Яксил Тун

Aлеся Бальдассари

Морской биолог Элиза с коллегами отправляется в научную командировку в местечко Исла-де-ла-Хувентуд на Кубе. Путешествие по Карибскому морю становится для неё прорывом в иную реальность: она, её возлюбленный Алессандро и руководитель экспедиции Франко перевоплощаются в иных существ, находят на глубине таинственного океана сакральный артефакт, попадают на загадочную планету Якс.Мистическое приключение помогает Элизе познать себя и найти ответ на самый важный вопрос: что есть любовь?

Часть 2. Хувентуд

Стоит лишь набраться терпения и ждать, когда время подберёт тебе нужное лекарство. Для каждого оно разное. Для кого-то новая любовь, для кого-то ребёнок, а для кого-то… хотя бы МОРЕ. Однажды ты окажешься у моря, и оно унесёт на своих волнах боль воспоминаний. У каждого из нас своё море.

Эльчин Сафарли

Глава 4. «Сирена»

Иероглиф 8

Ранним утром от берега величественно отплыло белоснежное судно «Сирена», торжественно скользя по кристально прозрачному Карибскому морю. Это был моторный среднего размера катамаран, повидавший многое на своём веку, помогая морским биологам в их многочисленных экспедициях.

Двухкорпусное судно соединялось между собой палубным мостом, что создавало огромное преимущество в виде большого пространства с очень удобной и широкой палубой. Это было весьма кстати, так как отсеки для аквалангов и прочей дайверской атрибутики занимали довольно много места.

У штурвала, искусно маневрируя, стоял рослый и мускулистый рулевой Хуан. Смуглый метис с добрым, живым лицом и весёлыми косичками-дредами напоминал ямайца и прекрасно вписался в компанию искателей подводных приключений.

Члены экспедиции были людьми разными, но при этом прекрасно дополняли друг друга. Колоритный Педро в своих неизменных цветных браслетах-фенечках то и дело веселил окружающих своими шутками, смысл которых был понятен лишь ему одному. И уже через час путешествия импозантный и серьёзный Франко в белой льняной рубашке расплывался в широкой улыбке. Элиза с развевающимися на ветру локонами тихо сидела среди всеобщего веселья и мечтательно вглядывалась в морской горизонт, будто выискивая ту самую жемчужину, которую так часто видела в своих снах.

Маршрут экспедиции был рассчитан до мелочей. До наступления ночи им предстояло двигаться примерно 600 километров в северо-восточном направлении к местечку Нуэва-Херона, находившемуся на острове Хувентуд. И уже следующим днём добраться к месту их предстоящего погружения — на один из заповедных островов Кайо.

— И всё же мне не даёт покоя одна мысль, — взволнованно начал Франко, то и дело щуря свои светлые глаза от яркого солнца.

— Вы же знаете этих милых маленьких жёлтеньких осьминожков с голубыми колечками! Несмотря на свой крошечный размер, они очень агрессивны и ядовиты. И обитают они в водах Тихого океана, — подчеркнул он. — Я в который раз спрашиваю себя, каким образом они оказались на Кубе?

— Ну, это ещё точно не известно, старина… — задумчиво произнёс Педро, с улыбкой всматриваясь в глубокую синюю даль.

— Всё в этом мире находится в постоянном движении. То, что было завтра, может не быть сегодня. Единого факта и теории не существует. Всё переменчиво, как в природе. То, что кажется невероятным, может стать обычной явью. А то, что было явью, в любой момент может перестать существовать…

— Эх, сказать, за что я тебя люблю, мой дорогой старина Педро? — хлопнув друга по плечу, лукаво улыбнулся Франко.

И затем громко объявил:

— А за то, что ты становишься классным после рюмки нашей любимой текилы, старина-а-а!

И вся компания дружно рассмеялась.

— Ой, и мне тоже, пожалуйста, рюмочку текилы, но только с лимоном! — промурлыкала Элиза.

— И соли побольше-е-е! Я люблю со-оль! — прокричала она вдогонку ветру.

Этот тёплый южный сорванец-ветерок, словно заигрывая, трепал струящиеся золотые волосы молодой красавицы. Солёные брызги ласкали счастливое лицо Элизы. А на горизонте открывался потрясающий вид: на волнах резвились стаи голубых дельфинов, которые то исчезали, то вновь появлялись на глади морской.

— Кому текилы, а мне лично дайте, пожалуйста, моего любимого рома! Ха-ха-ха, — раздался смех Хуана с рулевого поста.

Затем он неожиданно воскликнул, указывая пальцем за борт судна:

— Смотрите! Зелёные черепахи! И их так много!

Поставив «Сирену» на якорь, вся компания устремила взгляд в то место, куда указывал им рулевой. В тёмно-синих бездонных волнах то и дело появлялись жёлто-зелёные головки этих забавных и удивительно хорошеньких созданий. И было их непривычно много! Элиза быстро достала фотоаппарат, стараясь запечатлеть как можно больше великолепных моментов.

Затем, недолго думая, надев маски и ласты, они вчетвером погрузились в загадочную синеву.

Рельефные щитки на дисках черепашьих панцирей красиво переливались в прозрачной, как стекло, воде; покрытые мелкими чешуйками лапки-ласты неспешно парили в родной стихии. То и дело эти дивные создания поднимались из глубины, хватая своими милыми жёлтыми клювиками воздух. Их мудрые чёрные глазки спокойно осматривали сухопутных гостей. Затем черепахи не спеша возвращались на глубину. Ныряльщики же, набрав в лёгкие воздуха, медленно и осторожно следовали за этими прекрасными созданиями.

Вода, словно хозяйка, недовольная непрошеными гостями, поначалу отталкивала обитателей суши, но, сменив гнев на милость, всё же ласково приняла их.

Вволю нанырявшись, команда беззаботно нежилась под ласковыми лучами солнца, с аппетитом поедая маисовые лепёшки и рис с жареной курятиной, заботливо приготовленные супругой Педро. Юкатанец, медитируя, сидел в позе лотоса, его тело было наполнено теплом и безмятежной лёгкостью… Казалось, он пребывает в нирване.

— Скажи, Педро, что здесь написано? Это же на языке майя? — звонкий голос Элизы вернул юкатанца из его астральных миров.

На ладошке у девушки лежала та самая загадочная деревянная табличка, которую нашла Лаура. Элиза очень хотела заполучить эту вещицу, и подруга на время любезно одолжила ей свою находку.

Глаза Педро восторженно заблестели.

— Откуда это у тебя, Лиззи? — с нескрываемым любопытством спросил он.

— Лаура нашла эту табличку в одной из пещер. И эти иероглифы… Они не дают мне покоя… — смущённо пролепетала она.

Юкатанец бережно взял деревянный предмет в руки и стал поглаживать его, приговаривая что-то на своём родном языке, непонятном девушке.

— Лиззи, вспомни эту историю, — серьёзно начал он, словно вернувшись из забытья. — Историю про разгневанных богов. Иксмукане… Помнишь? — прошептал он. — Одно из тринадцати божеств, что создали наш мир. Людям было подарено одно духовное богатство, божий подарок, который имел огромную силу.

— Так вот, — продолжил он, посмотрев в лицо девушки. — Люди не смогли достойно воспользоваться небесным подарком: их злоба и алчность, обида и ненависть, непомерная жадность и зависть и тому подобное, в конце концов, привели к тому, что они утратили этот дар.

— А это… — он бросил грустный взгляд на древний артефакт. — А это, я думаю, именно об этом, душа моя…

— Но Педро, это нечестно! Что именно написано здесь?! Скажи! — продолжала выпытывать молодая спутница.

Но тот, словно утратив интерес, сухо произнёс:

— Здесь ещё более древний язык. Мне нужно время, чтобы разобраться в письменах. Оставь это пока у меня, Лиз.

После этих слов юкатанец вновь погрузился в мистический транс.

Уже смеркалось. Причудливый закат во всём великолепии своих цветов и оттенков навевал тихую грусть.

Лучи заходящего солнца падали на лица Франко и Элизы. Они вели непринуждённую беседу: по-доброму подшучивали над сказочником Педро и простоватым Хуаном, и над всеми нелепыми и смешными ситуациями, которые произошли в этот день. Им было очень легко и уютно друг с другом как никогда. Франко светился от счастья и мысленно благодарил Бога за эту судьбоносную поездку, за эту милую и дорогую его сердцу девочку, за эту его мечту…

— А ты можешь быть другой, Элиза, — чуть насмешливо прошептал биолог.

— Вы тоже, уважаемый директор, сегодня менее серьёзны, чем обычно! — рассмеялась Лиззи.

— Каким другим я могу быть?

— Не таким колючкой, — добродушно заметила Элиза.

— Знаю, временами характер у меня преотвратительный.

Её щёки полыхнули румянцем, и выпитая за день добрая порция текилы напомнила о себе.

— А у тебя характер чудесный… — спокойно ответил мужчина.

Глаза Франко были наполнены необычайной теплотой, и он был очень близко, слишком близко…

Настал момент, когда каким-то странным образом всё стало испаряться: прежние заботы, дом, лаборатория, лицо Алекса… Лицо Алекса… Именно оно, дорогое и любимое, сейчас возникло перед глазами девушки. Элиза слушала плеск волн, и её тело стало наполняться животным страхом, становясь бессильным, словно ватным. Она, кажется, поняла… О боже! Нет, этого не может быть! Это не может быть правдой!

А Франко полушёпотом продолжал. Его красноречие, его спокойный и невозмутимый голос исчезли, а лицо покраснело.

— Элиза, мы недолго знаем друг друга. Но я, я… — он с трудом подбирал слова. — Ты прекрасная… чудесная… Ты мне очень нравишься… Мне кажется… Я…

С этими словами он наклонился очень близко и тут же отпрянул, заметив выражение страха на её лице.

Мужчина нахмурился и холодно произнёс:

— Прошу извинить меня, Элизабетта. Я не так понял… Этого больше не повторится. Наверное, сегодня было много текилы, — с сарказмом добавил он и медленно удалился. В тишине ночи слышались лишь голоса Педро и Хуана

«Сирена» пришвартовалась к берегу, который, казалось, так долго их ждал.

Неожиданно сердце Элизы наполнила пустота. Между ней и Франко возникла непреодолимая холодная стена…

Глава 5. Нуэва-Херона

Когда долго смотришь на море, начинаешь скучать по людям, а когда долго смотришь на людей — по морю.

Харуки Мураками

Иероглиф 9

Нуэва-Херона — порт и столица острова Хувентуд, расположенная на севере, была очень оживлённым городком с узкими разноцветными улочками, пропитанными провинциальным духом Латинской Америки.

В городе, помимо коренных жителей, проживало большое количество африканских студентов, что немало способствовало появлению разного рода увеселительных заведений.

Многочисленные аутентичные кафе, рестораны и бары в вечернее и ночное время были заполнены посетителями. Перед сном наши путешественники решили немного расслабиться, позволив себе выпивку и блюда местной кухни.

Атмосфера уютной таверны «Ла Флоридита» была пронизана весёлыми и энергичными ритмами бачаты и сальсы. Название этого заведения было позаимствовано у другого легендарного кафе в Гаване, где часто любил бывать Эрнест Хемингуэй.

Страстные испанские гитарные композиции сливались с сексуальными завораживающими танцами красавиц-мулаток в ярких открытых одеждах. Запах кубинских сигар и крепкого рома смешивался с ароматами национальных блюд.

— Buenas noches. Я хочу вот эти Tostones rellenos, — обратилась Элиза к симпатичному молодому официанту, указывая в меню на картинку c изображением банановых кружочков, обжаренных в масле.

— Будет сделано, сеньорита! — пропел смуглый красавчик.

— Я вижу сияющее солнце в вашем лице, о, богиня, поэтому сегодня вам можно всё! — соблазнительно улыбнувшись, прошептал он.

«Ох уж эти мачо латино! Заигрывания с женщинами у них в крови, — мысленно улыбнулась Элиза. — Но на сегодня, пожалуй, достаточно флирта…»

Она украдкой взглянула на сидящего напротив неё Франко. Чувство стыда и желания объясниться охватило Лиззи. Ведь, по сути, он не сделал ей ничего плохого и после её отказа повёл себя по-джентльменски благородно.

«А ведь он очень интересный мужчина», — продолжила внутренний монолог Лиз, глядя на мужественное лицо Франко.

Его чёрные с сединой волосы смотрелись довольно стильно. На загорелом лице эффектно выделялись проницательные светло-серые глаза. Он смотрел на неё своим привычным спокойным взглядом, как прежде. И от этого на сердце у Элизы немного потеплело. Похоже, ситуация между ней и директором была нейтральной, словно ничего не произошло тогда, на судне… Во всяком случае, она очень надеялась на это.

— Пока наша уважаемая сеньорита Элизабетта будет клевать бананчики, нам, мужчинам, нужен хороший сытный ужин! Пожалуй, я выберу сегодня кубинский конгри¹, — с воодушевлением воскликнул учёный.

— И всем по доброй порции хорошего кубинского рома! Ох, как же я обожаю Кубу-у-у! — улыбаясь во все свои тридцать два белоснежных зуба, пробасил крепыш Хуан, покачиваясь в такт бачате.

— А мне бокал мохито! — раздался звонкий голос Элизы. — Мохито здесь должен быть особенно вкусным…

— Нет, нет! Сеньорите Элизабетте сок, пожалуйста! — ехидно возразил Франко и рассмеялся.

— Ей на сегодня достаточно алкоголя, — подытожил коллега.

— Хорошее местечко… Хорошее… — присоединился к разговору задумчивый Педро. А знаете, по поводу рома… — хитро улыбнулся он и, поправляя на руке свои браслеты, добавил:

— У меня в запасе ещё много легенд о роме и старой доброй Кубе!

— Да, да, старина Педро! — рассмеялся Франко и поинтересовался: — Чем ты удивишь нас на этот раз?

— Может, и удивлю, а может, и нет… — задумчиво произнёс Педро, продолжая смаковать ужин.

Таверна наполнилась романтическими звуками румбы. Великолепная музыка органично сочетала в себе испанские мелодии и африканские ритмы, которые окутывали сердца всей компании лёгким флёром кайфа и ностальгии.

— Приглашаю вас! — пропел нежный женский голос.

У столика неожиданно появилась очаровательная танцовщица-мулатка из анимационной группы. Ярко-жёлтый шёлковый костюмчик, открывающий аппетитную грудь и длинные стройные ноги, подчёркивал всю прелесть её фигуры. Тёмно-коричневые волосы, подобные большому одуванчику, смотрели в разные стороны, обрамляя красоту её очаровательного личика, наполненного беззаботной радостью жизни, что текла ежедневной фиестой.

Девушка одарила присутствующих обаятельной улыбкой своих полных губ и уверенно взяла за руку Франко. Мельком взглянув на Элизу взглядом триумфатора, Серро смело повёл темноволосую красавицу к танцполу.

Элиза наблюдала за ритмичными движениями этой гармоничной пары, и в её душе неожиданно зародилось чувство ревности и задетого женского самолюбия. Она постаралась подавить в себе эти неприятные ощущения, но они волнами упорно набегали вновь и вновь…

— Скажи, Педро! — взволнованно обратилась Лиззи к юкатанцу, который этой ночью был как-то особенно задумчив.

Она ещё раз украдкой взглянула на танцующих Франко и мулатку. Хуан сидел за барной стойкой, наслаждаясь сигарами Cohiba и великолепным ромом семилетней выдержки. И поэтому Элиза могла спокойно поговорить с Педро наедине.

— Я как-то увидела на рабочем столе Франко фотографию молодой блондинки… Кто эта женщина, ты знаешь? Ты же его лучший друг… — её глаза смотрели вопросительно.

Педро внимательно взглянул на неё.

— Ты знаешь, Лиз, у каждого из нас своя боль… свой крест… своё прошлое… У Франко, у тебя… У всех нас… — медленно начал он.

— И это прошлое часто мешает настоящему, милая моя! Вот так-то… И нужно что-то такое, что поможет душе выздороветь, засиять новыми красками… Знаешь, такими светлыми красивыми красками, как радуга…

— Что именно, Педро?

— Матушка-природа, Лиззи, только она даст нам точный ответ. Только она подберёт нужное время… Когда оно придёт…

Мужчина ещё пристальнее всматривался в глаза Элизы.

— Я думаю, когда наступит подходящий момент, Франко сам расскажет тебе… Имей терпение, Лиз…

— Я простой юкатанский малый, Лиззи, — продолжил он. — И мне многого не нужно. И живу я просто… Но я всё вижу, Лиз… У тебя и Франко сейчас чёрный комочек в сердце. Такой же чёрный, как сгоревшее на углях зёрнышко кукурузы. Раньше там у вас, в сердце, было белое счастливое пространство, а потом появилось это маленькое чёрное зёрнышко-комочек. И вот представь себе, что с каждым днём таких чёрных комочков будет всё больше и больше, а светлого пространства всё меньше и меньше… Помнишь про вечный гнев богов? Вот так-то, Лиз, человек постепенно заполняется чёрным цветом, но у него всегда есть шанс и выбор остаться светлым…

После этих слов Педро утих, и его глаза на секунду закрылись. Казалось, он опять ушёл в себя, в какой-то другой, только ему известный сакральный мир.

С последними ритмами румбы не спеша подтянулись весёлые Франко и Хуан.

Элиза долго глядела перед собой, в никуда, вспоминая счастливые моменты своего далёкого детства. Те мгновения, когда она, весёлая малышка, с радостью смотрела на своего мечтательного и живого отца… Она хваталась своей маленькой ручонкой за указательный палец папочки, не отпуская его…

* * *

Ничто не нарушало глубокую тишину карибской ночи. Только едва слышный прибой омывал белоснежную корму «Сирены». Пришвартованное судно томно покачивалось в такт волнам, плеск которых дарил несказанное умиротворение, блаженство и убаюкивал тех, кто мирно засыпал в каюте судна.

Однако Элизе не спалось… Разгорячённая разговорами с Педро, она долго думала обо всём, и сон так и не шёл к ней.

С упоением слушая ласковый шёпот воды, девушка смотрела на прекрасное полотно ночного неба, такое же величественное и загадочное, как и его младший брат океан.

«Эту их дружбу, их кровную связь, взаимодействие Космоса и океана она чувствовала всегда! Родные братья, навечно соединённые, были так далеки, но в то же время всегда находились рядом. И всеми приливами и отливами младшего брата-океана уверенно и точно руководил его старший брат и любимый волшебник Космос. Её и Алекса любимый Космос…» — с нежностью подумала она.

Элиза посмотрела за борт судна, любуясь светящимися сиреневым цветом моллюсками-сепиями в воде, зачарованно плывущими к свету от ночных лампочек. И, вновь взглянув в ночное небо, улыбнулась всему мирозданию, такому прекрасному в своей полноте.

Все звёзды и планеты находились на своих местах, любовно отведённых им Создателем, порождая вселенский порядок и гармонию: звёздочки Большой Медведицы искусно собирались в форме ковша, красавец Млечный Путь убегал вдалеке, между звёзд, бело-фиолетовыми клубами дыма, а белая планета Юпитер сияла привычным глазу таинственным ярким светом…

«И вот ещё одна звезда! Что это?» — мысленно спросила Элиза, всматриваясь в глубину ночного неба.

Ничего подобного она никогда не видела. Странное небесное тело не мерцало, как обычное светило, а переливалось очень необычными ярко-голубыми оттенками и как будто двигалось к ней, приближаясь к судну…

Девушка в испуге отпрянула назад.

«Может, это просто такой необычный спутник», — мелькнуло у неё в голове.

Но ярко-голубая точка неумолимо приближалась, становясь всё крупнее и освещая неоновым светом всё вокруг себя. Элиза смотрела, как зачарованная, словно какая-то невидимая сила парализовала, не давая уйти с палубы. Лиззи крепко зажмурила глаза, а открыв их, увидела нечто невероятное — прозрачную полусферу, легко парившую на глади воды. Эта сфера-купол, поравнявшись с «Сиреной», переливалась удивительными зеленовато-голубыми оттенками и светилась изнутри. В ней, словно капельки росы, проступали пузырьки из прозрачной воды, вырисовывая очертания женщины неземной красоты, которая нежно, по-матерински протягивала руки к Элизе. При этом пришелица, казалось, не смотрела на Лиззи. Её длинные синие волосы развевались, как водоросли в воде, а обнажённое тело светилось голубым светом.

Непонятно почему, но страх у девушки прошёл, сменившись невероятным чувством умиротворения и любви. Она зачарованно смотрела на синеволосого ангела, как будто знала его и ждала всю свою жизнь. Элиза протянула к пришелице свои руки и впала в забытьё…

— Элиза… Элиза… Элиза… — далёкий знакомый мужской голос раздавался в голове у девушки тысячами звенящих переливов.

Она медленно приходила в себя и, открыв глаза, увидела склонившегося над ней добряка Педро. Клубы дыма из его курительной трубки окутывали палубу. Длинные чёрные волосы оттеняли широкое лицо юкатанца, а его глаза с отеческой заботой смотрели на девушку.

— С тобой всё в порядке, милая? — с волнением спросил он. — Я нашёл тебя спящей прямо на палубе.

— Спящей? — удивилась Элиза. — Наверное…

— Ты знаешь, Педро, мне приснился странный сон или видение, — осторожно продолжила Лиз, чувствуя предательское биение своего сердца. — Помнишь про голубую планету, наполненную водой? Ты рассказывал… Я думаю, это как-то связано с моим видением… И ещё, Педро! Я хочу знать, что написано на этой табличке, которую нашла Лаура. Помоги мне, очень прошу тебя! — Элиза с мольбой взглянула на юкатанца.

В ответ Педро улыбнулся и ласково потрепал её по волосам.

— Милая Лиззи! — начал он, и в его глазах снова засветились эти странные огоньки, уже так хорошо знакомые ей.

— Как часто ты заглядываешь в своё сердце Лиз? Только ответь честно! Честно… Очень важное слово! Быть честным с самим собой! Услышь это, Лиззи… Ты можешь обмануть кого угодно! Но ты не можешь обманывать себя вечно… и я сейчас не буду говорить о своих богах. Они здесь не помогут… Ведь, знаешь, всё начинается с тебя! И всё начинается в тебе, девочка моя…

Так вот я спрошу тебя снова, Лиззи! Как часто ты заглядываешь в своё сердце? В зеркале ты видишь себя каждый день… Твоё лицо… Но это оболочка! Не душа… Вот что важно понять, Лиззи! Чего именно хочет твоя душа? И когда ты, как в зеркало, посмотришь в свою душу и сердце и честно ответишь на этот вопрос, тогда, милая моя, и произойдёт твоё настоящее рождение, тогда ты по-настоящему откроешься богам и станешь счастливой… Не ищи тайны и не пытайся их раскрыть. То, что предназначено тебе судьбой, ты всё равно не отменишь и не исправишь… Природа-матушка… Она сильнее… Гораздо сильнее нас! — спокойно закончил Педро.

Юкатанец посмотрел в ночное небо, закрыл глаза и, приговаривая что-то на своём, только ему понятном языке, погрузился в мистический транс.

На тёмном загадочном полотне неба постепенно проступали тёплые оттенки утренней зари. Маленькие мерцающие звёздочки плавно таяли, постепенно раскрашивая небо в пастельные розовато-оранжевые и золотистые тона.

По щекам Элизы струились мелкие, как бисеринки алмазов, слёзы… Казалось, они, медленно сливались с солёным морем…

Глава 6. Кайо

Время, как море, развязывает любые узлы.

Айрис Мердок

Иероглиф 10

Как предполагал Франко, путь к островам Лос-Кайос из Нуэво-Хероны должен был занять примерно полтора часа, так как маленькие, как жемчужинки, островки-резерваты были расположены всего в 25 километрах от портовой столицы Хувентуд.

Имея множество несомненных достопримечательностей, Куба, безусловно, гордилась этими прекрасными, девственно белыми пляжами в окружении кристально чистой воды бирюзового моря и пышной растительности мангровых лесов.

Прекрасная «Сирена» скользила по волнам Карибского моря, двигаясь в восточном направлении. Путешественники испытывали лёгкое волнение перед предстоящим погружением.

Часом раннее Франко переговорил с двумя местными биологами, рослыми кубинцами Хосе и Луисом, о предстоящем исследовании. Получив необходимые документы и координаты местности, команда с воодушевлением готовилась в путь.

Этим утром лицо Серро было необычайно сосредоточенным. Перед отплытием он несколько раз перепроверил и протестировал исправность аквалангов — давление и передачу сжатого воздуха в них, количество азота в смеси, так как избыток азота мог вызвать на глубине азотный наркоз, а также удостоверился в годности всего остального снаряжения для предстоящего погружения. С присущим ему вниманием Франко наблюдал и за деятельностью своих коллег.

Элиза созерцала морские пейзажи и была грустной и задумчивой, Педро с привычным кайфом раскуривал свою трубку, а рулевой Хуан насвистывал весёлую латинскую мелодию для поднятия настроения окружающим.

— Ты сегодня неважно выглядишь, Элиза, — в голосе Франко звучало беспокойство.

— Тебе нужно быть собранной и готовой к предстоящей работе. Глубина будет не маленькая. Около 30 метров…

Элиза промолчала.

— С тобой всё в порядке? — встревожился он.

— Всё нормально, Франко! — сонно протянула девушка. — Я просто не выспалась… всё будет хорошо…

Элиза, на миг закрыв глаза, увидела лицо Алекса, уплывающее от неё куда-то вдаль… и эти странные видения, приходящие в её сознание снова и снова…

— Элизабетта, если ты плохо себя чувствуешь, то можешь остаться на борту. Я буду погружаться с Педро, — предложил Франко, подмигнув юкатанцу и похлопав его по плечу.

Педро, собрав свои длинные волосы в хвост, стал ловко натягивать гидрокостюм.

Затем он подошёл к Элизе и внимательно посмотрел на неё.

— Милая Лиззи! Используй свой внутренний искренний голос и доверяй ему, девочка моя, — сказал юкатанец, прикрыв глаза. Казалось, он опять находится в каком-то ином измерении.

Глаза Элизы заблестели, а в голове вновь возникло множество вопросов. Она и сама не понимала, почему присутствие Педро приводило её в такое спокойное и умиротворённое состояние. Рядом с ним она чувствовала себя маленьким ребёнком, словно под защитой любимого и сильного отца…

— Милый Педро! Этот древний язык… На табличке… Ты что-то узнал? — в который раз спросила она.

Юкатанец с любопытством посмотрел на неё, и его чёрные сияющие глаза стали необычайно серьёзными.

— Да-да… Кое-что я понял, Лиззи… — чуть слышно произнёс он. — Твоя подруга нашла этот артефакт в пещере Священного ягуара? Не так ли?

— Да, да!

Лаура что-то говорила о троне Священного ягуара…

— Балам… Балам… — прошептал Педро на своём языке, прикрыв глаза.

— Что это, Педро? Что такое балам? — с удивлением спросила девушка.

Юкатанец снова закурил свою расписную трубку, окутав всё вокруг сладковатым дымом.

— Балам означает ягуар, милая! Грациозное и сильное животное… — глядя на пролетающие волны, задумчиво пояснил он.

— Видишь ли, Лиз, мы веками поклоняемся ягуару и даже верим, что люди могут превращаться в ягуаров, а ягуары — принимать человеческий облик…

— Есть одна легенда, Лиззи… Сказание о мощном и справедливом ягуаре и о прекрасном и добром олене, — не торопясь, начал Педро. — Эти великолепные животные были у людей подневольными и находились в разных загонах. Иногда их выводили на совместные прогулки, во время которых звери подружились. И вот в один из одних таких солнечных дней ягуар узнал о том, что оленя решили подселить к нему в загон. И тогда он сердечно пообещал оленю, что никогда не причинит ему зла… И вот этот день настал. Два абсолютно разных существа оказались в одном загоне. Ягуар отчаянно держался, изо всех сил подавляя свой хищный охотничий инстинкт. Но однажды утром он растерзал своего друга-оленя.

И сейчас, Лиз, ты с негодованием мне скажешь, я точно это знаю… Ты скажешь: «Ягуар поступил плохо, предал, не сдержал своё слово!»

Но я отвечу тебе, что ягуар не виноват. Ты не можешь совместить несовместимое… Не сможешь спрятать от себя своё внутреннее «Я». Оно, это внутреннее, в один прекрасный момент всё равно вырвется наружу, как цунами… Заполнит тебя, напомнит о себе… Слушай себя, Лиззи! Это очень важно, девочка моя! Самое страшное, что с нами может случиться в жизни, — это предательство самих себя! — с грустью произнёс юкатанец.

— Мудрая легенда, старина Педро! — неожиданно вмешался подошедший Франко.

Его серые глаза весело блестели на солнце, а волосы были взлохмачены ветром.

— Мне нравится ещё одна, о вечной печали. Помнишь? — озорно подмигнул он юкатанцу.

— Ну, та самая, про печального ацтека, который поочерёдно спрашивал у птиц и зверей о том, чего ему хочется, — уточнил Серро.

— У совы он попросил счастья, но сова сказала, что не понимает этого слова и он должен попросить что-то другое! И ацтек попросил у ястреба красоты, у ягуара — силы, у лисы — хитрости, у белки — ловкости, у рыси — зоркости, у оленя — выносливости, а у змеи — ума… Только счастья ацтек так и не получил! — с улыбкой напомнил Франко.

— Эх, дорогой мой друг… — насмешливо протянул Педро, похлопав биолога по плечу.

— Память-то у тебя отличная, Франко! Да не совсем! Конец легенды ты подзабыл… А там, в конце, и есть самое главное, старина! — и он торжественно напомнил: — Так ацтек получил всё, что пожелал, кроме желанного им счастья. Но сова сказала: «Скоро ты будешь много знать и много чего уметь!» А птица Чачалака добавила: «И тогда пройдёт твоя печаль!»

Все дружно рассмеялись, и Педро с озорством посмотрел на растерянного Франко.

— Знаю, почему не запомнил, дружище! Распивали мы тогда с тобой айаваску, общались с духами… Вот ты и не запомнил конец этой легенды…

— А что такое айаваска? — полюбопытствовала Элиза.

— Напиток такой, отвар, — ответил Франко.

— Если ты его попробуешь, Лиз, то больше никогда не будешь прежней… Но приём айаваски без шамана может иметь плачевные последствия, — серьёзно добавил он.

— Хотя наш старина Педро таскает свою флягу с этой лианой духов повсюду… — засмеялся Серро.

Нашёптывая слова на своём языке, юкатанец вновь привычно погрузился в свой, только ему одному ведомый мир…

— Да ну её, эту вашу айаваску! — подключился к разговору добродушный весельчак Хуан. — Лучше старого доброго рома всё равно ничего нет!

— И, кажется, мы на месте, ребята! — рулевой торжественно указал на горизонт.

Всё это время «Сирена» огибала множество островков с просторными белоснежными побережьями, стаями прекрасных розовых фламинго и кристально прозрачным морем. Этот долгожданный кусочек земли, видневшийся вдалеке, напоминал своих близлежащих собратьев.

Светило яркое кубинское солнце, и море было необычайно ласковым и нежным, как будто манящим к себе.

Судно встало на якорь в заливе. Франко и Хуан ещё раз сверили координаты на карте.

Убедившись, что они на месте, биолог довольно потёр лицо, выражавшее необычайное воодушевление.

— Пожелай нам удачи, Лиз! — весело попросил шеф.

— Обещаю тебе сфотографировать моего синекольчатого красавчика! Он ждёт меня! — добавил биолог, зажимая загубник октопуса во рту перед очередным знакомством с таинственной синевой.

Следом за Франко погрузился Педро, и уже через минуту Элиза и Хуан наблюдали за хороводом исчезающих на глади воды прозрачных пузырьков.

— Я, пожалуй, немного поплаваю с маской, Лиз… — сказал Хуан, чем вернул сидевшую у кормы судна девушку из забытья.

Элиза слегка кивнула в знак согласия, любуясь красотой метиса, словно художник своей моделью. Яркие блики солнца играли на его мускулистом загорелом теле. Он ловко прыгнул в море, оставив Лиззи в полном одиночестве на белоснежном корабле.

Жгучее любопытство раздирало девушку. «Айаваска… Айаваска…» — барабанной дробью проносилось у неё в голове.

Какая-то неизвестная сила заставила её встать и подойти к вещам Педро. Она осторожно прикоснулась к деревянной, расписанной иероглифами, фляжке юкатанца…

Из дивного наваждения к миру реальному Элизу вернули громкие мужские голоса. Поднявшиеся на борт судна Франко и Педро что-то оживлённо обсуждали. На их лицах читалось разочарование. Довольный собой Хуан тихонько насвистывал незамысловатую мелодию регги, наслаждаясь видом морских просторов.

— Нужно будет ещё раз попробовать, позже! — недовольно произнёс Франко, то и дело потирая свои мокрые волосы.

— Просто слишком рано для осьминогов… Или координаты не совсем точные, — размышлял он вслух.

— Ну да, ну да… — спокойно вторил другу юкатанец.

— Только водоросли и коралловые рыбки… — задумчиво приговаривал Педро.

Вдруг тишину неожиданно нарушил звонкий голос Элизы:

— Франко, я буду нырять с тобой!

Она быстро подошла к мужчинам, её лицо излучало энтузиазм.

— Я чувствую себя прекрасно! К тому же осьминоги — это хищники. И время охоты у них ближе к вечеру. Я верю в тебя, Франко! Мы обязательно найдём твоего синекольчатого!

Элиза взяла удивлённого биолога за руку, легко сжав его широкую ладонь своей.

В этот момент Серро как будто окатила волна счастья. Ну, наконец-то, его снежная королева начала таять… Вот именно такую Элизу — счастливую и открытую, хотел он видеть рядом с собой, наполненную оптимизмом и страстью к приключениям, такую весёлую, такую его…

Было около четырёх часов дня, когда всё было готово к их повторному погружению.

Элиза с волнением смотрела в синюю глубину бесконечно загадочного моря, по глади которого пробегали волны-барашки, как будто заигрывая с ней.

Девушка методично проверяла крепления своего компенсатора плавучести — воздушного жилета, помогающего дайверам регулировать глубину погружений. Тяжёлый акваланг давил своим грузом на её девичью спину, и ей казалось, что ещё секунда, и она потеряет равновесие и упадёт.

Элиза ещё раз проверила карманы предварительно наполненного воздухом жилета-компенсатора: подводный фонарик, непромокаемый блокнот с ручкой и фотокамера находились на своих привычных местах. Четыре груза крепились на талии. Обработанная специальным раствором от запотевания её любимая розовая маска Cressi висела на шее, и манометр показывал точное количество бар воздуха в тяжёленькой скубе.

Они с Франко прыгнули в море и медленно, с помощью кнопки-инфлятора вытравливая воздух из жилетов, постепенно погрузились в неведомую им голубую бездну.

Первые метры ныряльщики преодолели довольно легко, ощущая каким-то волшебным образом гибкость длинных ласт, постепенно ставших продолжением их стоп. Элиза регулярно и аккуратно продувала уши, стабилизируя давление воды на воздушные полости своего тела.

И вот уже на глубине около пяти метров Франко и Элиза смогли принять удобные горизонтальные позиции. Спокойно и размеренно, показывая друг другу подводные сигналы «ок», они медленно продолжали погружаться на глубину. Море здесь было практически беззвучным. Мягкое журчание воды прерывало лишь синхронное дыхание аквалангистов через загубник-октопус.

«Дыхание — это дар, который мы не умеем ценить…» — подумала в этот момент Лиззи.

Это отчётливо понимаешь, когда дышишь сжатыми смесями через рот. Загубник октопуса от давления на глубине так и норовит вырваться из губ, в горле предательски сушит, и кажется, что вот ещё чуть-чуть и больше не будет сил вдыхать такой необходимый для жизни, такой желанный кислород…

«Когда уже придумают жабры?» — промелькнуло в голове у Элизы.

Уже через минуту она забывала о дыхании, и её захватывали краски бесподобного в своей красоте подводного мира… Того другого пространства, которого так жаждала её вечно ищущая душа.

Вода была очень тёплой и кристально прозрачной. Со всех сторон их с Франко окружали живые коралловые стены самых невероятных цветов, форм и размеров. Одни были похожи на огромные грибы, другие на извивающихся змей, иные напоминали гигантские кочаны цветной капусты. И среди всего этого морского ботанического сада шныряли красивые коралловые рыбки, маня подводных исследователей своими пёстрыми расцветками.

Франко с увлечением осматривал гроты и ямки, в которых могли скрываться его любимые синекольчатые осьминоги, но кроме пары мурен, недовольно раскрывающих свои зубастые пасти, к своему большому разочарованию, так ничего и не нашёл.

«Как странно», — размышляла Элиза, глядя на увлечённого своей работой Франко.

К ней море всегда было очень благосклонным. Оно постоянно подбрасывало ей свои необычайные сюрпризы. И она часто замечала то, чего порой не видели другие. Необходимо просто расслабиться и принять всю красоту природы в своё сознание.

Спрятавшись под заросшими актиниями камнями, девушку внимательно осматривал своим прищуренным глазом розовато-коричневый осьминог, предварительно приняв цвет подводного окружения.

«Хитрец, однако…» — улыбнулась Элиза, следуя за Франко.

Они медленно опускались всё глубже и глубже. Подводный компьютер Элизы показывал двенадцать метров. Краски и цвета на этой глубине стали постепенно терять свою сочность, приобретая холодный фиолетовый оттенок. Далее Франко разглядывал ямки и гроты в поисках своих редких маленьких осьминогов при помощи подводного фонаря.

Они следовали по заданному курсу, контролируя количество воздуха на манометрах. Как вдруг неожиданно на глубине пятнадцати метров их подхватило, словно маленьких котят, холодное и очень сильное течение. Этот невероятный поток воды, подобно ледяной лавине, был настолько мощным, что любое сопротивление водолазов стало бы критическим и бесполезным. Из-за страха биологи потеряли бы гораздо больше ценного кислорода…

Обессиленная Элиза в панике смотрела на Франко, летящего в бездну впереди неё. Но тот, сохраняя хладнокровное спокойствие, сигналами показывал ей, что волноваться не о чем. В какой-то момент девушке показалось, что невидимая сила срывает маску с её лица, но это ощущение было ложным. Заполнившись водой, пространство маски запотело, и наступила холодная темнота, щемящая душу. Собрав остатки сил, Элиза запрокинула голову, выдувая через нос воду из маски, и наконец-то смогла открыть раздражённые от морской соли глаза.

Между тем холодное и мощное течение, будто сменив гнев на милость, уступило место тёплому и спокойному, отпуская подводных пленников из своих цепких объятий.

Элиза и Франко облегчённо вздохнули и посмотрели в синеющую глубину. Увиденное напоминало волшебный мираж!

Элизабетта зажмурилась и вновь открыла глаза, она ещё раз продула маску, чтобы лучше разглядеть подводный пейзаж. Её взору открылось нечто удивительное!

На песчаном дне в голубоватой дымке покоился затонувший испанский галеон, как в тех романах и фильмах, что обожают любители приключений.

«Как это средневековое судно попало сюда? И как осталось практически не тронутым временем? Морская стихия каким-то странным образом сберегла деревянный корпус корабля!»

Взявшись за руки и горя от нетерпения, Элиза и Франко, забыв обо всём на свете, направились к своей сказочной находке.

Примечания

1

Блюдо из чёрного риса и фасоли.