Блуждающий по вселенным

Юрий Иванович, 2016

Новые приключения легендарного «раба из нашего времени» Бориса Ивлаева и его друга Леонида Найденова! Неплохо устроился Леонид в мире Набатной Любви. Еще бы! Великий артист. Местные женщины от него без ума. Даже если две главные любовницы, Ехидна и Горгона, не спускают с него глаз, Леонид всегда умудряется оказать знаки внимания какой-нибудь сексапильной красотке. Проблема в том, что ему все это надоело. Все чаще тревожится Леонид о своем друге Борисе Ивлаеве, который остался в мире Трех Щитов. Как он там? Почему не вернулся за своим дружком Найденовым, как обещал? Оказалось, что тревожился Леонид не напрасно. Вот только не нужно было бросаться на поиски Бориса очертя голову…

Глава восьмая

Никто нам праздник не испортит

Выбравшись наружу, мы с мамой отправились к ближайшей пейчере и там затаились. Точнее говоря, упрятались, словно улитки, в небольшой лабиринт из декоративных деревьев. Убедившись, что нас никто не видит, я тут же снял с нас фантомные обманки.

Вскоре к данной местной разновидности гостиниц притопал и довольный дед Назар. Его чуть ли не тотчас догнал Федор Кварцев, наш главный торговец. Потом мой отец показался, на ходу пытаясь отшить от себя сразу троицу приставучих хранителей. Это ему удалось сделать только на широкой лестнице, эспланадой спускающейся в город.

Ивану Круглову пришлось намного сложней: его преследовало с желанием пообщаться по душам сразу одиннадцать хранителей. Еще бы! Такое неординарное событие, а их потенциальные коллеги сбегают из Пантеона, словно нашкодившие воришки. На такое надоедливое преследование Иван отреагировал довольно бурно.

— Вы не имеете права приставать к прохожим на улице! — наорал он на застывших в недоумении служителей Кургана. После чего сбежал по ступенькам бегом и даже промчался специально мимо нас, дабы сбить желание вновь его преследовать. Чуть позже он вернулся к нашей компании.

А вот Феофан вел себя солидно. Он не стал ругаться с оцепившими его обозленными хранителями, их набралось полтора десятка. Деловым шагом спустился по эспланаде и отправился влево, знаком дав нам понять, что сделает круг и вернется. Будучи местным и неоднократно посещая святыню, он прекрасно знал, что на улицах города от него отстанут.

Зато наши дамы задержались изрядно. Мы уже и декоративный лабиринт покинули, в своем естественном виде вернувшись к лестнице, а Мария с Эммой все не показывались. Решил, что надо отправляться к ним на выручку, и даже стал подниматься по ступенькам, как обе женщины все-таки появились. Да в какой компании! Наверное, две трети хранителей с ними вышло, да около сотни паломников тянулось следом. Как потом выяснилось, при возложении рук на Камень обе мелодии для них прозвучали уникальные, ранее никогда в Кургане не зафиксированные. Похоже, Лобный Камень не имел права в один день запускать один и тот же гимн.

Принцесса помалкивала, крепко держась за локоток новой подруги, а вот императрица Герчери оказалась в ударе и общалась с окружающими в охотку и с удовольствием. Смеялась, восклицала здравицы в честь Пантеона, жителей столицы, самого Рушатрона и четы местных императоров. Короче, вошла в раж и веселилась от души. То ли особый гимн ей добавил настроения, то ли просто нашло.

Меня она заметила, дала условный знак, что все под контролем, и продолжила общение. Суть его сводилась к следующему: да, она согласна стать хранительницей! Но вначале ей следует сбегать домой, порадовать родственников и уже потом, с родительским благословением она сюда вернется.

— Когда именно? — настаивали приставучие служаки.

— Скорей всего сегодня, максимум — завтра утром! — клялась женщина, хотя никак не могла бы получить благословение родителей за такой короткий срок. То есть она не обманывала, а просто многое недоговаривала.

— А твоя подруга? Почему она молчит?

— Она тоже принадлежит к моему роду. И тоже готова стать хранительницей. Но так как она замужем и ждет ребенка, она должна вначале получить разрешение своего супруга. Уверена, он согласится, и, когда ребенок родится, моя родственница тоже вольется в наши ряды.

Вопросов еще много прозвучало, большей частью о нас.

— Не знаете ли вы тех людей, которые прикасались к Камню перед вами?

— Мы к ним даже не присматривались, — звучал правдивый ответ в нескольких вариантах. — Потому что всем естеством своим отдавались прослушиванию музыки.

Конец импровизированной пресс-конференции Мария положила восклицаниями:

— Все, хватит! Моей подруге становится плохо, ей нужен покой! Пропустите нас!

Естественно, что задерживать беременную женщину даже излишне назойливые хранители не посмели. Зато они придумали, как решить кардинально вопрос с опознанием. Мало того, что сами уже частично рассеялись по лестнице и расположенной внизу площади, так еще с некоторыми гражданскими обывателями о чем-то переговаривались. То есть кровь из носа, но решили обязательно выяснить место проживания сразу двух избранниц Лобного Камня.

Ну-ну! Как говорится, кукурузные початки им в руки, пусть учатся!

Маскируя взгляд, моя жена не упускала меня из виду. И когда я свернул в зев ворот выбранной наугад пейчеры, она так же резко утянула туда же и Эмму. Внутри мы с уверенностью прошли мимо стойки с хозяйкой заведения и углубились во внутренний коридор. Потому что были уверены, нас никто не окликнет и не спросит, что нам надо. Раз идут люди с уверенностью, значит, недавно поселились, но оформил их кто-то подменяющий хозяйку.

Да и не существовало воровства в Моррейди как такового. А с приезжими воришками боролись не покладая рук.

В коридоре я несколько раз потискал созданные мною иллюзии, и девушки вернули себе первоначальное обличье, да и платья теперь на них виделись совсем иные, чем на фантомной обманке. Довольно скромные и неприметные, чему мы внимание уделили заранее.

Дальше все было просто. Мария двинулась под стеночкой спереди, а я с Эммой под ручку — сзади. Только и следовало не столкнуться со спешащими нам навстречу хранителями и горожанами. Еще большее их количество скопилось возле бедной хозяйки пейчеры, они требовали немедленно выдать имена проживающей здесь парочки только что вошедших женщин. Нас, конечно, осмотрели с ног до головы, но приставать с вопросами не стали. И мы спокойно выбрались из столпотворения на улицу. Даже успели пройти по анфиладе площадей метров восемьсот.

А вот там нам вдруг в спину раздалось громкое:

— Мария! Постой! — Она даже не вздрогнула. Шла дальше, словно глухонемая. — Да постой же ты!

С этими словами ее обогнал и заступил дорогу… чтоб он был здоров! Опять Круст?! И хуже всего, что он с недоумением поглядывал на крутящихся поблизости Ивана, Федора, деда Назара и моих родителей. Да и на меня смотрел с явным узнаванием. Всех запомнил! Всех зафиксировал и посчитал!

Оглядываться я не стал, просто зашел за спину хранителя и уже оттуда обозрел все пространство. Вроде никто из служителей Пантеона за нами не гнался. А горожан было много, и следит ли кто из них за нами, понять не получилось бы при всем желании. Все свои были рядом, а Феофан, все еще остающийся под фантомной обманкой, довольно грамотно двигался впереди нашей разрозненной процессии. То есть и не с нами вроде, и умело корректировал ход своего движения, просто иногда оглядываясь назад.

Машка тем временем начала разговор:

— Ой, дядя Круст! А вы что здесь делаете? — И строго так спросила, словно тот в чем-то провинился.

— Да вот хочется очень поговорить с тобой… и с твоими родственниками.

— С радостью, но в другой раз. Некогда нам!

— Понимаю. Но хоть пару вопросов задам. — И, не дожидаясь согласия, продолжил: — Нашла своего Борея?

— Более чем! Мы теперь муж и жена, — заявила красавица, многозначительно глядя мимо дяди в мою сторону.

Тот тоже коротко оглянулся:

— А-а… почему же он не рядом с тобой?

— Так надо! — последовал многозначительный ответ. — Для конспирации. Потому что мы здесь — инкогнито! — И тут же сменила тон: — Ладно, мы побежали! Спасибо за пару конструктивных вопросов.

Но Круст вновь загородил ей дорогу:

— Мария, не ерничай. Я догадываюсь, где вы живете, и уже сегодня к вам заявится делегация моих коллег.

— Тем хуже для них. И для тебя: будем знать, кто проговорился. И на этом наша дружба окончится.

— Если мы дружим, то давай поговорим. Некрасиво все-таки так избегать общения. Мои обязанности возлагают некую ответственность и на моих знакомых. А на друзей — в особенности. И мне просто надо выяснить, что сегодня произошло и не повредит ли это Священному Кургану.

— Хорошо, давай поговорим. Но так как у нас нет времени, то сделаем это на ходу. Мало того, ты с нами проделаешь весь путь к Маяку. Согласен?

Хранитель вздохнул с облегчением, кивнул, уступил дорогу и тут же пристроился рядом с устремившейся вперед девушкой:

— Почему вдруг Лобный Камень предложил вам всем возложить на него руки?

— Причина одна: мы честные, добрые и пушистые, — раскрыла Машка великую тайну. — И нам невероятно повезло совершить паломничество вместе. Незабываемые впечатления.

— Верю… про впечатления. Но ты с подругой в самом деле вернешься, чтобы влиться в наши ряды?

— Дядя Круст! — перешла к укорам моя возлюбленная. — Ну нельзя же быть настолько наивным!

— Тебе не дадут благословения родители? — расстроился служитель.

— Во-первых: они очень далеко. Во-вторых: могут в самом деле не благословить на такое ответственное дело ввиду моих иных многочисленных обязанностей. Ну и в-третьих: как ты себе представляешь среди своих коллег императрицу Герчери, Марию Ивлаеву-Герчери?

Представитель рода Имлов скривился вначале в откровенном недоверии. Потом нахмурился, присматриваясь к личику девушки. Затем забормотал под нос, не в силах совладать с волнением:

— Мария?.. Ну да… Тем более Ивлаева… И тем более ходили слухи, что императрица из бывших наемниц полка «Южная сталь»… И портрет, сходство ведь явное! А я думал, кого он мне напоминает?!

Довольная произведенным эффектом, юная императрица продолжила:

— Теперь понимаешь, почему мы здесь инкогнито? Да и Лобный Камень имел веские причины, чтобы нас выделить из массы паломников. Дружба народов, мир, труд, жвачка… ну и все такое. Политика, короче!

— Мм?.. Ну да… А вот эта женщина кто?

— Принцесса из рода Гентлиц, сейчас перешедшая в род Атлантов.

— О-о!..

Так они и общались: Круст восклицаниями и мычанием, а Машка — делясь конкретной, тщательно просеянной информацией. При этом несколько раз повторила дяде, что объясняет все по большой дружбе и только для него. Делиться полученными сведениями с коллегами следует вдумчиво, с оглядкой, чтобы никто потом не обиделся.

А вот когда мы дошли к пирсу, где возле купеческого корабля оставили свой баркас, нас ожидал неприятный сюрприз. Знакомого корабля не было, а на его место швартовалось иное купеческое судно. Благо, что мы сразу догадались спросить у матросов, принимающих канаты с борта:

— Куда делось стоявшее здесь недавно корыто?

— Да отчалило и отправилось вниз по течению. Оно из Тавридских королевств. Вон, уже еле видно вдали, с попутным ветром идет.

Еле, не еле, а с моим бинокулярным зрением подлых воришек я рассмотрел отлично. Как и буксируемый сзади на канате наш баркас. И не на шутку разозлился: мы им так щедро уплатили, так они нас еще и обокрасть решили?!

А когда отправил вслед беглецам первый эрги’с, мои родственники не на шутку обеспокоились. Лучше всех понимавшая опасность такого оружия Мария даже побледнела.

— Ты их хочешь утопить? — Она хорошо помнила, что я на такой дистанции разрываю на куски летящего кречи.

— Много чести! — хмыкнул я, отправляя вдаль по реке и второй эрги’с. — А вот наказать и заставить вернуть нам баркас обратно попытаюсь немедленно.

Первый посланный заряд разворотил купеческому судну корму. В сторону полетели обломки досок, раскрылись внутренности нескольких кают, из которых выпало имущество и несколько человек. Ведущий к нашему баркасу канат только чудом не пострадал.

Второй заряд вихревым взрывом спутал всю оснастку и парусное вооружение на носу. За борт если и упало, то не больше пяти человек. Все-таки я старался не губить матросов, потому что явно не они решили себе баркас присвоить.

А вот с третьим эрги’сом я послал иллюзию не чью-нибудь, а мадам Грозовой. Да еще в таком взбешенном состоянии, которое пугало даже бывалых ветеранов ее армии. Правда тетя Апаша только и сумела, что угрожающе приказать громовым голосом:

— Немедленно верните баркас их хозяевам! Не то — пойдете на дно!

И развеялась. Все-таки долго поддерживать сложную иллюзию на таком расстоянии вещь даже для меня непосильная. Но благоприятное воздействие на воришек угроза оказала немедленно. Они тут же сформировали команду гребцов, которые, чуть не ломая весла от прилагаемых усилий, стали грести на нашем баркасе к берегу. Позже стало понятно, отчего такая скорость развилась: на корме восседал Двухщитный, направляющий всю свою магическую силу в двигатель.

Пока они шли к берегу, с борта швартующегося судна раздался всего один вопрос:

— Чего это вы творите? — Уж со своего борта они отлично рассмотрели все мои манипуляции. На что Иван ответил сочувственным тоном:

— Держиморды с того корыта посмели украсть баркас у нашего экселенса.

Больше ни звука не последовало в нашу сторону. А когда наша потеря стала швартоваться с внешнего борта, хозяева корабля гостеприимными жестами и дружескими улыбками разрешили пройти по своей палубе.

Вначале я намеревался с виновников задержки еще и штраф снять, вкупе с моими тремя золотыми. Но, приглядевшись к бледным матросам и красному от переживаний Двухщитному, полному дядечке под пятьдесят, только укорил:

— Вы что, не знаете, что воровать нельзя и опасно для здоровья?

— Мы тут ни при чем! — вроде как искренне оправдывался маг. — Это все капитан, чтоб его, жлоб этакий, зроаки сожрали. У нас во время шторма баркас с палубы сорвало, так он решил таким вот наглым образом восполнить потерянное имущество.

— Ладно, — пожалел я невинных работников морских просторов, располагаясь на нашем плавсредстве. — А назад-то как доберетесь?

— Шлюпку пришлют, потому как все равно в порт заходить надо для основательного ремонта.

— Ничего, пусть ваш капитан раскошелится: жадный вор платит трижды! Или он еще осмелится жалобу подать на нас?

— Еще как осмелится, — пригорюнился мужик. — Слишком много у него здесь высокопоставленных знакомых в имперской администрации. Да и у самого императора бывал не раз на аудиенции, нашего короля сопровождал.

— И охота вам у такого злыдня работать?

— Если жаловаться станет — точно уйдем! — решился маг, а стоящие рядом с ним на палубе чужого судна матросы согласно закивали головами.

— Да чего там, пусть жалуется! — коварно заулыбалась Мария. — Обязательно ему передайте, что мы обитаем в имении Маяк. Чиновники сразу поймут, о ком речь. И пусть сразу подает жалобу на имя императрицы, посоветуйте.

И мы отчалили. А с нами и хранитель Круст, продолживший беседу не только с императрицей, но и со мной.