Игры мажоров. Совратить недотрогу

Юлия Михайловна Герман (2024)

— Скажи, что ты был со мной не потому что поспорил на пятьсот тысяч? Ну? — Она врет, — выдавил он. — Вру? — удивленно посмотрела на него Мира. — А это что? — достала она смартфон и повернула гаджет ко мне. — Никого не узнаешь? Кровь отхлынула от лица, когда я увидела два переплетенных обнаженных тела. — И это видео уже утекло в сеть, Моль! На здоровье! — выплюнула она и ушла развернувшись на каблуках. Не смотри на красавчиков, не общайся с ними, не влюбляйся в них. Так говорила мне старшая сестра. Но вот я с разбитым сердцем, поруганной честью и слитым в сеть интимным видео. А виной всему он — самый популярный парень университета. Он совратил меня на спор. И я не прощу его никогда.

Глава 12

Пётр

— Давно работаешь здесь? — кивнул на ресторан, отъезжая с парковки.

— Этот год, — глухо отозвалась Моленина.

— И как? Нравится? — время от времени кидал на нее взгляды, удерживая основное внимание на дороге.

— Да, — кратко ответила она, явно не собираясь давать более развернутый ответ.

Сжал плотнее пальцы вокруг руля, подавляя раздражение. Я уже сбился со счета того количества раз, что мне пришлось перешагнуть через себя и гребаную гордость. Никогда еще меня так прямо не посылали, как сегодня сделала Моль. А я, блядь, как какой-то терпила, вместо того чтобы ответить ей как следует, вынужден был проглотить все это дерьмо и продолжать улыбаться. Сука! И вот снова! Что ей, сложно, что ли, быть хоть немного приветливее?

— Чем именно? — нет, я не собирался отступать от гребаного спора. Теперь это дело принципа. Неужели не смогу сломить какую-то официантку?

— Тебе же это неинтересно, — ощутил ее взгляд на себе. — Не притворяйся, будто наоборот. И не нужно со мной поддерживать беседу. Лучше посидим в тишине.

Нокаут, блядь! И как на такое реагировать? Сжал крепче челюсти, думая над тем, каким образом ее зацепить или хотя бы разговорить для начала. Какое-то время ехал молча, как меня и просила Моль. Но затем меня озарило. Свернул с намеченного маршрута и свернул к окраине города.

— Что происходит? — дернулась на сидении девчонка. — Куда мы едем? Мой дом совсем в другой стороне, — в панике оглядывалась она.

Я же стиснул зубы, делая так, как мне было сказано — молчал.

— Петя! Державин! — практически перешла на крик Моль. — Куда ты меня везешь?

— Надо заскочить в одно место, — процедил сквозь зубы. Терпеть не мог орущих девчонок. И еще больше не переваривал женских истерик.

— Нет, нет, нет! — услышал панические нотки в ее голосе. — Так мы не договаривались. Ты сказал, что подвезешь домой и все.

Моль дергала ручку авто, наивно полагая, что я не заблокировал двери, посадив в свою малышку эту сумасшедшую.

— Ты сказал, что я не пожалею! — повторяла она и как заведенная выламывала мне дверь.

— Да что ты так нервничаешь, я, чтобы не возвращаться, решил заскочить по быстрому, забрать кое-что, и сразу повезу тебя домой.

— Нет! Нет! — посмотрел на нее, увидев вместо холодной и равнодушной девушки, к которой я привык, совершенно другого человека. Казалось, что она просто впала в настоящую панику. — Нет! Пожалуйста, домой, — смотрела на меня, а из глаз струились слезы. — Петя, будь человеком! Или высади меня, пожалуйста! — начала она еще более агрессивно практически выламывать дверь.

— Да что с тобой не так! — свернул на обочину и остановился, включая аварийку..

Моленина металась по сидению, обливаясь слезами, а я, нахер, совершенно не понимал, что это, мать его, только что было.

Ее мелко трясло, и она безуспешно пыталась выбраться наружу.

— Выпусти! — стучала ладонью по стеклу. — Выпусти!

Казалось, еще немного, и она вынесет дверь к херам собачьим.

Разблокировал замок, и тут же лица коснулся приток свежего воздуха, когда Моль выскочила на улицу.

— Черт! — последовал на дорогу следом за девчонкой, идущей прочь от меня вдоль ночной трассы.

— Наташа! — пытался докричаться до нее сквозь шум летящих на бешеных скоростях машин и звука их клаксонов. — Наташ, вернись! Я отвезу тебя домой! — ускорил шаг, перейдя на бег и стараясь догнать ее. — Куда ты в ночь одна?

Добежал, но не рискнул прикасаться. Просто подстроился под ее шаг.

— Вернись в машину, — кричал ей в спину. — Пожалуйста! Я обещаю, что не буду больше никуда заезжать. Наташ!

Вся эта ситуация попахивала бредом! Я посреди ночи шел вдоль трассы с летящими по ней машинами и уговаривал Моль вернуться в мою желтую красотку Я. Уговаривал. Моль! Твою ж мать! Кто бы увидел, засмеял. Но в тот миг меня волновал лишь тот факт, что с ней происходит нечто не совсем нормальное, и отпускать девчонку посреди ночи в одиночестве, на трассе, изначально дурная идея.

— Наташ, прости! — шел я за этим бронепоездом, не сбавляющим темп. — Я все равно от тебя не отстану, пока ты не вернешься обратно. Буду идти за тобой до самого дома, а дойдешь ты до него только к утру.

Моль остановилась. Я видел, как подрагивают ее руки и тяжело вздымаются ее плечи. Но когда она повернулась ко мне и наши глаза встретились, у меня словно дух вышибло.

В зеленых глазах плескались слезы, розовые пухлые губы слегка дрожали, и мне вдруг показалось, что она красива. Не давая этой мысли укорениться, думал о том, что Моленина не набросилась на меня, как я ожидал, а это хорошая новость.

— Зачем ты это сделал? — смотрела не в глаза, а куда-то глубже. Словно всматривалась мне в душу. И от этого взора у меня мурашки пробежались по телу.

Тяжело сглотнул, облизав пересохшие губы, прежде чем ответить.

— Дебил потому что. Хотел отвезти тебя на мото сходку. Покатать на байке, впечатлить, — выложил все карты. Почему-то казалось, что с ней по-другому нельзя.

— Ты обманул меня, — шмыгнула она носом. — Так нельзя делать.

— Прости, не подумал, что тебя может это напугать, — только теперь понял ее реакцию. — Больше не буду, поехали. Прошу, — не сводил с нее глаз, подмечая крохотную родинку над верхней губой и то, что ее глаза кажутся нереально яркими на фоне смуглой кожи.

— Хорошо. Но это последний раз, когда я сажусь в твою машину, Державин. Запомни. Больше этого не случится, — выговаривает она и, дождавшись моего утвердительного кивка, облегченно вздыхает.

— Тогда поехали, — казалось, что эту фразу она говорила больше себе, чем кому-то другому. — И больше без фокусов! — пригрозила она.

А у меня в голове только что созрел новый план, на осуществление которого мне понадобится время.