Объятые пламенем

Anne Dar, 2018

Тайны прошлого, о которых Таша предпочитала забыть, находят её с чёткой целью уничтожить. Однако больше прошлого ей угрожает только её настоящее, о чём она подсознательно начинает догадываться, но слишком поздно – она уже связалась с маниакально настроенным человеком. Он не просто опасен и не просто внушает страх – он способен обратить любое своё слово в реальность… Дариан разрывает договорённость с Ташей – теперь их будет связывать контракт, условия которого слишком жестки. Напряжение растёт с каждым прожитым днём, однако не успевает взорваться – прошлое Таши глушит ударную волну настоящего, но… Этого недостаточно, чтобы предотвратить взрыв. Содержит нецензурную брань.

Глава 11.

Я была уверена в том, что Риордану всего лишь необходимо протрезветь, чтобы понять, что накануне, перебрав с виски, он сморозил серьёзную глупость. Более того, за прошедшую ночь я пришла к выводу о том, что ему даже стыдно станет за своё поведение. Поэтому, поняв, что со вчерашнего вечера ничего не изменилось, я пришла в настоящий ужас.

— Ты хотя бы понимаешь, что против воли удерживаешь человека?! — находясь с Дарианом на кухне, шёпотом кричала я, чтобы случайно не привлечь внимание Ирмы, ушедшей в гостинную.

— Уже четвёртый день, — уверенно говоря эти слова, тем самым демонстрируя мне свою осведомлённость в серьёзности сложившейся ситуации, он красноречиво наклонил голову слегка вбок. — Как думаешь, его будут искать? У него вообще есть родственники или друзья?

— О, ужас!.. Ты себя вообще слышишь?!.. Ты ненормальный!..

— Таша, — разрезав яблоко напополам и положив нож на столешницу, посмотрел на меня Дариан. — Ты чего-то хочешь от меня?

— Хочу! — продолжала кричать шёпотом я, в то время как Дариан говорил со мной совершенно спокойным, лишь слегка приглушенным тоном.

— И чего же ты хочешь?

— Хочу, чтобы ты немедленно отпустил Картера!

— Что предложишь? — невозмутимо спросил он.

— Что?..

— Что ты мне предложишь? — с уточнением повторил свой вопрос Дариан и, увидев моё замешательство, невозмутимо твёрдо произнес. — Таша, прошли целые сутки. Ты хотя бы понимаешь, что из-за тебя человек провёл взаперти целые сутки? — словосочетание “целые сутки” он многозначительно выделил, произнеся его с особым натиском.

— Дариан… — с надломом в голосе начала я, но он меня неожиданно резко оборвал.

— Таша, — уверенно произнес моё имя он, взяв напополам разрезанное им яблоко в руки. — Я ничего тебе не дам, не получив от тебя что-то взамен. Не в этом случае. — сказав эти слова, он внушительно выдохнул и красочно повёл правой бровью. — Не подходи ко мне больше с этим вопросом, если не можешь мне предложить ничего из того, что меня действительно может заинтересовать, — уже договаривая свою откровенно безумную речь, он красноречиво соскользнул с моего лица на мою грудь, затем на талию, после чего, сжато выдохнув, вышел в столовую, оставив меня стоять посреди кухни, словно вылитый им собственноручно столб.

Уже вечером, шокированная происходящим и не верящая в то, что подобное может происходить взаправду (я что, действительно уже больше суток знаю о похищении человека и до сих пор умалчиваю этот факт от правоохранительных органов?!), я сидела в своей гостиной на любимом кресле и, удерживая подбородок большим пальцем, а указательным впиваясь в висок, округлёнными глазами смотрела в центр стеклянного журнального столика, закиданного номерами старинных журналов с чердака, и беспросветно пропускала мимо ушей всё, что обсуждали между собой Нат и Коко, дружно наблюдавшие ход очередного повтора футбольного матча месячной давности.

— Таша, ты нас слышишь? — неожиданно защёлкала пальцами перед моими глазами Нат. — Да что с тобой такое? Со вчерашнего вечера с тобой что-то происходит. О Дариане думаешь?

— При чём здесь Дариан?! — едва не выкрикнула я с неожиданно враждебным раздражением.

— Оу, понятно… — сказав это, огневолосая, сделав очередной глоток из своей бутылки пива, снова уставилась в телевизор.

— Прости, — скрестив руки на груди, выдохнула я, осознав свою необоснованную резкость. — Просто у меня скоро месячные, — наконец решила солгать я, чтобы хоть как-то сгладить момент. — О чём вы говорили?

— Брат Нат с женой и детьми приезжает на выходные в Лондон, — выглянула из-за огневолосой Коко.

— Джим приезжает? — не скрыла своего удивления я.

— Вообще-то мы уже полчаса как только об этом и говорим, — заметила Нат. — Ты уверена, что будешь это? — она встряхнула моей нетронутой бутылкой пива.

— Нет, забирай, — взмахнула рукой я. — Пожалуй, мне нужно поспать. Всем спокойной ночи, — уже поднимаясь с кресла, тяжело выдохнула я.

— Спокойной ночи, — в свою бутылку отозвалась Коко.

— Спокойной ночи, — щёлкнула крышкой моего пива Нат.

Никакой спокойной ночи у меня не было. Я ворочалась до двух часов, пока наконец не осознала того факта, что Дариан серьёзен на все сто процентов и что он не отступит от выдвинутого мне им ультиматума, чего бы то ему не стоило — таков его циничный характер.

Заявить на него в полицию?.. Он сам полиция. Едва ли с теми деньгами и связями, которыми он обладает, он не сумеет заткнуть меня одним лишь своим щелчком. Кого он удерживает против воли? Картера Бишопа? А где именно?.. И каковы мои доказательства?.. Может быть у меня есть улики?.. Хоть что-нибудь кроме моего “честного слова”?.. Нет!.. У меня ничего нет против Дариана Риордана!..

…Но если я не могу доказать его преступление, тогда почему я, собственно, не могу сыграть по его правилам, чтобы остановить “это”?..

Ах да… Я ведь действительно гордая.

Вдавливая педаль газа до упора, я едва не выдавливала её наружу, так зла я была на поведение Дариана. Сегодня, после того, как моё рабочее время иссякло, я попыталась призвать его к выполнению нашего договора, но он сообщил мне, что договор временно приостановлен, до тех пор, пока у него есть то, что нужно мне — свобода Картера. Впрочем, тот пункт договора, в котором мы не можем заводить себе других партнёров, по его словам оставался действующим вплоть до того момента, пока наш договор не будет признан обеими сторонами аннулированным.

— Думаешь, что мы просто переспим как всегда и за это ты получишь от меня желаемое? — нахально сверлил меня взглядом он. — Меня это больше не интересует. Можешь начинать придумывать что-нибудь более оригинальное.

— Я никогда ни о чём тебя не просила, — сжала кулаки я.

— Ты сама отвечаешь на свой вопрос, солнышко. Учись у меня просить.

Солнышко!.. Мерзавец знал, что меня выводит из себя подобное обращение!.. Именно поэтому он специально периодически использовал в своих обращениях ко мне слова вроде “солнышек”, “лапушек” и “дорогуш”. Извращенец!..

— Таша… Та-а-аша… — Нат в который раз за прошедшие сутки щёлкала пальцами у меня перед носом. — Мы ведь договаривались, что ты порежешь только полкочана капусты, а не весь и сразу… Что нам теперь с этим делать?

Посмотрев на лежащий передо мной измельченный в труху кочан капусты и на нож в правой руке, я разочарованно выдохнула.

— Ничего. Мы это всё затушим с картошкой, — попыталась обнадёжить меня Коко.

— О какой картошке идёт речь? В сковороде едва хватит места на всю эту капусту, — без ножа резала правду Нат.

…Уже через час мы ели тушеную капусту с рисом.

— Таша, ты снова проваливаешься, — огневолосая перехватила мой разъярённый, брошенный вникуда взгляд. — Не знаю, на что ты там злишься, хотя и догадываюсь на кого конкретно, но давай на сегодня не об этом?

— Да, расскажи нам лучше про мистера Гутмана, — вдруг встряла Коко. — Это же надо — ты была у него в гостях! Ведь у него дома даже социальные службы не бывают.

— Если честно, я не то что голоса, но даже внешности его не смогу описать, если меня вдруг попросят, — запрокинула на бок голову Нат, зажмурив при этом один глаз. — Я если его и вижу, тогда не больше пары раз в месяц — когда заставляю свою ленивую попу подняться с постели ради утренней пробежки, о которой потом жалею всю последующую неделю. Гутман всегда был для меня “человеком из окна” — того самого окна “на втором этаже соседнего дома”. Вроде как он постоянно что-то рисует там на своих больших мольбертах.

— Я бы так хотела с ним познакомиться! — неожиданно воодушевленно призналась Коко. — Таша, ты не могла бы нас познакомить с ним?

— Что?.. — я едва не поперхнулась от прилетевшего в мою голову вопроса извне.

Теперь эту неделю с уверенностью можно было назвать неделей, выпавшей из моей реальности в какую-то параллельную. Я окончательно перестала понимать, что вокруг меня происходит. Каким образом я вдруг стала тем единственным человеком, который должен решать такие глобальные вопросы, как освобождение пленников, вынужденных, как Картер Бишоп, и добровольных, как Олаф Гутман?!

Первое октября. Среда. Я на взводе. По моим подсчётам — а они верны — Дариан уже пятый день к ряду удерживает Картера против его воли. И это как минимум — серьёзное преступление, как максимум — признак склонности Риордана к подлинному безумию с маниакальным уклоном.

Я бы уже давно обратилась в полицию, не будь я уверена в том, что Риордан не то что выйдет сухим из воды, но даже в неё не войдёт, а вот я, в данном варианте развития событий, всерьёз рискну ненароком утопиться. Кажется, как и предсказывал Дариан, я медленно, но верно начинала осознавать, что у меня действительно нет выбора…

Пораньше отправив Ирму к Трейси, без пятнадцати семь я без стука вошла в кабинет Дариана, будучи на все сто процентов уверенной в том, что часом ранее он вернулся домой.

Дариан сидел за столом, держа в руках неоправданно большой и очевидно тяжёлый нож для вскрытия прессы, выполненный в виде кинжала. С любопытством наблюдая моё уверенное шествие в его сторону, он красноречиво отложил вскрытый им только что конверт.

Уверенно подойдя к Риордану впритык и сев на стол перед ним, я скрестила руки на груди и, нахмурившись и прикусив нижнюю губу, окинула свою жертву оценивающим взглядом. С утра я преднамеренно надела тонкую белоснежную кофту с глубоким декольте и обтягивающие светлые джинсы, так что в эту минуту могла не сомневаться в своей неотразимости.

Не выдержав молчания, Дариан, уже спустя несколько секунд неоднозначно поведя бровями и выпятив нижнюю губу, вдруг решил поинтересоваться:

— Ты хочешь мне что-то предложить?

— Хочу, — я попыталась произнести это одно-единственное слово настолько уверенно, насколько это только было возможно в сложившейся ситуации и обстановке, после чего, оттолкнувшись от стола, обеими руками уперлась в подлокотники кожаного стула Риордана и слегка откатила его от стола, чтобы иметь возможность сесть ему на руки. Я решила сесть боком, положив левую руку ему за шею.

Первые несколько секунд мы молча смотрели друг другу в глаза. А потом я начала его целовать… Не помню точно, но мне кажется, что, возможно, я впервые поцеловала его первой. Впрочем, это было не важно. Дариан ответил мне взаимностью уже спустя какие-то пару секунд, а уже через минуту я приподнялась и потянула его за собой. Сев на край стола, я раздвинула ноги и обняла ими его талию, после чего начала уверенно, не спеша расстёгивать его рубашку, как вдруг, дойдя до середины, поняла, что он не шевелится. Подняв голову вверх и встретившись с ним взглядом, я вдруг увидела на его лице завораживающую кривую ухмылку.

— Что? — мгновенно сдвинула брови я.

— Такое не прокатит, — выразительно выдохнул он, обдав меня своим ароматным дыханием. — Подобное уже было. Я, конечно, возьму то, что ты мне предлагаешь, но взамен можешь у меня ничего не просить.

Услышав это, я резко оттолкнула нахала от себя, врезавшись рукой в его уже обнажённый пресс.

— В таком случае ты ничего от меня не получишь, — холодно, отлично скрывая своё раздражение, дала свой резкий ответ я.

— Таша, ты даже не стараешься, — Дариан бросил свой увесистый кинжал на стол сбоку от меня. — Не забывай — я знаю то, о чём ты хочешь меня попросить. Даже не рассчитывай, что я дам тебе это за то, что ты позволишь мне себя взять.

Всё ещё мастерски скрывая своё раздражение, я встала со стола, как вдруг зацепилась взглядом за кожаный чёрный кошелёк, лежащий возле стопки документов на самом его краю. Бесцеремонно взяв его в руки, я совершенно невозмутимо вытащила из него все имеющиеся в нём наличные. Дариан тем временем, молча скрестив руки на своей полуобнаженной груди, внимательно наблюдал за каждым моим движением.

— Этого вполне достаточно, — положив деньги в задний карман своих джинс, спокойно произнесла я. — За всё нужно платить, “солнышко”, — наигранно выделила последнее слово я. — Не переживай, я не собираюсь тратить твои деньги на свои нужды. И ещё, — я подошла к собеседнику впритык и, ткнув пальцем в его горячую грудь, начала сжато чеканить слова я. — Я ненавижу, когда кто-то начинает считать, будто может меня контролировать. Если я хотя бы на секунду решу, что ты пытаешься взять надо мной контроль — ты потеряешь меня навсегда.

— Таша, не забывай, ты всё делаешь на добровольных началах, — спокойно начал он. — Однако если я вдруг когда-нибудь решу, что ты пытаешься мне угрожать — ты потеряешь себя навсегда.

— Ты просто самоуверенный, богатый, привыкший к власти придурок, — убрала с груди Дариана свой указательный палец я. — Я никогда не смогла бы стать девушкой того, кто умудрился вместить в себя все эти три отрицательные черты.

— Мы не выносим людей с теми же недостатками, что и у нас, — поджал губы Дариан. — Из перечисленного тебе не хватает только богатства, но тебе оно легко дастся, когда ты научишься быть моей.

— Никогда. — самоуверенно произнесла я, машинально сжав свои кулаки и почему-то совершенно пропустив мимо ушей вскользь прозвучавший из уст соперника намёк на то, что я уже принадлежу ему — осталось только научиться принадлежать, быть его… По-видимому именно это и позволило Дариану наградить меня его коронной кривой ухмылкой, после чего я уверенным шагом вышла из его кабинета.