Сейчас P.S. И никого не стало. Книга 3

Яна Рихтер, 2021

Выжить в смертельной аварии и воскреснуть удается далеко не каждому, но Рина справилась. Теперь она хочет во что бы то ни стало вернуться в строй как можно быстрее. Но в ее жизни появляется ещё один призрак из прошлого – Саня, разведенный бабник с ребенком от бывшей жены. Их тянет друг к другу. Вот только как преодолеть страх потерять ещё раз? Рина старается отгородиться от внезапно вспыхнувшей страсти. Саня не готов так просто отступить. Взаимное притяжение столь сильно, что герои просыпаются в одной постели и вынуждены взглянуть правде в глаза. Они хотят быть вместе. Но смогут ли? Роман о встрече через время, страсти, чувствах вопреки. Читайте на Литрес прямо сейчас! Или скачайте и читайте в приложении Литрес.

Пролог

Несколько лет назад.

— Вставай, боец! — еле сдерживая слезы, я колотила кулаками по его груди, — Вставай, боец! Бойцы не плачут!

Злой не шевелился и продолжал лежать на снегу. Глаза его были закрыты, рваное дыхание поднималось облаком в морозном воздухе. Твою мать. Я стала лупить его по щекам красными скукоженными от мороза ладонями — рукавицы я потеряла ещё в самом начале пути. Саня поморщился и открыл глаза, я отвернулась и смахнула слезы.

— Развалился тут. Отдохнуть решил? — я покосилась на его рваную штанину, залитую кровью, и торчащие кости, борясь с тошнотой. Он проследил за взглядом и попытался привстать.

— Не надо, не смотри, — я пресекла его попытки, мешая ему подняться.

— Вот же блядь, — он матернулся, — Перелом, сука.

Он откинулся на спину и спросил:

— Давно отдыхаю?

— Не знаю. Может, минут пять-десять. Сильно больно?

— Прорвёмся, — он поморщился.

Саня достал из кармана пачку «Парламента», но подкурить у него не получалось. Я выхватила у него сигарету, достала из кармана спички, и через мгновение вернула её на место уже подкуренную.

— Ты куришь? — рыкнул Злой удивлённо.

— Неа, пробовала однажды.

— Добрый тебя грохнет. Опустив окурок в снег, Саня опять заговорил:

— Слышь, Малая, гони за помощью, ты не справишься, а сам я не дойду.

— Хернёй не страдай. Я тебя не брошу, — я поднялась на ноги, — Надо шину наложить, потерпи, поищу ветки. Через некоторое время я уже сидела на коленях перед ним и импровизировала с ветками и ремнями, сооружая шину.

— Слушай сюда, Малая, — Злой схватил меня за руку, — Встаёшь и идёшь на юг, выйдешь к тропе, а там налево и топать до зимовья не сворачивая. Нож у меня возьми, на всякий..

— Да, заткнись уже! Ты что, не понимаешь? Я совсем не ориентируюсь на местности. Мне что юг, что восток! Я не найду тебя потом! Я не смогу привезти помощь, — орала я, — Поэтому соберись и приготовься к долгому пути. И да, будет больно. Но ты ж помнишь, бойцы не плачут.

— Твою мать…

Я не стала слушать дальше и пошла за большими ветками, которые видела в низине. Проваливаясь в снег почти по середину бедра, я ухватила большую сухую раскидистую ветку и волоком потащила её к месту, где лежал Саня.

— Саня, вот сейчас ты залезешь сверху, и я тебя потащу.

— Ну ты и дура, нахер тебе это надо. Иди и помощь приведи, Геракл, ёпт.

Мне хотелось его стукнуть. Хотя, в конце концов, он был прав. Я дура. И оказались мы в этом дерьме из-за меня. Меня впервые взяли с собой на охоту. Красивое слово «охота» означало, что два раза в день парни будут уходить в заснеженную тайгу и проводить там большую часть времени. У них будут мужские разговоры, азарт, адреналин и добыча. А я буду оставаться в зимовье с кем-нибудь из них. Я пробовала ходить с ними, но первый же мертвый заяц вывернул меня наизнанку вместе с содержимым желудка. Я гладила ещё теплую шкурку и плакала. Один раз и навсегда я решила для себя, что охота это зверство, и отказалась в этом участвовать. Шёл третий день, парни пошли за косулей, а со мной остался Злой. Приготовив обед, я начала доставать Саню и канючить — я хотела гулять. В итоге через час Злой не выдержал и, матерясь, пошел меня выгуливать. Но что-то пошло не так, и теперь он со сломанной ногой лежит передо мной, и находимся мы хер знает где. Я заслужила его раздражение и злость. Поэтому, как только мне удалось зафиксировать сломанную ногу, я схватила ветку и поволокла ее в направлении, куда указал Злой. Он был тяжёлый, это был первый случай, когда я была не рада богатырскому сложению троицы и моим скромным физическим возможностям.

— А не надо было физкультуру прогуливать, Рина. Надо было тоже в качалку, — бубнила я себе под нос, впрягаясь в импровизированные сани,

— Злой, не молчи, говори со мной, — пыталась я отвлечься от жалящего крепкого мороза. Ответа не последовало, я остановилась и обернулась. Саня опять отключился. Твою ж мать. Куда идти? Я не видела следы, мы здесь не проходили. Я слушала интуицию, но она молчала, я наугад повернула направо. Я не знаю сколько я бродила, играя в маленькую лошадку, но, когда я увидела перед собой след от ветки, которую я тащила за собой, я упала на колени.

— Бл4444, — взвыла я.

— Что там, Малая? — я вздрогнула от хриплого голоса. Саня иногда приходил в себя, но несмотря на фиксацию ноги, боль была адской и временами он отключался. Я помнила о морозе, поэтому периодически останавливалась и растирала его лицо, кисти рук и стопу на здоровой ноге. Надо было торопиться. — Мы ходим кругами, брат. — Не могу понять, где мы находимся. Куда идёт след? После описания местности и наших следов, Саня выбрал направление, я взвалила ветку на предплечье и потянула свою ношу за собой. Двигались мы медленно. Краем глаза я уловила движение. Собака. Точно, лайка. В голове мелькнула радостная мысль, что человек должен быть рядом или жильё. Но когда животное, увидев нас, застыло, а потом повернуло голову, волоски на теле встали дыбом. — Охуеть, — выдохнула я. На меня смотрела тупая морда, и я чётко различала большие уши с кисточками и короткий хвост. Рысь. Зверь застыл, разглядывая нас и принюхиваясь. Кровь. У Сани вся штанина залита кровью. Мысли стреляли в голове как из пулемета. Я бросила ветку, выхватила нож, подняла вверх широко расставленные руки и с диким криком бросилась в сторону зверя. — Пошла вон!!! Смылась, тварь, нах4й!!! — орала я дурным голосом. Рысь попалась правильная, не жаждущая приключений, и при первых же криках зверь развернулся и рванул в тайгу. Я вздрогнула от постороннего звука. Это был сиплый смех. Смеялся Злой.

— Малая, ты монстр! Молодец! Испугалась?

Я отрицательно покачала головой:

— Пошли уже. Надо поторапливаться.

И мы снова двинулись в путь. Спустя некоторое время, выбившись из сил, я опять рухнула на колени. Я не чувствовала рук. Злой опять отключился. Наступал вечер, через час наступят сумерки, надо выбираться отсюда.

— Надо идти, Рина. Надо идти. Мы выберемся, мы обязательно выберемся, — шептала я под нос.

А затем встала, вспомнила нашего преподавателя музыки в школе и самую оптимистичную песню, которую мы учили.

— Наверх, вы, товарищи, все по местам! Последний парад наступает! Врагу не сдаётся наш гордый Варяг! Пощады никто не желает! — предательские слёзы жгли мне глаза, но не обращая на них внимание, я упрямо тащила Злого и орала «Варяг», срывая голос. Почему-то подвиг военных моряков крейсера «Варяг» в Русско-Японской войне 1904-1905 гг. подхлестывал меня идти дальше и не сдаваться. Выбившись из сил, я опять упала, ползком добралась до Злого и стала растирать его нос и щеки. Затем я встала и опять потащила его, затянув хриплым голосом песню про Варяг по пятому кругу, вытирая слезы.

А потом я увидела, как ко мне бежит человек. Не один. Несколько.

Силы покидают меня, и я, как в замедленной съемке, медленно опускаюсь на колени. И сердце выпрыгивает из груди, когда вижу, как Димка падает на колени рядом со мной, стискивает в объятиях, прижимает к себе. Парни тем временем быстро разбираются с Саней, его осматривает Лёха.

А я держу лицо Доброго в руках и реву. Потом я подошла к Сане и хлопнула его по плечу: — Эй, мы победили!

— Варяг?

Варяг!

Он улыбнулся мне потрескавшимися губами.

Нашли нас только потому что я пела.