Развод, дракон и вдовец-император

Ясмина Сапфир (2024)

ОДНОТОМНИК. Обновления: пн, ср, пт. Книга уже СУЩЕСТВУЕТ В ЧЕРНОВИКЕ! Выкладка по мере редактуры. У ВАС УНИКАЛЬНЫЙ ШАНС купить готовую книгу по цене подписки. Пошла с семьей в магазин и угодила в Россию девятнадцатого века. Альтернативную, где самое мощное оружие — живые, огнедыщащие драконы. Мы попали к повстанцам, ярым противникам императора, а потом я сдалась к нему в плен, после предательства собственного мужа. Пришлось выйти замуж за императора по соглашению между ним и повстанцами, ведь я — всадница самого талантливого тих дракона. Меня учили, что правитель России — тиран и убийца драконов. Но почему же меня к нему тянет? Почему сердце замирает и начинает колотиться с ним рядом? А тут еще и глава повстанцев — красавец-сердцеед граф Потемкин вдруг заявил на меня права. Как разобраться в своих чувствах, если в империи то диверсии со взрывами, то расследования? Выход один: вместе с Аяной — женой наследника императора — провести собственное расследование и во всем разобраться.

Пролог

— И вы настолько любили свою Ольгу, что много сотен лет не женились и не заводили постоянную женщину?

— Да. Настолько любил.

Пронзительные зеленые глаза, похожие на два изумруда, впились в мое лицо, не отпускали. Я терялась под взглядом Ашина и чудилось — он говорит столько, сколько не скажут ни фразы, ни эффектные, трепетные клятвы и комплименты.

— И вы не думали снова жениться? Полюбить кого-то другого? Найти себе женщину?

— Не думал и не любил. Никогда.

Молчание между нами — сладко-острое, как шоколад с перцем, и вязкое, как зыбучий песок заставило обоих быстро сглотнуть. Мы сделали это одновременно, будто сговаривались о чем-то. И вновь погрузились в звенящую невысказанными вопросами и ответами тишину.

Он стоял близко, совсем рядом, едва касался меня плечом и рукой. И меня как кипятком обдавало. Я его та-ак мощно сейчас чувствовала. Мужчину: сильного, волевого, красивого. Благородного по-своему и очень отважного. Совсем не таким я себе представляла жестокого Российского тирана — императора, который убивает ни в чем неповинных драконов, что не нашли себе всадников быстро. Совсем не так его описывали повстанцы и совсем не так характеризовали враги. Он был другим абсолютно. Мудрым, терпеливым, спокойным и излучал эту незыблемую силу настоящего мужчины… такую, от которой ты таешь, теряешься и колени слабеют.

Наши руки внезапно соединились. Ашин вздрогнул и слегка отодвинулся.

— У Туранга сейчас гон. Наяда. Я не должен… Я не могу.

Его глаза говорили другое. И губы, и все тело мужчины, которого я тоже хотела. Я ведь хотела! Хотела!

Я чуть двинулась в сторону Ашина. Он не отступил — замер, как вкопанный: молча, не шевелясь.

Так и стоял внушительной и непоколебимой каменной глыбой. Напряженный, очень взбудораженный и красивый сейчас, как никогда.

Зеленые глаза просто сияют, черные волосы слегка растрепались и густыми кудрями рассыпались по плечам. Массивная и поджарая фигура казалась еще более рельефной — каждый мускул взбугрился под тонкой одеждой.

Я смотрела, и не могла шелохнуться. Ашин тоже ничего не предпринимал. Только желваки его время от времени перекатывались по высоким «породистым» скулам — настолько сильно император сжал челюсти.

— А как же вы раньше… ну это… во время гона Туранга… Вы же мужчина… В расцвете сил…

Я смутилась, спрятала взгляд — сама испугалась насколько интимным и даже пошлым получился вопрос. Намеком, но слишком уж ясным и чересчур откровенным.

Ашин чуть прокашлялся и вдруг взял мой подбородок рукой, заставив посмотреть на себя.

Он даже чуть улыбался — не злился и не стеснялся.

— Нормально, Наяда. Приемлемо. Я взрослый и зрелый мужчина и вполне могу справляться с гормонами. Это не так сложно, как кажется, если себя сдерживать и осознавать — что ты не только тело, эмоции. Что ты куда больше, сильнее, чем любые порывы, желания…

— Если можете, тогда почему так резко убрали свою руку?

Император сверкнул взглядом, в один шаг приблизился, взял меня за руку, сжал ладонь горячими пальцами, наклонился и… поцеловал…

…А у меня земля ушла из-под ног. Губы Ашина казались мягкими и очень горячими, его руки сжимали так крепко, что я могла на них просто повиснуть. За какие-то жалкие секунды он словно забрал весь мой воздух из легких и неожиданно наполнил: своим жаром, теплом и дыханием… Сбивчивым, очень знойным и пьянящим, как крепкая выпивка…

Тело обмякло в объятиях мужа, пускай и формального до этого времени, ноги практически не держали. Я ухватилась за плечи Ашина и сама углубила наш поцелуй. По телу императора прошлась дрожь, и, кажется, по моему тоже. Это было настолько чувственно, насколько непредсказуемо-мощно, что у меня тормоза отказали. Я еще сильнее прильнула к Ашину… По коже будто струились разряды: приятные на грани болезненности они будоражили, встряхивали… И где-то под диафрагмой собрался тугой комок жара…

Однако император внезапно отстранился: возбужденный и каменный — я чувствовала его всего-всего, каждую выпуклость и понимала, что он очень сейчас меня хочет.

Ашин неспешно шагнул назад и между нами повисла напряженная, даже не звенящая — а какая-то гулкая тишина.

Где-то за окном перекрикивались птицы, по-моему, тоже о чем-то любовном, вдалеке шумел штормовой ветер, перебиваемый раскатами грома. О чем-то шептались кроны деревьев и шушукались кустарники во дворе, словно стайка кокетливых фрейлин…

Драконы иногда подавали голоса…

Император прокашлялся, прочистил горло и произнес с легкой хрипотцой:

— Ты должна бы уже решить для себя: чего ты хочешь, попаданка Наяда. С кем ты: с мятежниками или со мной. С теми, кто хочет всех примирить или рассорить внутри нашей страны. А потом мы поговорим откровенно. Пока ты не готова к подобному.

Он коротко облизал губы, вытянулся, словно шест проглотил, и стремительно двинулся к двери…

* * *

…Я вздрогнула, приходя в себя от воспоминаний о вчерашнем вечере в обществе императора, моего фиктивного мужа, с которым я чувствовала себя больше женщиной, чем с тем, кому отдала многие годы жизни в другом мире…

Однако же мой дракон настойчиво звал.

«Ная! Микаэль говорит, что они тут. Я жду тебя возле окна. Командуй. Если бежим — то бежим. Избавишься от своего муженька-императора. Официально может и нет, но от его общества — точно. Не придется уже делать вид, что нормально относишься к фиктивному браку. Ашин нас пока не засек. Решайся только быстрее. Владимиру могут рассказать другие драконы и планы сорвутся. Да и твой муж способен не дать тебе забрать сына или еще что похуже…»

Я встрепенулась, встряхнулась и подорвалась с кровати. Заметалась по комнате, соображая, что делать, как быть и следует ли вообще действовать хоть как-то. Муж меня предал и продал, император дал нам развод и мой благоверный радостно отправился осваивать долю попаданца-богача, с теми деньгами, что за меня выручил. Сына я быстро выдерну из постели, и мы сможем вместе сбежать…

Не знаю почему, но обещание, данное Николаю-Ашину, моему фиктивному мужу, вдовцу-правителю Российской империи держало похлеще металлических кандалов. Хотя, кого я обманываю? У нас с Ашином очень странные отношения, на грани страсти и ненависти, и мне одновременно хотелось бежать и остаться с императором.

Я осторожно выглянула в окно, параллельно по старой привычке, оставшейся после жизни в лагере мятежных сарканов, надевая кожаные брюки, блузку и жилетку наездницы. Все делать молниеносно и одновременно меня научили военные будни, когда наш лагерь то и дело атаковали имперские гвардейцы или, напротив, мы, вдруг срывались в очередную погоню.

Мы с Ашином были врагами в силу сложившихся обстоятельств, но мне очень не хотелось с ним воевать. В отличие от предводителя повстанцев графа Потемкина. Мы заключили договор, но Эмиль все-таки начал действовать. Поэтому за мной и прилетел.

В принципе, не я сама была так важна для повстанцев. Хотя саркана я неплохая, многому уже научилась. Однако таких, как я, у них — вагон и маленькая тележка, и еще куда больше тех, кто значительно лучше и полезней. До некоторых воинов мне, как до Луны и обратно… Но таких, как мой Багайтур… дракон, способный порталами перебрасывать туда-сюда отряды, больше нет. Даже у императора подобный один — Эйзерхан — альфа-дракон жены его сына.

Багайтур — козырная карта мятежников, но без всадницы он никуда, разумеется, не полетит. Вот меня и стали выманивать из дворца.

Я застыла возле распахнутого окна, глядя в глубокую синеву неба. Внизу раскинулся императорский сад. Свечки кипарисов вонзались в темную высь, изящные, словно танцовщицы, березки колыхали ветками на ветру, мощные богатыри-дубы проступали массивными тенями.

Где-то вдалеке кричала сова.

Я не видела Эмиля и его помощников, но знала, что они ждут где-то неподалеку. Багайтура я не видела тоже, но ощущала его всем своим телом и понимала — где мой дракон. Лишь свистни — и он прилетит, подхватит меня в прыжке из окна, и мы унесемся отсюда.

«Ная! Эмиль там переживает, мне передает все его Микаэль. Ты же знаешь, мы братья-драконы».

«Знаю» — телепатировала я.

— Наяда, так ты решила?

Я вздрогнула и вернулась в нынешнее время, в ситуацию, которая требовала решения. На пороге моей спальни стоял Николай-Ашин собственной персоной, в полном облачении. Будто не спал, а собирался в поход. Темная рубашка и брюки, жилетка поверх и высокие сапоги. Он выглядел бодрым, спокойным, хотя окно мира подсказывало, что сейчас три часа ночи. Окно мира — аналог смартфона в альтернативной России. Прибор полезный и удивительный. Я носила его на руке, встроенным в изящный браслет, и уже успела надеть.

— Вы попытаетесь мне помешать? — спросила зачем-то у императора.

Он только мотнул головой.

— Я же сказал — делай выбор.

Я так и застыла, поглядывая то на окно, то на мужа. Не могла сдвинуться с места, будто вросла в пол.

Ашин протянул мне красивую, большую открытую ладонь.

Длинные пальцы свидетельствовали об аристократическом происхождении, размер и ширина говорили, что владелец не чурается лично заниматься физическим трудом или упражняться в походах.

— Я не стану тебя неволить, Наяда. И сына твоего отпущу. Давай, решайся на какой-то поступок. Либо ты остаешься… кхм… со мной, — он сделал короткую паузу и облизал губы в точности также, как и вчера вечером, во время нашего разговора. — Либо улетаешь с Эмилем. Да, Владимир засек их компанию, и гвардейцы бдят тоже, наблюдая за ситуацией. Но убивать их пока что не станем.

— Почему?

— Это опасно для тебя.

— Но ведь раньше вас это не останавливало.

— Раньше я о тебе ничего не знал и не виделся с тобой лично.

— А теперь? Что изменилось теперь?

— Думаю, ты и сама знаешь ответ.

«Ная! Ты идешь или нет?» — ворвался в голову вопрос Багайтура и, словно удар под дых прозвучало: «Эмиль говорит, что любит тебя с первой встречи и хочет жениться на тебе… Ты для него — не просто стратегическое преимущество в борьбе. Если захочешь — вообще можешь больше ни в чем не участвовать и даже не помогать! Как и я, вместе с тобой! Он дает слово дворянина, что вообще больше не станет задействовать нас в мятеже! Он хочет просто, чтобы ты просто была его женщиной и супругой! И даже готов отказаться от участия в мятеже сам. Жить с тобой в поместье Потемкиных, детей воспитывать, внуков…»

Меня будто рвали на части подобно диванной подушке. Я дергалась в разные стороны и не понимала — как теперь поступить.

Эмиль рисковал головой, чтобы похитить меня этой ночью. Его могли попросту убить императорские гвардейцы, охранники и воины регулярного гарнизона. Признание, в купе с обещанием больше не использовать меня в своих целях… выглядело искренним, честным… Если я когда-то еще и подозревала — не пытается ли граф Потемкин охмурить меня, чтобы использовать в своих целях в очередной уже раз — теперь все сомнения отпадали.

Он принял меня в свое поселение, создал все удобства для жизни, обучал, поддерживал и помогал.

Именно Эмиль натренировал меня летать и общаться с драконом. Именно он всякий раз, если терялась или думала, что не выйдет, утешал, успокаивал и настраивал на лучшее.

Он много хорошего сделал для меня и моей семьи.

Когда мой Илюша вдруг заболел какой-то местной опасной инфекцией, Эмиль лечил его своей кровью. Я тогда еще только-только окончательно превращалась в саркану, и процесс пока что не завершился. Моя кровь могла не подействовать — так считали многие ученые мира.

За все, что Эмиль для нас сделал с первого же дня попадания, он вполне мог потребовать взаимности. Ну, как минимум, стать его любовницей… Однако же граф Потемкин ни разу даже не заикнулся со мной ни о чем подобном.

И все же я смотрела в глаза императора и… не могла сдвинуться с места.

Предать его, вот что я не могла. Еще несколько недель назад я бы сделала это без зазрения совести и ни секунды не раздумывая. Но не сейчас, только не после вчерашнего нашего разговора…

Сомнения все еще были и жили где-то внутри постоянно.

Странные последние события.

Покушения и провокации, теракты и многое другое…

Но я собиралась сама, в итоге, докопаться до истины.

Не ждать, пока ищейки Орлова — руководителя тайной полиции — назначат кого-то виновным. Назначат — а не найдут того, кто все это затеял.

Но прежде, чем я узнаю, на самом ли деле Ашин убивал драконов намеренно, лишь бы не отпустить на свободу, давая шансы другим странам тоже владеть ящерами, прежде чем я все выясню… я не могла сбежать…

Рис. 1. Николай Ашин Болгар-Романов, император России