Композиция сердец

Ямира Нейман (2024)

Лия давно потеряла веру в свой личный хэппи-энд. Она живет дизайном и архитектурой, создавая невероятные проекты, и не стремится ничего менять в собственной жизни. Знакомство с Ником пробуждает в ней надежду, которой суждено разбиться вдребезги спустя несколько дней.Между ними — законы этики, взаимное влечение и сожаления.Возможно ли обрести родственную душу, если взамен ты рискуешь лишиться всего, чем дорожишь?

Глава 8

Замершие мама и папа демонстрировали на диво похожие выражения лиц, растерянные от озвученных слов.

— Извините, я пойду догоню ее, — сказала я, быстро заползая в кеды., полупустой рюкзак повис на плече.

Быстро махнув рукой родителям, я выскользнула наружу. Возле подъезда Беллы не было, и я замерла, думая, куда она может пойти. Между новых домов виднелась неухоженная полоса старого парка, который, кажется, был тут целую вечность. Я рванула вперед, петляя между припаркованным как попало машинами. Когда-то давно, мы проводили здесь много времени, это было секретное место, хоть и расположенное у всех на виду. Бухающее сердце чуть успокоилось, когда я нырнула под сень изогнутых деревьев. Под одним из них когда-то давно наш отец прикрепил самодельные качели из простой дощечки.

Белла сидела на этой самой качели, устремив взгляд вниз, глубоко погруженная в свои мысли. Услышав шаги, она ощутимо напряглась, точно готовясь бежать или бороться. Но стоило опознать меня, как хватка ее пальцев стала куда менее крепкой.

— А, это ты, — ровно сказала она. — Ну как там, успокоились?

Я кивнула и уселась на поваленный ствол дерева напротив сестры.

— Да, теперь они вместе будут строить планы как вернуть нас на путь истинный. И помириться с тобой.

— Ну и славно.

Она замолчала, слабо раскачиваясь, так, что ноги не отрывались от земли. От всей ее позы веяло какой-то глубинной тоской, которая откликалась и во мне самой. Но я не знала причин. Так же, как и она не знала всего обо мне. И от этого удушающее чувство становилось лишь сильнее.

— Мне кажется, что не все из того, что ты сказала, было игрой, — негромко сказала я. — Хочешь поговорить об этом?

Белла покачала головой. Подняв взгляд, она мягко мне улыбнулась, словно была старше не на два года, а на целую жизнь, но ей приятно такое беспокойство.

— Может, лучше расскажешь, почему ты стала вздрагивать от телефонного звонка? Хотя два дня назад сияла от каждого дурацкого сообщения? — проницательно спросила она.

Теперь был мой через избегать ответов на неудобные вопросы. Но в тот миг мне показалось, что если я не сделаю шаг вперед, то мы навсегда застынем в этих границах. Поковыряв носком обуви сухую землю, я все же взглянула на сестру в ответ.

— Помнишь того симпатичного парня, с благотворительного вечера?

— Конечно, нет, у меня склероз на все, что случилось в течение двух суток, — сыронизировала она. — Значит, дело с ним связано?

— Ага. В общем, оказалось, что он мой студент. Я преподаю у него в этом семестре.

— И?

— Так нельзя, — покачала я головой. — У нас жесткий этический кодекс, и никаких отношений между сотрудником университета и обучающимся быть просто не может.

Белла с интересом склонила голову к плечу.

— А что он думает по этому поводу? Ты уже с ним говорила?

— Нет, струсила, — повинилась я. — Я напишу ему, но честно, не вижу смысла. Все равно в этой ситуации нет вариантов.

— Поговори обязательно. И пойми, этика — это, конечно, важно. Но если у вас так быстро возникли какие-то теплые чувства, то варианты очень даже могут быть. Ты же не всегда будешь его преподавательницей, м?

— Поверить не могу, что ты стала оптимисткой.

— Поверить не могу, что ты остаешься пессимисткой, сестра!

Мы невольно рассмеялись, как будто на миг вернулась прежняя, позабытая легкость. Озорство подтолкнуло меня броситься вперед, отталкивая самодельную качель. Я раскачивала Беллу, она взлетала все выше и выше и заливалась хохотом. Веревка слева вдруг протестующе скрипнула, наполовину обрываясь, но сестра лишь соскользнула с ненадежной конструкции.

— Мда. Видимо, пора на диету, — цокнула она языком.

— Да брось, этой штуке сто лет в обед. А ты в прекрасной форме.

Белла неопределенно дернула плечом.

— Все равно скоро новый контракт и поездки, придется. Так что будем считать это ярким знаком судьбы.

Поправив свою одежду, мы вышли на тротуар, медленно бредя вдоль живущих своей жизнью дворов.

— Когда ты уезжаешь? — спросила я.

— В понедельник, — с некоторым сожалением откликнулась она. — Но я буду на связи, так что держи меня в курсе, поняла? И про родителей — хотя практически уверена, что там уже мир и покой. Но особенно — про этого своего паренька и ваши отношения.

— Белла, несуществующие отношения, — я выразительно подняла палец вверх.

— Не зарекайся, ох не зарекайся. Даже если вас не ждет ваше долго и счастливо, ты можешь провести время приятно и весело.

Я возмутилась и несильно двинула ей локтем под ребра. Сестрица разразилась новой порцией веселья, и, изловчившись, выхватила мой смартфон из переднего кармана джинсов.

— Ты чего? — удивилась я.

Она помахала телефоном перед моим лицом, явно захваченная новой идеей.

— А знаешь что? Напиши ему прямо сейчас! — возвестила сестра. — Пока ты будешь рефлексировать, взвешивать и немного трусить, бедолага успеет закончить универ.

— Да ты издеваешься, — простонала я. — Ладно. Давай сюда, все равно ты не отстанешь.

Довольная сестра протянула обратно мой смартфон в ярко-синем чехле. Бросив на нее предупреждающий взгляд, я открыла в мессенджере переписку с Ником. Белла повисла на плече, наблюдая, как я набираю новое сообщение.

“Давай встретимся и поговорим завтра вечером.”

Две галочки статуса тут же окрасились в бледно-голубой, отчего сестра издала какой-то странный звук, наполненный торжеством с оттенком “я-же-говорила”.

— Смотри-ка, сидел и ждал сообщения! Ну прелесть.

— Или слегка маньяк с гиперфиксацией, — добавила я. — Тоже логичный вариант.

— Ли-Ли, ты ужасна. Природа отсыпала тебе мрачности и паранойи на троих.

Белла потрепала меня по волосам, отчего я протестующе воскликнула. Звук сообщения заставил прекратить возню.

“Хорошо. Как насчет кино?”

— А он не промах, пытается превратить неприятный разговор в свидание, — усмехнулась подглядывающая Белла.

“Думаю, это будет неудобно для беседы. Лучше встретимся у кофейни напротив музея имени Алабина, знаешь такой, на Красноармейской?”

“Да, в 18:00 тебе удобно?”

Я подтвердила, и поскорее спрятала телефон от любопытствующей сестры.

— Теперь ты обязана пойти, и чтоб никаких отговорок! — заключила она. — И я хочу знать все подробности!

Подавив желание закатить глаза, я ограничилась вздохом. Если бы во мне была хоть капля этой безотчетной уверенности. Но увы, внутри лишь крепло ощущение, что завтрашний вечер закончится для меня очередным просмотром слезливой мелодрамы в компании с ведерком мороженого.