Легенда Лукоморья

Юлия Набокова, 2009

Все мечтают попасть в сказку. Однако вряд ли кто обрадуется, когда в сказке ему предложат роль Бабы-яги. Но решение магистров не обсуждается. Скажут быть Бабой-ягой – придется рядиться старой, страшной, злобной старухой, пройти курс экстремального вождения ступы и прокатиться с ветерком по Лукоморью. А заодно подружиться с Лешим и Водяным, уважить богатыря Илью, раскрыть семейные тайны Кощея, провести ревизию богатств Змея Горыныча, дать отпор Соловью-разбойнику и найти пропавшую Василису Премудрую, которая, оказывается, не кто иная, как… Ни за что не догадаетесь!

Часть вторая

БАБА-ЯГА НА ИСПЫТАТЕЛЬНОМ СРОКЕ

Список ингредиентов для отвара, которого жаждали душа и тело Илюши, был внушительным. Тут были и кора дуба, и его корни с желудями, и еловая шишка, и ржаной колосок, и свежий гриб, самый большой, какой только отыщется. И все это нужно было сварить в воде из русалочьего озера, собранной непременно в том месте, куда в полнолуние падал лунный свет.

— Вода у нас есть, — успокоил меня кот. — И ржаной колосок я где-то в сундуке видел, надо только поискать. А вот за остальным надо в лес отправляться. Если чего не сыщешь, кликни Лешего, он подскажет. Все, иди. Нет, стой! — Кот метнулся к столу и вернулся, держа в зубах золотой перстень Ива. — Надень-ка. Иван просил тебе передать.

Я покрутила золотой ободок, и перстень мигнул мне рубиновым глазком. Ив носил перстень, не снимая, с того самого дня, когда я впервые его увидела. Похоже, это какая-то семейная реликвия, которая дорога ему как память. И я оценила романтический жест рыцаря.

— Что ж сам-то не передал? — проворчала я, надевая кольцо на палец. Ободок тут же уменьшился до нужного размера. А я и не знала, что кольцо Ива волшебное. Что ж, надеюсь, это какой-нибудь мощный оберег, призванный охранять меня на время отсутствия рыцаря.

— Милые бранятся — только тешатся, — проворчал кот. — А теперь не медли.

Он вручил мне корзинку и выставил за порог. Тихонько напевая песенку Красной Шапочки, я зашагала через полянку к соснам, к той дорожке, которая не так давно увела Ива. Ступила под сень деревьев, сделала несколько шагов и замерла: слова песни застыли на губах, ноги топтались на месте, словно отказываясь идти дальше, а сердце сжалось в недобром предчувствии.

Что-то изменилось. От вчерашнего спокойствия и умиротворенности леса не осталось и следа. Сосны стояли ощетинившись иголками, словно в ожидании битвы с врагом. Вчера иголки стелились под пальцы мягким ворсом, сейчас же, стоило протянуть руку, впились под ногти. Вскрикнув, я отдернула руку, слизнула капельку крови и испуганно посмотрела вперед, туда, куда утром ушел Ив. Не случилось ли с ним чего? Потом малодушно обернулась в сторону залитой солнцем полянки, на которой как ни в чем не бывало стояла избушка, переминаясь с ноги на ногу и подставляя солнышку то один, то другой бревенчатый бок. Захотелось немедленно вернуться туда, где в воздухе не чувствуется разлитой угрозы, плотной, как кисель, где звучат голоса кота и избушки, и нет этой тревожной, леденящей душу тишины.

Я уже попятилась было назад, как представила насмешливый голос кота, вспомнила готового на все Илью, вчера чуть не снесшего избу с ног. Будь он неладен со своим отварчиком! Я быстро оглянулась в поисках необходимых компонентов — тщетно! Избушка стояла окруженная сосновой рощей. Чтобы найти дубы и ели, надо было порядком углубиться в лес.

Решившись, я зашагала по тропинке меж настороженно замерших сосен и, отчаянно бодрясь, во весь голос затянула песенку Красной Шапочки. Однако как я ни храбрилась, с каждым шагом становилось все больше не по себе. Взгляд отмечал безжизненно замершие деревья, опустевшие ветви, на которых не было видно ни птички, ни белки. Лишь где-то вдалеке раскаркалась ворона, да методично стучал по дереву дятел, будто вколачивая гвозди в крышку гроба.

Конец ознакомительного фрагмента.