Страшные сказки ведьмы-воровки

Irin Joki, 2020

Добро пожаловать в сокровенный мирок зла. Здесь каждый дрожит при упоминании коварных ведьм, ведь поговаривают, что они вновь объявились в городе, дабы отомстить ненавистным людишкам. Иначе как еще объяснить, что юные девушки вешаются одна за другой? Тем временем молодой частный детектив Мур Лисц, потерпевший поражение в предыдущем деле и окончательно разрушив свою репутацию, от скуки решает ввязаться в расследование, хотя его об этом никто не просил. Крадучись по следам, он узнает о загадочной ведьме-воровке, что по слухам крадет талант и вдохновение. Все говорит о ее причастности к самоубийствам девушек. Но так ли это? Ложь и коварство танцуют вокруг Мура Лисца, утаскивая его в пучину собственных страхов и сомнений. Удастся ли детективу преодолеть себя и раскрыть самую жуткую тайну или же он окончательно станет частью притягательной тьмы?

Глава III «Игры со смертью».

1.

— Если лунный камень найдется и у Альты Склер и у Полианны Август, то это будет единственная нить, которая связывает всех девушек, — Эрика с важным видом расхаживала по комнате, рассуждая, пока Мур, прислонившись щекой к спинке облезлого дивана, старался не уснуть. Слуга к счастью покинул их, хотя выставить его из квартиры оказалось делом нелегким.

— Все вы забываете о том, что каждую жертву с самого начала связывал один немаловажный факт, — пробубнил Мур в полудреме.

— Какой же? — вздернула бровями Эрика.

— Они все молодые девушки, и каждая из них весьма привлекательна. Это разве не важно? Самоубийцы могли быть совершенно разного возраста и пола, начиная с ребенка и заканчивая стариком. Это бы породило, куда большую панику, чем сейчас. Но почему-то наследник прикончил именно этих девушек.

— Наследник? Ты же считал, что это происки ведьм? Таких, как я, — Эрика села рядом и гневно толкнула Мура в бок. Ей уже порядком надоела его апатичность.

Солнце еще не поднялось из-за необъятных серых облаков, которые вплотную укутали утреннее небо, создавая легкую дымку. В комнате царил загадочный полумрак, который старалась рассеять единственная горевшая лампа.

— Ведьмы, наследник… — равнодушно пробурчал детектив, стараясь принять вертикальное положение, — я не знаю, они тут все замешаны. И это странно, что наследник работает с ведьмами, ведь сам Холодный принц их терпеть не мог. Он был первым, кто начал на них охоту.

— Может, он и не заодно с ними… — неуверенно произнесла девушка, — или он придерживается иных взглядов, чем его предшественник.

Мур тяжело вздохнул, потирая лицо руками.

— Так или иначе, все ведет к тебе. Ты так и не подумала, кто мог бы настолько нагло тебя подставить? — парень впервые посмотрел на девушку за все это время и в его взгляде читался укор.

— Я уже говорила, что у меня нет претендентов, — отрезала ведьма, закатив глаза. — Ты должен понимать, что не у каждого имеется смертельный враг.

— Но у тебя уж точно должен найтись. У ведьм не бывает друзей в современном мире! — выпалил Мур, вставая с дивана. Он недовольно ушел на кухню сварить себе кофе и продолжил свои нападки уже оттуда, — тем более, о тебе ходили слухи, так что… ты могла, к примеру, наколдовать кому-нибудь что-то не то, вот клиент и обозлился…

Мур и сам понимал, что его доводы слегка сомнительны, но стоял на своем.

— Ты таким незамысловатым образом решил подобраться ко мне с расспросами? — девушка подошла к дверному проему кухни и облокотилась на него, — я еще пока что в своем уме и не стану проводить магические сеансы, только для того, чтобы какой-нибудь мало знакомый мне человек тут же сдал бы меня охотникам на ведьм. К тому же, зная людей, они бы приходили не для того чтобы прозреть, как им прожить свою бестолковую жизнь получше, а затем, чтобы приворожить кого или навести порчу. Каждому любопытна только черная магия. Никто не будет рисковать ради того, чтобы совершить благое дело.

Парень немного помолчал, снимая турку с кофе с огня.

— Допустим, но откуда тогда взялись все эти сплетни? Раз ты колдуешь скромно дома, спрятавшись от посторонних глаз? — он захлопнул шкаф, и, повернувшись, обнаружил, что кофе, которое он только что налил себе в кружку, уже пьет Эрика. Собравшись сделать еще одну порцию, он продолжил, — а в аэропорту? Что-то ты не особо старалась скрыть свою сущность. Вокруг было полно народу — не боялась, что поймают с поличным?

— Нет, никто ничего не видел, — отмахнулась Эрика, попивая беспечно кофе, — а насчет слухов. Пойми, людям скучно, вот они и обвиняют первую попавшуюся девушку. Только им невдомек, что на этот раз они попали в самую точку.

Мур вздохнул, наливая себе еще одну порцию кофе, на этот раз, надеясь, что успеет ее выпить сам.

— Ладно, допустим… Но других ведьм в городе ты знаешь? — аккуратно, как бы вскользь спросил детектив.

Эрика посмотрела на него, вздернув брови:

— Ты хоть немножко подумай! Я понимаю, раньше существовало огромное количество ковенов, куда собирались ведьмы, использующие разные способы и уловки колдовства, но сейчас, глупо кому-либо доверять. Нет никаких гарантий, что если какая-нибудь женщина нашепчет тебе о том, что она ведьма и предложит прийти на шабаш, не окажется, что она на самом деле охотник. Если еще и остались такие, как я, то они тщательно скрываются, чтобы не попасть в петлю.

— Ты их не чувствуешь интуитивно? — спросил Мур, делая себе бутерброд.

— Я лишь могу предполагать и подозревать, например, девушек или женщин с сильной энергетикой и аурой. Но так как у меня не было опыта общения с ведьмами, точно утверждать что-либо я не могу. — Эрика радостно перехватила, только что сделанный бутерброд, стоило Муру лишь отвернуться.

— От кого у тебя тогда способности? Я слышал, дар передается через поколение — от бабушки к внучке. Но по моим наблюдениям госпожа Генриетта не похожа на ведьму… — Мур обнаружив потерю бутерброда, принялся делать еще один.

— Ты забываешься. Ты же не думаешь, что я вот так выдам все свои секреты? Это никак не относиться к делу. — Она чертовски обаятельно улыбнулась, но ее чары никак не подействовали на парня. Мур только яростнее стал нарезать хлеб.

— Ладно, хотя я и считаю, что это как раз таки имеет прямое отношение к делу, — сказал он, наконец. — Можешь хотя бы сказать мне, что значат эти символы?

Мур дотянулся до ящика тумбы, что стояла одиноко в углу, выудил оттуда мелкий листок и протянул ведьме.

— У кого ты на этот раз это умыкнул? — заулыбалась девушка, внимательно вглядываясь в клочок бумаги.

— У Эмили Эннисон в комнате лежало, помнишь я рассказывал?

— Да-да, припоминаю, — девушка положила голову на руки, отчего ее щеки сделались пухлее, и она стала похожа на ребенка. — Это римская цифра «двадцать», в картах Таро под этим номером стоит «Страшный суд». Конечно, это может значить что-то другое, но вряд ли.

— И что это такое «Страшный суд»? Апокалипсис?

— Нет, если эта карта выпадает в гадании, она говорит, что у человека происходит в жизни кульминационный момент. Но еще нужно учитывать ее место в раскладе и соседние карты. — Девушка нахмурилась, — тут также есть знаки эльфлянского древнего языка. На нем по преданию говорили Ангелы смерти и Падшие ангелы. Я не смогу их расшифровать, ведь этот язык известен немногим. К тому же, это темные искусства — их опасно использовать. Можно поплатиться собственной жизнью или жизнью близких.

— Может это угроза от ведьмы? Эти знаки могут принести беды или проклятия, как думаешь?

— Любое слово или действие может привести к несчастьям, — вздохнула девушка. — Не исключено, что это угроза ведьмы.

Мур погрузился в свои мысли, задумчиво уставившись в окно. Солнца не было видно, словно оно покинуло эту незадачливую землю, не собираясь возвращаться.

— А как же этот странный психолог, о котором говорил Фленсик… Антуан, кажется? Может он не только Стейси угрожал, но и Эмили? — прервала размышления детектива Эрика. Она радостно уплетала печенье в виде пряничных человечков, которые, по-видимому, принесла с собой, потому что раньше Мур их не видел.

— Я не уверен в том, что он вообще присылал угрозы Стейси. Да и все что связанно с Фленсиком всегда подозрительно, начиная от его влюбленности, закачивая альбомом с фотографиями, из которого, как по волшебству, выскакивают подсказки в самый подходящий момент. — Мур выглядел немного недовольным, что ему вновь об этом напомнили. Ему вовсе не хотелось думать, что журналист может оказаться прав. — Вот найти настоящего наследника с ведьмой — это гораздо интереснее.

— Вдруг этот Антуан и есть настоящий наследник? — ухмыляясь, спросила девушка, явно почувствовав, что Мур хочет переменить тему разговора.

— Что? Это бред! — выпалил Мур, — ты же знаешь, что наследник должен быть со светлыми волосами! А этот вообще не похож, мрачный какой-то.

— А кто говорил, что наследник должен быть внешне похож на Холодного принца? Он вовсе может и не быть светловолосым! — надменно заявила Эрика.

— Но как же? Он же его потомок! — не теряя уверенности, продолжал Мур.

— Не обязательно, мы уже выяснили, что его род прекратился на вампирах.

— Может у него были еще дети — такое на каждом углу.

Вдруг Эрика загадочно улыбнулась, словно знала то, что неведомо детективу.

— Ох, ты не знаешь таких простых вещей? — она выглядела невероятно надменно и самоуверенно, отчего у Лисца закипела злость по венам. Он терпеть не мог, когда люди себя так вели, но за собой этих качеств не подмечал.

— Чего еще я не знаю? — он язвительно улыбнулся, вальяжно облокотившись на спинку стула делая вид, что ему известно все.

— Холодный принц, милый, не мог прикоснуться ни к одной живой душе, потому что как только он касался кого-то, у этого человека тут же начиналась, как ее потом назвали «Снежная лихорадка», и он замерзал до смерти, мучаясь в ужасных судорогах и болях. В этом было проклятие принца, — она самодовольно закинула ногу на ногу и в нетерпении, постукивая пальцами по столу, стала дожидаться ответа.

Мур презрительно рассмеялся:

— О ну как же! Это интересно, да, — он состроил гримасу, — как он сумел обзавестись потомством, если не мог коснуться ни одной женщины?

— Филиция была единственной, кого он мог коснуться, потому что она была ведьмой, очень сильной ведьмой. Поэтому она и стала его женой, и у них была единственная дочь, которая стала вампиром и родила от человека дампира. И у него уже и появился последний представитель их рода, который пропал!

Все эти родственные связи опять запутали Мура, но он старался не подавать виду, что ничего не понял.

— Ладно, тогда все просто: настоящего наследника нельзя коснуться, так? В таком случае мы его быстро найдем, — что-то завертелось в груди Мура, и он почувствовал родную нотку азарта, которая росла с каждым мигом.

— Не глупи, если бы в этом мире существовал человек, к которому не притронешься, другие люди давно бы это заметили. Он не является его кровным наследником, и скорее всего это проклятие ему не передалось, потому что оно к нему не относиться.

— Почему?

— Потому что Холодный принц что-то совершил, чем обрушил на себя такое бремя. Скорее всего, он заключил сделку с демоном, а может и с дьяволом, он же был бессмертным. Бессмертие нынче дорого обходиться. А так как настоящий наследник не его потомок, он и не будет расплачиваться за его грехи.

— То есть ему передались лишь силы? А бессмертие? — тут же сник Мур, почувствовав, как лихие нотки азарта потухают, как и надежда в его сердце.

— Возможно, — пожала плечами Эрика. — Ясно одно, он хитер, умен, имеет мощь и силу, но выглядеть он может как угодно. Да и возраста может быть любого.

— Это усложняет все! — взвыл Мур в ужасе, падая на покосившуюся столешницу старого стола. — Ищи его теперь, ведь он может быть где угодно! Да и ведьму невозможно отыскать, а если и найти, то каким образом раскрыть ее сущность?! Все нити оборванны! Можно было бы поговорить с родителями Альты Склер и Алисы Максималь, но они же все такие цацы, что их не допросишься! Они просто закроют перед моим носом дверь. Да и судя по их взаимоотношению с дочерьми, они мало чего о них знали, так что и смысла в этом нет. Можно поискать что-то о Стейси, но все концы оборванны, раз уж Роберт Клер не выяснил кто она такая, то нам это точно не под силу. С Эмили и так все ясно. Насчет Полианны я сегодня на игре постараюсь хоть что-нибудь разузнать, а вот Антони… меня беспокоит то, что Май скрывает свою семью от полиции и меня.

— Зачем ему это? — сделала недоуменное лицо Эрика, которая все это время смиренно выслушивала стенания детектива.

— Я точно не знаю, но думаю, что Май не желает раскрывать какой-то секрет Антони. Ведь он был так привязан к сестре и, наверное, не хочет омрачать память о ней. А родители, скорее всего, могут выдать эту тайну…

Парень в бессилии опустил подбородок на стол, Эрика тем временем уже подъедала какой-то шоколад, вероятно взяв его оттуда же, откуда и печенье.

— Нам только и остается теперь искать каким-то волшебным образом ведьму и наслед… — тут глаза Мура расширились и он подскочил на стуле, как ошпаренный, — слушай! Как же я раньше до этого не додумался!

— Чего? — боязливо осведомилась Эрика, предчувствуя неладное.

— Мы же можем провести спиритический сеанс! Вызвать души покончивших с собой девушек, хотя бы одну из них, и все выяснить! Точно, я просто гениален. — Мур провел рукой по своим волосам и насладился в полной мере собственным превосходством.

Эрика же смотрела на него, как на полнейшего придурка.

— С чего ты решил, что они бросятся тебе рассказывать о своей кончине? — усмехнулась она, забавляясь самовлюбленностью детектива, — я ни разу не вызывала мертвых — едва ли что путного из этого выйдет.

Самодовольство моментально сползло с лица парня.

— Вот как! А что ты вообще умеешь, кроме как залечивать раны? Что ты за ведьма такая!

— Я предпочитаю не беспокоить души умерших, тем более тех, кого предположительно довели до самоубийства. Ты же понимаешь это черная магия — ничего хорошего от нее не бывает.

— Черная не черная! Мне все равно, это единственный способ все узнать! — выпалил Мур.

— Значит, тебе придется найти иной способ, — пожала плечами девушка. Мур сделался совсем потухшим. Эрика колебалась, ведь она вроде и сочувствовала ему, а вроде и не особо. В конце концов, ее брало сомнение — расследует это дело господин Лисц из чистейшего любопытства и чувства справедливости или же хочет опять заработать себе удушающую славу, чтобы на него все молились.

— Хорошо, я все сделаю, — отозвалась она неожиданно, отчего Мур, воспрянув духом, соскочил со стула и стал ее обнимать.

— Спасибо, спасибо, тебе рыжая ты ведьмочка! — залепетал он, кружа Эрику по маленькой кухне.

— Но, — произнесла она, отчего Мур тут же от нее отпрянул, — ты сделаешь кое-что для меня.

— Ты что обалдела? Это в твоих интересах, ты же сама наняла меня! — возмущенно отозвался Мур, ощущая свою обреченность.

— Я помню, — беспечно ответила Эрика, поджимая губы, — но я все же хочу, чтобы ты пошел вместе с Фленсиком на сегодняшнюю игру.

На лице Мура появилось отвращение, если бы он только что съел гору червей.

— Зачем тебе это? Что за назойливая идея?

— Это моя прихоть.

— Ну… — помялся Мур, не зная, что ему делать, — так и быть.

— Чудно, — девушка поспешила в комнату, продолжая говорить, — я его уже предупредила и нам надо поспешить к нему. Он нас ждет к двум, как раз будем к этому времени, если выйти сейчас.

— Что? — вспыхнул Мур, — ты, что договорилась с ним до того, как я согласился?!

— Только не расходись, — спокойно ответила она, и ее равнодушие вызвало у детектива еще большую волну злости.

— Как ты могла?! Зачем тебе это?! — не унимался Мур, все больше распаляясь.

— Так нужно, — просто ответила девушка, усаживаясь на диван.

— Кому нужно?! Вот мне нет! Я с ним не пойду, черта с два! Легче с самой смертью туда заявиться, чем вместе с Чарли Фленсиком! Я его терпеть не могу!

— Эй, милый, потише. Ты забыл, что я тебе говорила о силе слов? Особенно, когда ты злишься. — Эрика взяла какой-то потускневший журнал со скособоченной тумбы и начала его листать. Она поняла, что препирания могут затянуться.

Тут в дверь рьяно постучали, и на пороге показался запачканный паренек в своей потертой, одетой не по погоде, куртке. Это был Джонни, в руках у него была телеграмма.

— Господин Лисц, — задыхаясь, заговорил он, — я подумал это важно! Вам прислали ответ на вчерашний запрос! В общем, домашний адрес, что дала вам Элизабет Чейз… там уже двадцать лет живет женщина со своей сестрой и ее сыном! И никто из них никогда и не слышал о некой Элизабет Чейз!

Повисла тишина. Мур упал в посеревшее от старости кресло — он боялся такого исхода. Вчера, наконец, он смог проверить эту врушку, которая подкралась к нему ночью по дороге домой и навела его по ложному следу. И вот все его опасения подтвердились — она соучастница преступления, которая, по-видимому, в сговоре с настоящим наследником.

— Это же та дамочка, которая вроде дала вам мой ложный адрес? — нарушила молчание Эрика, глядя поверх журнала, заголовок которого уверял, что от ведьм можно защититься щекоткой.

— Да, — обреченно выдавил Мур. Мысли о мучительном походе на игру вместе с Фленсиком уже не казались такими ужасными. — Не была же она заколдована… или же не мог быть это какой-то дух или обман…

— Господин Лисц, — неуверенно встрял Джонни, напоминая о своем присутствии, — если вам еще что-нибудь нужно, я буду в кафе внизу. Я устроился туда помощником бармена.

— Да, Джонни, спасибо, возьми деньги.

— Благодарю, — бросил паренек, сгребая драгоценные монетки из ладони Мура к себе в карман. Не медля, он умчался прочь.

— Что ж, — протянул Мур, когда дверь за Джонни захлопнулась, — кажется, мы нашли ведьму, которая работает вместе с наследником.

— Я так не думаю, эта девица слишком глупа, чтобы быть ведьмой, — отозвалась тут же Эрика.

— По-твоему, все ведьмы очень умны и мудры? И среди них не найдется ни одной дурочки?

— Да, ибо родись эта Элизабет ведьмой, ее бы тут же поразило молнией. Потому что Лилит, породившая всех демонов и считающиеся первой ведьмой, вмиг бы извела ее со света, чтобы не позорила наш род. — По мере того как девушка произносила эти слова, словно древнее пророчество, лицо Мура все больше пропитывалось презрением и недоумением одновременно.

— Я вот сейчас не понял к чему это, — делая умный вид, произнес Мур, — но Элизабет соврала мне намеренно. И это в духе тех игр и записок, которыми меня одарил наследник. Она может и не дотягивает до его уровня, но хитрить умеет.

— Эта идиотка что-то перепутала, потому что не было смысла сбивать тебя с толку в тот момент, когда ты гнался за мной. Наследник так долго старался навести тебя на мой след, и спрашивается, зачем в таком случае было так рисковать? Ты мог просто упустить меня, и весь план полетел бы к чертям в ад! Не говоря уже о твоей ране, которая убила бы тебя в тот же вечер, не будь меня рядом! А убивать тебя он не хотел, ты ему нужен, чтобы доказать мою вину. Вот еще ему было удовольствие мучиться, проделывая опять фокус с запиской и заколдовывая сыровара? — Эрика недовольно бросила журнал на столик, — если она окажется ведьмой, я сама расскажу своей семье, что мы им наврали насчет женитьбы.

Мур удивленно вскинул бровями.

— В самом деле?

— Да, — уверенно заявила девушка.

— О, невестушка, я готов сейчас все бросить и бежать на поиски Элизабет, лишь бы увидеть твое лицо, когда я окажусь прав!

— Мечтай, — улыбнулась Эрика в свойственной ей манере, — а я с удовольствием посмотрю на твое лицо, когда выясниться, что я права.

— Вот ты мне всегда перечишь! — возмутился детектив. — Ладно, так и быть поехали к Фленсику, тем более что тогда у Оксфольта я тебе проспорил.

— Вот именно, — подметила девушка деловым тоном.

Через какое-то время они уже оказались в квартире Чарли Фленсика, которая располагалась в одном из уютных домов подальше от центра города. Внутри среди просторных комнат, уставленных различной антикварной мебелью и подозрительными диковинами, около пухлого шкафа, словно царь, возвышался сам хозяин. Чарли отчаянно рылся в залежах своих вещей, без которых не обходилось ни одна его маскировка, а их было у него невероятное количество. Огромная гостиная была битком набита дорогой, но бесполезной гарнитурой. Мур знал, что бабушка Фленсика коллекционировала весь этот хлам с особой пристрастью. Но, к сожалению, ее внуку было не до того, чтобы любовно ухаживать за всем этим сборщиком пыли. Чего тут только не было: шкафы, принадлежавшие к разным эпохам, стулья, сложенные в углу, зеркала, облепившие всю стену напротив окна, длинный книжный шкаф с потертой, зачитанной до дыр классикой, люстры, подвешенные тут и там к потолку, пуфы от узких до приземистых, масляные лампы, почерневшие от старости, столики — письменный и обеденный, а также сервант с треснувшим стеклом. И все эту картину довершали собою, громадные вычурные портреты предков Чарли, которые высокомерно наблюдали за происходящим в комнате. Одного из них Мур даже знал — это был Коте Фленсик, знаменитый театральный актер и прадедушка Чарли. Он улыбался и светился бескорыстной добротой, что, по мнению Мура, радикально отличало его от правнука.

Другие комнаты выглядели довольно обычно, Мур знал это, так как ни один раз ему посчастливилось бывать здесь. Фленсик же был слишком ленив, чтобы продать все эту мебель и выручить с нее немалые деньги. Его вполне устраивало наследие его семьи, которое, кажется, вот-вот грозилось вытеснить его из квартиры. Он вообще имел привычку оставлять все, что нажили при жизни его родственники после их кончины. Так, детектив обратил внимание, что в прихожей по-прежнему висит пальто его покойной сестры, которое она когда-то сама туда повесила. Мур был уверен, что и комната ее осталась также не тронута с тех пор, как сестра покинула свой дом.

Тем временем Мур старался держаться настороже, ведь до конца не было ясно, почему это вдруг злейший враг помогает ему. И хотя Эрика объясняла по дороге, что Фленсик тоже заинтересован в положительном исходе дела из-за Стейси, Мур все равно не доверял журналисту. Конечно, Лисц был единственным человеком, который взялся за расследование серьезно, но в то же время он имел сомнительную репутацию, да и сам Фленсик никогда не верил в его способности.

— О какой ужас! Просто кошмар! Что за тряпье ты притащил с собой, Лисц? Это называется костюмом? — негодовал Фленсик, осматривая Мура, который ради особого случая надел свой самый лучший наряд.

— Что не так с моим костюмом? — возмутился детектив, искренне удивляясь претензиям. — Мне его сшила в академии мадам Анстрис. Я его ношу исключительно по торжественному поводу!

— Так не ходят эльфлянские гэссы! Для Мура Лисца он может быть еще и сгодиться, но для эльфлянского мафиозного графа нет! Их стиль — это их лицо, — Фленсик театрально закатил глаза, ведь ему осточертело объяснять такие очевидные вещи.

— Я это и без тебя знаю! — огрызнулся Мур.

— Примерь вот этот! Должен подойти, — небрежным движением руки Чарли достал из шкафа черный костюм прекрасного пошива с атласной жилеткой, которая отливала на свету плавным блеском. Именно такие носили гэссы — ничего особенного, но со вкусом.

— Откуда он у тебя? — опешил Мур, любовно разглаживая каждую складочку, — это же тот самый костюм, который…?

— «Который» что? — тут же спросила Эрика, появившаяся в дверном проеме, выходящем из кухни.

— Разве его не изъяли? — продолжил на тон тише Мур, игнорируя девушку.

— Не смогли, — отмахнулся Фленсик, делая вид, будто что-то с невероятной силой заинтересовало его в глубинах шкафа.

— И ты его не выбросил? Ты говорил мне, что выбросил, я точно помню…

— Замолкни, если хочешь, чтобы я одолжил тебе костюм! — вспылил журналист. — И прекрати свои глупые расспросы, а то меня это начинает порядком раздражать! Я иду с тобой на игру, лишь потому, что пригласили именно тебя! А мне надо добраться до Антуана Де-Филта, это единственный шанс увидеть его!

Детектив не в силах уловить связь между игрой и психологом, бросил недоуменный взгляд на Эрику, которая поспешно отвернулась, делая вид, что рассматривает старые песочные часы.

— Причем здесь Антуан? — скривив лицо, спросил Мур.

— Тебе что рыжая не говорила, что он там будет?

Детектив вновь взглянул на девушку, и она одарила его хитрой улыбкой, от которой у Мура потяжелело все внутри. Так, вот как ей удалось заманить Фленсика пойти на игру. Он покачал головой, давая понять свой спутнице, как он недоволен ее поведением.

— Ах, ну да, ну, да… — поспешил ответить Лисц театральным тоном, мысленно прикидывая, как ему придется обороняться от Фленсика, когда тот узнает, что никакого Антуана там и в помине не будет.

— Ты же сам мне говорил, — пожала плечами ведьма, едва сдерживая улыбку.

— Я с тобой позже поговорю, — бесшумно прошептал Мур одними губами. Девушка лишь дернула головой, усмехнувшись, и пошла дальше гулять по квартире.

Мур проводил ее взглядом и невольно наткнулся на зеленоватый альбом, раскрытый на фотографии Стейси, который небрежно валялся на одной из высоких тумб, ютившихся возле окна.

— Ты подобрал себе имя и титул? — осведомился детектив, незаметно пытаясь вытянуть шею, чтобы поближе рассмотреть находку.

— Да, только не могу выбрать фамилию. Хочется родовую, но не будет ли это дерзостью с моей стороны? — Чарли старательно завязывал галстук, не отрывая глаз от собственного отражения в зеркале.

— Да что ты, подумаешь… — протянул наигранно Мур, почти приблизившись к альбому, — бери сразу Малидиви, фамилию эльфлянских императоров. Зачем мелочиться?

— Умолкни, граф Малдивсуон! — съязвил Фленсик, намекая, что выбранная Лисцем фамилия ничем не уступает королевской.

— Я, увы, ее не сам выбирал, — отозвался Мур, аккуратно перелистывая альбом, чтобы его собеседник этого не увидел. К счастью, его перекрывала длинная ваза, возвышающаяся неподалеку, поэтому у детектива были все шансы остаться незамеченным. Хотя, когда Чарли Фленсик увлечен собой, он не заметит ни апокалипсиса, ни катастрофы вселенского масштаба. Тем временем детектив вглядывался в фотографии и чем больше он смотрел, тем больше был очарован. Стейси, которую до этого он видел лишь на одной фотографии из ее дела, предстала перед ним во всей своей красе. Ее внешность не была какой-то особенной, но слегка уловимое скрытое достоинство, которое чувствовалось даже через объектив фотоаппарата, неистово манило и влекло, заставляя позабыть все свои заботы. У нее были русые длинные волосы, грациозно лежавшие на плечах, она была стройна и держалась гордо, даже можно сказать надменно. А вот глаза ее были черны, словно бездна, но при этом наполненные теплотой. На минуту Мур Лисц даже позавидовал Фленсику, не понимая, за какие такие заслуги перед богами, его вознаградили такой особой? И хотя, она его покинула, Мур был уверен, что те мгновения, которые Стейси провела с Чарли, были ему незаслуженным подарком судьбы.

Сам же альбом не представлял собой ничего особенного. Повертев его в руках, детектив пришел к выводу, что спрятать здесь записки так, чтобы их не удалось обнаружить сразу, было бы невозможно. В любом случае, они вылетели бы вмиг, потому что, фотографии, за которыми вероятнее всего спрятали послания, приклеены были ненадежно. И вновь парня одолели смутные сомнения, что кто-то подкладывал Фленсику записки специально в нужный момент, чтобы Чарли плясал под дудку злодея.

Отложив альбом, Мур поспешил вернуться к разговору, и обнаружил, что журналист даже не заметил его отсутствия. Он, по-прежнему не отрываясь от зеркала, перебирал вслух эльфлянские фамилии.

— Незонеска-нэ? Ах, да слишком известная. Тэймуантуон-нэ? Не выговоришь ни черта, — он замолчал, призадумавшись, — о, Рестон-нэ, он был помощником у Милоньи Август и знаменитым деятелем в области медицины. — Чарли самодовольно ухмыльнулся собственному отражению. — То, что как раз мне подходит.

— Милонья Август! — заорал Мур, подпрыгивая на месте, как ошпаренный. Он ринулся к Эрике, чуть не затоптав по пути Фленсика, который продолжал выкрикивать ругательства вслед детективу. — Конечно же, мне знакома эта фамилия! Милонья Август! Так звали мать потерянного принца Эльфляндии! Она пропала вместе с сыном, после кончины мужа! Как я мог забыть! Они же были знатными особами!

Мур торжествующе смотрел на Эрику, которая стояла возле огромного окна на кухне. Его возгласы, наверное, слышал весь дом.

— То есть ты думаешь, Полианна Август из знатного рода? — озвучила мысли детектива девушка.

— Да! Представь себе, она потомок потерянного принца, которого так и не нашли, посчитав его убитым! И ей, будучи особой королевских кровей, приходиться мыть полы в поместье наследника! Вот ужас!

— Чего ты так радуешься? Как это нам поможет?

— Пока никак, но я уверен, стоит нам побольше узнать о Полианне, и нам знатно пригодиться столь занимательная информация.

— Лисц, ты совсем с мозгами расстался? — проворчал Фленсик, показавшийся в дверях. Его появление тут же заставило Мура помрачнеть и торжествующее ликование на его лице сменилось выражением, состоящим из смеси тошноты и отвращения. — Ты чуть не затоптал меня!

— Жаль, а я так хотел, — процедил детектив сквозь зубы.

— Что за бред ты только что нес? Замарашка из прислужниц — аристократка? — Фленсик залился смехом, — ты удивляешь меня! Это же просто смешно!

— Отчего же?

— Сейчас, когда все документы уничтожены и неизвестно кто был знатным, а кто нет, любая служанка может присвоить себе чужую фамилию! Этой прислуги ничего больше не остается, как взять себе фамилию аристократа, чтобы подчеркнуть свою значимость! Это называется «комплекс бедняка»!

— Да, — согласился угрюмо Мур, — тогда у тебя «комплекс бога».

Фленсик кинул недовольный взгляд на детектива, и, не сказав ни слова, молча удалился в комнату к более приятной для него компании — к зеркалу.

2.

На прощание Эрика тайком, пока Фленсик не видит, повесила Муру на шею какой-то старинный медальон по форме напоминающий крохотное зеркальце. Вся позолота с него стерлась, и местами он отдавал серебряным проблеском. Девушка дала наставление, чтобы Мур спрятал амулет под рубашку и ни при каких обстоятельствах не показывал его. Детектив решил не спрашивать, зачем ему это, просто смиренно согласился. Он уже давно заметил, будто Эрике гораздо больше известно, что будет на предстоящей игре, чем ему.

Над городом сгустился сумрак, улицы пустели. Фленсик тут же поймал мобиль, и они выехали, направляясь в злополучное поместье поддельного наследника.

Весь их маскарад выглядел как никогда правдоподобно, ведь они колдовали над ним часа три. Мур чувствовал себя уверенно, и хотя Фленсик не вызывал у него восторга, но нужно было отдать ему должное — перевоплощаться и лгать он умел лучше всех. Детектив мысленно прикидывал, как он будет себя вести на вечере, как будет держать лицо и говорить с акцентом. Единственное — он плохо знал эльфлянский язык, потому что в академии он его прогуливал, считая, что этот предмет вряд ли ему когда-нибудь пригодиться. Как он ошибался.

Мур взглянул на Фленсика, тот выглядел совершенно спокойным. Он равнодушно глядел в окно, но можно было поклясться, что внутри он всем своим существом предвкушал сегодняшнее представление. Чем азартнее была игра, чем рискованнее, тем больше она интересовала журналиста. Мур отвернулся и заметил в тусклом отражении окна совершенно незнакомое ему лицо — худое, бледное и усталое. Его глаза теперь были серы, а волосы черные, как смоль, длинные, словно нити какого-то демона. Он тут же подумал, что у него неплохо выходит гримироваться, и если в его профессии ему окончательно перекроют кислород, ему будет, чем заняться.

Лисц остро ощутил, что ему не хватает Эрики, ведь с ведьмой было бы спокойнее прорываться в тыл врага, но тут же спохватившись, погнал эти нелепые мысли прочь.

Они выехали за город, ближе к горам, которые кидали мрачную тень на северную часть города. Мимо мелькали высокие силуэты деревьев и редкие, спешащие мимо, мобили.

— Ты знаешь, нам лучше подыграть принцу и позволить ему выиграть, чтобы не привлекать к себе внимание, — произнес Мур, как можно тише, добавляя на всякий случай к своим словам акцент. Фленсик услышав его исковерканную речь, чуть не разразился диким хохотом. Но приняв невероятно серьезный вид, ответил абсолютно с таким же нелепым акцентом:

— Это мое дело, граф, вы мне не указ.

И хотя у водителя и не возникло желания вслушиваться в разговор двух чопорных иностранцев, они оба понимали, что со стороны выглядит странным, как два эльфляндца вместо того, чтобы разговаривать спокойно на своем родном языке, почему-то ломают язык на здешнем.

Мур поспешно умолк, и они заехали в глубину мрачного леса, который плотно окружал поместье. Те, кто так отчаянно искали хоть какого-нибудь наследника, не хотели его потерять при первой же оплошности, поэтому решили поселить его в старинном доме рода Лебедевых подальше от городской суеты, с доверенным штатом прислуги и надежной охранной. Проезжая мимо крючковатых, сгорбленных деревьев, Мур насчитал как минимум троих охотников на ведьм, что дежурили здесь день и ночь, притаившись в неуловимых тенях леса. Скорее всего, такие меры предосторожности пришлось применить вследствие выхода статьи Фленсика, в которой он навел панику ведьмами и их возвращением.

Мобиль подъехал к металлическим воротам, у которых дежурил высокий величественный парень с выбеленной, почти прозрачной кожей. Глаз его не было видно — их застилала белая пелена, черные волосы спадали на его могучие плечи. Голову его увенчивал заостренный рог, который отдавал пугающим блеском, словно душа, что так давно должна была покинуть тело, навеки осталась заточена в нем. Руки его были изрезанны глубокими шрамами, а ладони казалось запачканы в пепле, который невозможно было смыть. Он стоял босыми ногами на промерзлой земле, ничуть не чувствуя холода. На него был небрежно накинут плащ, местами обнажая его грудь, из которой когда-то вырезали его черное сердце. Этот охотник почти что впал в небытие, словно колдовство, наложенное на него много лет назад окончательно поглотило его разум. Второй же охотник, что дежурил рядом, более ясно осознавал происходящее, но выглядел он так же, как и его напарник — лишь волосы его были светлыми.

Водитель остановился и тут же дрожащей рукой открыл окно. Парень охотник подошел к нему, словно тень.

— Что вам нужно? — низким озлобленным голосом спросил он.

— Я сопровождаю двух господ на игру к наследнику, — стараясь придать голосу ровный тон, ответил водитель. Кажется, присутствие охотника страшило его куда больше, чем присутствие ведьм.

— Документы и приглашения, — процедил охотник, слегка обнажая заостренные клыки.

Муру часто приходилось сталкиваться с охотниками, и каждый раз такие встречи не доставляли ему особого удовольствия. Он хотя и служил в полиции, точно не знал, что это за существа. От них всегда веяло одновременно и страхом, и манящим чувством божественности, отчего это еще больше пугало. И, кажется, они были готовы в любой миг растерзать ведьму при малейшем ее проступке. Самих охотников по слухам было немного — штучный товар, но откуда они взялись никто, кроме правящих семей, не знал.

Они с Фленсиком протянули приглашения и документы, которые были поддельными. И если приглашения ему достал демон Зиги, который отличался аккуратностью, то документы за пару минут до выхода им состряпал кое-как Чарли. И сейчас детектив горько жалел, что доверил ему такую серьезную работу.

Охотник посмотрел на листок с приглашением и вернул его обратно. Затем с такой же внимательностью он начал изучать документы, и к облегчению Мура, не заметил в них ничего сомнительного.

— Проезжайте, господа Малдивсуон-нэ и Лэутоу-нэ. Открывай ворота.

Второй охотник, стоявший, словно зловещий молчаливый призрак возле высоких кривоватых ворот, быстрым движением раскрыл их, будто они были не из металла, а из пуха.

Мобиль медленно проскользнул мимо охотников, и Фленсик, не сумев усидеть на месте, как и ожидалось, высунулся в открытое окно, чтобы сказать последнее слово:

— Не очень-то гостеприимно для гэсских господ!

— Угомонись! — прошипел Мур, пытаясь затащить журналиста обратно в салон, — ты с ума сошел?

— Я лишь развлекаюсь, ставлю всяких там охотников-недоучек на место! — посмеивался Чарли. Было видно по его горящим глазам, какое удовольствие ему доставляло нарываться на неприятности и выводить из себя окружающих. Мура это ужасно раздражало.

Спустя какое-то время, петляя по неровной и ухабистой дороге меж деревьев, которые выглядели пугающими и мертвыми, им, наконец, открылся вид на огромное продолговатое поместье, залитое теплыми огнями света. Перед поместьем возвышался круглый фонтан, вода в котором замерзла изогнутой струей устремившейся вниз. Тут и там серебрился иней, хотя и так было ясно, что это работа явно не наследника, ведь он не обладал способностями своего якобы предка, как бы ни старались это скрыть аристократы. Позади поместья виднелся чудесный сад со статуями и скульптурами, с выпуклыми лавочками и сиреневыми деревьями. Этот парк значительно отличался от леса, которой им только что пришлось миновать. Около парадной двери стояли величественные гвардейцы в торжественной светло-бирюзовой форме, несущие службу своему принцу.

Тут в дверь проскользнул худощавый и слегка потерянный молодой человек с грустным лицом. Мур сразу же узнал его — это был личный помощник наследника Кай Себастьян Прест, личность которого так нагло вчера использовал детектив. По-видимому, он вышел встретить гостей. Они расплатились с водителем, который предпочел здесь не задерживаться и пулей скрылся с глаз на своем мобиле. Прест любезно поприветствовав гостей, пригласил их внутрь.

— Его величеству, нашему Бельти, не терпится с вами познакомиться! Он столько о вас наслышан! Он просто обожает знакомиться с новыми высокопоставленными людьми! — восторженно трепетал Прест, пока они шли по огромному холлу к широкой парадной лестнице. Прест явно оживился с приходом гостей, он так и порхал вокруг них.

— Как же наслышан, если учесть, что я только сегодня себе имя выдумал, — шепнул Фленсик, ухмыляясь.

Поместье прибрали так, что складывалось ощущение, будто наследник жил здесь уже пару лет. Огромная лестница вела наверх, в большую залу, где у аристократов было принято проводить балы. От бесчисленного количества ламп слезились глаза, слуги украдкой перешептывались стоя шеренгой по обе стороны от лестницы, встречая по традиции гостей. Горничные кокетливо улыбались, стреляя глазками.

— Кто сегодня будет присутствовать на игре? — деловито, не забывая про акцент, спросил Мур.

— Господа Кристофер Беднам и Амнес Максималь, так полагается — двое из семей правительства обязаны присутствовать. Также еще будет особый гость Бельти… ох, запамятовал его имя, простите, он совсем недавно прибыл. Ну, и вы, господа, конечно. — Прест был настолько услужлив, что Фленсик не выдержав, закатил глаза, пока он не видит.

Мур про себя отметил, что народу будет мало, и может быть это к лучшему. Да и к тому же ему несказанно повезло, ведь на игре, словно по заказу, будут присутствовать и брат, и жених Алисы Максималь, а это Муру было на руку. Детектив затаил дыхание в нетерпении — сегодня он точно что-нибудь раскопает!

— Почему он ничего не сказал про Антуана? — обеспокоенно прошептал Фленсик, с некой угрозой в голосе, — ты же обещал, что он будет здесь.

— Полагаю, это тот самый гость, имя которого он позабыл, — соврал Мур, увертываясь на ходу. У него совсем вылетело из головы, что Эрика подставила его, и теперь детективу придется выкручиваться. И чего ей понадобилось, чтобы именно Фленсик составил ему сегодня компанию? Будто без него проблем мало!

Они поднялись по лестнице застеленной бордовым ковром, миновали большую залу и проследовали на третий этаж. Тут их приветливо встретили лакеи, форма которых была начищена до блеска. Дверь в огромную комнату была распахнута, и они вошли внутрь. Посредине стоял круглый стол, обшитый черным бархатом с позолотой. В дальнюю стену был встроен старинный камин, поленья в котором уютно потрескивали. Около камина возвышались книжные шкафы, не тронутые многие и многие годы, перед ними стояли длинные диваны бордового цвета. Слева от стола, в глубине, на две ступеньки ниже, находился бильярд, с креслами притаившимся по углам. Тяжелые портьеры нависали, готовые в любую минуту закрыть зону бильярдной, таким образом, отделив ее от остального пространства. В комнате стоял приятный полумрак, свет от ламп и камина неровно ложился на пол, который покрывал ковер темного цвета.

— Располагайтесь, Билли принесет вам выпить, — распорядился Прест, подзывая к себе суетливого парнишку. — А я схожу предупредить его величество, что гости прибыли.

Мур с Чарли уселись возле камина, Билли же узнав, что им принести, мигом вылетел из комнаты и через секунду был уже тут как тут с подносом, на котором поблескивали бокалы и бутылка эльфлянского серебристого вина. Он поставил на маленький столик какие-то закуски в виде снежинок, льдинок и прочей ерунды, с которой мог ассоциироваться Холодный принц.

Фленсик чувствовал себя, по-видимому, как дома. Он преспокойно развалился на диване, лениво озираясь по сторонам. Его не волновало, что их могут разоблачить в любую минуту, если учесть, что и Лисц, и Фленсик были личностями небезызвестными. А в случае их провала им грозил приличный срок в тюрьме Лунсанна, за проникновение в личные владения и покои самого наследника. Да и еще, что самое страшное их бы лишили работы. И если у Мура уже и так ничего от карьеры не осталось, то для журналиста это грозило смертью.

Фленсик хотел что-то сказать, но не успел, поскольку в комнату ворвался, словно порхая, не касаясь земли, мнимый наследник в сопровождении своих мнимых аристократов.

Это был паренек, совсем еще юный и его лицо казалось по-детски приветливым и наивным. Волосы его отливали серебром, белые, под стать белоснежной коже, которая словно просвечивала. Его ярко-голубые глаза отдавали теплотой. Он был облачен в парадные одеяния цвета лазури, и она будто обвивала его, словно какой-то дымок. Справа от него стоял худой, ядовито ухмыляющийся, парень. Его одежда была сшита из дорогих тканей, его длинные пальцы томились под тяжестью колец, которые, скорее всего, никогда не принадлежали его роду. Одет он был без должного вкуса, что нельзя сказать о господине, который красовался по левую руку от принца. Этот парень был облачен в изысканный костюм, который подчеркивал его статную фигуру. Все в его образе было доведено до шика и блеска, и вся эта ненавязчивая аккуратность сразу располагала к себе. Цвета его наряда от приятного синего до насыщенного черного притягивали взгляд. Его лицо выражало доброжелательность и радушие, но в то же время от него веяло чуть различимой надменностью и пренебрежением. Мур сразу смекнул, кто есть кто.

— Я очень вам рад! — вскинув нелепо руки, бросился к ним принц. Прест хотел было что-то сказать, но не успел, и наследник продолжил, обращаясь к Фленсику, — граф Малдивсуон-нэ, я так счастлив, так рад, познакомиться с вами!

— Нет, ваше высочество, я его друг, — сделал растерянное лицо Фленсик, стараясь не рассмеяться, — граф Лэутоу-нэ.

Смущение охватило принца, и его щеки моментально вспыхнули. Он начал что-то невнятно бормотать, пряча глаза в пол. На помощь ему тут же пришел Прест, нервно залепетав:

— Простите, наш принц очень разволновался и все перепутал!

— Нужно сначала дождаться, когда тебе представят господ, а потом уже обращаться к ним с приветствием, — важно подметил худой аристократ, сопровождающий принца. Он вышел вперед, тщательно впиваясь взглядом в каждого из присутствующих.

— Ой, простите! Я очень рассеян… — покраснев еще сильнее, проговорил Бельти. — Это вы граф Малдивсуон-нэ?

— Да, ваше высочество, — улыбнулся Мур, стараясь сгладить обстановку, — это мой друг Эш Лэутоу-нэ, он занимается тем, что разводит овец на севере гэсской территории на полуострове Сонмино, граничащими с морионами, полагаю вашими предками.

Фленсик бросил недовольный взгляд в сторону Мура.

— Точно никто не знает, кому принадлежит род Холодного принца, — вновь встрял худой аристократ, — Амнес Максималь, я вхожу в палату управления страны. А это мой друг и коллега граф Кристофер Беднам.

— Очень рад знакомству, — отозвался парень, который красовался в своем великолепном костюме.

— Но моя матушка была морионкой, насколько мне известно… — пробормотал нерешительно принц, пока они проследовали к камину. Амнес тут же остановил его размышления, подав слегка заметный знак, чтобы Бельти умолк.

— Никто этого точно не знает, повторюсь, — произнес Амнес тоном светской беседы, хотя раздражение так и проскальзывало в его голосе. — Мы нашли вас, мой принц, благодаря внешнему сходству с Холодным принцем и вашей потенциальной силе, которая должна вот-вот проявиться. Так что ваша матушка могла вам быть и вовсе не родной.

Бельти смолк, Кристофер завел разговор об Эльфляндии, в которой он бывал однажды и по его словам ему безумно понравилось проводить там свой отпуск. Стоило отметить, что вести непринужденную светскую беседу у Беднама удавалось куда лучше, чем у его друга. Когда все отвлеклись на Билли, который подоспел с какими-то вычурными пряными острыми закусками, Фленсик незаметно шепнул Лисцу:

— Я тебе еще этих овец припомню.

— Разве я хоть чуток солгал? Ты и впрямь то и дело разводишь кого-нибудь своими липовыми статейками — то овец, то баранов. — Мур расплылся в самодовольной улыбке, а Фленсику, который хотел что-то съязвить, пришлось умолкнуть, ведь лакей вновь удалился.

— Вы, правда, разводите овец? — заглянув в глаза журналисту, спросил с нескрываемым любопытством Бельти.

— Конечно, он в своих овцах души не чает, — встрял радостно Мур, — только дай повод поговорить об этом — заболтает до смерти.

— Как здорово! — искренне восхитился принц. Детективу была непонятна его реакция, но признаться, весь этот вечер все больше начинал ему нравиться. — Как вы их уберегаете от холода? Из шерсти валяете шарфы и шапки? Ах, да в Эльфляндии нет суровой зимы…

Фленсик метнув в Мура еще один злостный взгляд, тут же изменился в лице и заговорил, будто и, правда, разведение овец — было делом всей его жизни:

— По правде говоря, у меня есть пару секретов, и если вашему величеству так интересна эта тема, я вам их раскрою. — Он хитро улыбнулся и продолжил, — у нас тоже бывает холодно, особенно на моем полуострове — он граничит с Морионией, а в этих местах Эльфляндии, как известно более сыро. Но такой климат, как ни странно подходит для той породы, которую я развожу. Конечно, мы делаем из шерсти и шапки, и варежки, да что угодно!

— Ух, ты! Вот это красота! — воскликнул принц весь преисполненный любопытством. Наверное, такие вещи для него были чем-то невероятным.

Амнес следил за их разговором, попивая вино. Создавалось впечатление, что он их видит насквозь. Беднам же явно потерявший всякий интерес к разведению овец, поглядывал на служанку, которая стояла вместе с лакеем возле двери. Она кокетливо улыбалась ему в ответ.

— У вас сейчас зима в Эльфляндии? — не унимался Бельти.

— У нас сейчас жарко, как раз курортный сезон, — ответил Мур, продолжая украдкой наблюдать за аристократами.

— Не знал, что мафиози занимаются такими интересными вещами! Я думал, вы убиваете людей! — заявил наследник и уткнулся в свой бокал с вином, пока все окружающие замерли, как громом пораженные. Повисла пауза, которую принц, кажется, даже не заметил. Его прямолинейность позабавила Мура, будь на их месте настоящие гэссы, они бы ему это с рук не спустили. Прест так и застыл у дверей, побелев от ужаса. Но вот Амнес нисколько не испугался:

— Извините нашего принца, он еще слишком юный и говорит, не подумав.

— Да, тем более, вы, вероятно, слышали, что по городу снуют ведьмы, и хотя наши службы до сих пор ни одну не обнаружили, это влияет на всех нас, — заявил Беднам таинственным голосом. — Конечно, скорее всего, это лишь слухи, но мы обязаны все проверить.

— Слухи? А я слышал, вы уже поймали парочку, — отозвался поспешно Мур, поставив своих собеседников в ступор.

— Нет-нет, не верьте слухам, господин Малдивсуон-нэ! Это все проклятые журналисты сеют панику, — ответил Беднам, на что Фленсик еле удержался, чтобы не закатить глаза.

— Так, где же ваш таинственный гость? — не выдержал он. Чарли мало интересовала тема ведьм, ведь он склонялся больше к тому, что Антуан даст ему ответы на все его вопросы.

— Он скоро будет, — отозвался Амнес, — Билли, спроси, долго ли еще нам ждать господина Де-Филта, ведь это невежливо.

Услышав знакомую фамилию, которая порезала слух, Мур опешил. Как такое возможно? Выходит, Эрика говорила правду? Но откуда ей было об этом знать? Словно по заказу Фленсика этот Антуан вот так явился сюда из ниоткуда. Конечно, теперь одной проблемой меньше, ведь Фленсик не станет ему докучать упреками и расспросами, но Антуан знал Мура, и видел его до этого. И наивно полагать, что психолог его не запомнил — он явно был из тех людей, у которых была дотошная память. Да и вообще, что он тут забыл?

Размышления Мура прервала служанка, которая принесла новый поднос с закуской, пока Билли выполнял распоряжение Амнеса. Она кокетливо стрельнула глазками в сторону Кристофера Беднама, и, повернувшись, деловито пошагала прочь. Он проводил ее хищным взглядом, и Мур невольно заметил, как Фленсик смотрит на всю эту картину с отвращением. Но к счастью, господин Максималь не увидел реакции журналиста, ведь он что-то говорил Престу, который был всегда у него под рукой.

Затем Бельти радостно защебетал о том, как проходит подготовка к балу в часть Самайна, который состоится в следующую пятницу. Он обращался почему-то к Фленсику, видимо найдя в нем духовного друга, переживая, что праздник пришлось перенести из-за всей этой истории с ведьмами. Самому Чарли, наверное, хотелось что-то расспросить про Антуана, но говорливый принц не давал ему и слова вставить. Он все говорил и говорил, будто люди с ним не общались многие годы.

Наконец, двери распахнулись и в полумрак, нависший над присутствующими, вплыла, словно тень, тонкая фигура. Он выглядел, словно существо из иного мира — комната погрузилась в какую-то давящую атмосферу. Муру стало не по себе, он мельком посмотрел на своего сообщника, и тот обжигал только что вошедшего гостя, ледяным, полным злости, взглядом.

Антуан был облачен во все черное, как и при прошлой их встрече. Из переднего кармана его пиджака свисала цепочка с черными черепами из металла. На шее у него висел уменьшенный человеческий череп, который выглядел пугающе реалистично. Концы его туфель были остры, что казалось об их носы можно порезаться. Черные, блестящие на свету волосы были зачесаны назад, он снял вою шляпу и тихо, совсем бесшумно подошел ко всем собравшимся.

— Прошу прощения, господа, мне пришлось задержаться. К сожалению, я не смог прийти раньше, — он оглядел всех поочередно, останавливаясь на каждом из присутствующих. Муру показалось, что на нем его взгляд задержался дольше, чем на остальных. Бледная кожа Антуана при свете ламп словно светилась.

— Мы очень вам рады! — запел Бельти, подскакивая на месте. Он суетился, словно не мог решить, как ему стоит себя вести, — прошу, это наши гости — Эль Малдивсуон-нэ и Эш Лэутоу-нэ, а это наш Антуан Де-Филт, психолог.

Принц посмотрел тут же на Амнеса, будто бы ждал одобрения с его стороны.

— Ах, гэссы? Что вы делаете в столь суровых краях? — осведомился сладким голосом Антуан, но в его тоне проскальзывало что-то зловещее.

— Приехали по важным делам насчет нашего бизнеса, — холодно ответил Фленсик, не скрывая своего пренебрежения.

— Видите ли, господину Лэутоу-нэ нужно договориться насчет сбыта шарфов и шапок, сделанных из шерсти овец, которых он разводит, — не упустил возможности Мур.

— Да, а господин Малдивсуон-нэ, как никто разбирается в овцах, вот и помогает мне, — процедил Чарли сквозь зубы.

— Ну что вы, граф, я тут по случаю отпуска.

Антуан обменялся с ними рукопожатием, хотя в высшем свете не было принято прикасаться к господам. Рука его была ледяная, будто он уже давно был мертв. Дрожь страха пробежала по внутренним органам Мура, и он бросил встревоженный взгляд прямо на Антуана, позабыв о конспирации. Психолог лишь улыбнулся в ответ, и этот жест не сулил ничего доброго.

Конец ознакомительного фрагмента.