Мастер ножей

Ян Бадевский (2024)

Клинки и руны — это всё, что необходимо знать мастеру ножей. Ольгерд, изгнанный своей Гильдией за бойню в Ламморе, странствует по континенту в сопровождении зверя, страшнее которого нет на планете. Мастер нанимается телохранителем к человеку, знающему всё об истинной природе Преддверья. Но и этот человек боится Посторонних — представителей мифической расы, сокрушившей Демиургов. Грядёт новая война. И Ольгерду отведена в этом противостоянии не последняя роль.

Глава 4. Крумск

Едва Мглистый Брод скрылся из виду, Коэн скинул сапоги и завалился на диван. Пейзаж за окном страдал провинциальным однообразием — бескрайние возделанные поля, зубчатая кромка леса на горизонте и ясное безоблачное небо. Кони мчались по запущенному Эрнскому тракту, ведущему в Озерный Край, однако пыль в экипаж не проникала, и тряска не беспокоила нас. Рык спал на нижнем ярусе, под полом нашего кабинета — там было ещё просторнее, чем в моём подвале. Без излишеств, наподобие искусственной зимы, зато довольно прохладно.

— Как ты это делаешь? — вырвалось у меня.

Коэн недоумённо уставился в мою сторону.

— Что именно?

— Изменяешь мир внутри кареты.

Он хмыкнул.

— Тем, кто хорошо знаком с пятым измерением, ничего не стоит раздвинуть помещение до желательных пределов.

— Пятое измерение?

— Лучше не спрашивай.

И я последовал его совету. Он ведь не интересуется, как я кую ножи или работаю с рунами. Хотя, возможно, всё знает об этом.

Некоторое время мы ехали молча. Потом Коэн уснул.

Я выбрался на крышу через потолочный люк, поднявшись по скобам, вбитым в стену. Угрюмый возница искоса взглянул на меня, но не проронил ни слова. Я сел чуть поодаль, поджав ноги и держась за ограждение. Крыша была тёплой.

Между тем тракт обступила густая чаща. Редкие просветы сменились шевелящейся на ветру сплошной буро-зелёной массой.

Мы ехали в Озёрный Край. Что там могло понадобиться моему нанимателю? Места зловещие и странные, лежащие у западных границ королевства. Торговцы и путешественники подолгу не задерживаются в тамошних селениях и городах. Земля слухами полнится, и не все эти слухи добры. Дикие охоты, заброшенные замки и урочища с просыпающейся время от времени тьмой. Исчезающие торговые караваны да перевертни, живущие рядом с людьми, а порой и заключающие с ними браки. Древний Орден Изменчивых. Массовые жертвоприношения. Капища на берегах рек. Огненные обряды. Ворожеи, славящиеся своими приворотными зельями. Что в этих слухах правда, а что ложь — одна Завея разберёт. Но я бы предпочёл объехать те земли стороной. Решаю, однако, не я.

Над нами пролетел ворон. Опустился на ветку сосны. Слегка наклонил голову и внимательно посмотрел на экипаж. От взгляда этой птицы у меня мурашки побежали по коже. Словно и не птица это вовсе. Словно кто-то другой смотрит на меня чёрными бусинками глаз.

— Как тебя зовут? — спросил я возницу. Хотелось отвлечься от дурных мыслей разговором.

Собеседник ответил не сразу.

— Грорг.

Глухой бас. Грорг со спины производил впечатление горы мышц, сталкиваться с ней в бою не хотелось. Ростом он был на две головы выше меня. Да и меч был ему под стать — двуручная махина с широченным лезвием и рукоятью с мой локоть. Если вытянуть пальцы. Под плащом угадывались контуры наплечников, а когда задирался рукав, я мог видеть краешек кольчуги. Грорг был усат и бородат. Таких парней можно встретить на Белом Взбережье, там, где ночь тянется полгода, и даже летом порой лежит снег. Встречаются такие парни и на быстроходных дракхах, чьи борта украшены разноцветными щитами. Банды варваров, волной обрушивающихся на портовые города, предающие материковые селения огню и мечу. Грабители, насильники и прирождённые убийцы.

Правда, те ребята предпочитают секиры.

— Ольгерд, — представился я. — Откуда ты?

Возница цокнул языком и подстегнул лошадей.

— Остров Родерерк. Ты не знаешь.

Я хмыкнул.

— Отчего же. Знаю. Там всё еще правит Хлодрик?

— Хлодрик погиб в Лесистых Фьордах. Власть у Норума Кривого, его брата.

Я вздохнул.

— Жаль. Он был другом нашей гильдии.

— Всем жаль, — Голос Грорга помрачнел. — Норума боги не наделили ни мудростью, ни силой. Зато мерзостью наполнили его палаты.

Здоровяк сплюнул.

До меня вдруг дошло, почему он подался в услужение к Коэну. Мой наниматель выискивал по всему миру изгнанников. Тех, кто не угодил своему властителю. Кого не держали обязательства, дом и семья. Однажды за кружкой эля я выслушаю его историю.

— Куда мы держим путь?

— Крумск.

— Ты слыхал о нём?

— Слыхал.

— И что думаешь?

— Мне платят не за то, чтобы думать.

Понятное дело, не за то. И не за то, чтобы править повозками. Скорее за то, чтобы кроить черепа и рассекать напополам людей. Или нелюдей. Кто подвернётся.

Мы скакали весь день и всю ночь, поочередно сменяя с Гроргом друг друга на передке. А затем — ещё трое суток. Дважды останавливались в захудалых корчмах, чтобы дать отдохнуть лошадям, перекусить и справить нужду. Ели молча. Охотники и прочие лихие людишки косились на нас, но зацепить не отваживались. Думаю, благодаря свирепому виду северянина. Рыка я кормил сырым мясом, купленным тут же, у корчмаря. Взять в толк, почему я не хочу его прожарить и полить соусом, он не мог. Но продавал.

В Крумск мы въехали утром пятого дня.

Тракт обрёл ухоженный вид, вымостился камнем и обзавёлся верстовыми столбами с указателями. Именно верстовыми. Так здесь, в приграничье, меряли расстояния.

Город был обнесён крепостной стеной. И вовсе не деревянной, как утверждали злые языки. По всему периметру через равные промежутки высились квадратные в сечении сторожевые башни.

Ворота были открыты.

Ветер гонял пыль по мостовым. По извилистым улочкам слонялись полусонные дружинники князя Ратимира, торговцы, служанки и усталые гуляки. Всё, как в обычном городе. Дома каменные и деревянные вперемешку, с островерхими двускатными крышами и кирпичными печными трубами. В центре, рядом с замковой горой, высилась воздушная пристань. Интересно, почему странствующий посредник не пользуется браннерами? Куда безопаснее, чем наземные тракты. И куда быстрее.

Должен признать, никакой жути в Крумске я не заметил. То ли врут байки, то ли сказывают про удалённые озёрные городки.

На постоялом дворе «Дымный горшок» было людно. Стойла и конюшни забиты почти до отказа. Из-за повозок и экипажей не протолкнуться. Однако, стоило Коэну открыть кошель, ситуация коренным образом переменилась. Крестьянина, торгующего мёдом, взашей вытолкали прочь, и велели искать иное место для постоя. Моментально освободилась парочка смежных комнат на втором этаже. В очередной раз я убедился, что звонкие монеты по силе воздействия ничем не уступают магии. Владелец «Горшка» всячески старался нам услужить и даже предоставил Коэну мальчишку-посыльного для особых поручений.

— Послушай-ка, любезный, — обратился к трактирщику Коэн. Мы поднимались по узкой лестнице наверх. — У вас ведь в городе есть мастер ножей?

— А как же, — обиделся тот. — Чем мы остальных-то хуже?

— Значит, — Коэн понизил голос, — вы знакомы с рлоками.

Трактирщик вздрогнул. Выглядело это комично при его комплекции. Трясущийся мешок с жиром.

— Доводилось видеть, — залепетал наш хозяин. — Жуткая тварь. Рыщет ночью по улицам, честных граждан пугает. Но вы не волнуйтесь. Витеслав редко его выгуливает. И не в нашем районе.

— А чего бояться, — сказал я. — У нас свой есть.

Мы стояли на площадке второго этажа. Трактирщик переводил затравленный взгляд с меня на Коэна. Снизу раздавалась увесистая поступь отставшего Грорга.

— Но, — Коэн вложил в потную ладонь хозяина горсть золотых монет, — ты его почти не будешь видеть. А если и увидишь — тотчас забудешь.

Толстяк часто закивал.

— Конечно… Непременно… Как вам будет угодно…

— Чудесно, — оборвал его излияния Коэн. — Веди нас в покои.

«Покои» не страдали избытком роскоши, но нам этого и не требовалось. Не тесно, три кровати, ниша с рукомойником, грубый шкаф и комод, крепкий стол, добротные стулья с деревянными спинками. Скрипучие половицы. Я выглянул в окно: балкон, кадка с чахлым растеньицем и лестница чёрного хода. Отлично. Вот как мы протащим сюда рлока.

Едва за гостеприимным хозяином захлопнулась дверь, и мы остались втроем, Коэн заговорил, обращаясь ко мне:

— Я рассчитываю на твоего зверя, Ольгерд.

Я ждал.

— Понимаешь, — продолжил мой наниматель, — мы здесь можем задержаться на несколько дней. Мне нужны кое-какие сведения. И, знаешь ли, нами кое-кто интересуется. Если интерес приобретёт нездоровый характер… я возлагаю надежду на твои ножи, меч Грорга и клыки…

— Рыка, — подсказал я. — Так его зовут.

— Да. Рыка.

Он шагнул к двери.

— Ты куда? — спрашиваю.

Коэн оборачивается.

— У меня дела. В городе.

Я качаю головой.

— Так не годится. Я отвечаю за твою жизнь. Значит, обязан сопровождать.

— Это нежелательно. Ты услышишь вещи, которые лучше не слышать.

— Мне плевать. Ты платишь мне за защиту. Я не люблю получать деньги задарма.

Секунду Коэн колебался.

Потом смирился.

— Ладно. Грорг займётся нашим багажом. Иди за мной.

Мы вдвоём покинули комнату. Спустились по лестнице на первый этаж, пересекли обширный холл с очагом в центре, дым от которого тянулся к отверстию в крыше. В дальнем углу холла размещалась стойка, где жена трактирщика разливала эль и раскладывала еду по тарелкам. Нескладные и некрасивые служанки сновали меж столов, доставляя всё это постояльцам. Кто-то играл на флейте. Мелодия сопровождала нас до самой двери.

— Как тебе Крумск? — спросил Коэн.

Я пожал плечами.

— Много слышал о нём.

Выйдя с постоялого двора, мы сразу свернули в одну из боковых улочек. Очень узкую, двоим не разойтись. Окна — на уровне второго этажа. Балконы почти смыкались над головами, кое-где между ними протянулись бельевые верёвки, на которых сохла выстиранная одежда.

— Да, сказки об Озёрщине. — Коэн уверенно ориентировался в каменном лабиринте. — Оборотни, ворожеи и прочее. Сам что думаешь?

— Нет дыма без огня.

Посредник расхохотался. За нашими спинами добрая женщина выплеснула в проулок помои.

— Правильно. Весь фокус в том, что Крумск — это ещё не Озёрщина. Последний оплот цивилизации, чей князь — вассал вашего короля. Как и ярл Ламморы. Которому подчиняется бургомистр.

— И что?

— А то. Мощёные дороги, каменные дома, воздушная пристань. Постоялые дворы, банки и ростовщики. Лавки, Храм, представительства гильдий. Все прелести привычного мира. Они закончатся, когда мы въедем в заповедные пущи на западе.

— Это случится?

— Да. Скоро.

Мы выбрались на рыночную площадь и теперь проталкивались сквозь толпу галдящих покупателей. Мимо лотков с едой, дешёвыми тряпками, пряностями, дублёными шкурами и мехом, воском и свечами, плетёными корзинами и сумками, скобяными изделиями и оружием, глиняной и керамической посудой — к улице, ведущей в сторону замка. Я внимательно посматривал по сторонам — в таких местах водятся уличные воришки.

Наконец, мы пересекли площадь и вновь углубились в городские ущелья. Правда, теперь они были шире и выглядели приличнее. Один раз мне почудилась крылатая тень, но, подняв голову, я увидел лишь полоску неба, сжатого балконами и черепичными крышами.

— Мы идём к князю? — не выдержал я.

— Слишком много вопросов для телохранителя.

— Ты обещал на них отвечать.

За следующим поворотом нас ожидала широкая улица, опоясывающая замковую гору. Справа и слева теперь вздымались дома знатных горожан — с роскошными фасадами, широкими окнами и террасами, увитыми плющом, мраморными балюстрадами и аккуратными жестяными водостоками. Солнце скрылось за шпилем воздушной пристани, к которой сейчас причаливал браннер. Мы попали в престижный район Крумска.

— Да. У меня дела с Ратимиром. Я ведь посредник, не забыл?

Больше я вопросов не задавал.

Мы свернули в переулок, поднялись по гранитным ступеням с пробивающейся кое-где травой и оказались на дорожке, проложенной вдоль замковой стены. Отсюда открывался шикарный вид на море красных и оранжевых крыш, проплешины площадей и росчерки улиц.

Дорожка привела нас к воротам замка.

Крепкие стражи из личной дружины Ратимира преградили нам путь, скрестив копья. Их кольчуги слепили глаза на солнце. Оба воина были бородаты, длинные русые волосы перехвачены кожаными шнурками.

— У меня княжеский знак, — сказал Коэн.

— Покажи, — буркнул тот, что справа.

Коэн снял с шеи амулет — выпуклый диск с гербом «Погоня» и непонятной надписью на озёрном наречии. Родовой символ Ратимира. Страж протянул руку, но посредник тотчас спрятал знак в ладони.

— Пропусти нас.

— Его тоже? — мужик кивнул на меня.

— Привилегия распространяется на всякого, кто под моей опекой.

Копья раздвинулись.

Мы пересекли широкий двор и взошли по ступеням. У массивной дубовой двери с металлической оковкой и ручкой-кольцом нас опять задержали. Знак не подвёл и на сей раз. Мы попали в длинный коридор, освещённый факелами. Всё это не увязывалось в моей голове. Озёрные князья жили в деревянных детинцах, а здесь… Крумск ничем не уступал Танневергену, Ламморе, Сиверусу и другим крупным городам королевства. Город выстроен на пересечении торговых путей и воздушных маршрутов, у его южных ворот несёт свои воды могучая Тичь. А в замковый комплекс вросла башня волшебников, что говорит о богатстве князя и его связях с Гильдией Магов. Удивительно, что крумские князья не сражались за политическое влияние и господство на западе…

В тронном зале тихо.

Высоко под сводами — люстры с сотнями свечей, сейчас, правда, не горевших. Дневной свет проникал сквозь стрельчатые окна, у которых несли вахту лучники. В противоположном конце зала стоял пустой трон, вырезанный из дерева и кости. Трон был пуст. Рядом с нами выросла закутанная в парчу сутулая фигура распорядителя.

— Светлый князь давно вас ждёт, — обратился он к Коэну. — Идёмте.

По винтовой лестнице мы поднялись на третий ярус замка, миновали ещё несколько длинных коридоров и оказались перед дверью библиотеки.

— Он там, — шепнул распорядитель. — Не утомляйте его излишними церемониями.

Коэн открыл дверь.

Мы вошли.

Комната с потолком, теряющимся высоко над головой. Стены закругляются. Значит, мы на верхнем уровне донжона. Стеллажи закручивались вместе с изгибом башни и возносились к своду. Книги. Массивные фолианты в коже, золотой и серебряной оковке, столько томов сразу мне ещё не доводилось видеть. А ещё — свитки, аккуратно помещённые в цилиндры и занимающие особый сектор. Ящички каталогов и картотек. В центре библиотеки — стол с расстеленной на нём рельефной картой, утыканной флажками. Ратимир стоял спиной к нам. Склонившись над картой.

— Ратимир, — позвал Коэн.

Да уж. Без церемоний…

Владыка Озёрного Края повернулся к гостям. Он был низкоросл, но широкоплеч. На груди — тот же герб, что и на диске Коэна. Поднявшийся на дыбы конь и воин на нём — со щитом и занесённым для удара мечом. Волосы Ратимира, тёмно-русые и волнистые, охватывал тонкий серебряный обруч. У пояса — короткий меч в простых, ничем не украшенных ножнах. На вид ему было около тридцати пяти.

— Рад тебя видеть, — князь приблизился к Коэну и крепко обнял его. — Добрался без приключений?

— Всё в порядке, — заверил его мой наниматель.

Ратимир перевёл взгляд на меня.

— Кто это с тобой?

— Ольгерд, — представил Коэн. Я слегка поклонился. — Мой телохранитель.

Князь оценивающе меня осмотрел. И вынес вердикт:

— Он выглядит, как мастер ножей.

— Он и есть мастер ножей.

Во взгляде Ратимира проснулся интерес.

— Из какого города?

— Ламмора, — сказал я.

— Почему же ты сопровождаешь моего друга, Ольгерд, а не стережёшь Храм?

Я молчу.

— Его изгнали, — нарушил неловкую паузу Коэн. — Долгая история. Как-нибудь потом расскажу.

Ратимир покачал головой.

— Нет. Сам расскажет, если захочет. Ведь это его история, а не твоя.

Я ощутил благодарность. И впервые с момента нашей встречи проникся симпатией к властителю Крумска.