Сердце феникса. Разбить нельзя любить

Anna Konda (2024)

Продолжение истории Анастасии из книги «Попаданка, открой свое сердце» Я хотела сбежать и начать все заново, с чистого листа. Подобно фениксу восстать из пепла разбитых чувств и надежд. Воспрянуть духом и стать королевой своей жизни. Хотела и… Как там у классика — «Бойся своих желаний». Новая жизнь, в новом теле и магическом мире. И королевский статус даже имеется… Только я королева без королевства. И любви в помине нет (или есть?). А есть прагматичный расчет и понимание того, что вокруг меня опять заваривается какая-то нехорошая каша, плетутся интриги, и кругом липкая паутина… Как бы не увязнуть во всем этом… (придется).

Выход там, где вход

Вдруг Мирабель (Настя) услышала шорох. «Где-то неподалеку бехтер!» — мелькнуло у нее в голове. А еще следом пробежало воспоминание, как ехидно Элика проговорила — «Попробуй очаровать меня, может, и помогу».

Из-за кустов вышел монстр. Огромный зверь, одновременно походивший и на саблезубого тигра, и на свирепого льва. Бехтер довольно рычал-урчал. Он видел, что сейчас полакомиться легкой добычей.

Настя с ужасом наблюдала, как к ней приближается эта кошка. Как это животное принюхивается. Слегка лизнуло ее раненую руку. Видимо, решило сначала попробовать, вдруг не вкусная. А после, распробовав, игриво закусило ее тунику. Бехтер решил немного поиграть со своей «мышкой», перед тем как полакомиться «обедом».

Настя со страху зажмурилась, подумав, но вот он ее конец — хвостатый и с гривой. Было жутко. Где-то рядом довольно урчал зверь.

Но Мирабель не могла позволить себе такую слабость, как жмурки со зверем. Принцессу, а теперь и королеву, учили бороться. Бороться до конца. Она в это время стала призывать свою магию. Всю без остатка. Мирабель гнала от себя посторонние мысли, липкий страх и ужас.

Судя по всему, как и многие на Зиртане, Элика — главная телохранительница Леона, пренебрежительно относилась к чарам очарования. И не завершила начатое. Зря. Любая магия — сила. Главное приложить к ней правильный «вектор». Смогла же когда-то Сиара влюбить в себя монстра? А королеву Мирабель так часто с ней сравнивали. Не спроста же…

Настя удивленно открыла глаза. Она почувствовала что-то влажное и шершавое на своих ладонях. А это бехтер лизал ей ладони. А после он стал облизывать ее руки. Словно заботливая кошка-мать, вылизывает своего котенка, зверь стал зализывать ее раны, чтобы подлечить их. При этом этот кошак вовсе не собирался ее съесть. Он довольно мурлыкал (!) и ластился к своей хозяйке.

Да, сильные чаровницы легко могли подчинить себе любого зверя, даже такого истребителя охотников, как бехтер. Что и сделала Мирабель, истратив на этого зверя львиную долю своей магии.

Королева довольно почесала у зверя за ушком. Тот пришел в дикий восторг и стал играть, «бодать» ее головой. Зверь был огромен и явно не рассчитывал своих сил, поэтому он неосторожно толкнул свою хозяйку. Та со стоном упала.

Бехтер настороженно посмотрел на Мирабель.

— Все хорошо, — прошептала осипшим голосом королева, — ты не виноват.

Кошак обошел кругом девушку. Выжидательно прилег рядом, опустив голову. При этом он издал какой-то мяукающий рев, словно спрашивал — «Чем помочь?»

— Пить… Принеси воды… — попросила свое уже ручное животное Мирабель.

Бехтер еще раз взглянул на Мирабель и убежал. Королева даже не надеялась встретить его снова, она дала ему, как ей казалось, непосильное задание. Но удивительное дело, этот зверь окажется весьма смышленым. Он догадается использовать листья и цветы кафы как чашку. И принесет их, аккуратно держа в зубах. драгоценную влагу в чашке цветка. Во многом благодаря стараниям этой кошки Мирабель продержится до того момента, как ее обнаружат.

Королева Мирабель без сил упала на спину. Все тело ныло. Она уже не могла даже привстать. Острая боль напоминала о себе даже если она совершала мало-мальское микродвижение. На ее глазах навернулись слезы беспомощности.

Настя плакала вместе с Мирабель. Но все же она уловила тихое, едва слышное звучание собственного имени. Можно было подумать, что это ей показалось. Но мелодичный ветерок вновь повторился.

Анастасия поняла, что до нее пытается докричаться Виланд. Но как ей выбраться из тела Мирабель?

Нужно совершить невозможное. А невозможное возможно только если в это поверить. Нужно-то всего ничего — воля, желание и капелька волшебства.

И Настя шепчет на шенге заветные слова:

— Пусть что было,

Останется в прошлом.

Что есть здесь и сейчас

Не отнять у нас.

И рвется душа моя

Прочь из этого тела…

В одночасье сотни кинжалов пронзили мое тело. Но после этой адской боли пришло какое-то облегчение. У меня резко закружилась голова, а после, словно по щелчку, все потемнело в глазах. Вдруг все резко стихло. Точно и не было ничего. Что это, очередная неудачная попытка Мирабель встать на ноги? Или это моя попытка одним волевым движением встать на ноги, которая закончилась провалом?

Но вот что-то толкает меня и отрывает вверх. Я уже не чувствую тела Мирабель. Не чувствую и опоры под ногами.

Как же стало спокойно, легко. Я словно невесомая пушинка, что парит где-то под облаками. Над головой какая-то черная туча, а внизу… А внизу, на земле, осталось тело Мирабель. И вместе с Мирабель остается ее боль, что так я так ярко ощущала и проживала.

— Настя, как ты? Сейчас приземлимся, подальше от этого всего — Настя услышала до боли знакомый голос Виланда.

— Виланд?! Это ты! Я думала, что умру… опять. — только и ответила ему она.

В ушах свистит ветер, но все равно сквозь него можно различить ритмичные взмахи крыльев птицы. Под ногами облака, а за ними земля, что уплывает с бешенной скоростью подальше от того леска, где осталась королева Мирабель.

— А как же Мирабель? Может, ей можно помочь?.. — спрашивает с робкой надеждой в голосе Настя куда-то вверх, в черную пустоту над головой.

Девушка не может различить над собой что-либо, видит лишь какое-то дымчатое облако. Хотя именно это облако и скрывает черного синдра, птицу, что может так ловко исчезнуть в облаках.

Но черный синдр молчит. Он кружит на озером Малышки Сью. Здесь потихоньку начинает собираться туман и сумерки вступают в свои права.

Черная птица аккуратно опустила Настю на землю. Отлетела вверх, чтобы чуть позже обернуться человеком.

Виланд делает шаг и сжимает в своих крепких объятиях Настю. Шепчет ей своим завораживающим и успокаивающим голосом.

— Мирабель давно уже мертва. Настя мы в зеркале Праматери, где воскресают воспоминания — твои и чужие, — и Виланд, видя, как Настю все еще трясет, переходит на шенгу, — Это все воспоминания, твои и чужие. Что было, то уже прошло, былью поросло…

Что было, то прошло. Былью поросло. Была ли Мирабель? Была. Любила, мечтала, но все же ушла за Грань. Была ли Элика? Была… Это всего лишь воспоминание. Была… Красноволосая. Красивая. Опасная. С разбитым сердцем и жаждой мести.

Заботливо и нежно Виланд стирал у Насти отголоски боли, что она испытала вместе с Мирабель. Стирал, как умел — быть может, немного топорно, но зато эффективно.

Это всего лишь воспоминания. Теперь Настя смутно помнит, что было тогда. Она даже не сможет точно сказать, как выглядела Элика. Была красивой, эффектной и с красными волосами. А вот черты лица ее она уж вряд ли вспомнит. Какие у нее были глаза? Кажется, карие. Или нет?

Слезинка скатилась с щеки Насти. И вместе с ней ушли последние отголоски боли королевы Мирабель.

Виланд все так же обнимает ее. Словно боится вновь потерять. Дышит ею, обогревая и согревая девушку.

Но вот, у Насти что-то срабатывает внутри. Опять объятия, которые почему-то ей очень нравятся. И словно предательский нравоучительный голос говорит ей — «Негоже это так растворяться в нежности…». И девушка тактично начинает освобождаться из-под нежных цепких рук. Легкое движение-намек. Виланд нехотя размыкает руки.

— Что дальше Влад? — спрашивает его Настя.

— Дальше? Дальше домой. Туда, куда ты хочешь вернуться. На Землю или Зирнею? Кажется, я знаю, как нам можно отсюда выбраться, — говорит задумчиво Виланд.

— Хочу туда, где мы будем счастливы. Но на Земле меня ничего не держит… А на Зирнее… Полетели домой — ответила грустно Настя.

Виланд отошел от Насти на несколько шагов, чтобы обратиться. На этот раз он стал огромной (нет, громаднейшей) птицей, которую девушка уже могла спокойно разглядеть. У синдра было черно-металлическое оперение, а ростом он превышал Настю в несколько раз. Девушка даже отступила назад, ошарашено разглядывая столь величественную птицу.

— Настя, садись мне на спину. И полетели, — сказал пернатый гигант голосом Виланда.

Девушка нерешительно обошла синдра.

— Ну же, смелей! Не волнуйся, не свалишься, — подбодрил ее мужской голос.

Настя кое-как взобралась на спину птицы. Вцепилась хваткими объятиями за шею синдра.

— Эй, чуть полегче, детка! Ты так меня задушишь, — смеясь проговорил Виланд.

И без единого предупреждения птица рванула с места. Девушка вскрикнула от неожиданности. А потом ей захотелось кричать и смеяться, только уже от нахлынувшей эйфории, вызванными головокружительным и стремительным полетом.

Они быстро оторвались от земли, оставив внизу невесомое облачко тумана над озером Малышки Сью. Виланд быстро набирал высоту. И уже так близко облака, что можно потрогать их влажную вату рукой.

— Плохо дело, — проговорил Виланд, когда Настя ласково игралась с воздушной пеной облаков, — Не хочет она нас так просто отпускать… Настя! Повторяй за мной, — и мужчина перешел на магический язык, чтобы они создали совместный щит, — Отведи и защити,

стань стеной передо мной.

Не достанет. Не пробьет,

щит надежен мой.

Девушка проговорила за Виландом эти слова, и только после последних слов она заметила, что впереди у них на пути клубилась черная туча. Внутри у пушистой черной бездны что-то громыхало и сверкало.

Настя судорожно сглотнула, поняв, что синдр направляется как раз в эту грозовую тучу. Он собирался пробуравить тучу прямо, насквозь. Он летел туда, где только что так ярко сверкнула молния.

Девушка покрепче сжала мощную шею птицы и прижалась всем телом к ее спине.

Пулей они влетели в клубящееся черное месиво. Свист и (даже больше) визг окружал их со всех сторон. Здесь им явно пригодиться их магический щит.

Едва они проникли в черное грозовое облако, как на них стали лететь стеклянные осколки града. Последние со звоном рассыпались о невидимую преграду.

Вокруг них выросла сверкающая стена, созданная из прозрачного «желе», в котором как-будто застыли металлические перья. Но эти перья сразу же подплывали и подпрыгивали к тому месту, в которое врезались сверкающие градины. Они отталкивали их. Блестящие камушки разбивались и взрывались, разлетаясь в разные стороны. А «желе» вспыхивало после каждого столкновения с зеркальными стекляшками.

Градины безрезультатно пытались пробить их щит. Но большинство из них просто отскакивали от стены, как отбитые от теннисной ракетки мячики. Но часть все же оставалась внутри «желе». Особенно, после того как в их щит врезалась молния.

Мощный электрический разряд даже ослепил Настю и оглушил ее своим громовым раскатом.

Последствия удара были заметны. Именно в той «дорожке», что проложила молния, стали чаще всего застревать зеркальные градины.

Виланд вновь повторил заклинание, вызывающее щит. После чего, он словно провалился в воздушную яму. Но сильная птица быстро пришла в себя, выпрямилась и стала размашисто и более яростно передвигать крыльями.

Настя вскрикнула, при очередном ударе молнии и тоже пробормотала заклинание щита.

И только с ее губ слетели слова «щит надежный мой», у нее все поплыло перед глазами. Она беспомощно легла всем телом на спину к птице. Она почувствовала, как на нее навалилась какая-то непомерная тяжесть, словно все вселенская усталость собралась воедино, чтобы упасть на нее. Ей захотелось закрыть глаза.

— Настя! Не закрывай глаза! Мы уже рядом! — закричал Виланд, чем и привел в чувство девушку.

Грозовая туча еще бесновалась на небе, когда из нее вылетел огромный синдр с девушкой на спине.

— Ничего не бойся Настенька, ты не упадешь, — сказал, запыхавшись Виланд.

Птица сделала кульбит (петлю) в опасной близости от земли.

Настя уже видела перед собой сад при храме Зименеи, когда синдр совершил свой опасный маневр.

Девушка истошно заорала, ведь перед ее глазами малыша стремительно приближающаяся земля. Упасть на твердь, пусть и с высоты пары метров, Насте никак не хотелось.

Она со страху снова зажмурила глаза, морально готовясь к неизбежному столкновению. Но девушка плюхнулась прямо в сильные мужские руки. Виланд поймал ее, немного присев под тяжестью девичьего тела, что свалилось с неба. Он удержал ее.

— Все, малыш. Все позади. Открой глаза, — нежно сказал Виланд и поцеловал Настю в лоб.

Легкий разряд статического электричества привел девушку в чувство. Она открыла глаза. Посмотрела в, ставшего до боли родным, лицо Владлена. Он с нежностью смотрел на нее и улыбался. Она слабо улыбнулась ему в ответ.

А с неба посыпались крупные капли дождя. Мужчина посмотрел на вверх, а после вновь на лицо девушки, спросил ее — «Пойдем?»

Настя лишь слегка кивнула, ожидая, что он сейчас опустит ее вниз.

Но Виланд нес Анастасию на руках, вплоть до входа в ту самую «секретную» сквоку, что скрывала вход в зал с зеркалом Праматери. Только перед дверью он опустил девушку на землю.

Почувствовав твердь под ногами девушка пошатнулась. Она все также ощущала головокружение и безмерную усталость. Не отдавая отчета своим действия, она прислонилась к двери, прежде чем Виланд успел что-то прокричать.

Девушка почувствовала сильнейший разряд тока. Такой же защитный электроудар она получила, когда она пыталась выйти из вингима Ханта.

Поэтому Настя вновь оказалась в объятиях ошарашенного мужчины. Ее и без того не лучшее состояние, усугубилось. Легкое головокружение набрало обороты до скорости пропеллеров от вертолетов. Мышцы болели так, словно она не один час таскала тяжести.

Все кружилось и плыло перед глазами. Девушка едва могла стоять на ногах. Видя это, Виланд живо перехватил ее себе на руки. Хотя мужчина тоже чувствовал себя не очень. «Грозовая туча» тоже знатно его потрепала. Но «охранка» окончательно выбила из колеи Анастасию.

Девушка попыталась сосредоточиться на чем-то неподвижном. Чтобы хоть как-то зафиксировать свой взгляд и прекратить эти беспорядочные движения перед глазами. Поэтому Настя уставилась в упор, и стала разглядывать обеспокоенное лицо Виланда.

На их счастье, во времена жизни королевы Мирабель не было массивного стола, преграждающего путь. Поэтому мужчина с девушкой на руках спокойно спустился вниз, к зудящему и вибрирующму зеркалу богини Праматери.

Множество «разнокалиберных» сфер плавно покачивались в пространстве залы. Они будто танцевали. Когда пара зашла туда, сферы стали менять свою расцветку — то розовый, то голубой, то нежный зеленоватый свет. Это было похоже на цветомузыку, которая «играла» свою музыку. Но они не обращали на всю красочную «вакханалию» никакого внимания.

Виланд с Настей на руках смело шагнул туда, где переплелись десятки пульсирующих лучей, которые соединяли камни-парники между собой. Виланд с Настей на руках шагнул в неизвестность зеркала Праматери.

Что за покатушечки были! Кайф. Классные, фееричные. Такие, что «ву-у-ух!», как на водных горках, только в небе. «Воздушные» горки в пушистых облачках. Очаровательно. И надо было же ей вмешаться и подпортить это все. Чего только стоила эта грозовая туча с градом из стекла. Ну и, помотала она нас знатно.

Даже не помню, как приземлилась. Вытянула из меня эта… все силы. Ухайдокалась.

Хорошо, что оказалась на ручках у Виланда. Блин, приятно, вновь ощутить себя маленькой девочкой. Маленькой, нужной и любимой. Просто так. За то, что ты просто есть, такая какая есть.

Опустил он меня только перед дверью в сквоку, вход с зал с зеркалом Праматери.

Как я там говорила? Ухайдокала она меня своими грозовым сопровождением? А охранной магией двери просто «убила».

Теперь все плывет перед глазами. Словно кто-то целенаправленно размазывает картину моего мира. Листья, деревья, растения размываются, как акварельные краски под дождем. Кажется, что и меня сейчас также «размазывает» под дождем, что только начинает накрапывать. Чернеющее небо превращается в какое-то грязное месиво. Жарко и душно. Тяжело дышать.

А нужно еще же идти. Передвигать ногами.

Тошнит и хочется улечься на пол и… умереть. Или хотя бы закрыть глаза и уснуть.

Ай! Что все так ускорилось то! Виланд без предупреждения оторвал меня от земли, опять поднял на руки. Но… Пусть. Это лучше чем стоять или идти. Даже немного легче стало.

Все плывет перед глазами. Надо на чем-то сфокусировать свой взгляд. На чем-то неподвижном.

Какое лицо у Влада… Интересное. Пушистые ресницы обрамляют его карие глаза. В которых столько тревоги за меня. А еще считывается забота и… Были бы силы, я бы засмущалась. Небольшая сеточка морщинок вокруг глаз, «хмурка» между бровями. Ой, он что хмурится из-за меня?

/ Настя заметила, что рассматривая лицо Владлена, она может хотя бы сфокусировать свой взгляд. Оно не плывет у нее перед глазами, не размазывается. И можно рассмотреть его в мельчайших подробностях. /

Глаза, нос, губы… губы, по контору которых так захотелось провести пальцами рук. Ощутить шелковую мягкость под подушечками пальцев.

А его лицо стало подсвечиваться разными оттенками — то теплый желтый, то розоватый, то холодный голубой. Что это? Новый этап моего болезненного состояния? Или это просто сферы в зале зеркала Праматери переливаются разными оттенками. И раскрашивают нежными оттенками лицо Виланда.

Да, мы уже здесь, перед этим треклятым зеркалом.

Скоро все закончится…

/ Виланд с Настей на руках делает шаг в зеркальную гладь. /

Это я говорила, что все плывет перед глазами? То сейчас все не просто плывет, а с какой-то бешеной скоростью смывается бурным потоком передо мной.

Нет!!! Только не его лицо. Такое родное, с глазами полными тревоги за меня… Нет!!! Только не его лицо…

Виланд быстро растворяется. И будто и не было его спасительных рук. И я падаю в пустоту. Бескрайнюю белую пустоту. Оглушающе яркую белую бездну… Не хочу ничего видеть, верните мне его…

Девушка закрыла глаза. Она открыла их тогда, когда почуяла под своими ногами опору. Настя стояла в раме зеркала Праматери. Рядом с ним, в нескольких шагах от него, сидел на полу Хант. Он с каким-то диким выражением лица, рассматривал свои окровавленные кулаки. Сзади него стояла Зименея. Она положила ему руку на плечо. Было заметно, что ее ладони слегка светяться. Чуть поодаль стоял Рэм, оценивающе смотря на своего друга.

Люди словно замерли на стоп-кадре.

Вспомнив, как это дышать, Настя робко шагнула из зеркала. Все тут же ожило. И тут же на нее словно свалилась многотонная махина. Болезненное состояние девушки, что было перед переходом, снова вернулось к ней.

Но она даже успела сделать пару шагов. Хотя быстро сообразила, что больше не пройдет ни шажочка. Она поняла, что теряет сознание.

Очнулась Анастасия уже в знакомой комнатушке уютной бабушкиной квартирки. В центре комнаты горел включенный телевизор. Настя удобно уселась на потрепанный диванчик, чтобы посмотреть «кино» со своим участием.

Не правда ли, знакомая картина — Рэм, Зименея, Хант и она — в зале с зеркалом Праматери?

К «Насте» подбегает Зи и подхватывает девушку, которая стала оседать, потеряв сознание. Но вот героиня «кино» открывает глаза.

— Нэс, Слава Праматери, ты вернулась!!! — проговаривает возбужденно главный архивебр врачевателей и целителей Зирнеи.

Та девушка на экране слегка приобнимает Великую Змею, но тут же отстраняется от нее. Она говорит с обеспокоенной Зименеей каким-то совершенно безразличным, ледяным тоном.

— Меня зовут Мирабель Сиорская, я нареченная королева Зиртана, Принцесса Аортензии и дочь славного короля Тита Мудрого.

Зименея слегка отстраняется от девушки, смотрит на нее удивленно.

— Мирабель? — лепечет та сконфуженно, — С возвращением!

Холодная маска спокойствия на долю секунды слетает с лица «Насти». Она вновь приобнимает Зименею и на ушко шепчет ей:

— Конечно, Мирабель, моя чешуйчатая прелесть, — потом она размыкает свои объятия и говорит уже совсем отстраненным, властным голосом, громко и четко, так чтобы и другие услышали, — Спасибо тебе, о Великая Черная змея, что сохранила жизнь в моем теле.

Именно со словами «Моя чешуйчатая прелесть» — Настя с горечью начинает понимать, что ее телом сейчас управляет Виланд.

А телетрансляция идет своим ходом. Вот к Насте(Виланду) подошли Хант и Рэм. Мужчины отвесили вернувшейся из «зазеркалья» девушке по поклону. Хант, поскольку подошел ближе всего к ней, еще галантно поцеловал ей ручку. Выпрямился и спросил в упор:

— А как же Нэс?

— Она с Виландом ушла в свой немагический мир, — сухо ответила Настя-Мирабель-Виланд.

Настя шепчет в экран — «Виланд что ты творишь…», понимая, что присутствующие в зале мужчины поверили в его игру. Теперь они решили что перед ними королева Мирабель.

А Хант лишь хмыкнул, будто случилась какая небольшая оплошность, и еще раз отвесил лже Мирабель поклон.

— Мое почтение, королева Мирабель, с возвращением на Зиртан, — сказал он подчеркнуто вежливо.

И с этим человеком она собиралась связать жизнь на Зирнее? Не может быть, что вот так все спустит все на оборотах…Настя внимательно следит за его реакцией. Пытаясь увидеть хоть капельку сожаления, боли от утраты любимого человека. Все такие же красивые синие глаза с крупицами льца искорками пламени, в которых читается лишь… удивление! Он что, совсем не огорчен тем, что я «ушла в свой немагический мир»?

А лже королева, просит отвести ее в свою спальню, чтобы отдохнуть. Видите ли, переход выдался тяжелым, и она едва стоит на ногах. Рэм галатно подставляет ей свой локоть, и проводит ее через город в свой дом. Там градоначальник отводит ее в спальню, где недавно ночевала та самая Нэс, Настя — девушка-дера из немагического мира, что освободила Вилму Справедливую и Великую Змею Зименею…

Но вот, девушка на экране остается одна в комнате. Она укладывается спать. Ну как укладывается, плюхнулась прямо в одежде в кровать. Посему видно, что она быстро уснет.