Праздник по обмену

Юлия Набокова, 2018

Новый год – время чудес и волшебства, когда каждый получает то, что заслужил. Всеволод Серебров – успешный банкир, но совсем разучился делать добрые дела. Дед Мороз решает проучить его и отправляет Сереброва в альтернативную реальность, где он меняется местами с должником своего банка. У Сереброва есть только два дня до Нового года, чтобы исправить свои ошибки, спасти семью должника от выселения и вернуть собственную жизнь и жену.

Глава 1. Серый волк

— Думаешь, у нас есть шанс? — Бледная, невыспавшаяся женщина несмело притормозила, завидев впереди синюю вывеску заведения, мерцающую в ранних декабрьских сумерках. — Других он даже на порог не пустил.

— Ну, не зверь же он? — нарочито-бодро откликнулся ее долговязый спутник в очках и красном шарфе, скрывая волнение.

— Серый волк по сравнению с ним — ягненок, — горько отозвалась его супруга.

— Мама, — тоненько воскликнула идущая между ними маленькая девочка в розовом пуховичке и шапке с большим помпоном, — мы что, к волку идем?

— Нет, Любочка! — Мужчина присел на корточки рядом с дочкой и заглянул в чуточку испуганные голубые глаза. — Мы идем к волшебнику, который может нам помочь.

— К волшебнику? — Глаза девочки округлились от восторга и любопытства. — К доброму?

— Вот это мы сейчас и посмотрим! — Мужчина выпрямился, сжал руку дочки в варежке и решительно зашагал ко входу в банк, увлекая за собой жену и дочку.

— Надеюсь, у него сегодня хорошее настроение, — еле слышно пробормотала женщина.

Всеволод Серебров пребывал в благодушном настроении аллигатора, только что отобедавшего антилопой. Годовой отчет о деятельности банка его порадовал. Трудный был год, рискованный. Многие банки закрылись, немногие едва сводили концы с концами, и уж совсем единицы приносили прибыль, как его детище. Страшное чудище Кризис обломало зубы о его неприступную финансовую крепость. И все благодаря его, Всеволода, мудрому руководству.

— Всеволод Игоревич, — заглянула в кабинет секретарша Ниночка, длинноногая и белокурая, как голливудская звезда. — Тут курьер с шубкой.

— Зови! — Всеволод барским жестом махнул рукой.

Сначала в кабинет вплыла белоснежная шуба в прозрачном чехле, не скрывающем всего ее великолепия. Следом, держа вешалку с шубкой на вытянутой руке, вошел курьер. На него Всеволод даже не взглянул, придирчиво осмотрел шубу, расстегнул чехол и погладил густой норковый мех. Роскошная вещь, Инге понравится. Без лишних слов Всеволод вынул тугую пачку денег и бросил на стол. Курьер сгреб деньги и, поздравив с наступающим Новым годом, удалился. А Всеволод сунул вешалку с шубой секретарше.

— Повесь пока куда-нибудь!

Ниночка завистливо вздохнула, любуясь норкой. Ей на такую роскошь в жизни не заработать. Если только заслужить… Девушка стрельнула на шефа красиво подведенными глазками, но тот уже отвернулся. Что ему ее прелести, если у него жена — известная актриса! Ниночка тихо шагнула за порог.

— И сделай мне… — настиг ее повелительный голос Сереброва.

— Зеленый чай? — услужливо обернулась она.

Банкир поморщился и затряс головой.

— Не могу уже пить эту гадость! Кофе.

Ниночка удивленно вздернула ухоженную бровку. Она работала в банке уже три месяца и привыкла к тому, что босс пьет только зеленый чай особого плантационного сорта, который ему с женой привозят прямиком из Китая.

— Ты кофе варить умеешь? — нахмурился Серебров, глядя на растерянную секретаршу.

— Конечно! — торопливо кивнула Ниночка, скрывая внутреннее ликование. Это же ее шанс! Раз босса мутит от здоровых привычек, которые пытается привить ему супруга, Ниночка устроит ему сладкую жизнь. Кофе, конфетки, блинчики. Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, даже если он банкир. Особенно если он — изголодавшийся по нормальной пище банкир. А там и до собственной шубки недалеко! — Я мигом!

Шурша чехлом с шубкой, секретарша удалилась, а Серебров отвернулся к окну. Пошел снег, и банкир нахмурился. Опять будут пробки из-за нечищеных дорог, его свежевымытый «Майбах» весь покроется грязью. Скорей бы отметить идиотский Новый год с партнерами и их женами и улететь с Ингой на Мальдивы, где для них со второго января забронирована уединенная водная вилла с выходом прямо в океан.

Сзади снова зашуршало. Да что ж дура-секретарша с этой шубой туда-сюда ходит? Всеволод сделал зверскую физиономию для устрашения персонала, обернулся и грозно рявкнул:

— Кофе принесла?!

— Волк! — тоненько пискнула маленькая девочка в розовом пуховичке, сжимая в руке шуршащий пакетик с конфетами.

— Ты кто? — вытаращился на нее Всеволод, внутренне похолодев. Вспомнился рассказ знакомого банкира Пузанова, как год назад к нему в банк заявилась бывшая подружка и предъявила подросшего наследника. Тот не поверил, заставил тесты на отцовство сдать. Все подтвердилось, и теперь бедному богатому Пузанову приходится отстегивать четверть доходов на алименты. Но там хоть сын, будущий наследник! А это девчонка, соплюха, глаза в пол-лица, того и гляди расплачется.

— Любочка! — раздался из коридора взволнованный женский голос, а за ним грозный окрик охранника:

— Вы куда? Не положено!

Всеволод выглянул из кабинета и рявкнул:

— Пропустить!

Охранник почтительно посторонился, а Серебров так и впился взглядом в мать девочки. Нет, никаких интрижек, даже на одну ночь, у него с ней быть не могло. И дело даже не в изможденном виде женщины, не в ее кругах под глазами и в дешевых шмотках с рынка. У женщины был крупный нос, а Серебров с юных лет не выносил несовершенства. И сколотив состояние, окружал себя только красивыми людьми и вещами.

— Там Любочка… — взволнованно произнесла носатая, шагнув к нему. — Моя дочь.

— И? — грозно осведомился Всеволод. Ну, если начнет рассказывать сказки, что Любочка — и его дочь тоже, мало ей не покажется!

— Она от нас сбежала, — оробев, пролепетала женщина. — Извините.

— От нас? — успел удивиться банкир, а следом на его охранника налетел высокий и нескладный мужчина в нелепом красном шарфе.

— Куда? — Охранник крепко схватил нарушителя спокойствия за плечо.

— Сеня, там Любочка! — с тревогой повернулась к нему женщина.

— Вы кто? — строго спросил Серебров, переводя взгляд с мужчины на женщину.

— Арсений, — представился тот.

— Аля, — женщина смущенно схватилась за потертую сумочку через плечо, — Алевтина.

— Бедняковы, — хором закончили они. — Мама и папа Любочки.

Имена Сереброву ни о чем не говорили. Он только понял, что вешать на него спиногрызку никто не собирается, у нее есть родители, и расслабленно махнул охраннику, чтобы отпустил Беднякова.

— Забирайте свою девочку. Она забежала ко мне в кабинет.

Серебров зашел в кабинет и огляделся. Что за чудеса? Малявки нигде не было.

— Любочка! — взволнованно позвала Аля, входя в кабинет вместе с мужем.

— Мамочка! — Из-под его стола пулей выскочила девчонка, спряталась за матерью и громким шепотом сообщила: — Он — Серый Волк! Пойдем отсюда скорее, пока он нас не съел.

— Извините Любочку, — сконфуженно вмешался отец, — она испугалась.

— Кофе, Всеволод Игоревич! — провозгласила Ниночка, появляясь с чашкой на подносе.

— Так вы тот самый? — ахнула мама Любочки.

— Серебров, — сухо кивнул он, беря чашку кофе у секретарши. — Хозяин этого банка. А теперь извините, у меня много дел… Ниночка, проводи.

Секретарша мигом развернулась к непрошенным гостям.

— Подождите! — с отчаянием выкрикнул ему в спину отец Любочки. — Мы ведь к вам пришли, как раз по одному делу.

Секретарша замешкалась, нерешительно взглянула на Сереброва. Дура! Мало того, что унеслась делать кофе, оставила приемную, позволила малявке забежать в его кабинет, так еще не может выставить вон родителей.

— И что за дело? — скучно спросил Всеволод, отпивая эспрессо.

— Мы валютные ипотечники, взяли кредит под залог жилья, — выпалил Бедняков.

Всеволод поморщился: начинается! Сколько раз в течение года он уже слышал эту жалобную песню. Только вчера митинг под окнами банка охрана разгоняла, и вот снова!

— Мы уже пять лет исправно выплачивали кредит. Сами понимаете, платежи неподъемные, мы не можем их выплачивать в полном объеме, — зачастил Бедняков, приняв его молчание за внимание. — На днях к нам приходили люди из вашего банка, грозились отобрать квартиру, в которой мы живем. А она у нас одна. Нам с женой и дочкой некуда идти…

Всеволод бросил недовольный взгляд на застывшую секретаршу. Вместо того, чтобы выполнить его поручение и выставить семейство за дверь, стоит, развесив уши, и даже сочувственно кивает. Что за дура такая?

— Войдите в наше положение, — Бедняков просительно заглядывал ему в глаза. — Если бы можно было сделать реструктуризацию долга или списание хотя бы части…

У банкира было два железных принципа в работе. Никаких поблажек — это раз. Никакой жалости — два. Начнешь жалеть всех ипотечников, что рыдают перед его кабинетом, сам пойдешь по миру с протянутой рукой и пустым портмоне.

— Вы сами брали кредит в валюте. Порядок для всех один и делать исключений я не буду, — отрубил Серебров. — Нина, проводи.

— Да что вы за человек такой? — с негодованием выкрикнул Бедняков. — У вас что, нет жены, детей?

— Сердца у него нет, — горько бросила Аля. — Пойдем, Сеня, не унижайся.

— Как у Железного Дровосека? — удивленно воскликнула Любочка и во все глаза уставилась на Сереброва.

— Все в порядке, Всеволод Игоревич? — наконец-то догадался заглянуть в кабинет охранник.

— Покажи господам Бедняковым, где у нас выход, — распорядился Серебров и, едва тех выдворили вон, взял чашку кофе. Отпил и поморщился — холодный! Никому не позволено нарушать его покой и врываться в его кабинет. Эти Бедняковы получат хороший урок. Он взял телефонную трубку и сделал звонок. — Макаров, у вас там есть должник по фамилии Бедняков. Отправь к ним сегодня сотрудников, пусть вручат им досудебное уведомление о полной выплате долга в течение десяти дней.

Руководитель кредитного отдела замялся, что-то залепетал про Новый год:

— Праздник все-таки, может позже?

— Я что, неясно выразился? До Нового года.

Серебров бросил трубку и отодвинул чашку.

— Еще кофе, Всеволод Игоревич? — робко кашлянула секретарша.

— Нина, ты уволена!

— За что, Всеволод Игоревич? — опешила девушка. — Вы из-за этих посетителей, да? Так я же не виновата, — зачастила она, — что они вошли, пока меня в приемной не было. Вы же меня сами послали кофе делать!

— За кофе, Нина. Он еще более мерзкий, чем зеленый чай.

Секретарша раскрыла рот, глупо похлопала ресницами.

— Всеволод Игоревич, вы же это несерьезно? Простите меня. Мне эта работа очень нужна, у меня мама больная…

— Свободна, Нина.

— Вы, вы… Серый Волк! — Она всхлипнула и выскочила за порог, со всей дури хлопнув дверью.

Так-то лучше. С Нового года он наймет новую секретаршу — длинноногих красавиц много. Главное, чтобы не была жалостливой дурой и не пускала к нему всякий сброд. Время директора банка бесценно.

Ниночка еще какое-то время жалобно всхлипывала под дверью, собирала вещи, в сердцах разбила чашку… С нее станется еще какую-нибудь гадость на прощание сделать.

— Нина! — гаркнул Серебров, и секретарша мигом нарисовалась на пороге и с надеждой взглянула на него. — Шубу смотри не прихвати! Не то вычту стоимость из твоего счета в банке.

— Можете не волноваться! — поняв, что помилования не будет, Ниночка еще раз от души хряснула дверью.

Серебров погрузился в рабочие дела, а когда час спустя он покинул кабинет, секретарши в приемной уже не было. Только на столе лежала шубка в прозрачном чехле, по всей поверхности которого было размашисто выведено слово «Козел».

— Не удержалась все-таки, — ухмыльнулся банкир, как будто иного от секретарши и не ожидал. Попытался оттереть надпись, но ничего не вышло. Предусмотрительная Ниночка использовала водостойкий маркер.

Первым порывом было выбросить испорченный чехол, но Серебров бросил взгляд на окно, за которым лепил пушистый снег, и передумал. Чехол еще пригодится, чтобы донести подарок до машины. А прежде чем презентовать шубку жене, он просто выбросит чехол.

Серебров перекинул шубку через руку, надписью внутрь, и отправился на стоянку.

Двадцать девятого декабря Москва стояла в предновогодних пробках. Чтобы хоть как-то двигаться навстречу дому, Всеволод срезал, обгонял, проезжал по обочине, проскакивал на мигающий желтый. Хотелось скорее обрадовать Ингу, жена уже должна была вернуться со съемок…

С Ингой он познакомился пять лет назад. Банку был нужен новый рекламный ролик, и Серебров лично отбирал актрис. Инга тогда опоздала. Он уже пересмотрел с десяток красивых мордашек и остановил выбор на грудастой блондинке, похожей на соседку, в которую был влюблен в школе. Опоздавшую Ингу он даже на порог пускать не хотел — не терпел непунктуальности. Но хрупкая девушка, буквально сметя секретаршу, прорвалась в конференц-зал и потребовала ее прослушать. Серебров сначала оценил ее настойчивость, а затем — готический грим невесты Дракулы. Его буквально заворожили колдовские омуты глаз и фарфоровая белизна щек.

— Вы всегда так ходите? — спросил он у девушки-вамп.

— Ах, это… — Она мило смутилась, заправив за ушко каштановый локон. И ушко, и локон были прелестны, как она сама. — Я снималась в массовке фильма ужасов, поэтому и опоздала. Так вы меня посмотрите? Что нужно делать?

— Смойте грим и приезжайте вечером в ресторан. — Он сказал название и поднялся с места, одобрительно отметив, что девушка одного с ним роста. Высокая!

— Почему в ресторан? — растерялась она.

— Потому что кастинг закончен, и мне пора на важное совещание. Но в качестве исключения я прослушаю вас в ресторане. Согласны?

Вопрос Всеволод задал для проформы. Еще бы ей было не согласиться, когда банкир из списка «Форбс» фактически зовет ее на свидание. Поэтому он несказанно удивился, когда в ответ неожиданно прозвучало:

— Нет!

— Что? — Он удивленно обернулся на полпути к выходу.

— Я не прохожу кастинги в ресторанах, — твердо заявила девушка-вамп и гневно сверкнула своими глазами-омутами. — Спасибо, что уделили мне время. Всего доброго!

И она подскочила к выходу, собираясь сбежать.

— Да погоди ты… — Серебров неожиданно для самого себя схватил ее за руку. Девушка снова сверкнула глазищами, явно намереваясь послать его куда подальше с его поползновениями. Вблизи глаза у нее оказались редкого прозрачно-зеленого оттенка, как у русалки. Всеволод в первый миг залюбовался, а во второй — пропал. Девушка выдернула руку, собираясь уйти. Был только один способ ее остановить. — Ты утверждена, — выпалил он.

— Правда? — Она растерянно улыбнулась, и он понял, что попал в точку.

— В тебе больше жизни, чем во всех других девушках, которых я посмотрел, — добавил Всеволод, не покривив душой. — Именно такая актриса должна представлять мой банк. А теперь мне правда пора. Детали обсудим вечером. Я привезу договор в ресторан.

— Деловая встреча? — хитро уточнила она.

— Деловая, — подтвердил Всеволод, про себя подумав, что сделает все, чтобы затащить недотрогу в постель.

— Инга Вишнева, — теперь уже она сама протянула руку, потрясла его ладонь в знак приветствия и лукаво добавила: — Вам же нужно будет внести мое имя в договор.

Вечером они подписали договор на съемки рекламного ролика. А через три месяца поставили свои подписи в загсе и стали законными супругами. Ему так и не удалось уложить в постель недотрогу Ингу Вишневу, в его спальню она вошла законной женой — Ингой Серебровой.

После свадьбы карьера Инги пошла на взлет. Всеволод познакомил ее с нужными людьми, вложился в кинопроизводство, и вот уже Инга Сереброва заблистала сначала в ролях второго плана в сериалах в прайм-тайм, а затем получила главную роль в прокатном кино. Она была одаренной актрисой, и с его поддержкой быстро завоевала симпатии публики. Всеволод гордился успехом жены, его бы никогда не привлекла скучная домохозяйка. Только такая, как Инга — талантливая, красивая, знаменитая — была ему достойной спутницей.

Серебров набрал номер супруги, но та не брала трубку. Тогда он прибавил звук радио. Новогодняя песенка закончилась приторным перезвоном колокольчиков, и зазвучал до отвращения бодрый голос телеведущего:

— Новый год — время чудес! Надеюсь, мои дорогие друзья, вы уже прониклись праздничным настроением и купили подарки, чтобы порадовать своих любимых.

— Да уж не многие так порадуют любимую, как я, — похвастался Всеволод, бросив взгляд на лежащую на заднем сиденье шубку, и нахмурился, заметив слово «козел» на чехле — прощальный привет от секретарши.

Вдалеке показался рекламный щит с плакатом нового фильма Инги, и Серебров сбросил скорость, чтобы полюбоваться фотографией супруги. Ингу впервые утвердили на главную роль в прокатном кино. Чтобы продвинуть молодую жену, Всеволод надавил на режиссера и прилично вложился в съемки, однако для Инги это осталось тайной. Она считала, что прошла кастинг на общих основаниях, и знала только, что Всеволод оплатил наружную рекламу. И теперь Инга улыбалась ему и всем остальным водителям, застрявшим в новогодних пробках, с плакатов нового фильма. Но только его одного красавица Инга ждет дома! От этой мысли Серебров самодовольно улыбнулся и лихо обогнал таксиста, везшего на заднем сиденье Деда Мороза со Снегурочкой.

— А знаете ли вы, что по статистике перед Новым годом возрастает число разводов и самоубийств? — продолжал трепаться радиоведущий.

— Да ну? — удивился вслух Серебров.

Ведущий словно только и ждал его ответа и зачастил, объясняя:

— Когда все вокруг веселятся, у людей, склонных к депрессии, сдают нервы. А недовольные супруги торопятся разорвать оковы брака до боя курантов и начать Новый год с чистого листа.

— Неудачники! — усмехнулся вслух Всеволод и огляделся в пробке по сторонам, с высоты своего «Майбаха». Слева, испуганно вцепившись в руль старенькой малолитражки, сидела растрепанная полненькая девушка. «Брошенка», — мысленно окрестил ее Серебров. Какому нормальному мужику захочется с такой Новый год встречать? Всеволод повернул голову направо — из замызганной колымаги на него завистливо зыркнул небритый мужик. «Машину в кредит купил, — презрительно отметил Серебров, — и еще десять лет расплачиваться будет. Если от безнадеги руки на себя не наложит». Одни неудачники кругом!

Пробка тронулась с места. Совершив лихой вираж, Всеволод оставил позади случайных соседей по дороге с их проблемами и покатил навстречу красавице-жене, которая ждала его в трехэтажном доме в элитном поселке.

Инга Сереброва нервно прохаживалась по гостиной, поглядывая на часы. Где же он? Почему не едет? Минуты старого года стремительно утекали, и было так важно скорее все решить.

Инга остановилась напротив зеркала, взглянула на свое отражение. Небесно-голубое платье с открытыми плечами она купила для Нового года, оно подчеркивало выточенную в спортзале фигуру и добавляло синевы зеленым от природы глазам. Женщина на миллион — роскошная, уверенная в себе, успешная, ослепительная. Ничто не напоминает о полуголодной студентке театрального, какой она была до брака с Серебровым. А ведь в тот день, когда она вломилась на кастинг к банкиру, Инга была близка к отчаянию…

Ей было двадцать два, и ее только что бросил парень, с которым они встречались с первого курса. Антон, как и она, был приезжим. Они снимали крошечную квартирку на окраине Москвы, мечтали о кинокарьере, а пока бросались за любые подработки — будь то съемка в рекламе дезодоранта или выступление на детском празднике. Перед Новым годом их здорово выручали костюмы Деда Мороза и Снегурочки — можно было заработать денег на пару месяцев безбедной жизни. Правда, деньги у Антона не задерживались — он сразу же спускал их на обновки. Только не Инге, а себе, любимому. Антон считал, что актеру необходимо хорошо выглядеть, а про то, что Инга — тоже актриса, частенько забывал. Она вполне устраивала его, как поклонница таланта, а над ее актерскими амбициями он частенько потешался.

Первый конфликт случился, когда Антон взял Ингу в качестве поддержки на кастинг. Он тогда провалил пробы, а Инга внезапно получила небольшую, всего с одной фразой, эпизодическую роль. Антон не разговаривал с ней почти месяц, но затем начались новогодние праздники — и их примирили костюмы Деда Мороза и Снегурочки и добрая атмосфера праздника. А эпизод с Ингой в итоге вырезали при монтаже. Антон утешал ее, но Инга видела — он едва скрывает злорадство. Ей бы уже тогда понять цену своему завистливому возлюбленному, но агония продлилась еще год.

Любовная лодка разбилась о пьедестал, на который внезапно взлетел Антон. Получив главную роль в фантастическом блокбастере, он поспешил закрутить роман с партнершей по съемкам и вычеркнул Ингу из своей жизни. Он даже не забрал вещи из их съемной квартиры. Начал свою звездную жизнь с чистого листа, нового гардероба и нового жилья. «Ты же понимаешь, у меня теперь другая жизнь», — скупо сказал он по телефону. А Инге в этой новой жизни места не нашлось.

Так, в двадцать два года, она оказалась полной неудачницей. Парень бросил, ролей нет, а оплачивать квартиру в одиночку ей не по карману. Как раз подходил срок оплаты за жилье, и Инга понимала — не сможет заработать. Придется вернуться домой и забыть о карьере актрисы.

На кастинг в банк она примчалась сразу со съемок в массовке, в гриме вампирши. Терять ей было нечего, она прорвалась сквозь закрытую дверь — и неожиданно сорвала ва-банк. Сначала получила роль в рекламе, которая позволила оплатить квартиру на три месяца вперед. А затем — предложение руки и сердца. Из тесной однушки Инга переехала в дворец в элитном поселке, где одна ее гардеробная занимала столько же места, сколько вся съемная квартира. Вместе с обручальным кольцом на пальце у нее появились не только новые наряды, но и новые роли — по восходящей, из актрисы второго плана прямиком в звезды.

Инга не прогадала, приняв предложение Сереброва. Она была хорошей актрисой, но не выдающейся. Она нравилась публике, а деньги мужа открывали перед ней новые двери и роли. Ее актерская мечта сбылась, карьера складывалась удачно, чего не скажешь об Антоне. Бывший возлюбленный после первого громкого успеха не смог удержать высокую планку, от ролей в сериалах отказывался, считая их ниже своего достоинства, а новых ролей в блокбастерах не предлагали, и вскоре даже поклонники о нем забыли. Антон вернулся к тому, с чего начинал — в новогодние праздники подрабатывал Дед Морозом. Когда в прошлом году бывший возлюбленный вломился к ним в дом в красном кафтане и с бородой, Инга не поверила глазам. Антон перепутал их дом с соседним, куда его вызвали, чтобы развлекать детей. Встрече с ней он тоже не обрадовался и поспешил уйти, сердито стуча посохом по крыльцу…

Инга поежилась в платье с открытыми плечами, шагнула к камину, протянула озябшие руки и грустно усмехнулась. Камин был ненастоящий, хотя дрова потрескивали и отбрасывали золотистое пламя. Семейный очаг, который не греет. А ей так хотелось согреться… Инга бросила встревоженный взгляд на часы на каминной полке. Где же он? Почему не идет?

За окном зашумела машина, Инга выбежала на крыльцо и счастливо шагнула навстречу любимому.

— Наконец-то! Почему так долго?

— Пробки, — виновато улыбнулся он, целуя ей руки, и Инга почувствовала, как отогревается.

Серебров уже подъезжал к дому, когда позвонил его приятель Пузанов. Тот самый, что в прошлом году получил подросший киндер-сюрприз.

— С наступающим, Сева! Как жизнь?

— Все в шоколаде, — весело отозвался Всеволод. — Деньги рекой текут, моему банку кризис нипочем.

— А жена? Видел плакаты с ее новым фильмом.

— Жена дома ждет, везу ей шубу в подарок, — похвалился он и снова бросил взгляд на меха на заднем сиденье. Вот ведь зараза секретарша! Надо чехол снять, прежде чем Инге шубу на плечи надеть.

— А я своих в Дубай на Новый год везу, — поведал приятель.

— Своих? — удивился Серебров.

— Мы с Наташкой опять сошлись. Все ж не чужие люди, Славик вон у нас какой классный получился, — похвастался новообретенным наследником Пузанов. — Мне эти модельки со счетчиками в глазах опротивели уже. А Наташка — она настоящая. И Славик забавный такой, считает меня вроде Деда Мороза и не верит до конца, что мы завтра из зимы в лето улетим.

— Рад за тебя, — перебил Серебров, сворачивая к дому. Ему не терпелось скорее увидеть Ингу, а разговоры о чужих детях наводили на него скуку.

— А твоя дочь как? — спросил приятель.

Всеволод нахмурился:

— Все так же!

— Не разговариваете, значит? — понял тот. — Помирился бы ты с ней, Сев. Новый год все-таки!

У ворот дома стояла незнакомая машина. Маникюрша, что ли, к Инге приехала? Домработница только завтра должна прийти, намыть все к Новому году. Всеволод остановил свой «Майбах» у забора и заглушил мотор.

— Чего молчишь? — окликнул его Пузанов в трубке. — Новый год, говорю. Время исправлять ошибки.

— Мне исправлять нечего, — отрезал Серебров, выходя из машины. Он достал шубу с заднего сиденья и принялся расстегивать испорченный чехол, предвкушая, как счастливо улыбнется ему Инга, когда он накинет меха ей на плечи.

— Упрямый ты, Сева, — вздохнул в трубке Пузанов. — Ведь дороже семьи ничего на свете нет. Я это только теперь понял.

В этот момент хлопнула калитка. Всеволод обернулся и увидел, как из калитки сначала показался красный Ингин чемодан, с которым жена ездила на съемки, а за ним — незнакомый мужик, с еще одной багажной сумкой Инги наперевес.

— По ходу, меня грабят! — тихо охнул в трубку Серебров и, сунув телефон в карман, помчался ловить преступника. — А ну стоять, сволочь!

Грабитель от неожиданности выпустил чемодан из рук, а Серебров, налетев с размаху, повалил его в сугроб. Мужик что-то испуганно пролепетал.

— Молчи, гад! — Всеволод ткнул его кулаком в нос. — В полиции говорить будешь!

Небритое лицо преступника показалось ему смутно знакомым. Вблизи он выглядел моложе, чем на первый взгляд, лет двадцати пяти, не больше.

— И где я тебя мог видеть? — удивился вслух Всеволод.

— Мишка по кличке Шакал, — промычал тот, — ограбление по-русски.

— Ну, если ты шакал, то я — лев! — Серебров ткнул грабителя под ребра, и тот сдавленно охнул. Тщедушный какой грабитель! — Лежи, не рыпайся!

— Приказано уничтожить, — выдохнул тот. — Снайпер…

— Здесь еще снайпер? — ахнул Всеволод, невольно пригибаясь, и затряс преступника за шею. — Кто меня заказал?

— Вы меня… задушите, — просипел преступник.

— Убить тебя мало! — рявкнул Серебров. — Говори, сволочь, кто меня заказал и где Инга?

— Сева! — ахнула позади жена, выходя за калитку.

Всеволод с тревогой обернулся. Инга, накинув на вечернее платье норковый жилет, выскочила за калитку и испуганно таращилась на него своими удивительными зелеными глазами.

— Ты цела? — с облегчением выдохнул Серебров. — Живо в дом! Вызывай полицию. По ходу, меня заказали. Тут где-то еще снайпер.

Но вместо того, чтобы бежать в дом, Инга с отчаянной решимостью шагнула к нему и потребовала:

— Пусти его!

— Что? — не понял Всеволод.

— Отпусти Максима, — напряженно повторила Инга.

— Так вы знакомы? — опешил Всеволод и ослабил хватку. Воспользовавшись его замешательством, преступник оттолкнул его в снег, а сам поднялся и встал рядом с Ингой. Всеволода как ушатом ледяной воды окатило.

— Инга, — прохрипел он, — это ты меня заказала?

— Что за бред?! — воскликнула жена так горячо, как может отрицать свою виновность только очень талантливая актриса. А Инга, безусловно, была талантлива.

— Ты наняла этого, Мишку-Шакала, — Всеволод нетвердо поднялся на ноги и мотнул головой на грабителя, — чтобы убрать меня.

— Вы все не так поняли! — встрял грабитель. — Мишка по прозвищу Шакал — это моя роль, из фильма «Ограбление по-русски».

— Ври больше! — не поверил Серебров. — А снайпер?..

— Снайпер Соколов — тоже моя роль, из фильма «Приказано уничтожить», — объяснил парень. — Вы же сказали, что мое лицо вам кажется знакомым. Вот я и напомнил свои известные роли…

— Так это… — Серебров непонимающе перевел взгляд с Инги на парня и расслабленно улыбнулся. — Твой партнер по съемкам?

— Максим Кисанов, — представился тот.

А он-то себе напридумывал! Конечно, Инга его не заказывала. Жена его любит. Сейчас он подарит ей норковую шубу, они пойдут в дом и… И тут партнер Инги Максим Кисанов положил свои грязные руки на плечи его жены, Серебров так и побагровел.

— Партнер, значит? — криво усмехнулся он вслух и перевел взгляд на чемодан Инги, валяющийся на земле.

— Всеволод, я от тебя ухожу, — звонко сказала жена.

— Вижу, — Всеволод раздраженно пнул чемодан. — К этому шакалу небритому?

— Мы с Максимом любим друг друга, — объявила Инга, смело глядя ему в глаза. Снежинки ложились звездами на ее пышные каштановые локоны. Она была прекрасна, как королева. И, что таить, этот небритый шакал, синеглазый брюнет Максим Кисанов подходил ей куда больше — и внешне, и по возрасту.

— По статистике больше всего разводов случается перед Новым годом, — пробормотал Всеволод себе под нос и спросил вслух: — А что, милая, до Нового года ты подождать не могла?

— Зачем? — Инга пожала плечами. — Новый год нужно встречать с любимыми, а не тянуть за собой груз ошибок.

— Это я груз ошибок? — Всеволод аж задохнулся от гнева.

— Я ошиблась, когда приняла твое предложение, — тихо сказала Инга. — Я была в отчаянии, а ты так красиво за мной ухаживал. Я думала, ты меня любишь.

— Я люблю тебя, — торопливо выпалил он.

— Ты, Серебров, никого не любишь, — возразила жена. — Ты только деньги любишь. Из-за них ты даже дочь из дома выгнал.

— Нику сюда не приплетай, — отрезал он и криво усмехнулся: — А то ты деньги не любишь? Или скажешь, замуж за меня по большой любви вышла?

— Я думала, что смогу тебя полюбить.

Инга сказала правду, но от этого было только обидней.

— Я для тебя все делал! — закипел Всеволод. — Ты мне карьерой обязана! Где бы ты была, если бы не я?

— Я благодарна тебе за все, Всеволод. Прости меня, если сможешь. — Инга последний раз взмахнула ресницами и взяла за руку Максима.

— Ну и катись со своим шакалом, — Серебров с досадой пнул ее чемодан. — Посмотрим, как он тебя сможет обеспечить! Ты же привыкла к красивой жизни, а что он может тебе дать, кроме пламенной любви? А, милая?

Инга молча отвернулась и шагнула к машине. Максим открыл перед ней дверь.

— Прибежишь еще обратно! — выкрикнул вслед Серебров.

Инга юркнула в машину, Максим закрыл дверь и сел на водительское сиденье.

— Даю тебе время одуматься! — надрывался Всеволод, глядя за Ингу за стеклом. — До Нового года! Не вернешься до боя курантов — твоя карьера превратится в тыкву!

Инга последний раз сверкнула на него глазами из-за стекла, и машина уехала, увозя ее в новую жизнь.

А Всеволод, покачиваясь, побрел в свой роскошный дом, где его больше никто не ждал.