Да, Марк Семёнович. До свидания, Марк Семёнович.

Опять телефон.

Это уж точно Котик.

— Алё, фотоателье на Пятихолмской.… Ой, Котик!… Я не болтаю, это шеф звонил. Нам премию выписали. А сегодня свадьба была. Мы кое-что… ну, ты понимаешь… А что ты делаешь?… Ах, мой Котик, не дразни меня… Мур… Мур… Мы завтра идём?… Нет?!… Какая командировка, завтра воскресение!… Ты забыл, что у меня муж в командировке? Пропадёт день.… Ну отмени… Подожди-ка… Проходите сюда, готовьтесь. Валя, выйди! Съёмка! Котик, я обижусь навсегда. Я уже придумала, куда мы пойдём после.… Нет, сегодня нельзя, там занято. Подожди… Куда вы ломитесь? Вот в эту дверь! Валя! Тебя ждут! Котик, учти, не сможешь завтра — я не смогу год.… Как хочешь.… Как хочешь.… Думай!

Свинство! В кои-то веки так всё удачно сложилось, и нате вам — командировка. Трындит! Он вообще стал реже меня… кхе… видеть. Маменька влезла, ясное дело. Этим мамашам только и забот, что своих сынков великовозрастных пасти… Старше я его, видите ли! Да, старше, тебе-то что, не тебе ж со мной спать. А сынку вот твоему нравится.

Дили-линь!

Ой, Сима. А эта Валю нашего пасёт…

— Привет, Сима. Ты чего это в субботу?..

Ага, рассказывай, что мимо шла, ты ж живёшь на другом конце города, от тебя ехать сорок пять минут. Сима работает в соседнем музее архивной крысой. Воображение — богатейшее! Это ж надо восемь причин придумать на дню, чтобы к нам зайти, Валю повидать.

— Сейчас позову Валю.… Нет, туда нельзя, шеф ругает. Валя, выйди! К тебе!

Ни фига шеф не ругает, а тебя не пущу. А то совсем, как своя. Валей своим руководи, а здесь — я начальник. Вот сиди тут и жди, у него, может, работа срочная.

— Ну, как дела, Сима?… У меня-то? Лучше не бывает!… И с Котиком всё тип-топ.… С мужем? С мужем разводиться будем.… А на что он мне теперь? Я теперь Котика люблю. А мужа я и не любила никогда.… Залетела, вот и вышла.… Он-то? Конечно, нервничает, интеллигенты — они все нервные.… Дочку себе забирает. Оно и правильно — у его маменьки квартира сталинская трёхкомнатная, не захотела разменять, жмотка. Мы же не сможем с Котиком и с Любкой в однокомнатной жить.… Любку не увижу? Я да не увижу?! Да они бедные будут, если не дадут видеться мне с Любкой. А у них ей лучше будет. Мамаша на пианино научит играть, манеры интеллигентные прививать станет. А мне Котика держать надо — десять лет разница, сама понимаешь… Вон твой Валя.

Жаль, я не Дрюон, а то бы про Симу роман написала. Бабе сорок два. Старая дева. Не дева, конечно, но замужем не была — страшная!..

Вале двадцать четыре. Как он с ней рядом сидит? Поговаривают, что и лежит… Бр-р-р! Хотя за деньги и не такое можно выдержать. Ну, не то, чтобы она ему деньги платит, а шмотки всякие покупает импортные, в ресторан на обед водит через день. Конечно, ей деньги девать некуда — ни детей, ни семьи. Мамашка с папашкой всю жизнь по заграницам обретаются — дипработники великие: атташе по культуре и переводчица. Мой Котик тоже инъяз закончит, сможет по заграницам ездить. Вот только надо в струю попасть. Ну мы этим займёмся скоро…

А может, мне с Симой полюбезней стать? Это идея! Будем с Котиком её и Валю в гости звать. Глядишь, и ей отвечать придётся тем же… Маменька с папенькой из очередной заграницы приедут, а тут мы с Котиком. Котик у меня шустренький, обаятельный… Хорошая идея!

— Сима, кофе будешь? Валя пусть работает, нам план делать надо. А мы поболтаем, меня кофейком растворимым угостили на днях — одной надо было в полуобнажённом виде.… Нет, ты что, не Валя! Федька снимал. Ты ж знаешь Федьку — его десять голых не расшевелят.

Бедная Сима! Если бы ты знала, что Валя твой не только полуобнажёнку снял, а и весь оригинал увёл за час до закрытия. Потом, подлец, подробности рассказывал. Продолжать боится — раза хватило. Она, оказывается в какой-то чуть ли не Плейбой ломится. Фигурка у неё, Сима!.. Мне-то сильно больно плакать не по чему — у меня и у самой всё на месте: и талия, и попка, и грудка — я Любку-то свою не кормила… Что, ты думаешь, этот студентик-заочник во мне нашёл? Фигурку, Сима, и мордашку. Я-то может, сама в Плейбой подошла бы не хуже той швабры. Денежки, я слыхала, там пла-атя-ат!.. Только Котику моему такой компромат ни к чему — он уже сейчас карьеру в газете делает.

Дили-линь!

Ничего себе, компашка! Ах, выпускной класс. Ну, с этих лишнего не возьмёшь: там отличник-математик всё до копейки просчитал. Зато к плану будет кусок.

Обед скоро… Чаю попью и почитаю…

Дили-линь!

Ой, кто к нам… Художница великая!.. Контрольки смотреть. И конечно, к обеду ближе. А там Федя её в столовку поведёт, или в кафешку какую. Похоже, романом пахнет…

— Здравствуйте, здравствуйте. Федя, выйди! К тебе!

Она платит — не торгуется. Картины — работа сложная, коэффициентов всяких накрутить можно — и к плану было бы, и в карман — да Федя не даёт. Точно, романом пахнет! Федька-то ладно, он холостой, а у неё кольцо обручальное на руке… Хотя… ну и что, у меня вон тоже кольцо…

Телефон.

— Алё, фотоателье на Пятихолмской.… Ой, Котик!… Ах ты разэдакий! Ладно, простила, придёшь без пяти восемь за мной.

Без пятнадцати восемь… Почитать толком не дали… Зато наличными по девять пятьдесят получилось на нос. Это значит, за трусы пятёрку, два пятьдесят на лак… А зачем мне лак? Мы же не идём завтра никуда. Котик придумал что-то на сегодня… А вот и он…

Конец ознакомительного фрагмента.