Наша жизнЯ… Юдольная

Юрий Бевзюк

Досталось нам меньше, конечно, чем отцам и дедам, – но и по нам прошлось в младости тяжкое время послевоенное… А в старости выпало мне и вовсе – сплошного время оподления… Но есть надежда на рассвет…

Письмо в «Новую газету»

Уважаемый Василий Олегович!

Давненько мое внимание привлекала «Новая», как наиболее близкая моим настроениям-устремлениям… Подписался даже на полгода в Таежке (от Кипарисово километра три на восток) под Новый год последний (2012-й); а поелику мне уже почти два года за семьдесят, — и живу один почти в тайге — еще от Таежки полтора километра на север (и изрядно вверх, что за семьдесят существенно), — то ходил в магазин (где и «почтовое отделение» в виде ровесницы женщины) раз в две-три недели; с началом весенне-летних работ (коза с козочкой трех-с-половиномесячной, — покос, кроме сада-огорода) — раз в полтора месяца; и назад дня три — принудило за мобильники платить, — забрал причитающиеся мне два номера последние, — где к очерку «Мальчик с Татарки» Ваши портретики……Здесь у нас, В.О., с Вами, несмотря на столь сокрушительную разницу лет, — знаменательное пересечение… В моей весьма причудливой судьбе я тоже был невзгаданно, в возрасте пятидесяти одного года почти, «колумнистом» «Красного знамени», тогда с более чем трехсоттысячным тиражом краевой газеты, — и хотя еще весной 74-го вышел из партии по заявлению, имея партстажа более десяти лет, — и почти 20 лет — с пятнадцати! — ей, партии, в первые два года верного наивного служения, — с 1990-го по 95-й еще партийная в первые три года газета опубликовала — сразу передовицей статью мою по хозяйствованью на земле первую! И потом еще более тридцати моих проблемно-прогнозных статей; и в из них одной, за год, помнится, 94-й, на странице второй, в «колонке редактора» под заголовком «Принимаются только наличные» был опубликован мой отклик на приезд Солженицына. Его отсыл за границу был такой глупотрусостью брежневщины, с самыми сокрушительными последствиями, неимоверной. Это явился последним для меня довеском подать на выход из партии заявление: оскорбительно было моему разумению числиться в партии со столь маразмным управлением! Тогда кончался второй год моей самоссылки одиннадцатилетней — в Совгаванском госпромхозе «бедовал» (кейфовал!) промрабочим, то бишь «штатным» охотником, — после двух университетских «красных» дипломов и незаконченным высшим техническим… Подавая заявление, рисковал несколько: КГБешники в Совгавани знали всех, — особенно бывших функционеров комсомола и партии; и пострадал — стали в совхоз под Хабаровск гонять, — но это оказалось в 82-м весьма к благу: изгнанию в 82-м из охотников тому обязан, что вновь (буквально в последнее лето!) прописался во Владике в формально своем (на деньги и труды отцовские), шедшем под снос на Чуркине доме, — чему только благодаря ТЕПЕРЬ имею от городской комнаты некоторый минимальный доходец, позволивший приобщиться ко всей этой электронике (так что партийцы выгнали меня из тайги в 82-м весьма во-время; и это не единственное совпадение, позволяющее меня считать свою жизнь успешной! Мне удавалось столько раз ухватить в последний момент «за хвост» убегавшее время, — что мог бы считать себя ведомым неким внешним «провидением», — если бы с самой младости твердо не знал, что только в каждом из нас по отдельности заключено всё разумение вселенной, — и только друг от друга — даже через тысячелетия! — возможно лишь научение). Но этим «вселенским разумением» (господин) случай («бог» изобретатель, по Пушкину, кавычки мои) не одаряет равно всех. Никакая гениальнось, способность к выводам неожиданным (парадоксальным) — не восполнит во-время обретенного общественного опыта… И мне тут чрезвычайно «повезло»… Никак не зависевшей еще от меня случайностью рождения именно 12 окт. 39-го, — почему в 46-м в первый класс не взяли, — почему в 54-м, напротив, мог быть я комсомольским «богом» избран в самой крупной школе края, 27-й, тогда в Ворошиловском районе, давно Первомайском, — был старше ¾ восьмиклассников, и равен годами ¼ девятиклассников; восьмиклассник возымел над школой — во благо! — власть, какую нынешним нельзя и представить; за таковую власть расплачивался в начале 57-го, в десятом классе, — зато тогда же в дневнике определение (и приговор!) дал командной системе: «Силы у них (у начальства — в скобках везде от нынешнего времени) уже нет, — и одним администрированьем никак нельзя действовать».

Той рождения случайности благодаря — успел захватить «во власти» последние два года — после смерти уже вождя — времени сталинского… Чем дан мне был в развитии забег колоссальный (тут и рифма, — и на самом деле так!). Почему и берусь — общественная потребность возникает!, — хотя и в преддверии старости — самое историю рассуждать…