Мраморное сердце

Ilona Becksvart, 2021

В мире искусства художник всегда стремится к своему идеальному видению мира и развивает свою мысль, которую метает из рая в ад, и в этом урагане эмоций и создаётся единство полноценного опыта. И художник пытается повторить этот опыт, пока не становится одержимым удержать эту гармонию в вечном состоянии. И в погоне за вечной красотой творец забывает себя и делает всё возможное, чтобы хотя бы ещё раз в жизни испытать этот эстетический символ очищения, сохранив красоту в вечности. Влиятельный гедонист Райан и жизнелюбивый эстет Джулиан нашли свой собственный путь покорения вечности, избрав для своих поисков мраморный мир художника, способного трансформировать уродство в красоту и поставить знак равенства между жизнью и смертью. И одержимые сохранить вечную красоту, их путь к экзальтации и деградации сливается в единую гармонию, одновременно идеализируя и разрушая собственную реальность. Содержит нецензурную брань.

9

Для Джулиана позирование Ланже уже становилось рутиной. Он ходил к нему два раза в неделю. Сначала он пытался успокоить свои страхи и концентрироваться на существовании небоскрёба внутри него, пока действительно им не становился, и тогда он прекращал чувствовать время и пространство. Они почти не разговаривали с Жаном, потому что во время позирования он был слишком увлечён своей ролью, а после работы Ланже всегда пребывал в экзальтированном состоянии и желал скорее продолжить свои труды. Он не всматривался в креативный процесс этого странного художника, понимая, что пока ещё рано делать выводы, какой получится его скульптура. Интересно, она точно так же ужаснёт его, как и те скульптуры, или, наоборот, в этом знакомом теле ему будет проще понять все глубины этих философских изысканий, что плетёт Жан? Может, эта скульптура поможет ему принять гармонию между жизнью и смертью? Но хотел ли он этого? Ещё недавно он готов был даже лишиться работы, только бы не иметь ничего общего с Ланже, но сейчас он уже подумывал о том, стоит ли купить эту скульптуру, и если он её приобретёт, где он её будет хранить? Его и так считали тем ещё нарциссом, чтобы держать ещё и свою обнажённую статую в полный рост (фотографий уже хватало на полках, они были везде, правда, не только с ним, но и его бойфрендом).

Он сейчас чувствовал себя значительно увереннее и сильнее, конечно, он до сих пор часто просыпался весь в слезах после кошмаров, которые вызывали воспоминания с соприкосновением со скульптурами, но днём он отбрасывал все страхи, всю неуверенность, построив ледяную стену, которая защищала его от негативных эмоций. Его борьба по удалению Райана из своей жизни была нелёгкой, да, что-то в нём как будто бы умерло в тот день, когда он первый раз позировал Ланже. Но глубина эстетического восторга Райана манила его, этот человек идеально видел этот мир, для Райана он был его шедевром, это было невероятно, он ждал этого момента столько лет, чтобы осознать, что действительно незаменим в жизни Райана. Это были приземлённые эмоции, несмотря на весь этот высокопарный пафос внутренней стороны, и Джулиан сейчас с корнями пытался выдрать из себя любовь к Райану, что он навязал на него с такой непоколебимой страстью и порочной непорочностью.

Он вдруг отчётливо понял, что односторонняя любовь гораздо проще, и хотя она не целостна, но она прямолинейна и не сталкивается ни с какими препонами. Когда чувства взаимны, двое начинают беспощадную игру, не зная даже приблизительного конца. И хотя он не мог себе вообразить, что Райан его любит сейчас так, как он этого желал, всё же это новое восхищение теперь делало их равными на более серьёзном уровне. Он снова стал для Райана значимым, в довольно странном контексте, но вся эта муть со скульптурами не дала ему ни дня чувства безопасности и простоты, он жаждал сейчас рутины и минимум философских раздумий, но понимал, что пока скульптура не будет готова, пощады не ждать.

Наконец-то он получил известие, что его официально повысили в фирме, эта неопределённость и бессмысленные ожидания тоже высосали у него все соки, сомнения появлялись, что они в это время ищут нового сотрудника на место Марка, и что он недостоин и напортачил всё перед Райаном. Ещё так не вовремя у Майкла начались танцевальные шоу на Бродвее, который уставал не меньше его, так что моральной поддержки было не так много, чтобы спокойно вынести этот бешеный ритм жизни. Он уже сходил несколько раз на это шоу и остался в восторге, у Майкла там была значительная роль, несмотря на то, что постановка кишела звёздами танца.

Насколько же терапевтически на него действовали вечерние прогулки с друзьями, далёкими от мира моды и офисных будней, где он просто мог быть собой. На выходных он начал долбаться. И не просто таблеточкой, а нормально долбаться, чтобы полностью забыться от этой сумасшедшей жизни и просто испытывать эмоции здесь и сейчас, такие реальные, позитивные и яркие. И хотя последствия потом были не самыми приятными (особенно когда приходилось в понедельник с утра пораньше пилить на работу), это того стоило, он наконец-то мог более или менее расслабиться, отключившись от всех переживаний.

На удивление, он держал язык за зубами насчёт своего позирования Жану Ланже, хотя многим его друзьям и знакомым было очень интересно, как прошла выставка, потому что сейчас имя Ланже обретало имя в нью-йоркской арт тусовке. Почему-то хотелось оберегать сотрудничество с Ланже на высочайшем уровне. Он никогда не отличался тем, что стремился защищать свою приватность, наоборот, он предпочитал жить напоказ. И хотя в последнее время его статус уже успокоил его, и он начал поддерживать солидный образ, всё же желание блистать и быть популярным в своей среде порой всплывало. Его бойфренд был более приватным, но поскольку именно Майкл из них двоих имел в своих кругах определённую славу, ему как раз-таки приходилось поддерживать социальные контакты и прокачивать свою публичную личность хоть на каком-то уровне.

Так что такой безобидный акт как позирование знаменитому скульптору Джулиан скрывать бы никогда в жизни не стал, если бы не вся эта обратная сторона процесса, которая высосала из него всю жизненную энергию. Это сделало его более замкнутым, полным каких-то непонятных тёмных секретов, которые он даже не хотел в себе держать. Но он и не знал, как избавиться от их влияния на свою жизнь, кому-то рассказать не прокатывало, даже сеансы со своим психотерапевтом не помогли ему после выставки в Париже понять истинную причину своих страхов, от того он и не смог избавиться от них. Сейчас ситуация была яснее, но совсем немного, результат всё равно был тот же, страхи никуда не делись, а их подсознательная глубина теперь давила ещё сильнее. Методов как от них избавиться он пока не знал, надеясь, что чудо свершится, когда он заглянет в себя, прочувствует свою собственную скульптуру и всё поймёт и отпустит. И очистится. И научится жить в этой гармонии. Он познает и жизнь и смерть, и дотянется до бескрайнего пространства, познав все тайны мироздания, не только физического мира, но и метафизического. Он очень на это надеялся.

День повышения был и днём банкета, это было неожиданно для него, потому что он планировал сам выставиться и устроить этот праздник для любимых коллег, но Райан снова решил всё по-своему. Не то чтобы он был против, но это было как-то нетипично для Райана, такие готовые сюрпризы, ещё и связанные с работой. Райан знал, как он ждёт этого момента, это будет его триумф, и хотя его начальник очень хорошо знал вкусы Джулиана, всё равно его желания при организации мероприятия ведь не были учтены. Но он изрядно сэкономил на этом, потому что один только заказ из элитного ресторана лишал его целой премии. Он не мог не шиковать при коллегах, тем более при таком событии, теперь он был директором по связям всей фирмы, вернее филиала в Нью-Йорке, но поскольку именно тут базировался главной офис, можно было считать, что и всей фирмы. Райан сделал для него сюрприз. Как миленько, но что-то в этом было нечисто, что-то произошло, он чуял это нутром, и это связано с его скульптурой. Но позже он это обязательно выяснит.

Утром он рассказал некоторым коллегам о том, что сегодня его повысили, как весть на хвосте сороки, да по сарафанному радио уже гудела во всех рабочих чатах и в стерильных кабинетах. Он не мог не улыбаться, ох, он действительно заслужил этого праздника! И хотя он понимал, что ответственности и работы станет больше, он был полностью готов к этому, он хотел этих трудностей, он был в полной боевой готовности порвать все каналы по коммуникациям своей любимой фирмы. Он совсем не устал принимать поздравления от коллег, а потом и друзей, и перечитывал официальную новость сто раз, где в колонках моды сообщалось, что новым директором по связям в фирме Райана Смита стал Джулиан Берг. С ним даже забегали сфотографироваться подружки-балаболки, сказав, что этот день надо запомнить, он — особенный, и боги сегодня благоволят всем его желаниям. Ах, если бы, думал он, погружаясь в сладостные мечты, но всё равно загадал навсегда пробудиться от кошмаров и страхов, вызванных скульптурами Жана Ланже.

Он сиял на своём торжестве, улыбка не сходила с его лица, он просто в один миг распустился, и заражал своим восторгом и других. Сдержанная трезвость никак не получалась с таким подходом, обычно их банкеты грешили этим помпезным аскетизмом (вроде бы противоположные понятия, но в их фирме весьма совместимые), но сегодня всё как-то было более домашним и расслабленным. Повышение в статусе, зарплате и обязанностях было именно тем, чего он так жаждал, примерно это он и высказал в своей эмоциональной речи (чуть не всплакнул, еле сдержался, ведь он выйдет плохо на фотографиях, во время речи его постоянно щёлкали и снимали). Конечно, пафосные воспоминания своего карьерного роста, как ему помогали конкретные коллеги, поддержка начальства, и всё это десятилетнее приключение были отличным компостом для того, чтобы принять своё постепенное взросление, которое ему дала эта фирма. Ему надарили подарочков, и когда его подруга Стелла наклонилась к нему, чтобы вручить от их отдела огромный букет коралловых пионов, символизирующий успех и достижение целей, то шепнула ему:

— Теперь ты сможешь повесить в своём кабинете, целую одну картину!

Дело в том, что в офисе давно уже циркулировали шутки по поводу их голых стен, и так вышло негласным правилом, что менять интерьер в кабинете могло только начальство, и чем выше у тебя статус, тем больше у тебя было предметов интерьера или арт объектов. Воистину, одну картину на стене он заслужил. Он явно выберет что-то из абстрактного экспрессионизма, этот хаотичный художественный стиль почему-то помогал ему сдерживать свой внутренний магазин в полном порядке и чистоте. Эта на первый взгляд бессмысленная и агрессивная хаотичность, наоборот, давала ему возможность концентрироваться и видеть общий узор, общий замысел (даже если художник его и не предполагал), через заросли пятен и красок он находил ключ к сути картины, к самому её сердцу.

Когда Райан встал, чтобы поздравить его лично, Джулиан уже был весь красный, а рот его болел от постоянных улыбок, как же он любил свой коллектив, даже если они через полчаса пойдут его обговаривать и завидовать его успехам, он всё равно любил их сейчас. Райан тоже был на удивление румяным и весёлым, кажется, он выпил сегодня непозволительное количество бокалов со своим любимым шампанским Дом Периньон.

— Этот день — чудесен, посмотрите за окном, какая благодать, а всё благодаря тому, что наш Джулиан вырос, и мы все приветствуем нового директора по коммуникациям! — дружные аплодисменты после этого. — Джулиан, ты не просто красивый, добрый и всеми любимый, но ещё и умный и амбициозный, что в этом офисе ценят не меньше, чем твоё прекрасное модельное тело и фантастическое лицо. Ты порвёшь связи нашей фирмы и возвысишь нас, что о нас станут говорить на каждом углу, люди начнут ценить шик, мы вновь повысим популярность элиты, и всё благодаря твоим стараниям! И с твоим чувством прекрасного и эстетическим вкусом, мы сделаем это так утончённо и ненавязчиво, Джулиан, ты воистину — произведение искусства, наш талисман, наше солнце! Спасибо тебе за то, что освещаешь путь нашей фирме и двигаешь её только вперёд, нам всем не терпится понаблюдать за твоими успехами! Ура! Поднимем бокалы за Джулиана!

После этих эмоциональных и фамильярных слов, все подняли очередной бокал с шампанским, которое в этот день лилось рекой (в отличие от закусок, коих было всего три вида). И Райан обнял Джулиана так крепко, что он просто не мог какое-то время дышать. И когда Райан отпускал его из своих объятий, то погладил его по щекам обеими руками и довольно буйно поцеловал его…в губы! Коллеги уставились на это проявление чувств от начальника, многие знали, что Джулиан был любимчиком, нянечкой и психологом Райана, но эта демонстрация поразила всех. Джулиан смаковал вкус его губ какое-то время, пытаясь выровнять дыхание.

Вау, а ведь сколько он в своих эротических фантазиях мечтал, что Райан проявит к нему чувства, и они начнут медленно совокупляться у изумлённых коллег на глазах. Ух, бойся своих желаний, подумал он, поспешно отгоняя навязчивые сексуальные образы. Блин, и такие приятные слова Райан адресовал ему, он редко позволял себе быть таким несдержанным, это было странно. И это прикосновение, и поцелуй, что Райан испытывал в этот момент? Был ли он так прекрасен в этот миг, как во время позирования Ланже? Был ли он в этот миг для Райана безупречной мраморной скульптурой? Может, к чёрту всю эту карьеру, бойфрендов, социальный статус, репутацию, и Райан его любит, и они созданы друг для друга? Нет, уже научен горьким опытом, мне оно не надо, пытался отогнать навязчивые мысли Джулиан, чьи щёки пылали, а горло было таким сухим, что даже глоток шампанского обжигал раскалённым огнём. И что он сам чувствовал в этот миг? Счастье? Безумие? Злорадство? Триумф? Ужас? Неловкость? Или всё вместе? Одно он точно понимал, этот день воистину войдёт в историю сплетен в этой фирме, и к добру али погибели, время покажет. Но ему было не привыкать оказываться в центре внимания, но в скандалы он пытался не впутываться. Да и вообще что тут такого-то? Его просто поздравил начальник, все они расслабились и выпили. Ох, этот поцелуй был таким горячим, таким целенаправленным, таким собственническим, кажется, он только что за один миг провёл свой самый лучший отпуск в любовном раю.

Конечно, коллеги подтрунивали над ним весь оставшийся день, многие пересказывали тем несчастным, что не были приглашены на банкет, что они пропустили, и эта маленькая сценка быстро обросла всё новыми подробностями, лишь поверхностно соответствуя истине. Вау, Райан запал на тебя, говорили более прямолинейные сотрудники, некоторые вообще уже описывали в чатах примерные варианты развития их отношений, какой-то умник накидал фотографий эротического характера, где мужчины были типажа Джулиана и Райана, а кто-то потом просто подфотошопил их головы. Офис на ушах ходил весь тот день, да и всю следующую неделю, пока их не заинтересовали более свежие сплетни, на которые переключиться. Но а Джулиан тупо сидел в своём кабинете и размышлял о случившемся, день был пересыщен сильными эмоциями, он чувствовал себя окрылённым. Ничто теперь не могло остановить его, никакие страхи не могли по силе сравниться с тем голым счастьем, что он испытывал сейчас, победоносный Джулиан, покоривший не только это кресло, но и сердце Райана! Да, именно так ему в этот момент казалось, и именно этого ему не хватало для осознания своего личного счастья.