Whisper Of A Name

Delhy (2024)

«Мое прошлое лишает сна. Оно бредет за мной по пятам и не дает сделать вдох полной грудью. И почему ее зеленые глаза мне так знакомы?» Луис отправляется к специалисту, пытаясь найти покой, оставивший его месяц назад. Но будет ли он готов к тому, чтобы открыть дверь прошлого и узнать, почему двадцать лет назад его нашли на трассе с пробитой головой? Может, всему виной та девушка, глаза которой провожают его с некой злобой?

Глава 3

Шапка кобальтового цвета лезла ему в глаза. Он стряхивал со своей крошечной одежды прилипший снег и с опаской поглядывал на меня, ожидая наступления каждую секунду.

Стыдно признать, что эта шуганная кнопка — мое единственное спасение. Я поднял руки перед собой в надежде на понимание.

Успокойся.

Я не причиню тебе вреда.

Просто я был так же обескуражен, как и ты.

Мальчишка поправил шапку, оттягивая ее немного назад, и его рыжеватые кудряшки вылезли наружу. Он все еще не оставлял попыток отступить — порой его шаг устремлялся куда-то позади себя. Я понимал, что чем дольше оттягивал свои оправдания, тем ничтожнее шанс его доверия ко мне.

— Ты тоже меня напугал, — сказал я ему. Ребенок полез покрасневшими ручками в карманы своей куртки, и его обиженный, едва рассерженный взгляд подпер меня к вымышленной стенке совести. Он оглядел мои лохмотья, а после выпятил нижнюю губу вперед, продолжая копошиться в карманах, — Я потерялся и не мог найти своих товарищей, — да, конечно,"товарищей", — Это расстроило меня настолько, что я совершенно не замечал ничего вокруг. Я не хотел на тебя кричать.

— И р-ругать тоже не будете? — тихо спросил он.

— Не буду, — покачал головой я. Он нахмурился, — Правда, не буду. Но как ты здесь оказался?

— Артур сказал, где-то з-здесь живет учитель. Его хижина стоит среди леса. Мы играли, но п-потом он сказал бежать сюда, раз я хочу научиться читать. И, к-кажется, я заблудился…

— А Артур…?

— Мой брат, — пояснил мальчик, пожимая плечами. Он вытащил цветастые обертки, внимательно разглядывая их, и улыбнулся, довольный своей неожиданной находкой. Карамельные глаза обратились ко мне, — Вы не здешний.

Это звучало, как констатация факта. Возможно, в его глазах я выглядел бродягой. И пусть за ободранными тряпками прятался костюм, — это не придавало мне уверенности в том, что он поверит хоть одному моему слову. Я странный взрослый, на которого он наткнулся в метель, а он просто заплутавший ребенок. Но вот его раскрытая ладошка предлагает мне сладость, и настает мое время испытывать недоверие к чужим действиям.

— Мама говорит, нужно быть гостеприимным к тем, кто посещает нашу землю. Доброта…

–… — располагает, — закончил я за него удивленно. Эти слова были мне очень знакомы, — Да, моя мать тоже часто об этом говорит…

Я принял его скромное угощение, разворачивая цветную фольгу, и это было первым вкусом, чувством яркого тепла на душе, которое я ощутил, находясь в этом странном месте. Он улыбнулся мне, прикрывая глаза, рот мальчишки растянулся, обнажая зубы, и уголок моего рта невольно подтянулся вверх в полуулыбке.

Голос Гарольда исчез. Исчезли Шон, Рич, Анже — все они словно стали больными фантазиями, моим страшным сном, от которого я проснулся на этой промерзлой земле, повстречав его.

— Как тебя зовут?

— Лео.

Лео… Забавно, даже его имя означало силу, излучающую теплый свет. Он протянул мне ладошку еще раз, и я вцепился в нее, обхватывая тремя пальцами — настолько крошечным был этот человечек, и пожал ее.

— Луис, — представился я, — И спасибо, что не убежал. Я уже отчаялся увидеть здесь кого-то… осязаемого.

Рыжеватые ниточки бровей поползли вверх.

— Что это значит?

— Что именно?

— Вот это слово."Осяза-…" — он нахмурился, пытаясь вспомнить его произношение, — "Осезаи-…". Ха… У меня не выходит…

— Осязать — значит, чувствовать, коснуться. Ты убеждаешься в том, что все настоящее.

Лео засмеялся, хлопнув в ладоши.

— Ты такой смешной, Луис. Почему я не могу быть настоящим?

Ох, парень, знал бы ты…

— Боюсь представить, малыш…, — отшутился я и вздрогнул от резкого порыва ветра. Снегопад усиливался. Я прикинул вероятность между тем, чтоб меня вытащили отсюда и тем, чтоб последовать за этим юнцом в более подходящее место взамен того, где мы находились. Лучше мерзнуть под крепкими стенами, чем быть погребенным под стеной снега, — Слушай, все это, конечно, здорово, но мне бы хотелось найти выход отсюда. Ты ориентируе-…, — я замолк. Может, он не знает значения и этого слова, черт, — Ты помнишь примерно, откуда пришел?

Лео обернулся, и я встал рядом с ним, уныло наблюдая за тем, как снег заметает его свежие следы.

— Ты можешь провести меня туда, где находится ваш дом? Может, по пути мы встретим Артура? Я бы хотел разместиться в месте, в котором можно остаться на ночь или чуть больше того.

— Мой брат знает эти места лучше меня. Уверен, он отослал меня, чтоб спокойно сидеть дома и читать те книги…, — обиженно протянул мальчишка, — Вы хотите заплатить за дом?

— Ну, не дом, но было бы кстати отыскать какую-то свободную комнату. Может, гостиницу? Мотель?

— А! — он ударил кулачком по своей раскрытой ладошке, приходя к какому-то выводу. Конечно, денег в моих карманах не наблюдалось и в помине, хотя я точно помнил, что сидел в кабинете Гарольда со своим кошельком. Но в нем находились лишь карты, и вряд ли здесь кто-то вообще мог знать о безналичной оплате.

Серьезно, оглянитесь вокруг. Здесь же ни черта нет.

— Вы про мотель дядюшки Эндрю?

Я закатил глаза. Будто я мог знать, кто такой этот дядюшка Эндрю.

— Может быть, — сдержанно пробормотал я, подыгрывая ему. Он зарылся вновь в карманы своей куртки, доставая оттуда конфету, и закинул ее в рот, причмокивая от удовольствия. Цветные фантики выскользнули из его ладошки, и Лео потопал вперед, ведомый черт пойми каким ориентиром, известным только ему.

Я полагался на ребенка, чуть больше скольки лет? Четырех-пяти?

Однако, что мне еще оставалось?

Я замерз, мои колени подкашивались, и я совершенно не чувствовал своих стоп. Какая уже разница? Теперь я в действительности начинал жалеть, что вышел за дверь. Там было холодно, тяжко морально, но не так невыносимо, как снаружи. Да и бесплатно к тому же. А что я могу предложить тем людям взамен ночлега? Ума не приложу. Да и смогу ли я вообще заснуть, если нахожусь в долбанном трансе?

Вот дерьмо.

Остаток нашего пути был наполнен бесконечным трепом Лео. Он рассказывал о том, что их городок был отрезан от окружающего мира, потому что строительство моста приостановилось из-за непогоды, люди не могли покинуть свои места и отправиться на работу, поэтому они часто собирались в гостях у соседей, чтоб разделить общую трапезу. Все его рассказы хоть и утомляли от нескончаемого потока слов, но за ними я понял, что место, в которое мы направлялись, и без моего рта было достаточно скромным, чтоб вмещать в себя каких-то посторонних гостей. Оттого становилось порой грустно, что даже для такого ребенка, как он, лишняя конфетка могла быть праздником, а он так бездумно делился ей с кем-то, вроде меня.

Временами Лео спотыкался, и я подхватывал его, натягивая шапку на голову, а он улыбался так лучезарно и искренне, словно в самом деле нашел друга в моем лице, которого очень давно не видел.

Гарольд, ты вообще знаешь о том, что сейчас происходит?

Шон и Рич казались выдумкой. Я повторял себе это из раза в раз, потому что не ощущал их присутствия, не слышал насмешливого смеха или низкого голоса Шона, молящего о помощи. Все это вымысел, как и то, что происходило сейчас. Мне просто нужно дождаться того момента, когда Гарольд вытащит меня отсюда. Может, он ждал того же, чего и в прошлый раз? Какого-то всплеска эмоций? Состояния, где я впаду в полное оцепенение?

–…-му не хочу закрывать глаза ночью! — воскликнул Лео. Я удивленно моргнул, возвращая внимание к нему.

— Что?

Он посмотрел на меня, встав в пол-оборота. Да-да, я несносный глухой дядька, который свалился на тебя, как чертов снег на голову. Луис вздохнул так, словно до этого перетащил десять мешков картошки.

— Ну, ночью же тоже что-то происходит. Это тоже жизнь. А мы спим, — он завел разговор об очередной своей чудаковатой теории, — Что, если мы что-то упускаем, как только засыпаем или просто закрываем глаза на секунду?

Я отмахнулся, поражаясь тому, что всерьез начинаю с ним спорить:

— Глупости, когда ты спишь, вокруг ровным счетом ничего не меняется.

— Какой аргументный аргумент, — саркастически заметил он, продолжив идти, — Артур тоже так сказал, но я не верю. Должно же быть что-то.

— Нет, — возразил я. — Вообще. Идет время, но не более. Может, от силы дождь пойдет или снег.

— А что, если этот снег будет летом? — не унимался ребенок.

— Исключено.

— Вы не можете этого знать наверняка, — чуть громче сказал он.

— Могу, — еле слышно ответил я и сам себе не верил.

За всей этой нелепой беседой, которая началась так же скоро, как и закончилась, я упустил из виду то, что мы уже не мелькали среди сугробов, стараясь не навернуться на ровном месте, а вышли на какую-то вытоптанную тропу. Если я скажу, что внутри меня ничего не перевернулось, — совру. Одному только Богу известно, как мы не заплутали. Вокруг все казалось идентичным, словно единственными действиями было"копировать"и"вставить".

— Сколько еще идти? — мои руки вот-вот готовы были отвалиться, и в сознании мелькнула картинка камина и кучек книг вокруг облезлого дивана. Ох, только не думай, что скучаешь по тому жалкому подобию дома, Луис.

— Совсем чуть-чуть.

— Лео?

— А?

— Спасибо.

— Да ладно Вам, — смутился мальчуган. Я шел с ним плечом к плечу и мог ясно видеть, как заблестели его маленькие глазенки, точно огоньки, тонущие в бездне вселенной. Я подавился собственным смехом. Что за глупое сравнение? Лео кратко взглянул на меня, нашептывая себе что-то под нос, чего я не мог расслышать.

— Я тут подумал, — как бы невзначай начал я. — Если город так ску-… Беден, то почему же ваши люди его не оставили?

— Здесь есть шахты. Почти все взрослые — шахтеры. Папа тоже раньше работал с ними, но потом его перевели. Хотя мама говорит, что он поссорился с их главарем.

— Начальником? — уточнил я. Мальчуган кивнул. — По поводу?

— Заступился за нашего дядю Питера, которого привел с собой. Тот дядька сказал, что дядя Питер ворует у бригады.

— А это было так?

— Нет. Это делал друг того дядьки, а он его прикрывал, но папа подловил их. Тогда папу и перевели, а дядя Питер ушел к дяде Эндрю работать в мотеле.

— А начальника посадили?

— Он исчез. Тогда же. Говорят, что его наказали. Мама, правда, сказала, что его поставили в угол, но я не верю в это. Разве так наказывают взрослых? Я маленький, но не глупый, — раздраженно пробурчал ребенок, вызывая во мне смех, — А будь Вы на месте папы, то что бы Вы…, — с каждым словом тон его голоса сходил на шепот, пока он не остановился, в следующую секунду подрываясь с места.

— Ты чего, Лео?

— Мам! — заверещал малыш, несясь вперед. Я посмотрел ему в след, замечая где-то вдали очертания человека, идущего навстречу. Ускоряя шаг, я увидел, как рвение мальчика начинало улетучиваться, и где-то в середине между мной и фигурой он замер, возможно, устав, что было не удивительно. Лео обернулся, махая мне рукой, и я прибавил шаг, стараясь не отставать. Фигура оказалось полноватой женщиной с округлым лицом, темными волосами, ростом ниже меня на две головы. Она добродушно улыбнулась, подхватила мальчишку на руки и поцеловала в обе щеки. Он покраснел, отворачиваясь от нее всеми силами, пока она не опустила его обратно на землю.

— Лео сказал, Вы ищете место ночлега, мы Вас проведем.

— Спасибо, миссис…?

— Зовите меня просто Анной.

— У мамы два имени, но она не хвастается, — спрятавшись за женщину, сказал ребенок.

— Ох, болтун, — смеялась Анна. — А как Вас зовут, юноша?

— Меня зовут… Меня зовут Луис.

— Ма-а-ам, а Артур уже дома? — протянул Лео, испытывающе глядя на женщину, — Мы играли, но я потерял его и нашел…

— Меня…, — прервав его речь, я взглянул в глаза матери, плечи которой дрожали. Ребенок не заметил этого, продолжая тараторить и ходить вокруг нее, жестикулируя маленькими ручонками. Улыбка пропала с ее лица, она поджала губы, пряча глаза куда-то в сторону. Это заставило каждую мышцу в моем теле напрячься. Что-то определенно здесь произошло, пока Лео бродил по лесу.

— Детка, пошли лучше отведем Луиса к Эндрю, он наверняка продрог до костей.

— Но, мам, Артур…

— Лео, хватит, — попросила она его, взяв за руку. — Прошу, Луис, следуйте за нами. У меня сердце кровью обливается от одного Вашего вида. Найдем Вам сменную одежду, подготовим комнату…

— Это может оказаться проблематичным, — выронил я, как-то теряясь перед ней, — У меня совсем нет денег.

— Здесь это не беда, — обронила она, натянуто улыбнувшись мне, когда в ее глазах погибал закат сегодняшнего дня. Возможно, через пару часов я вновь окажусь частью тех развалин или Гарольд все же вытащит меня отсюда. — Эндрю завтра скажет, как Вы сможете отработать свое проживание.

И мы пошли, медленно семеня ногами в тишине в место, которое наполнено теплом.

***

Мне казалось, что моя голова вертится на все триста шестьдесят градусов — таким чудным казалось мне это место, заснеженное снаружи и такое горящее внутри. Никогда мне ранее в голову не приходила мысль о том, что тепло — это диковинка. Дар Божий, который разучились ценить, как и многие вещи вокруг. Почему я не знал его раньше? В кипящей воде я таял от еще одного чувства. Удовольствия, которое не мог должным образом передать, пока Анна оттирала грязь с моего тела. Мы почти не говорили. Лео резвился с хозяином мотеля в карты. Его смех доносился даже до душевой, но мать не разделяла веселья сына.

— Ваш ребенок заболел? — предположил я, забирая из ее рук мочалку и натирая шею. Она присела на табурет, тяжело вздохнув.

— Он до сих пор не вернулся, Луис. Питер, мой муж, собрал мужчин. Лес — запретное место для детей. Зима в этом году только кажется такой холодной. Уверена, Вы не по закоулкам городка бродили, чтоб затеряться так легко. Вы же были в лесу, верно? — я сглотнул, и она еще раз скромно улыбнулась, — Не стоит прикрывать моего мальчика, я слишком хорошо знаю, когда он врет.

— А сколько старшему лет?

— Пятнадцать через неделю. Он старше Лео на восемь лет, — Анна присела на табурет, разглядывая свои руки, — Я могу перейти на"ты", Луис? — я кивнул, — Хорошо… Мне не дает покоя сегодняшний день. Он с самого начала задался скверно. И я никак не мог взять в толк, как ты оказался здесь, ведь мост перекрыт, до весны сюда можно добраться, но одному только Богу известно как. Так как, Луис?

Мочалка выскользнула из моих рук, плюхнувшись в воду от неожиданности.

Что я ей сейчас скажу? Что мысленно схожу с ума? А, если это все — моя иллюзия, то почему не обыграть ситуацию? Или что? Господи. Господи. Господи, моя голова не на месте.

— Я сбился с пути, — на ходу начал сочинять я. — Мои друзья были со мной, но мы разделились, а после…

— Странно…, — удивилась она, а я готов был проглотить свой язык.

— Что именно?! — слишком нервно вырвалась фраза.

Я спалился. Она все поняла. Сейчас она позовет этого Эндрю, и меня порешат.

Все.

Меня убьют собственные фантазии.

— Кто-то бы из вас рано или поздно бы наткнулся на наших парней. Мужчины часто отправляются на охоту, — задумчиво изрекла она. Я проглотил свое сердце назад.

— А-а… Возможно.

— Не беспокойся, они найдутся, — обнадеживающе заверила меня она, совершенно не осознавая, что искать-то особо и нечего, — Если уж мой малыш смог тебя найти, то через день-два найдут и твоих друзей. Я сейчас принесу тебе сменное белье. Но ты не торопись.

— Да… Спасибо, Анна. Значит, Артура тоже найдут. Нет повода для беспокойства, верно?

— Твои друзья леса не знают, — угрюмо заметила она, сложив руки в замок. — А вот Артур в нем буквально родился, Луис… Там нет учителя. Лео ведь без умолку трещал о нем, да? Вот только это байка, придуманная отцом, чтобы не расстраивать свое дитя из-за недостатка внимания. Но в лесу есть дикая живность, поэтому мы стараемся не пускать туда никого из младшеньких. В прошлом месяце соседка упустила из вида дочь, ей было восемь. Они с детьми играли в прятки, и она убежала. Видимо заблудилась…, — было видно, что слова лезли из нее через силу, — Через два дня Питер нашел ее на опушке. От тела бедняжки осталось мокрое место, от ножек — спички. Ее мать, Луиза, не могла распознать даже ее лица…

Во мне все похолодело. Сломалось внутри, точно тростинка, и с грохотом упало вниз. Этот комочек, не знающий страха, ушел в самую глубь и вернулся обратно со мной. Невольно мысль о том, что с Артуром действительно могло что-то произойти, посетила мою голову. И я молчал, не зная, чем утешить ее. Поднялся, потянулся к полотенцу и, насухо вытершись, натянул предложенную одежду, отвернувшись от женщины. Она подавила смешок, медленно вставая, на ходу подхватывая грязные вещи. Уже дойдя до двери, она остановилось и, не глядя в мою сторону, так же тихо произнесла:

— Спускайся к Эндрю, он хотел поближе познакомиться с тобой, да и кружка горячего чая не будет лишней. Эти вещи я верну тебе после стирки.

— Я в долгу перед всеми вами, Анна.

— Глупости.

— Надеюсь, Питер вскоре приведет его.

— Я тоже, Луис… Я тоже.

Я выскользнул вон, когда закончил приводить себя в порядок, и огляделся по сторонам. Несколько дверей были закрыты, за одной из них был слышен тяжелый кашель, и я тихонько прошел вперед, заметив у одной приоткрытой двери полоску света, мягкой дорожкой выскользнувшей вон под мои ноги. Я не стал заглядывать туда, чтоб нарушать чей-то покой, и коснулся массивных деревянных перил, уходящих вниз.

Странно… Что-то знакомое было в этом месте, в Анне, в Лео.

Рич не показывался почти сутки. Судорожное и сбившееся, дыхание Шона больше не заседало на затворках моего разума. Здесь было так спокойно, что даже в какой-то степени страшно.

Я вошел в огромную арку, ведомый теплом, которое мог теперь ощущать — еще одно доказательство того, что с прошлым домой тоже было что-то не так. Почему от прошлого камина так веяло холодом, когда внутри этого мотеля тепло распространялось вдоль каждого дюйма? Я чувствовал жар, растекшийся внутри грудной клетки, и подошел к огню поближе, присаживаясь на корточки. Чей-то глухой кашель отвлек меня от мыслей, и я повернул голову к источнику шума.

Конец ознакомительного фрагмента.