Уникумы Вселенной – 3

Юрий Иванович, 2012

Телепортация. Мечта любой разумной цивилизации. Ведь тому, кто владеет способом мгновенного перемещения в пространстве, подвластны миры Вселенной. Но когда вы попадаете на планету и обнаруживаете на ней заброшенные, никем не используемые уникальные телепортационные устройства, впору задуматься, настолько ли велико могущество их создателей. Именно такое произошло с земной археологической экспедицией под руководством Александра Броди, самого известного из землян, человека, наделенного огромными полномочиями, ведь это именно он заключил союз с цорками и спас Землю от очередного уничтожения. Столкнувшись в мире адельванов с подобным необъяснимым парадоксом и пытаясь разобраться в его причинах, земляне оказались на краю собственной гибели. Долгожданное продолжение популярного сериала!

Глава вторая

Новоселье

Пока один из киборгов, сложившись плоским щитом между колоннами входа, мудрил над разгадыванием системы вскрытия, двое его коллег исследовали солидный по площади пятачок перед ступеньками и прилегающие ко входу стены. Какие-то коммуникации с помещениями даже под слоем нанесенной земли и толстенной плитой просматривались, но вот материалы были очень необычные с виду. Так и казалось, что данное здание строили не только в ином стиле, но и совсем иные ученые с некими экспериментальными целями.

Могло оказаться, что здесь банальная тюрьма или сугубо научный объект, в которые изначально запрещался вход любому постороннему существу. Но ведь даже в таких случаях должен иметься некий парадный вход как для провинившихся, так и для самих исследователей. Тем более что к входу поднимались во всю ширину пять ступенек, а за матовой поверхностью дверей просматривалось просторное фойе, по сторонам которого виднелись вполне обычные лестничные пролеты и некие прозрачные створки, прикрывавшие просторные кабинки лифтов.

Археологи старались не мешаться под катками и манипуляторами роботов, став чуть в сторонке и интенсивно обсуждая подаваемые на экраны сведения. Толстенная плита под ногами казалась приваренной намертво к главным несущим стенам здания. Ну а вполне стандартная высота ступенек позволяла предположить рост аборигенов, вполне сходный с человеческим. Сам же материал не поддавался осмыслению, и первые его пробы ничего не говорили даже произведенным цорками аналитическим устройствам. А ведь в их память были вложены знания о тысячах, миллионах иных галактик. И отсутствие результатов навевало нехорошие мысли. Причем мысли эти довольно жестко высказала Лариса:

— А ведь мы с Михаилом оказались правы! Следовало нам начать исследования в выбранном четырехэтажном здании. Как говорится: меньше откусишь, быстрее пережуешь и не подавишься при этом. А вас, мэтров архитектуры, все больше на самое броское да несуразное тянет. И что в итоге? Вон уже и сообщение пришло: «Целесообразнее вскрыть проход с помощью взрыва или силового удара». Ха! Да лучше бы нам не боевых, а исследовательских киборгов дали.

— Ярославна, не все так мрачно, как тебе кажется. — Броди несколько вяло пытался успокоить супругу. — Времени у нас хоть отбавляй, мы никуда не торопимся. Да и взрывать этот неизвестный материал, конечно же, не станем. Мало ли что в ответ может случиться.

— Да что там случиться может? — кипел желанием немедленно прорваться внутрь именно этого здания Пузин. — Подрывать надо! Или проламывать массой! Немедленно! Или вы боитесь, что сработает пожарная сигнализация?

Но с ним никто не соглашался, и даже Кормилец басил с возмущением:

— Раз так тщательно закрыто, значит, причины для этого веские имелись. Посторонних тут не жалуют. Вдруг здесь и в самом деле тюрьма строгого режима располагалась? Зато, может, все остальные здания нараспашку стоят?

Вот потому и приняли решение начать исследования с более мелкого здания, из тех, которые приличней выглядели и лучше сохранились. Возле «Шипастика», как единодушно окрестили диковинный небоскреб, оставили все того же киборга возиться с подбором электронных отмычек. А всем остальным составом отступили к тому самому четырехэтажному зданию, на которое изначально указывала главный фотокорреспондент экспедиции.

Начали исследования со двора, определив, что покрытие прочное и опасных ловушек в виде провалов внизу сканеры не нащупывают. А вот парадный и два вспомогательных входа внутрь здания оказались тоже заблокированы намертво. Причем системы опознания хозяев не поддавались никакой расшифровке по той причине, что ни крохи энергии в обводе здания не просматривалось.

— Или у них совсем иной вид энергии, нами не ощущаемый, либо тут уже давно все разрядилось, — после получаса бесполезных попыток аккуратно вскрыть прочное здание констатировал Броди. — Следовательно, идем напролом. Уж изнутри здания потом как-нибудь раскумекаем, что куда и откуда. Ломай! Только как можно аккуратней!

Последние приказы он отдал киборгу, когда люди отошли метров на пятьдесят, да еще и встали под прикрытие угла иной постройки. Треск, хруст, а через пару минут и полный доклад от роботов, мобильные модули которых живо обследовали все четыре верхних и два подвальных этажа здания: «Полное отсутствие охранной сигнализации или противодействия вторжению. Найденные приборы обесточены, освещение отсутствует. Опасности для людей нет».

Первым в раскрытые створки постарался втиснуться испанский археолог одесского происхождения.

— Дамы и господа! Прошу вперед батьки в пекло не лезть! Мало ли что тут может отыскаться на ваши головы, — бормотал он, довольно быстро рассекая просторный холл во всех направлениях. — И что? Где мебель? Где бесценные картины и редкие музыкальные инструменты? Где сгнившие остатки уникального коврового покрытия на полу? Неужели хозяева этого дома никогда не принимали гостей? Не поверю! Иначе они вообще никогда в городе не согласились бы проживать.

На что резонно ответила Люссия:

— Мало ли какие традиции приема гостей существовали у адельванов. — Все остальные четыре члена группы держались плотной кучкой и посматривали на Пузина так, словно тот сейчас будет проглочен стенным выступом. — Вдруг они, встречаясь с гостями, укладывались на пол и проваливались в бездну медитации? При этом им мебель или музыка только помешать могла.

— Слишком хитро и нецелесообразно, — отмел Пузин подобную идею, останавливаясь перед вполне себе нормальной лестницей, ведущей на верхние этажи. — Если выяснится, что они еще и кроватей не имели, я буду в этих туземцах очень разочарован. Поднимаемся?

Двинувшийся за ним следом Александр Константинович продолжил философские рассуждения фотокорреспондента:

— Мы ведь даже не подозреваем, как туземцы могли выглядеть. Вдруг они птицы? И тогда зачем цапле, спрашивается, кровать, когда она спит стоя на одной ноге?

— М-да? — Карл уже стоял на втором этаже, который почти весь был занят просторной комнатой с несколькими возвышенностями по центру, весьма напоминающими импровизации из диких камней. — Если здесь жили цапли, то на каждом углу должен стоять кувшин с рисом или пшеницей. Или с овсом?.. Что там едят эти пернатые больше всего?

— Червячков! — на полном серьезе пробасил сзади Кормилец. И тут же получил от бойкого на язык мэтра археологии очередную шпильку:

— Ну да, ты ведь лучше всех знаешь, чем следует кормить цивилизованных разумных.

Собрались возле первого нагромождения и долго спорили о его предназначении. Нечто в виде стилизованного под ручеек или под фонтанчик устройства, в верхней части которого вытекала вода, затем по сложным поворотам русел с водопадами спускавшаяся вниз и вливавшаяся в озерцо на уровне пола.

— Наверное, это не что иное, как водопой для проживавших здесь цапель, — глубокомысленно начал руководитель экспедиции. — Буду бороться за присвоение этим птицам имени «Карлавин Пузинос экспансивный непоседливый». И сомневаюсь, что слово «разумный» в этой классификации будет уместным.

Его друг продолжил тем же тоном:

— Наверняка этажом выше мы обнаружим и кормушки аборигенов, на которых крупными буквами будет написано: «Старики, дети и Броди питаются вне очереди!»

Приятель сделал вид, что обиделся:

— Буду я еще всяких стариков Пузиных вне очереди пропускать.

Третий этаж оказался разделен на девять небольших комнат, которые ничем, кроме как спальнями, и служить не могли по умолчанию. Но опять-таки ни самой мебели, ни ее остатков, ни даже пыли от, возможно, истлевших одеял не просматривалось. Только голые стены, сделанные из не поддающегося времени разноцветного материала. То есть ни штукатурки, ни побелки, ни покраски. Разве что на потолке виднелись некие отверстия, по которым, скорей всего, и подавался свет в жилые помещения. Возле окон, а вернее их диковинного подобия, не отыскалось ни выключателей, ни каких иных приспособлений для открывания.

Несколько иначе смотрелся самый верхний этаж. Там имелись три разделенные стенами комнаты неправильной формы. Но вот в каждой было большое окно, примерно в треть потолка. А возле каждого окна вполне понятный в применении рычаг. То есть здесь процесс открывания проходил вручную. Другой вопрос, что окна более чем на две трети были засыпаны песком и растительным мусором, открывать их сейчас не было ни возможности, ни необходимости.

Поэтому археологи поспешили в подвалы, опять расходясь во мнении о сути всего города в целости и данного дома в частности. Складывалось такое впечатление, что строения тут возвели, а потом наглухо законсервировали, так и не прожив здесь ни часа. Понятное дело, что следовало и в других домах хорошенько осмотреться и покопаться тщательно в руинах, но все равно недоумение так и прорывалось в словах спорщиков.

— Город могли построить роботы по единому проекту, а потом отправиться, куда их там отправили. Потому что ни единого следа пребывания здесь разумного существа мы пока не обнаружили.

— А вдруг случилась катастрофа? И обитателям планеты пришлось спешно эвакуироваться?

— Тоже полная ерунда! В таких случаях мебель с собой не забирают, ее дешевле будет создать в ином мире. Личные, памятные вещи, документы и драгоценности, еще некая мелочь — вот и весь список межзвездного переселенца. А при катастрофе все это помещается в один рюкзак.

— Опять-таки: а вдруг они переселялись с помощью телепортации? Вдобавок себестоимость подобного переноса — сущие копейки. Почему бы тогда не забрать все? Вплоть до плинтуса?

— Э-э-э! Так и дома все перенести можно… вместе с городом! И планетой!

В подвалах оказалось еще интереснее. Первый уровень, правда, ничем не привлекал: все те же пустынные комнаты с голыми стенами, а вот самый нижний уровень, разделенный на четыре равновеликие комнаты, сразу подтолкнул мысли землян только в одном направлении:

— Телепорты!

Если уж кто не воскликнул этого слова, то очень четко о нем подумал. Да и как следовало называть сходящиеся к центру сужающиеся окружности, как не местом для переноса адельванов в иные миры? Каждая окружность была выложена разноцветным камнем, весьма походившим по текстуре на мрамор. Все-таки неизвестные строители иногда использовали природные материалы в отделке особо ценных помещений.

Хотя та же Люссия, сработав под сотню фотографий, решила встать на колени и ощупать пол руками. Она больше всех сомневалась, что под ногами у нее мрамор. Но сделать это не успела, оттащенная под локти за край цветных окружностей.

— Опять на неприятности нарываешься? — шипел в одно ухо Пузин.

— А ведь сколько уже было «последних» предупреждений? — укорял в другое ухо и Броди. — Вдруг это и в самом деле телепорт и он работает? Выходишь на определенный круг, останавливаешься на искомой окружности — и тебя переносит именно туда, куда ты и собирался.

— Энергии в доме нет! — зло вырывалась из рук мужчин корреспондент. — Здесь ничего не работает!

— Может, мы просто включить не можем? Или команду голосом подать не умеем? А вдруг запуск состоится только при определенной массе существа? Или после облачения в определенную одежду?

Слушая перечисления Александра Константиновича, Кормилец припомнил данные ему богиней напоследок инструкции:

— А мне Пеотия тоже сказала, что мы наверняка отыщем здесь устройства для телепортации. Но убеждала, что действовать ни одно из них при переносе с этой планеты на иную не сможет. Что-то она здесь еще при доставке Айни высмотрела и пришла к таким выводам. Но советовала все подобные находки регистрировать, изучать и делать подробные описания.

— Ну вот видите! — Раздраженная Люссия вырвалась из рук примолкших друзей и смело пересекла парочку окружностей по диагонали. — Если уж я уверена в безопасности, то со мной ничего не случается. И только при спешке…

— А сейчас ты не спешишь? — сомневалась в действиях подруги Лариса. — Если уж наш Миха такой уверенный, то пусть он первым и пробует.

— Легко! — согласился бесшабашно здоровяк. — В крайнем случае если меня куда-нибудь забросит, то Пеотия все равно разыщет.

На руководителя экспедиции он все-таки при начальных шагах косился, но, не услышав запрещающих слов, со всей решимостью стал топтаться по разноцветным окружностям. Постоял в центре, даже попрыгал на месте. Потом делал остановки в произвольно выбранных местах, садился на пол, трогал его руками.

Ну и вслух делился своими наблюдениями:

— В самом деле, тут все и давно обесточено, а значит, работать никак не сможет. Мало того, мне кажется, эти телепорты вообще ни разу не использовались, а то и вообще недостроены. Да и вообще, почему бы не предположить, что здесь банальное место для танцев? Вдруг здесь по вечерам молодежь должна собираться и отплясывать какую-нибудь самбу?

— Ага! Прям вот так четыре одинаковые комнаты? — не скрывал своего скепсиса Броди. — И все для танцев? Не лучше ли для этого дела иметь одну, но просторную?

— Может, и лучше. Но вдруг у них агорафобия? Вот чтобы не бояться открытого пространства, они и наделали перегородок… О! — Здоровяк как раз сидел на полу и щупал его руками в самом центре окружностей. — А это и в самом деле не мрамор. Тот был бы несколько прохладней. Только внешнее сходство.

Тут уже и все потянулись пощупать руками и составить личное мнение.

— В самом деле, больше на пластик похоже.

— Или на твердое дерево.

— Может, отколем кусочек для пробы и анализа?

— Ну и зачем портить сохранившееся имущество, если вокруг столько развалин? Что-то мне подсказывает, что там тоже вот таких «танцплощадок» отыщется предостаточно.

Потом по рации попытались связаться с поверхностью и только тогда поняли, что здешние подвальные перекрытия наглухо отсекают любую традиционную для землян коротковолновую связь.

— Ну вот, в любом случае откалывать кусочки придется. — Пузин уже и молоточком примерялся, как удобнее отколоть краешек дверного проема. — И тут, и там… и везде.

Но Броди придержал товарища за руку:

— Лучше уж там. Ломать всегда легче. Тем более что место для базы здесь и в самом деле вполне подходящее. Что скажете? Обустраиваемся?

Спрашивал он всех, хотя смотрел при этом на супругу, которая уже во второй комнате ощупывала руками центр окружностей. Ну та как бы за всех и ответила:

— Вполне хорошее и уютное место. Чур, моя самая верхняя комната с видом на лес.

Тогда как более практичный Пузин помотал головой:

— Не нравится мне здесь. И хуже всего, что ни одного санузла не обнаружили. Будете с горшками бегать на улицу?

— У нас есть биомодули, — напомнила госпожа Гершко-Броди. — Установим на каждом этаже.

— И никакого подобия кухни.

— Устроим наши котлы, с питанием от генератора прямо на террасе, если будет позволять погода, там же и пообедаем.

— Ну и сам сон в таком здании может быть чреват негативными последствиями, — не сдавался Карл. — Мало что здесь нам приснится?

Но и заместитель руководителя экспедиции на все имела готовые ответы:

— Первые ночи здесь будут спать только добровольцы в окружении приборов. Самые трусливые практиканты-перестраховщики будут отдыхать в жилой будке грузовика.

Пузин заговорщицки подмигнул другу:

— Ну нет, будки у нас только для женщин, практикантам там не место! — Но, получив в ответ только насмешливое фырканье от обеих женщин, поинтересовался у Ларисы: — И что ты там все этот пол выщупываешь?

Та и в самом деле прощупала ладошками центр уже в третьей комнате и отправилась в четвертую. Там деловито уселась на пол, тоже пощупала его ладонями и стала доставать из футляра прибор измерения температуры.

— Да, вот теперь просто уверена, что в этой комнате пол наиболее теплый. Сейчас только и осталось удостовериться в этом с помощью прибора.

После чего уже и все остальные члены группы забегали по комнатам, прикладывая ладони к полу в разных местах. При этом мнения у всех оказались разными: на звание самого теплого пола претендовало сразу три комнаты. Единодушие было только в одном: первая комната наиболее прохладная.

Но еще больше все удивились, когда беспристрастный прибор показал совершенно одинаковую температуру во всех четырех помещениях. Отличия в сотые доли градуса в расчет не шли: сквозняки и минимальные перепады из-за этого никто не отменял. Зато эффект был налицо и хорошо чувствовался ладонями: разница температур существовала.

А что может быть интереснее, чем решение заковыристой загадки? Вот и начался научный спор, а вернее, более полное и тщательное исследование. И вскоре таки отыскали некую закономерность. Изначально ведь все пощупали пол только в одной комнате. А уже потом — кто в какую забрел. Из чего выстраивалась четкая, логическая последовательность: с каждым последующим прощупыванием пола в ином помещении рукам казалось, что температура возрастает. Причем достаточно возрастает, примерно на полтора градуса. Общая разница между первыми кругами и последними в итоге составляла около шести градусов. Опять-таки только по ощущениям!

Что заставило Пузина радостно воскликнуть:

— Мы явно разбудили и теперь чувствуем некое излучение! И оно нас даже различает!

Но теперь сильно обеспокоился руководитель экспедиции:

— Только этого нам не хватало! Вдруг мы начинаем инициировать запуск телепорта в рабочий режим? И вскоре начнем все-таки куда-то перемещаться?

— Так это же здоровски! — заулыбался Михаил. — Сможем, как Пеотия и все остальные хардийцы, перемещаться куда пожелаем.

— Ничего тут «здоровского» нет! — строго осадил его Броди. — Тем более что перенести нас может ну совсем не туда «куда пожелаем». Немедленно поднимаемся наверх!

Здоровяк хотел было поспорить еще на эту тему, но, видя, как безропотно подались наверх Пузин, а за ним и женщины, пожал плечами и тоже подчинился. На первом этаже связь с колонной транспорта и с киборгами возобновилась, поэтому уже расслабленно и спокойно можно было пообщаться и подумать, что делать дальше.

Оливер докладывал, что у них там относительно спокойно, если не принимать во внимание стремительно ухудшающуюся погоду. Резкие порывы ветра гнали низко нависшие тучи, которые вскоре обещали пролиться обильным дождем.

Два киборга, обследовавшие здание по всему периметру и участок улицы до самой окраины, дали подтверждение, что колонна может спокойно добраться сюда и расположиться чуть ли не на веранде нижнего этажа. Кислотных дождей здесь, по предварительным анализам, быть не должно, но загнать хоть часть техники под крышу посчитали предпочтительнее. Так что последовала команда на движение колонны по размеченной роботами дороге прямо к зданию, и вскоре в нем уже царил шум делового размещения и подготовки к первому, как решили его назвать, торжественному обеду.

Ну и попутно каждый выбирал себе подходящую комнату на третьем и четвертом этажах. Спускаться в подвал кому-либо Броди пока запретил строго-настрого.

Также последовал запрос третьему киборгу, который продолжал возиться с разблокировкой входа в небоскреб «Шипастик». Процесс вскрытия двигался очень медленно, но аналитические программы боевого робота уже повысили возможность удачного вскрытия до двадцати трех процентов. А значит, некие алгоритмы уже были найдены, и оставалось только не торопить события.

Ну и, пока готовился обед и накрывался стол в холле первого этажа, полным ходом шло расселение по выбранным комнатам. Так как Лариса выбрала комнаты наверху, то первым делом возжелала иметь возможность открыть окна, а для этого их следовало вначале очистить снаружи от нанесенного песка и мелкого мусора.

К выполнению этого задания приступила пара оставшихся роботов, которые с помощью выдвижных манипуляторов закинули на крышу малогабаритные многофункциональные модули. Те и приступили к уборке мусора, а также к проверке крыши и чердачных окон. То есть работа в здании кипела вовсю, и каждый член экспедиции был занят делом, мечась между установленными на открытой веранде машинами, холлом первого этажа и своими комнатами.

Александр Константинович тоже решил успеть до обеда загрузить в подвал несколько дополнительных устройств на самоходной основе. Для этого он взял в помощь испанца Мануэля, который слыл бонзой в программировании данных устройств. И уже внизу принялся объяснять стоящую задачу:

— Пока на разноцветные окружности никто из людей заходить не имеет права. В том числе и ты. Но вот устройства надо науськать так, чтобы они ходили кругами не только по одному помещению, а по всем. Меняя при этом и направление, и очередность комнат. Основная задача: поиск температурных ризниц и выявление причин этой разницы. Ну и пусть пытаются засечь любое, пусть даже самое невероятное излучение.

— И надолго их программировать? — интересовался Мануэль.

— Как минимум до конца этого дня. После обеда мы покопаемся в соседних зданиях и в развалинах и тогда будем решать, в каком русле вести дальнейшие исследования.

— Тогда я приступаю!

— На обед я тебя позову, крикну вниз, — пообещал руководитель экспедиции и поспешил наверх.

Там уже столы были частично уставлены холодными закусками, разнообразие которых было обеспечено еще на Земле. Горячие блюда, коих тоже хватало в готовом и полуготовом виде на ближайшие несколько дней, уже разогревались, пропитывая атмосферу здания очаровательными аппетитными запахами.

Вначале Броди отвлекли Ирена с Николаем. Счастливчику и тут уже успело в некотором роде повезти. Пока колонна ждала сообщения от группы разведки, он, маясь бездельем, немного вернулся назад и углубился в лес, из которого они приехали. И там ему на глаза попались грибы, причем настолько странные по виду, что удержаться от сбора урожая было невозможно.

Растения напоминали китайскую пагоду или ель. То есть основной ствол гриба пронзал расположенные друг над другом шляпки и поднимался на высоту до полуметра. Верхушка венчалась самой маленькой шляпкой, размером с пол-ладони. Тогда как самая нижняя шляпка достигала размеров большой кепки. И все пухлое, тверденькое и радующее глаз. Причем таких многоярусных грибов Николай натаскал из леса и сложил в кузове грузовика двадцать штук, и накормить этим количеством экспедицию можно было не менее трех раз.

— Мы отдали несколько кусочков в анализатор, — щебетала Ирена, — и предварительные анализы показали, что токсичных ядов нет.

— Да и пахнут они как самые натуральные подосиновики! — хвастался Николай. — И вид — соответствующий. А Оливер чуть не помер от расстройства, когда такую красоту увидел. Кричал, что это надо выбросить немедленно и поганки складировать в машине он запрещает. Еле отвоевал право вам показать.

— И много их там еще в лесу осталось?

— Да полно! Причем еще как минимум двух видов я заметил, вполне тоже съедобные: лисички и вроде как маслята. А вот ни мухоморов, ни поганок нет.

Броди пожал плечами:

— Ну если полный анализ ничего в них вредного не обнаружит, то можно и попробовать. Свежеприготовленная пища, тем более такая, любое меню украсит. Только учтите, готовить придется тому, кто грибы нашел.

— Запросто! — согласилась парочка, о которой уже все поговаривали, что они жених и невеста. Еще в Хардии они сильно сблизились, а во время последних событий на Земле вообще старались не отходить друг от друга дальше чем на десяток метров.

Александр Константинович уже хотел возвращаться в дом, как его отвлекли два водителя, которые считались уже и ветеранами, и друзьями, пройдя через все трудности последней экспедиции в пустыне. Сейчас Петр и Сергей мучились некоторыми сомнениями, которыми решили поделиться с руководителем:

— Жилые будки слишком высокие, под навес веранды никак не войдут.

— Но в комплекте есть пленочное покрытие. Может, накрыть?

— А то дождь вот-вот хлынет.

Вся малая техника разместилась очень удобно под навесом. Оба фургона с устройствами, приборами и научной аппаратурой стояли по центру веранды. Чудно смотрящийся, навороченный джип одной из самых дорогих моделей поблескивал в правом углу. В левом умостился грузовик поменьше, у которого имелся выдвижной манипулятор-самопогрузчик и в длинном кузове которого чего только не было из необходимого археологам инструмента, экипировки и нужных для обустройства лагеря вещей.

А вот жилые комнаты на колесах, в каждой из которых могло проживать до шести человек, из-за своей высоты и в самом деле не помещались под крышей. Они стояли к дому боком, позволяя заходить в раскрытые двери, даже если вдруг хлынет проливной ливень. Хотя что такое ливень, пусть даже с возможным градом? Прочное нержавеющее железо, да еще покрытое специальными составами, ничто не повредит.

Но раз водители так обеспокоены низко нависшими тучами, то почему бы и не перестраховаться?

— Накрывайте, хуже от этого не станет. Тем более что в ближайшие сутки нам никуда ехать не понадобится.

Александр Константинович еще и понаблюдал, как довольно ловко Сергей с Петром стали накидывать и закреплять особо прочное пленочное покрытие. А потом и голос Оливера, лично руководящего накрыванием столов, послышался:

— Дамы и господа! Прошу всех к столу! Через пять минут подаем горячее! Кто не успеет — сам виноват.

Принюхиваясь к запахам и потирая ладони, Броди поспешил в холл, на ходу восклицая:

— Отлично обживаемся!

На что совершенно непьющий Оливер откликнулся встречным предложением:

— Может, бутылку вина открыть? Одну на всех?

— Обойдемся! Еще ничего не нашли, ничего не открыли и ничего не разгадали. Значит, и праздновать особо нечего! — Но, наткнувшись на обиженные картинно лица Николая и Ирены, поспешно добавил: — Естественно, находка таких замечательных грибов — дело всемирной важности, но отмечать это дело мы будем лишь после первой апробации. А сейчас…

Он сбросил с себя куртку, повесил ее на спинку стула, потом добавил туда же пояс с ножом и пистолетной кобурой и только после этого, чувствуя облегчение во всем теле, стал усаживаться во главе стола. Но сразу обратил внимание, что народу слишком мало. И развел руками в недоумении:

— А что, никто не голодный? Мануэля позвали?

— Да всех позвал, — бросил Оливер, и ему вторил голос поднимающегося снизу программиста:

— Уже иду! Уже иду!

Следом со стороны веранды появились и оживленно спорящие о достоинствах прозрачного покрытия водители. Трое представителей прессы, новички в экспедиции, накрыв стол, уселись самыми первыми. Стали рассаживаться за столами и все остальные, а вот Ларисы, которую Броди пытался высмотреть в первую очередь, все не было. Как сразу бросалось в глаза и отсутствие самого крупного в экспедиции Михаила Степановича Днепрянского.

— И Пузина с Люссией нет! — фыркнул Оливер с иронией. — Никак уже спать завалились на новеньких матрасах! Ну-ка, Фреди, сгоняй за ними наверх.

Один из двух новеньких практикантов, которых взяли в экспедицию только в силу нерушимых традиций археологической плеяды, резво бросился по лестнице наверх. Тогда как Пако, «старый гвардеец» из свиты Пузина, принялся беззлобно подтрунивать над оставшимся практикантом:

— Конечно, быть на побегушках и заниматься мойкой посуды — дело не совсем благодарное, но ведь все с этого начинали.

Паренек, кандидатуру которого вместе с его товарищем выбрал лично Александр Константинович Броди из числа своих студентов, кажется, был готов просто дышать здешним воздухом, а не то что котлы мыть, поэтому в ответ только счастливо улыбался и соглашательски кивал.

На тему практики Николай Счастливчик тоже решил что-то добавить, тем более что сам недавно был точно в такой же роли. Но не успел, сверху по лестнице скатился интенсивно дышащий от усердия Федор, которого испанцы пытались называть на свой манер Фредом.

— А наверху никого нет! — выпалил он. — Я во все комнаты заглянул — никого! Может, они наружу вышли?

Сердце нехорошо защемило, когда Броди стал обводить требовательным взглядом всех остальных участников экспедиции.

— Внизу их нет! — твердо заявил Мануэль. — И не спускались даже.

— И наружу они не выходили! — подтвердил Сергей, переглянувшись с Петром. — Мы с веранды так никуда и не отлучались. И дождь уже начался.

— Да я четко помню, что они наверх подались! — стал сердиться Оливер под согласные кивки Пако. — Последней туда подалась Лариса со своим рюкзаком, с сумками и модемом.

После чего Броди сам устремился наверх, желая убедиться собственными глазами, что его никто не разыгрывает. В их комнате, которую выбрала супруга, его взгляд сразу выхватил основную странность и несуразность: на раскладном столике лежали разложенные косметические принадлежности, без которых себя не мыслит любая женщина. Видимо, и Лариса решила перед обедом покрасить чуточку ресницы, потому что щеточка из стержня была вынута и лежала возле зеркала так, словно ее только что выронили из рук. Под щеточкой растекалось пятнышко туши.

Никакая женщина так шутить не станет! Прежде чем спрятаться, она обязательно вернет щеточку в стержень и плотно его закроет.

Броди навис над столиком, недоуменно озираясь и пытаясь унять бушующие в голове панические мысли. А со спины уже доносился не на шутку встревоженный голос Оливера:

— Ни Карла с Люссией, ни Михаила нигде нет!

— Что же случилось? — стал спрашивать сам себя Александр Константинович и попытался развернуться в сторону деловито гудящего за стеклом окна модуля. Тот продолжал счищать нанесенный за века мусор. Но во время разворота с телом Броди произошло нечто странное. Окружающая обстановка стала размазываться, и чувство координации громко завопило, что тело куда-то проваливается. Попытки отпрыгнуть резко в сторону или хотя бы ухватиться руками все за тот же столик ничего не принесли: плоть словно стала принадлежать привидению, проходя сквозь предметы как бестелесный фантом.