Шайтан-гора

Юрий Шорохов, 2023

Мистический, исторический роман-боевик, повествующий о приключениях друзей-волхвов в период раннего средневековья на Руси. С элементами романтики и любовной лирики. В жанре фэнтези.

1 часть

Через боль и багровые круги перед глазами Ждан неловко перевернулся на живот. Стиснул зубы, опираясь на воткнутый в землю меч, и с большим трудом поднялся на ноги. Это далось ему непросто, крупные капли пота проступили на лбу. Удар монгольского копья был силён, но пришёлся в колонтарь, и, скользя, ушёл вбок и вспорол кольчугу. Острый наконечник ухватил мяса! Разрезанный бок будто адовым огнём жгло и пекло. Ждан как-то чуял, что рана его, хоть велика и кровава, да жизни не грозит. Потроха-то целы остались! Преодолевая слабость, он прислонился спиной к старой сосне и посмотрел на своего ворога. Тот лежал на спине, прижимая обе руки к горлу. Всё вокруг было залито начавшей запекаться кровью. Стекленеющий взгляд раскосых глаз был устремлён в небеса. Сколько времени Ждан пролежал в беспамятстве — час, два или больше, он не знал, помнил лишь сам короткий бой. Степняк бросился на него с копьём, ударил. А он просто вскинул меч ему навстречу — и вложивший всю силу в своё копьё нукер по инерции сделал лишний шаг вперёд. И остриё меча Ждана вошло в его горло… Перунова гора была особенным местом. Раньше здесь было самое большое капище бога-громоверца и жили его служители-волхвы. С приходом христианства на Русь волхвы ушли, а название осталось надолго… Шайтан-горой её прозвали монголы, когда в её окрестностях бесследно исчез их сторожевой разъезд. Они тогда всё обыскали, но тщетно. Их сторожевая сотня будто растворилась в воздухе. Суеверные степняки с той поры десятой дорогой объезжали Перунову гору, и старались лишний раз не произносить вслух её название, когда она была в поле зрения… Русичи знали об этом, и Ждан был немало удивлён, столкнувшись нос к носу с монгольским нукером на Шайтан-горе. Соглядатай? Лазутчик? Монгол был тоже пешим, как и Ждан, пустивший своего Бора на выпас у подножия горы, перед тем, как сам начал восхождение. С высоты далеко просматривалась округа, и если к их ограде кто-то держит путь, то его издалека заметить можно! Не говоря уж о дыме костра или о передвижении конных. Постоянно княжьи дружинники дневали на Шайтан-горе, зорко следя вокруг соколиным взором. А сегодня была очередь Ждана… Обыскал монгола дружинный, и не найдя при нём ни грамоты, ни другого знака, брезгливо вытер руки о траву. Так, теперь к князю скорее! О сём поведать надобно: случай явно выходил за рамки обычного! Похоже, что не обо всех секретах Шайтан-горы ведали русичи… Ждан с трудом побрёл вниз, опираясь вместо палки на копьё поверженного монгола, но едва одолел полтора десятка саженей, как земля вдруг стала подниматься ему навстречу. Голова закружилась, и он снова впал в беспамятство… Едва вечернее солнышко зацепило край леса, как княжий воевода Филат послал за Жданом двоих воёв. Те увидели у подножья Шайтан-горы коня Ждана, который негромко заржал при виде знакомых. Дружинники поднялись выше, осмотрели место схватки с монголом, дошли до вершины… Ждана нигде не было! Покричали, позвали, но ответом им была лишь тишина. Прихватив коня Ждана, озадаченные происходящим ратники возвратились в ограду… Воевода Филат в полном недоумении всё пересказал князю Василию. На утро они решили продолжить поиски. Ждан очнулся в горнице без окон, освещавшейся масляным светильником. Он лежал, раздетый по пояс, на укрытом медвежьей шкурой топчане, и рана его была перевязана чистой тонкой холстиной. Высокий седовласый старик сидел у стола, заваленного старыми пергаментными свитками. Он заметил, что Ждан пришёл в себя, поднялся и помог дружинному сесть. Протянул ему берестяной ковш с тёмным, как дёготь, варевом:

— Пей, друже. Рана твоя не опасна, а слаб ты сейчас потому, что много крови потерял. В ограду свою ты сегодня мог бы и не доехать, посему ты и здесь сейчас. Ништо! Днями я тебя на ноги поставлю, как новый будешь.

— Старче, мне в ограду надобно. Князю поведать. Никак, басурмане про нас вспомнили! — отпив терпкого душистого отвара, молвил Ждан.

— Лежи уж. Ваши были здесь, тебя искали. Ворога, убитого тобой, видели. Коня твово с собой увели. Знает твой князь всё, что ему нужно знать! Не беспокойся! — ответил ему старик…

2 часть

Ждан отхлебнул ещё из берестяного ковша. Отвар из лечебных трав уже не показался ему горьким, по телу стало разливаться приятное тепло.

— Пей, пей! — подбодрил его старик — тебе надобно силушку вернуть. Это питьё поможет. Предки, родичи наши много знали и умели, жаль, не все их знания до нас дошли.

— Кто вы? И почему мне помогаете? — спросил Ждан — и где мы сейчас?

— Эко, ты возглаголал! — усмехнулся старик — видать, и вправду полегчало! Завтра обо всём узнаешь, Ждане, а сейчас поспи. Сон целебную силу имеет…

И с этими словами он приложил ладонь ко лбу княжьего дружинника. Ждан почувствовал, что действительно очень устал, и мгновенно провалился в глубокий сон. Проснувшись поутру, он почувствовал себя намного лучше. И тут же снова увидел старика, читавшего какой-то свиток. Он, не отрывая глаз от пергамента, велел Ждану подниматься и идти в трапезную завтракать. В комнату зашла молодая девушка и повела его по длинному коридору, освещённому мягким рассеянным светом от круглых оконцев в потолке. В просторной трапезной стояли длинные столы и лавки, Ждан присел на край одной из них, а девушка свернула в один из боковых проходов. Она скоро вернулась с большой глиняной миской, полной янтарного глухариного бульона с кусками мяса этой птицы и доброй краюхой ржаного каравая. Не говоря ни слова, она также, как вчера старик, приложила свою ладонь ко лбу Ждана. Тот сразу почувствовал голод и сразу принялся за еду. И ему показалось, что ничего вкуснее в своей жизни он не ел! Девушка сидела на лавке напротив него, дожидаясь, когда он насытится, и тихонько улыбалась краешками губ. Когда Ждан управился с едой, она молвила:

— Идём, Ждан! Батюшка с тобой поговорить хочет. Да и тебе кое-что узнать надобно…

— Как тебя звать, красна девица? Каким именем наречена? — спросил Ждан, поднимаясь из-за стола.

— Я Дива, охотница. Так нарекли меня в честь дочери Перуна. Глухарь-то понравился тебе? — с улыбкой подмигнула девушка Ждану.

— Ничего вкуснее не пробовал! — честно признался дружинник.

— То моя работа! — весело рассмеялась Дива.

— А батюшку твово как звать-величать? — поинтересовался Ждан — и как вы узнали моё имя?

— Батюшка мой Ладомир. Кудесник. Старейшина волхвов. Это он тебя спас, к нам принёс. А себя ты сам назвал, когда в бреду был. Ну, вот мы и пришли. Оставляю тебя пока! — и с этими словами Дива скрылась в каком-то боковом ответвлении коридора.

Ждан шагнул в уже знакомую горницу без окон, где его дожидался Ладомир. Он сел на топчан и поблагодарил старейшину волхвов за еду и кров.

— Ждан, я думаю, ты начал понимать, что находишься в нашей деревне волхвов. Под землёй, внутри Шайтан-горы, как прозвали вороги нашу Перунову гору. Это священное место! И нашим пращурам неможно было его покинуть, но тако же неможно было изменить и своей древней вере. Так и появилась эта деревня! Нас никто не видит, о нас никто не ведает. А мы черпаем нашу силу, верно служа Роду* и другим богам — детям его, чьими детьми являемся и мы сами — начал свой рассказ Ладомир.

— Ты спрашивал, почему я помог тебе — продолжил волхв — твои родители, Хоробр и Веда, рано ушли в нижний мир Нави. Они держались нашей веры, хоть и были крещёны. Тако же жили их родители, твои деды и бабки. Вот и тебе дали имя старое, хоть и крестили тебя. Духом ты наш, Ждан!

— И хочу тебе сказать, что мы, считая нашу веру истинной, не хулим другие веры даже словом неосторожным! Все люди живут и верят каждый в своих богов. Так и должно быть! Большинство же наших богов — это сама Природа. Её стихии. Мы разговариваем с ними, учимся управлять, выполнять их пожелания в обмен на их милость.

— Мы помогли тебе, а ты, Ждан, можешь помочь нам! Ежели сам того пожелаешь. А если откажешься ты, то мы вернём тебя в ограду, к твоим воеводе и князю. И ты крепко-накрепко забудешь, что был здесь и видел нас…

— Чем же я могу помочь вам, старейшина? Аз кроме ратного дела ничему и не учён… — закручинился Ждан — а мечом махать, да из лука бить, чай, у вас удальцы получше меня найдутся!

— Ты, Ждан, можешь остаться здесь, и жить с нами! Князевы люди не станут долго тебя искать. Подумают, что Шайтан-гора взяла тебя себе в жертву… Мы иногда берём к себе в общину людей из мира. Тех, кто истинно наш духом. Они дают новую жизнь, свежую кровь нашей деревне, и служат Природе, изучая её стихии на наше общее благо.

— Женишься здесь, будет у тебя семья, деток нарожаете! — продолжал Ладомир — если останешься, то силушка твоя утроится, научишься видеть, слышать и чувствовать совсем по-другому! Каждая былинка в поле или листок на дереве будут рады рассказать тебе, что они видели и знают. Ну, и ещё кое-что есть. Обо всём-то сразу и не упомню. Да ты справишься, ибо красно разумен! Братья и сёстры помогут. Думай, Ждан! С ответом не тороплю, пока рана твоя затягивается. Два дня у тебя есть.

— Старче Ладомир, два дня! Да тут и думать-то нечего — согласен я! А, скажи, куда вы дели ту сотню монголов, которая пропала на Шайтан-горе десять вёсен назад? — тут же спросил Ждан, доселе внимательно слушавший волхва.

— Аз воздал им за грехи тяжки! Та сотня басурманска была сплошь мразию повёрстана! Головорезы, насильники и тати, убийцы детей и стариков! Ну, и отправил я их прямиком к Чернобогу. Ему на радость великую, а им на покаяние. Твердь земная разверзлась под ними, и провалились оне в Навь. Оттуда уж нет возврата…

— Да как возможно такое?! Твердь земную развезнуть?? — разверз от удивления рот Ждан.

— Ишо и не тако возможно, коли прилежно нашу науку осваивать будешь! — усмехнулся в ответ старик волхв…

Род* — верховный славянский бог. Творец всего сущего.

3 часть

Не обманул Ладомир Ждана. Князевы люди недолго искали пропавшего дружинника, всё успокоилось на третий день. А он и рад! От чудодейственных снадобий старого волхва рана стремительно заживала, и Ждан отлично себя чувствовал. Обошёл всю подземную деревню, со всеми жителями познакомился. Приняли его как родича, особенно молодёжь! Днём-то все молодые делами занимаются, справу свою несут, старшими назначенную, а под вечер веселье наступает. Песни, пляски, игрища удалые, молодым сердцам любезные, дотемна. Полюбился Ждану местный люд за открытость и добросердечие! Дива и Прекраса, две подружки, и брат-близнец Прекрасы Звонимир, не давали Ждану заскучать и днём. Тормошили его, подзуживали беззлобно увальнем! Всю округу вместе облазили! Показывали, рассказывали, а Ждан просто не успевал удивляться тому, как много они знают, и как сильно отличаются от обычных людей. В лучшую, разумеется, сторону… Узнал Ждан, что у каждого ручейка, родника, даже самого малого, есть своё имя. И у больших камней-валунов, и у старых огромных деревьев в лесу. Учился слышать и понимать язык родной природы — живой и неживой. И вновь сбылось пророчество Ладомира. Скоро Ждан стал чувствовать всё по-другому, гораздо острее и тоньше. И тело его как — будто стало другим — лёгким и быстрым, но очень сильным супротив себя прежнего. Старейшина определил ему справу охранную, да велел подобрать десяток добрых молодцев себе в помощники. И ратному делу их обучить. Была у Ладомира одна задумка давняя, а ныне появилась возможность её управить… Ждан и Звонимир залегли на опушке леса, впереди — полверсты поля и ордынский лагерь, окруженный на ночлег двойным кольцом арб, телег и войлочных кибиток. Часовые нукеры не маячат, но они наверняка есть: степняки стали намного осторожнее! Ладомир хотел узнать, что ворогам запонадобилось в их медвежьем углу. Ни богатых сёл, ни стольных вотчин боярских вблизи нет и тракты купеческие далеко в стороне. Дивно дело — цело войско в лес посылать непонятно зачем!..

— Ждане, отреки мне немедля — внезапно полыхнул глазами Звонимир — тебе котора больше по сердцу — Дива али Прекраса??

— Ух, брате! Эва, ты время нашёл!! — Ждан от удивления округлил глаза — али справу нашу Ладомиру забыл??

— Всё помнимо! Отреки, что вопрошаю! — загорячился Звонимир.

— Ну, добре… А мне, может, Милонега по сердцу! — с придыханием прошептал Ждан, и мечтательно поднял глаза к вечереющему небу — От вельми красна девка!! Посмотрит, так яко гривной серебряной одарит!

— Да ну тя, скоморох! — с обидой толкнул своего друга в плечо молодой волхв — всем ведомо, что Милонега уж почти просватана за Велимира! Они давно вместе!

— А с чего ты взял, брате, кого мне выбирать, Диву иль Прекрасу? — поинтересовался Ждан.

— Ну, как же! Я вижу, как обе они на тебя зрят! Како на пряник медовый!! Очама прям поедают! — закачал головой Звонимир.

— Звонимире, а теперь ты отреки мне прямо, да гляди, не виляй! Почую кривду сразу, и конец нашей дружбе! Люба тебе Дива?? — с напором спросил Ждан.

— Люба, брате! Так люба, что живота не пожалею за неё! — выпалил Звонимир.

— А чёму ты медлишь тогда?? Почто дозволяёшь девке, котора люба больше жизни, смотреть на другого парня, аки на пряник медовый?! Эх, лапоть ты недоплетёный! Дождёшься, что ускользнёт Дива от тебя, и будешь опосля локти кусать! А поздно уж!! — назидательно молвил Ждан.

— Ох, вразумил ты мя, неразумного, Ждане!! Вельми благодарствую, брат!! Аз потерялся, как теля малое, в тёмном лесу. Не знал, что и делать в туге* великой! — рублём княжеским просиял Звонимир. А Ждан в ответ лишь с улыбкой хлопнул его по плечу… В быстро густеющих сумерках с верхушки высокой ели бесшумно взлетела крупная сова. Она парила над полем, высматривая добычу, и прошла над затихающим лагерем ордынцев. Молодой волхв пробормотал какое-то заклинание, и сова, сделав ещё круг, вернулась, и приземлилась прямо перед укрытием Ждана и Звонимира. Медленно и важно подошла к ним, пристально глядя большими жёлтыми глазами. Ждан достал из перемётной сумы хороший кусок вяленого лосиного мяса, и легонько подбросил его птице. Она с достоинством взяла угощение своей когтистой лапой и взлетела на ветку дерева, намереваясь поужинать. А наши друзья лишь переглянулись между собой, всё больше убеждаясь в мудрости и проницательности Ладомира. Конечной целью этого похода монгол оказалась именно их Шайтан-гора…

Туга* — печаль (старорусск.)

4 часть

Ждан и Звонимир гнали лошадей во весь опор, и к утру подъехали к Шайтан-горе. Ладомир вышел им навстречу, и с тревогой воспринял весть о приближении монгол.

— Старче, как вороги могли узнать о нашей деревне, ежели и русичи ничего не ведают? Неужели, из наших кто как-то связался с ними? — спросил Ждан.

— Как проведали о нас вороги — сие зело тревожит меня — отвечал старик — наши не сказали бы им ничего и под страхом смерти лютой. Думаю, их сильные шаманы могли что-то почуять, но в этом случае они не смогут много узнать. У нас сильные обереги! Сколь велико войско супостатов?

— Около трёх тысяч конных нукеров — молвил Звонимир — ведёт их мурза Дабай. Идут скороспешно! Старейшина, как нам остановить их?

— С божьей помощью управимся, Звонимире. Ручей станет рекой, река станет морем, лес станет стеной! Земля и небо во гневе пробудятся… — задумчиво изрёк Ладомир, а сам мыслию ушёл в бескрайне далёкие дали воспоминаний своей юности. Ему тогда не исполнилось и двадцати вёсен. Жила в их деревне красавица Зореслава. Только один её взгляд заставлял трепетать в сладкой истоме сердца многих, многих парней. А Зореслава была ровна и приветлива со всеми, никого никак не выделяя. Сватались многие, но всем был, как говорится, от ворот поворот. Среди таких оказался и Рогволд, высокий, тихий и угрюмый парень, ничем особенным не отличавшийся от остальных. Спокойно он принял отказ — не он первый, и, наверняка, не последний, с кем не захотела разделить свою судьбу гордая красавица. А только затаил до поры он на сердце злобу чёрную… И вот горлинкой лесной облетела деревню весть, что Зореслава ответила согласием молодому охотнику Творимиру. И с тех пор они всегда были вместе — и во трудах праведных, и на гуляньях весёлых. Радовала их пара глаз людской. Творимир был под стать своей невесте Зореславе — статный, высокий красавец с ровным и добрым характером. Всё случилось в ночь на Ивана Купалу, в один из самых любимых и весёлых народных праздников. Зореславу и Творимира хватились не сразу. А перед рассветом, когда побежали звать-искать, обнаружили их бездыханные тела на берегу озера Чаше. Творимир был убит со спины ударом ножа в сердце, а Зореславе убийца пронзил грудь. А среди искавших нигде не было видно долговязой фигуры Рогволда. Он просто исчез… Ладомир отчётливо вспомнил те события. В размышлениях своих он пришёл к выводу, что если Рогволд до сих пор жив, то сие предательство его рук дело. Уязвлённое болезненное самолюбие Рогволда могло сделать месть смыслом всей его чёрной жизни. Если это так, то он, Ладомир, очень скоро всё об этом узнает! Ладомир пока решил умолчать о своих догадках. Велев добрым молодцам-разведчикам отдохнуть с дороги, старейшина пошёл готовиться к обороне деревни. Он хотел в уединении поговорить с духами природных стихий об одном очень удобном месте. Волчья балка, что в трёх верстах от Шайтан-горы, была вельми глубоким оврагом с крутыми и голыми глинистыми склонами. А по её дну тёк небольшой, но бурный Вороний ручей… Звонимир, получив толчок-напоминание от Ждана, вместо отдыха бросился разыскивать любезную его сердцу Диву. А Ждан решил-таки последовать совету Ладомира, и хорошенько выспаться. И прибежавшую к нему Прекрасу очень мягко, но уверенно упросил погодить до вечера. А уж вечером!! Они только вдвоём!! Пойдут любоваться закатом на самую вершину Шайтан-горы!! От такого плана Прекраса пришла в восторг, одарила Ждана сияющей улыбкой и легко упорхнула, подобно беззаботному мотыльку…

5 часть

Кудесник Ладомир с утра и до самого вечера волховал в своем тайном капище, надёжно скрытом от глаз людских густым дремучим лесом и непролазным колючим кустарником. Устал неимоверно! Однако остался весьма и весьма доволен: достиг полного понимания в Прави и заручился надёжной поддержкой Высших сил. Обессиленный, он едва добрёл до своей деревни, и, наскоро поужинав, прилёг на топчан. Только смежил очи, и будто провалился в мягкий и глубокий сон. Встать ему предстояло ещё до свету! Звонимир, проведя весь день с Дивой, и всячески обхаживая и развлекая девушку, к вечеру уже изрядно клевал носом — сказывалась предыдущая бессонная ночь в разведке! Но и старания его зря не пропали: Дива за этот день ни разу вслух не вспомнила о Ждане! Это ободрило парня и придало новых сил. А уж когда они с Дивой вечером увидели, что Ждан с Прекрасой, воркуя, как два голубка, неспеша направились по тропинке к вершине Шайтан-горы, Звонимир внутренне возликовал!! Дива двинулась было за ними, но парень поймал её руку, и, останавливая, легонько задержал её в своих ладонях:

–Дивушка, пусть оне идут со Ладою*… Без нас помилуются! Ждан отрёк мне, что Прекраса ему по сердцу, а он по сердцу ей. Давно про то ведаю…

Дива от удивления широко распахнула глаза, однако послушалась. А Звонимир уже соловьём заливался, начав рассказывать ей очередную вельми интересную историю…Волчья балка… Когда-то давным-давно она получила своё грозное название после того, как большие серые хищники жестоко расправились там с крупной варнацкой ватагой, непонятно как забредшей в поисках наживы в этот глухой угол. Печальной оказалась участь лихих людей, нашедших вместо злата смерть лютую от свирепых волчьих клыков. Тогда же и Вороний ручей на дне той балки обрёл своё имя: остатки страшного волчьего пиршества долго доедала огромная стая чёрных, как смоль, воронов… Чуть свет Ладомир вышел из дому и направился на своё тайное капище. Там он как будто из воздуха извлек соколиное перо, взмахнул им и произнёс короткое заклинание. Крупный белый сокол-кречет взмыл в небо, направляясь в сторону Волчьей балки, к которой по расчету старого волхва уже должно было подойти монгольское войско… Так и произошло. Волхв острым соколиным зрением издали увидал, как вороги стояли и спорили, как будет лучше: форсировать препятствие или попытаться его обойти. И тут Ладомир увидал рядом с мурзой Дабаем знакомую долговязую и сутулую фигуру. Состарившийся, седой, но это был Рогволд. Никаких сомнений, что это именно он! Убийца и беглец, а ныне ещё и предатель! Не сказать, что Ладомир сильно удивился, но… горечь подступила к горлу, а сердце заныло, будто его пронзила острая и зазубренная ледяная игла… Кречет сел на ветку ближней сосны, ожидая, какое решение примут монголы. На юго-западе Волчья балка уходит в Чаше-озеро, образуя широкий и глубокий залив, а её северо-восточный край прикрывает густой дремучий лес, стеной стоящий на пути любого, кто попытается пробраться туда. И старый волхв был спокоен… Думали-рядили вороги, да и пришли к решению… разделиться! Рогволд был против разделения, но не сумел настоять на своём. К радости Ладомира это сильно упрощало его задачу — не пустить ворогов к Шайтан-горе. Тысяча нукеров двинулись к лесу на холме на северо-восток, вторая тысяча галопом пошла к озеру Чаше на юго-запад, а те, что остались, начали спускаться по крутому склону на дно Волчьей балки к Вороньему ручью. Начавшийся мелкий, но частый дождь, внёс некоторую сумятицу — копыта ордынских лошадей заскользили по мокрой глине, и животные со всадниками, теряя равновесие, скатывались на дно оврага. Они давили монголов и калечились сами. А дождь тем временем превратился в настоящий ливень. Из быстро набежавших свинцовых туч ударила ослепительно-белая молния и оглушительный близкий разряд грома поверг степняков в первобытный ужас. Поднявшийся ураганный ветер переворачивал арбы и кибитки, молнии хлестали поминутно, и от грохота грома страшно сотрясалась земля под ногами. Вода в Вороньем ручье поднималась на глазах, и он превратился в глубокий и стремительный поток, уносящий бурным течением коней и нукеров вниз. В сторону озера Чаше. Монголов, ускакавших на холм к лесу, там атаковала огромная стая крупных волков. Зверей было так много, что видавшие виды степные воины поневоле пустили страх в свои сердца. Волки теснили их в глубокий овраг, и обезумевшие от страха лошади, спасаясь от волчьих клыков, заметались в панике, давя людей и друг друга. Толкаясь и скользя на глине, они посыпались вниз, в бушующий поток Вороньего ручья… Тысяче нукеров, ушедшей вниз, в сторону озера, повезло больше. Огромная водяная воронка, образовавшаяся в середине залива, сумела утащить на дно лишь первые две сотни степняков. Остальные в страхе, но невредимыми вернулись на берег. Монголы были хорошими воинами, но никудышными пловцами. Для плаванья они использовали надутые воздухом кожаные мешки… Когда закончилось это светопреставление, вызванное гневными духами природных стихий, один из уцелевших тысячников дал приказ о немедленном отступлении. Растерянные и перепуганные степняки, за какой-то час потерявшие и предводителя-мурзу, и добрую половину своего войска, сочли за лучшее убраться восвояси… Ладомир спокойно и удовлетворённо созерцал близкое к паническому бегство монголов от Волчьей балки. Чернобог* сегодня снова будет доволен. Перуну*, Стрибогу*, Велесу*, Дане* другим богам он принесёт щедрые дары! Теперь вороги сюда долго не сунутся. А злодея Рогволда, ускакавшего отсюда одним из первых, надобно найти и свершить над ним суд правый…

Конец ознакомительного фрагмента.