Ремонт в замке Дракулы

Юлия Шеверина (2024)

❤️ Что будет, если наследницей Дракулы окажется бойкая девушка из провинциального Заяжска? Как это переживут нежненькие вампиры? Маги с тонкой душевной организацией? И как это переживет она?? ❤️ Получила в наследство древний замок и целую деревню родственников. Родственники зачем-то начали ритуал передачи мне магической силы, но… не знают, как завершить! А надо! Иначе эта сила меня разорвёт на тысячу маленьких Баженочек Рудольфовночек. Говорите, с этой проблемой поможет мой предок — Влад Дракула? Нужно починить замок, чтобы его воскресить? Что значит — он вампир??А я тогда кто? От автора: Книгу можно читать отдельно, самостоятельная история в мире Магической Империи ❤️

Глава 11. Потрогай облако

Поутру Бажена Бальсова открыла глаза и испугалась, не увидев ни наглой морды Анфиски, ни мехового бока Варьки, ни сероватой побелки на потолке с пятном, так похожим на след от ботинка.

Мгновение и она вспомнила, что теперь она никакая не Бальсова, а Бажена Дракулешти, примар сих земель, хранительница чего-то там и прочая и прочая, о чем стоит сегодня обязательно уточнить, пока она, определенно теперь высокопоставленная особа, не угодила в какую-то передрягу.

Или не получила нагоняй от начальства, о котором, кстати, ей пока ничего не рассказали. Да и вообще не ясно — оно тут есть?

Ночью она не успела рассмотреть вид за окном: видно было только огоньки окошек и зарево празднично освещенной площади.

Первое, что она сделала, осознав себя здесь и сейчас, это прямо в одеяле прошла на террасу.

Низкий бортик, увитый плющом пополам с пышным виноградом, открывал вид на красноватые черепичные крыши, волнами расходящиеся в стороны.

Дома в городке были не выше третьего этажа, а Бажена, заселенная на чердачный пятый, оказалась над городом.

С террасы он просматривался до самых обрывистых скал, которые естественной оградой прекращали разрастание городка в разные стороны.

Судя по увиденному, шансов стать гражданином города инспектору Дину Алесу не светит и не будет светить.

Как сказала вчера Кара, и Бажена склонна была поверить черноволосой Дракулешти на слово; если все дома и земли принадлежат одной семье, то у приезжих и гостей города был только один шанс «вселиться» в Миору на постоянной основе.

И шанс этот полностью зависел от действия богов, катаклизмов и природных бедствий. Всего того, что в официальных договорах обозначают строчкой «события непреодолимой силы».

Например, если внезапное землетрясение превратит чей-то домик в романтично поросший бурьяном пустырь. На котором, по правилам заросших бурьяном пустырей, вдруг вырастет многоэтажка. А за ней, как это бывает, ряды многоэтажек поползут в центр города, снося на своем пути симпатичные домики и крошечные садики, втиснутые между старинных каменных стен.

Бажена отогнала подальше больные фантазии о градостроительстве.

Уютный маленький городок ужасно понравился ей своей средневековой атмосферой и сказочной красотой.

Хотелось выбежать на улицу и пройтись по узким улочкам, мощеным черным камнем, потрогать стены, сложенные где-то из того же камня, где-то из кирпича.

Заглянуть в садики, отгороженные с улицы заборчиками не выше колена или просто парой символических кустиков.

Бажена зачарованно присела на краешек террасной оградки. Взгляд ее скользнул вниз, на пустынную улицу.

По ней ездили еще до того, как люди изобрели автомобили. Старинная дорога выглядела, для своих лет, превосходно.

В десятки раз лучше любой Заяжской.

Перед глазами Бажены проплыл мгновенно выдуманный ей по такому случаю мушкетер на вороной лошади с блестящей шерсткой.

«На подтянутой и стройной лошади» — поправила она себя. Улочка была такой узкой, что толстая раскормленная коняга застряла бы еще в начале этой самой улочки, у открытого окна.

Окно было в тени, оно располагалось напротив террасы и отражало содержимое гостиничной комнаты этажом ниже, прямо под Бажениной спальней.

Судя по отражению, рамы у соседа снизу были распахнуты, а сам сосед возлежал на придвинутой к окну кровати, демонстрируя сказочной красоты филейную часть, прикрытую, к глубокому Бажениному сожалению, знакомыми синими джинсами.

В дверь постучали. Бажена, едва не упав вниз, на мостовую, удержалась и бросилась в комнату — пришла Кара.

Девушка, не успев одеться, встретила секретаршу с невозмутимостью королевской особы, которая ежедневно с десяти до десяти пятнадцати радует подданных своим присутствием в королевском одеяле.

Кара принесла несколько вешалок с платьями и принялась располагать их в гостиничном шкафу. Туда же она вознамерилась перевесить другую Баженину одежду, кучно лежащую на полу.

Бажена вернулась на террасу. Увы, этажом ниже никого не было. В окне отражалась пустая кровать со смятой белой простыней.

— Что-то интересное? — крикнула Кара из комнаты.

— Сосед снизу. Точнее его… хм…крепкая попка. Как думаешь, я могу с ним познакомиться?

Кара вышла на террасу, посмотрела на незастеленную соседом кровать и отошла в комнату, приглашая Бажену отправиться за ней.

— Вы уже знакомы, твой сосед снизу — инспектор полиции.

«Точно, он же живет в гостинице, как и я, — вспомнила Бажена и вслух поправила «помощницу», — ты хотела сказать «прекрасный Дин Алес»?

— На мой взгляд, слишком красив, — нахмурилась Кара, — кроме того, он знает, что красив. А такие мужчины в сотни раз опаснее красавчиков, не понимающих, насколько они привлекательны.

— Эх…

Бажена задумалась над этой глубокой мыслью, но вспомнила про замок.

— Расскажи про замок, Кара!

— Миоа’рэ, замок бальсы, он на горе.

Бажена скосила взгляд на окно. Ни горы ни замка видно не было, только крыши домов. Кара развела руками.

— Твои окна выходят на другую сторону. Но если хочешь посмотреть прямо сейчас, можем вылезти на крышу.

— Нет уж, я слишком стара, чтобы лазить по крышам. А почему я не заселилась сразу в замок?

— Если честно, в нем уже давно никто не живет.

— Но это мой замок? Правда? Мы же поедем туда?

— Обязательно. Я затем за тобой и пришла. — она повесила на плечики какую-то кофточку и закрыла дверки шкафа. — Нужно ехать прямо сейчас, чтобы успеть до полудня.

— А что такого в полдень?

— В полдень нужно забрать зеркало, — она пояснила, — артефакт, из хранилища. Стана поедет с нами, она тебе покажет, как его использовать. Она знает достаточно, чтобы подготовить тебя к завершению ритуала.

О том, что для завершения ритуала нужно еще разбудить древнего вампира, Бажене даже думать не хотелось.

Они спустились в холл, такой же пустынный, как и вчера.

В углу, под лестницей, Бажена заметила старенький гобелен.

Накануне ночью угол, в котором он висел, показался Бажене черной пустотой. Сегодня же, в свете дня, она увидела симпатичный столик с гнутыми ножками, вазу с цветами и тканное изображение старинного замка.

— Это та самая Миора? — спросила Бажена и сразу же увидела надпись «Mioara», вытканную почему-то не внизу гобелена, у основания замка, а сверху, на белом облаке, зацепившемся за шпиль на самой высокой башне. Кара кивнула.

— Поедем, посмотришь на свои владения, — она тронула рукой ткань, — Влад лично проектировал эти башни. Миклош говорил, он очень их любит.

Бажена зябко повела плечами. В Миорице все говорили об условно мертвом человеке, будто он их сосед или родственник. Это было жутковато.

«Хотя он и правда всем им, то есть, нам… родственник!»

— А где он спит? — поинтересовалась Бажена будто невзначай. — И как его разбудить?

Судя по гобелену, Миора должна быть белым замком на высокой горе. Массивное строение, украшенное двумя высокими башнями, должно быть, сияет на солнце.

Время потрепало ткань, на одной из башен проступило грязное рыжее пятно. Поблекли краски, но ощущение радости, которое хотел передать старинный мастер, его любовь к этому месту — остались.

Бажена снова почувствовала, что ей здесь нравится. Что хочется гладить камни стен, сидеть по утрам на балкончике с чашечкой чернейшего кофе и смотреть на котов, греющихся на красных черепичных крышах.

Кара достала из стенного шкафа коробку с начищенными туфлями Бажены, брошенными вчера у лестницы.

Влюбленная в высокие каблуки, за ночь она пересмотрела свои взгляды.

Ходить в красных лакированных колодках, сводящих с ума всю мэрию Заяжска, в Миорице оказалось негде и некуда. Средневековая брусчатка так вообще, по мнению девушки, пыталась ее убить.

А если не убить, то сломать ноги!

Наученная короткой, но впечатляющей вечерней прогулкой, Бажена надела скромные спортивные кроссовки и уже успела подумать о смене стиля.

Раз можно докупить косметику в ванной, почему бы не заказать тапочки, балетки и туфельки на плоской подошве?

Бажена быстро схватывала новое. Так что на горную прогулку обе дамы отправились в удобной обуви.

— Твоя главная задача в качестве наследницы Влада — привести замок в достойный вид, — инструктировала Кара по дороге к уже знакомой машине, — Он спит с конца девятнадцатого века. За это время замок пришел в некоторый упадок.

Влад Четвертый Дракулешти оставил довольно простые инструкции для потомков: будить его следовало в парадной замковой зале, в обстановке торжественной и праздничной, в присутствии бальсы и всей клановой родни в день его рождения — ровно в середине лета, пятнадцатого июля.

Более детальная версия была в записях покойного Миклоша и сейчас десяток Дракулешти перекладывали архив старика по листочку в поиске этого важного документа.

— Удивится же он, когда проснется! — поделилась она мыслями. — С девятнадцатого века столько всего появилось: самолеты, смартфоны, интернет! Машины…

— Машины как раз появились в конце девятнадцатого века, — поправила её Кара.

— Такие — нет! — кивнула Бажена на блестящий черный бок внедорожника, где их ждала полностью собранная Стана Дракулешти. Нахохлившаяся и недовольная. Рядом с ней на заднем сиденье — две девочки-близняшки в красных курточках.

Девочки оказались старшими дочерьми Кары. Родство просматривалось и в их иссиня-черных волосах, и в оливковой коже наследниц Египетского трона. Одну из них Бажена видела вчера в ратуше. Но которую?

Кара представила их как Тишшу и Дору. Тишша сидела у окна, Дора — в середке. Только так, по расположению на сиденьях, Бажена их и запомнила.

На первый взгляд девочки казались совершенно одинаковыми, но разглядывая их отражение в зеркале, Бажена заметила, что близняшки отличаются по характеру.

Дора, что уселась в середке, более общительная и живая, сразу начала болтать, что-то напевать. Тишша — тихоня, уставилась в окошко и отмахивалась от шумной сестры.

Бажена с Карой сели в машину. Кара, конечно же, на место водителя. Бажена — в пассажирское кресло.

Стана даже не повернула головы, так и продолжила смотреть в окно.

Сидеть сзади, с детьми, шестнадцатилетней Стане, считавшей себя взрослой женщиной, совсем не хотелось. Своего возмущения она не скрывала. Загадочно и задумчиво изучала узкую улочку, наверняка знакомую ей до самой мелкой подробности, и делала вид, что находится в машине совершенно одна.

Впрочем, беседа между Баженой и Карой увлекла и ее.

Кара рассказывала, что Влад, будучи еще живым, считался новатором и в магии, и в человеческих науках. Разрабатывал новые заклинания, изучал инженерное дело, провел в городе водопровод по примеру римских, внедрил хитрые механизмы для обработки земель.

В его правление Мирчаша дола достигла рассвета.

— Именно тогда, в годы его жизни, здесь начали шить одежду для всей магической Европы и сажать лозы. И сцедили первую бочку знаменитого Миорского белого! Поднимемся на гору, покажу тебе первые виноградники! — Кара кружила по городу и Бажена сразу перестала следить за поворотами, понимая, что дорогу в этом лабиринте улиц она все равно не запомнит. — Сейчас за виноградниками следим мы с Серхио.

— Виноград сажали и раньше, — фыркнула Стана, — и вино делали. Просто обычное.

— А Миорское белое — особенное?

Кара зажмурилась довольной кошкой на солнце.

— О, Миорское — самое необыкновенное вино в мире! Его делают из сорта uvas mioara, он впитывает магию. Влад Четвертый Дракулешти вывел этот сорт. Эндемик, растет только здесь.

— Когда он заснул, — вставила недовольная Стана, — некоторые маги пробовали вывозить лозы из долины. Украсть. Но ничего не получилось. В новом месте виноград теряет все свойства.

Девочки-близняшки щебетали тихонько о чем-то своем.

— Миорское белое в магическом мире — дороже золота, — улыбнулась Кара, — само по себе — сильнейший эликсир. И основа для редчайших зелий. Поставляем во все страны мира. Очередь на каждую бутылку!

Кара не скрывала гордости за семейное предприятие.

— И вкус у него безупречный, — она подмигнула Бажене, — а ещё после Миорского не бывает похмелья! Сколько его ни выпей!

— О! И правда — волшебное! — расхохоталась Бажена.

Резкий поворот заставил пассажиров замолчать.

— Влад любит долину, — добавила Стана, — перед сме…, — она запнулась, — перед сном он провел в город электричество и телефон.

— Тогда не во всякой Европейской столице были такие блага, — усмехнулась Кара.

— Почему же он заснул? — задалась вопросом Бажена.

Кара вывернула из-за очередного дома, оказавшегося последним на краю городка, и выехала с брусчатки на проселочную дорогу, сразу забравшую резко вверх по склону. Взревел мотор, она спешно сменила передачу.

Немного тряхнуло. Девочки сзади привычно схватились за ручки в потолке.

— Миклош говорил, что Влад устал, — Стана начала оттаивать, разговорилась, — в конце девятнадцатого века было спокойно, хорошо. Появлялись новые технологии, люди говорили о мире и гуманизме. Он и решил, что может отдохнуть лет сто от насыщенной жизни.

Бажена промолчала. Даже без глубоких знаний истории, которыми была хорошенько накормлена Стана и, похоже, все местные Дракулешти, она понимала: Влад Четвертый в конце девятнадцатого века здорово прогадал — уже в начале века двадцатого началось такое, что ему не приснилось бы в худший день Средневековья.

Он думал, что оставляет долину в мире и спокойствии, а стоило ему уснуть, как на этот самый мир сломался: революции сожрали веками устоявшиеся империи, новые, возникшие на их месте, трясло от беспорядков и войн. А новые технологии, которые так нравились Владу, выкосили больше жизней, чем за всю историю Трансильванских конфликтов с Османами.

— Как думаешь, Стана, ему у нас понравится? — поинтересовалась Бажена у девушки. Очевидно, та знала о своем предке гораздо больше жены Серхио.

— Зависит от тебя. — ответила Стана и почему-то вся сжалась, снова отвернулась к окошку, смотреть на довольно безрадостный вид отвесной каменной стены, осыпающейся мелкой каменной крошкой.

Близняшкам и Бажене повезло больше — с их стороны открывался вид на город с немного пугающей высоты. Сразу за неогороженным краем плотно уезженной грунтовки, которую Кара гордо назвала «горной дорогой к замку», земля обрывалась резко вниз.

Усыпанная булыжниками, камнями и камушками, «горная дорога» уходила вверх, наклон все увеличивался и увеличивался.

Бажена начала понимать, почему Кары ездит на этом монструозном авто — легковушка по такой дороге проехала бы до первого же участка, где серпантин одновременно изгибался вбок и почти вертикально вверх, будто змея, пойманная мангустом и отчаянно пытающаяся скинуть с себя этого мелкого наглеца. Примерно на середине подъема дорога особенно дерзко изогнулась и нырнула в густой белый туман.

Тишша и Дора запищали весенними птичками, прилипнув к окну. Кара пояснила с улыбкой:

— Девочки любят облака. Затем и поехали.

Стана недовольно сморщила носик, делая вид, что поездка через облако ей вовсе не интересна, обыденна и скучна.

Бажена, совершенно разделяя детский восторг, опустила стекло и высунула наружу руку. Кончики пальцев скрылись в густой взвеси воды, которая почему-то решила летать в воздухе, а не течь по земле, как это обычно делают приличные воды.

— Впервые трогаю облако, — прошептала она.