ПРИКЛЮЧЕНИЯ НА ОСТРОВЕ ЧАРДЫМ

Юрий Казаков

В книге показано, как формируется личность студента Димы Волобуева… Искренность в проявлении любви и дружбы, ответственное отношение к другим людям — вот что привлекает к Диме всех, кто с ним пересекается на жизненном пути. Книга заинтересует тех, кто хочет ощутить атмосферу жизни простых людей во времена СССР, кто хочет узнать, как и почему было утеряно то хорошее, о чём так приятно вспоминать. Сюжет содержит интригу взаимоотношений молодых людей, так что читателю скучать не придётся.

Глава 1 Первая любовь

Дым от костра вечером на берегу Волги. Табуны лошадей где-то далеко. Их не видно, но они есть. Пастух коней этих в кибитке какой-то живёт. Может и не кибитка это, значит шалаш, крыша из веток, дождь не пробивает, одеяла на земле, карбидная лампа, уха на костре. Молодая жена у пастуха этого. Мастерское владение кнутом… Если к концу кнута камень привязать, щелкануть, летит камень, как снаряд, со свистом-шумом летит, так далеко улетает, что и не разглядишь, где в воду шлёпнулся.

Бутылку поставил пастух пустую, кнутом взмахнул, щелчок резкий, и горлышко будто бы бритвой срезало, а бутылка сама не шелохнулась даже почти. Живёт пастух весёлый, не старый ещё, с женой своей молодой и коней пасёт там, за протокой, за Ереком. Уху-рыбу ест да с женой любится. Хорошо ему…

А по другой части побережья острова лагеря отдыха студенческие. Мед, ЗооВет, Универ и другие, неизвестно пока какие… По вечерам музыка, танцы. Ночи темные и тёплые. Романтика.

К причалу, куда привёз отдыхающих-заезжающих автобус, и Митька наш на нём приехал.

Вот про романтику здесь скоро продолжение будет…

А романтика сразу и пошла. Барка шла к причалу с острова, на носу девушка, точно, на самом носу на скамеечке сидит и вдаль-вперёд смотрит. Издалека так на Митька и смотрит. Видит Митька, на него она смотрит, и он на неё загляделся…

Волосы коротко стриженые, соломенно-жёлтого цвета, футболка белая, обтягивающая красиво всё, ниже — чёрное, но как там, в чёрном то, не видно пока. Видно, что улыбается. Может просто от настроения от хорошего, или от погоды от замечательной, а может, заметила, что Митька на неё уставился и головой даже не шелохнёт. Точно, Митьку улыбается она, кивнула ему головой так приветливо, будто именно его и ждала, будто за ним приехала-встретила…

А на кого же ещё смотреть то, кроме Митьки бабка одна старая на автобусе том прибыла, ну не на неё же этой красавице смотреть… Рулевой барку подвёл к мосткам хлипким, что причалом гордо называли, моторист грязный, как чёртик и молоденький, моложе Митька нашего, выскочил откуда-то снизу, канатом-концом закрепил барку к причалу и к бабке подскочил…

— Бабуля! Давай помогу…

И сумари бабки той с баулами перетаскивать от автобуса в барку стал. А Митька так и не придумал пока с чего же разговор с этой дамой-барышней начать.

Вдруг собачка от ног её, девушки этой собачка, как Митька на борт поднялся, так и кинулась брюки Митьковы обнюхивать. Белая такая, пушистая собачка, шерсть-волосы глаза закрывают собачке, носом смешно туда-сюда. Выручила собачка Диму. Дима и подсел рядом к той, от кого взгляда оторвать не мог, и спрашивает:

— Девушка, а как собачку Вашу зовут?

— Лесси её зовут, а меня Марина…

— Марина? А меня Дима…

Митёк осмелел сразу, взгляд его остановился на часиках на руке Марины. Что-то было не так…

— Мари, а что это у Вас часы отстают?

И за руку взял её, Марину эту, от неожиданности…

— Я не Мари: — девушка ему ответила, — а если тебе, Дима, трудно много букв выговаривать, зови меня просто Маша!

А руку она так и не попыталась вынуть из Митькиной руки. А Митька и забыл про вопрос свой, уставился на неё и всё… Уже и чёртик-моторист конец, в смысле, канат, отвязал, и мотор запустил, рулевой уже пошёл в обратный путь к острову на барке этой, бабка ухмыляться начала… Митькин же организм блаженство испытывал, никогда ему хорошо так не было… Всё куда то ушло-улетучилось. Глаза эти, карие, громадные, с поволокой улыбчивой поощряли и успокаивали его, руку Машину он не заметил сам, как нежно поглаживать начал. Моторист рулевым переглядываться начали и похихикивать… Надо же! Ведь явно только что познакомились эти двое. Познакомились при них и молчат, друг на друга вылупились, рты свои в улыбках оставили. Переглядывались-посматривали моторист и рулевой на них, да надоело им. Стоп кадр получился. Не шелохнулись они, двое эти, он и она. Потом и бабка в пол уткнулась, рулевой за курсом следить начал, а моторист вниз куда то унырнул…

А эти двое… Ну что там Маша-Марина думала, не знаю я. Может она представляла, как этого смешного юношу в светлом и неуместном его здесь костюмчике переодеть надо по её вкусу. Может именно об этом она и думала. Несуразные брюки у костюма его были, с отворотами внизу, никто не носил так тогда. Или она хотела уже вместе с ним перед сестрой своей в Саратове покрасоваться. Поинтересней он, Дима этот, чем муж у сестры её выглядел, и причёска у этого модная оказалась. Короче, не могу я сказать, что в голове у этой Марины было, никак не могу. Хоть я и автор, но неведомы мне все мысли героев своих. Но про Митьку могу сказать.

— Ничего он не думал. Н И Ч Е Г О. Просто ему было хорошо. А что дальше было, или точнее, что будет, так завтра и узнаете, когда завтра это настанет здесь.

Рецензии

Бывает так! Я сама чувствовала какое-то блаженство, пока про их МОЛЧАНИЕ читала… иногда без слов можно сказать больше…

Ирина Шкода 21.09.2009 23:26

* * *

Глаза эти, карие, громадные, с поволокой улыбчивой поощряли и успокаивали его… Юра, давай, переименуем Митька в Юру, чё уж там. Или уж Марину в Светку

Марина Снигирева 21.09.2009 15:57

* * *

Нет уж, персонажи выдуманы… И живут они своей жизнью!

Юрий Казаков 22.09.2009 10:33