Призраки будущего

Янина Хмель (2024)

Женский род семьи Хедлунд больше столетия связан одним проклятием. Виктор в попытке воскресить свою возлюбленную приносит каждой женщине рода боль и страдания. История о потери человечности на пути к своей цели. Тетралогия «Призраки. Сила четырёх стихий» состоит из романов «Призраки прошлого», «Призраки настоящего», «Призраки будущего», «Проклятый призрак».

Саша

Мне не пришлось искать и создавать себя — я всегда знала, кто я есть. Знала и принимала все свои стороны. Поэтому легко принимала и других людей. Мои требования к себе были высокими, так же как и требования к другим.

Диана никогда не осуждала мои желания, всегда поддерживала мои поступки, какими бы несуразными они не были. Она думала и говорила, что это моя жизнь, и только я вправе выбирать, чем её наполнить. Она принимала меня любой, наверное, больше никто в этой жизни не способен на это. Особенно если я рискну признаться, что обладаю способностью читать мысли.

После того как мой дар пробудился, я стала ещё осторожнее контактировать с людьми. Когда я в детстве спросила у Дианы, могу ли я заводить друзей, то думала, она ответит, что это опасно — как для меня, так и для них, но её мнение было другим. «Тебе будет сложно найти друга, который будет искренен с тобой и в мыслях, и в словах», — прочитала я в её мыслях, а вслух она сказала: «Но это совсем не значит, что ты не найдёшь такого человека».

И я его нашла.

Когда мы столкнулись с Сашей в длинном коридоре института, я сразу же почувствовала в ней родственную душу. Если сравнивать в стихиях — а я привыкла смотреть на других людей сквозь призму четырёх стихий — я была огнём, а Саша — водой. Не бушующим водопадом или океаном с сильными волнами, а глубоким спокойным озером. В тот день меня в очередной раз вызвали к декану, потому что я — снова — «умничала» на паре. Но разве я была виновата, что знаю предмет лучше, чем преподаватель?! Сашу не вызывали, она целенаправленно шла забирать документы.

В тот день никто из нас так и не дошёл до декана. Как-то не сговариваясь развернулись в сторону зоны для курения, хотя я не курила. Саша протянула мне пачку, я отказалась. Она закурила, рассматривая меня.

— Как? — коротко спросила она, в её мыслях я увидела и её имя, и желание узнать моё.

— Я Соня. Приятно познакомиться, Саша, — ответила я.

Она улыбнулась.

— Тот момент, когда репутация впереди?

Я посмотрела на неё. У неё были зелёные глаза, но не такого оттенка, как у меня и Дианы, а спокойного, болотного. Она засмущалась от моего пристального взгляда и неловко убрала выпавшую прядь за ухо, выставив напоказ большую чёрную родинку на щеке, а потом засмущалась и этого и быстро выпустила волосы обратно.

Я отвернулась.

— Я ничего не слышала о тебе, — призналась ей.

— Если вкратце: забираю документы, опережая тот момент, когда меня выпрут отсюда. За неподобающее поведение. — Её голос был грубоват для девушки: низкий и с хрипотцой, но почему-то я поймала себя на мысли, что хочу слышать его чаще.

— А мои ожидания снова не совпали с реальностью, — пожала плечами я, повернувшись к ней.

— Я уже привыкла к этому, — усмехнулась Саша. Теперь она рассматривала меня. Но меня никогда не смущали пристальные взгляды, которые я часто ловила на себе.

— Я привыкла к этому с рождения, — добавила я.

Саша остановила взгляд на мне подольше, и я выдержала его, чем снова засмущала её.

— Не хочешь выпить кофе? — предложила она.

Я согласилась. После двух глотков кофе, в который Саша плеснула несколько капель коньяка из фляжки, что достала из рюкзака, я стала смелее: говорила больше, чем когда-либо за всё время общения с незнакомыми людьми, и не стеснялась рассматривать её. Саша любила кольца, почти все пальцы были заняты, а те, что оставались свободными, были покрыты татуировками. Я пыталась рассмотреть и кольца, и тату, но Саша заметила моё любопытство и сказала:

— Все тату сделала по глупости. Никак не сведу.

— Говорят, сводить больнее, чем бить. Особенно на пальцах, — пожала плечами я.

— Проверю — расскажу, — усмехнулась она, плеснув в свой стакан ещё из фляжки.

— А кольца — памятные подарки? — поинтересовалась я.

— Обычные побрякушки из барахолки, — улыбнулась Саша, опустив взгляд на свои пальцы. — Люблю старые вещи.

Это было заметно и по её одежде: потёртые серые джинсы и пиджак, который был на пару размеров больше, с заплатками на локтях и без одной пуговицы, а старые кеды явно прошли не один переулок.

Из университета мы вышли на Арбат, а потом и не заметили, как дошли до Тверского бульвара. Нам просто было хорошо в компании друг друга: то во время ходьбы невзначай соприкоснёмся плечами, то во время разговора кто-то из нас дотронется до предплечья другого. И молчание не напрягало. Между нами определённо происходила химия, о которой я на практике не знала. Может, это именно то, о чём говорила Диана? Это я должна была почувствовать, когда встречу своего человека?

Мимо проплывали дома и памятники, магазины и кафе, но мы нигде не останавливались. Даже несмотря на то, что небо затянулось серыми тучами и вот-вот должен был пойти дождь

— Мне нравится Москва, — сказала я, подняв голову. Я старалась не залезать в голову Саши, но отдалённо слышала её мысли, и сейчас они были как раз о красоте данного момента. А ещё мне льстило, что ей было приятно разделить этот момент со мной.

— Я тут родилась. Я тут и умру.

Саша смотрела перед собой, а я рассматривала её профиль.

— Если место рождения мы не можем выбирать, — отозвалась я, — то место смерти вполне в нашем распоряжении.

— Ты иностранка! — Саша рассмеялась в ответ, убирая волосы с лица.

— Я тоже родилась тут.

— Но? — Она посмотрела на меня.

— Почему но? — Я сделала один глоток.

— Ты сказала это с такой интонацией, от которой так и сквозит тысячами но, — мысленно Саша добавила: «Ей бы больше подошла какая-нибудь скандинавская страна. Или другое время…»

Я улыбнулась невысказанному дополнению.

— Мои корни остались в Норвегии.

— Сколько тебе лет?

Я снова прильнула губами к стаканчику с кофе, чтобы не отвечать на вопрос.

— По логике, — вслух размышляла Саша, — не меньше восемнадцати, но я смотрю на тебя и вижу юность, которую украли.

Было неожиданно, что она заметила именно юность, ведь мне всегда давали больше реальных лет.

— Пятнадцать, — выдохнула я.

— И как так вышло?

— Я слишком много знаю, — пожала плечами я и снова сделала глоток остывшего кофе, который ещё сильнее отдавал коньяком.

В голове Саши проскочила мысль, что если б она знала мой возраст, то вряд ли подлила коньяк в мой стакан. Я улыбнулась.

Никто не знал мой настоящий возраст — это была наша с Дианой тайна. И я впервые нарушила данное Диане обещание: никогда никому не рассказывать.

— Если бы у тебя была возможность выбирать мистическую способность, какую бы ты выбрала? — внезапно спросила Саша.

Я поперхнулась кофе и посмотрела ей в глаза: она говорила серьёзно.

— Уж точно бы не читать мысли, — призналась я. Но только у меня не было возможности выбирать. Этого я, конечно же, не озвучила.

— Почему? Это же забавно!

Саша подумала о той способности, которую выбрала бы для себя.

— Ничего забавного, — серьёзно перебила её мысли я. — У этой способности нет возможности отключать нежелательные мысли. Иногда со своими не знаешь как разобраться… А тут ещё чужие.

Саша заинтересованно рассматривала меня. Я отвернулась, сообразив, что сболтнула лишнее. Наверное, коньяк действительно развязал мой язык… Но ещё был вариант, что мне просто комфортно рядом с ней, и я не думаю о том, что говорить. Я впервые настоящая с кем-то кроме Дианы.

— Тебе не интересно, какую бы способность выбрала я? — удивилась Саша.

Я уже знала ответ, но для приличия спросила:

— Можно… я угадаю?

Саша развела руками. Мол, попробуй. Она думала, что я ни за что не попаду в верный вариант.

— Ты хотела бы лечить. Излечить планету от смертельных заболеваний.

Саша хлебнула из своего стакана и остановилась. Кивнула, мол, продолжай.

— Как бы ты выбирала тех, кому помочь, а кому нет? — Я сделала несколько шагов и тоже остановилась на расстоянии от неё.

— У меня был бы напарник, который бы читал мысли! — усмехнулась она. Из-за того, что мы были неблизко друг от друга, Саша повысила голос, но вокруг нас не было нежелательных свидетелей.

— Почему ты хочешь забрать документы? — я быстро перевела тему. Для неё этот диалог был несерьёзным, я же воспринимала его иначе.

— И забрала бы сегодня, если бы не ты, — в своей шуточной манере упрекнула меня Саша.

— Почему? — повторила я.

Саша молчала. В её голове медленно, как тучи над нами, плыли мысли. И они тоже были мрачными.

— Иногда мне кажется, что они учат тому, что мне никогда не пригодится. И им всё равно на личность, они пытаются сделать всех одинаковыми.

Я пожалела, что вывернула разговор в эту сторону, но Саша сообразила, что я не хочу говорить о мистических способностях, поэтому задала встречный вопрос:

— А ты по какой причине направлялась в деканат?

— Много умничаю, — закатила глаза я.

Саша рассмеялась.

— Но я не виновата, что знаю больше, чем преподаватели.

Мы бродили по московским улочкам до позднего вечера, а потом разошлись в разные стороны. Говорили много, но так и не обмолвились о том, где живём.

Диана разливала чай по чашечкам своего любимого сервиза — это был наш вечерний ритуал: во время чаепития рассказывать, как прошёл день. Я завороженно наблюдала за напитком, вытекающим из горлышка, и думала, что мы с Сашей даже не обменялись телефонами. Вздохнула с грустью: а вдруг она уже не вернётся в университет, и я больше не увижу её… И в эту минуту мне пришло сообщение: «Ты же не подумала, что эта была наша единственная встреча?»

Я улыбнулась. Интересно, как она узнала мой номер?

— Кто это тебе там пишет? — Диана подмигнула мне, присаживаясь напротив и грея ладони о горячую чашку, из которой шёл пар.

— Никто, — отмахнулась я, уставившись в телефон.

— Надеюсь, ты когда-нибудь познакомишь меня с этим никем.

Я не удержалась и залезла к ней в голову, оставив там: «Надеюсь, никогда-нибудь».

— Соня, — вздохнула Диана. — Я прошу лишь об одном.

— Извини.

— Мы очень уязвимы…

— Я знаю. Я же извинилась.

— Я не могу контролировать тебя всегда, но очень прошу…

— Ди! — Я поднялась и строго посмотрела на неё.

Она замолчала. Его губы вздрогнули, будто она хотела ещё что-то добавить, но передумала.

— Чем ближе судный день, — резко сказала я, — тем больше ты нервничаешь. Но и ты, и я, и даже этот урод знаем, что нам не убежать в финале. Ни тебе, ни мне, ни ему.

Диана вцепилась в край стола так, что от напряжения ногти должны были отскочить от пальцев у самого основания.

— Ты сомневаешься, что я справлюсь? — услышала свой голос, который стал ещё резче. Каждый раз я чувствовала себя виноватой, когда так грубо говорила с ней, но это было моей защитной реакцией. Диана же чувствовала себя виноватой в том, что не могла исправить всё без моего участия.

— Я в тебе никогда не сомневаюсь, Соня.

— Тогда самое время признаться, что я забираю документы из универа.

Диана вздохнула.

— Мне уже неинтересно, — я ответила на незаданный ею вопрос, он даже в её мыслях не успел сформироваться, но застыл в глазах, которые заблестели, как будто от подступающих слёз.

— Твоё будущее в твоих руках, — лишь сказала она.

— О боже, Ди, как приторно! — Я закатила глаза. — Моё будущее на грани самого что ни есть настоящего ядерного взрыва. Какая разница, буду я тушить пламя с высшим образованием или без?!

Диана промолчала. И вновь вместо осуждения я почувствовала незримую поддержку от неё, которая прозрачной пеленой опустилась на мои плечи, будто Диана обняла меня.

Чем больше сокращалось расстояние между мной и Виктором, тем страшнее становилось Диане. Даже без возможности читать её мысли я бы увидела этот страх. В её глазах. Она смотрела на меня, а видела его. А я видела его отражение в её зрачках.

Диана потеряла всех, кого любила, и Виктор сыграл в этом не последнюю роль. Но свою месть она достаточно остудила, прежде чем подать.

«Как ты узнала мой номер?» Я переключилась на Сашу. Её ответ пришёл быстро: «Ловкость рук и никакого мошенничества!» Я улыбнулась. «Почему-то мне кажется, что сейчас ты улыбаешься…» — последовало после. И я почувствовала, как мои губы растянулись в улыбке шире.

Вот так началась наша история. На второй встрече я рассказала ей обо всём, что происходило в моей жизни. И снова нарушила обещание, данное Диане.

— Ты думала, я тебе поверю? — Саша смотрела мне в глаза.

Я моргнула. Глаза защипало. Конечно, я боялась, что она сочтёт меня за сумасшедшую и сбежит, даже не дожидаясь подходящего случая. И в одном из предполагаемых сценариев я уже проиграла это, но рискнула быть с ней искренней до конца. Я просто устала скрывать ото всех кто я есть.

Саша взяла мою руку.

— Стоило бы ещё тогда догадаться, когда ты угадала суперспособность, о которой я мечтаю! — усмехнулась она. — Выходит, я для тебя открытая книга на родном языке?

— Не совсем… — Я осторожно высвободила свою руку: её прикосновение волновало меня больше, чем я думала. — Представь, что ты находишься в длинном коридоре, по обе стороны от тебя множество дверей.

Я наблюдала за её реакцией. Саша закрыла глаза. Несколько прядей выбились из собранных в пучок волос и опустились на её лицо. Я почувствовала, как моё сердце забилось медленнее.

— Представила, — тихо сказала она.

— Из-за каждой двери слышен шёпот, но не разобрать слов.

Саша кивнула.

— Пока не откроешь дверь и не вслушаешься, чтобы уловить…

— О чём там говорят? — предположила она.

— Да.

— Вот так ты слышишь мысли других людей? — Саша открыла глаза и пристально посмотрела на меня.

— И только если они находятся рядом.

— Стучись, пожалуйста, прежде чем открыть двери в моей голове, ладно? — и мысленно добавила: «Это единственное, о чём я прошу…»

Я моргнула, почувствовав, как глаза снова защипало.

— Ты веришь мне? — Мой вопрос прозвучал тихо и обречённо: я не верила людям и не верила, что кто-то может верить мне. Что кто-то может поверить в подобное. Я бы сама не поверила.

— Я верю, что ты не умеешь врать! — громко сказала Саша.

Мимо нас прошли двое пожилых людей, старушка оглянулась на Сашу, ухватившись за локоть своего кавалера. Саша улыбнулась ей, а потом повернулась ко мне и шёпотом добавила:

— Только пообещай стучаться, прежде чем войти, ладно?

Я кивнула. Как будто разучилась говорить. И думать. И могла только кивать. Но, кажется, Саша меня понимала и без слов.

У меня был козырь, который перебивал все карты Виктора. В нём была моя сила перед ним. И этим козырем была Саша.

Все женщины моего рода любили Виктора. И в этом была их слабость.