Часть 2. Фея Сью, волшебник Слава, конечно же, Драм, и кто ещё. И, к тому же – огромное количество мыслей обо всём, обо всём… В том числе и о том, какими же должны быть настоящие люди?.. И кошки

Ivolga (Анастасия Каляндра) (2024)

Фея Сью, которая, на самом деле, не была феей, как вы уже знаете наверное, если читали первую часть истории… Но всё же — немножечко, в каком-то смысле, и была… Продолжает бороться с болезнью и со своими внутренними проблемами, а молодой человек Слава — пытается ей, чем только может, помочь. И маленький Драм, также, встретится вам в этой книжке вновь, и тоже поможет хозяевам и не только, в меру своих юных кошачьих сил. В этой части истории герои столкнутся со многими сложностями и проблемами, со многими обстоятельствами и людьми, что придут в их жизнь и будут пытаться нарушить спокойное и счастливое течение их семейной жизни. Но всё же, герои попробуют выбраться невредимыми из всех не очень простых ситуаций, помочь друг другу и сделать как можно больше всего друг для друга хорошего. При этом — они постараются, так же, найти тот образ жизни, в котором есть место не только любви друг ко другу, но и, главным образом — любви к Богу, и кроме того — любви ко всему миру и человечеству.

Часть 1. День после операции, День Дождя, день приезда родителей. Все разные, но по своему интересные.

Когда Сью открыла глаза — Слава был здесь — улыбался, с жалостью глядя на неё, и выглядел усталым но довольно счастливым. А это значило — что и она была здесь. И уж точно будет ещё какое-то время.

— Привет. — улыбнулась она. Говорить было больно — затылок горел как одна сплошная рана. Но так оно, наверное, и должно было быть.

— Ну, слава Богу! — сказал Слава и погладил Сью по щеке, запутывая пальцы в её волосах. — Сашка очень переживал. Говорит — руки даже тряслись. А я говорю: вот смотри ты у меня!.. Руки тряслись у него! Потом бы тряслись, а не в такой момент! — засмеялся он, — Как ты себя чувствуешь?

— Ну… угу… — кивнула глазами Сью.

— Да вижу — что"угу"!.. — смеясь ответил Слава. — И ещё какое-то время точно будет"угу", пока совсем от всего этого не отойдешь. Сашка говорит, что в первое время — вообще почти пошевелить ни ногой ни рукой не сможешь… бедняжка мой маленький!.. А судя по реакции — у тебя оказался очень низкий болевой порог… Так что я представляю — как тебе сейчас!.. Ну ничего. Хотя бы не сильно"угу", или очень?..

— Не… не сильно… — улыбнулась Сью сквозь боль.

— Ну, ты моя маленькая… — пожалел Слава и ещё раз погладил её по щеке. — Ты знаешь, вчера звонила мама. Она уже перестала, кажется, сердиться из-за того что мы без их ведома женились. Мне кажется, что она поняла. Она спрашивала — как ты, ну я сказал что нормально — жива и уже без этой бяки в голове, а так — и сам ещё не знаю. Твоей маме тоже звонил, сказал что всё прошло нормально. Но мы быстро совсем поговорили — она кашу варила, ей некогда. Кстати родители сказали, что через пять дней они смогут приехать, наверное. Как раз вы и познакомьтесь! Хорошо?.. Ура?

— Ко…нечно! — слабо улыбнулась Сью.

— Я пригласил их к себе — пусть у меня тогда остановятся, а мы у тебя в эти дни поживём, ладно?..

— Ко…неч…но. Да это же… не… у… ме…ня… Это тоже — твоя квар…тира!..

— Ну, она у меня уже так крепко ассоциируется с тобой, что я буду считать её твоей квартирой. Тем более что у меня ещё лежит залог, что ты заплатила вначале за последний месяц! — засмеялся Слава. — Я их, обе, в одно и то же время покупал, и в той, где ты живёшь, сам не жил никогда. Только в своей. А вот теперь — она и будет твоей. И можно будет, если вдруг я тебе надоем, или захочешь тишины — легко расходиться по разным квартирам, и отдыхать ты там сможешь от своего неугомонного надоедливого Славика! Я надеюсь её на тебя переписать, как только ты сможешь доехать до нотариуса.

— Не надо!.. — округлились от страха глаза у Сью, — Нет… Ни в коем слу…чае!..

— Ну конечно!.. А кто б мог подумать иначе! Что же ещё может сказать моя Сью?.. Но это не обсуждается. Это давно решено. Ты должна владеть ей и официально. К тому же мне Драм рассказывал, как ты говорила, что чувствуешь себя, отчего-то, как дома именно здесь, ещё до встречи со мной. Поэтому — такая уж судьба, Сью! Давай о другом. Ты хочешь поехать домой уже в среду? Я спрашивал у Саши. Он говорит, что ещё до среды — лучше уж точно не ехать. Это ещё слишком опасно. А в среду — уже может быть, если тебе станет лучше. Просто ты сильно не сможешь ещё ничего — только лежать и никуда пока не ходить, но хотя бы, всё-таки, дома, а не здесь. Это ведь лучше?.. По моему — намного. Кстати твою маму я тоже попросил приехать по возможности, чтобы она, всё-таки, лично со всеми познакомилась — и со мной, и с родителями. Да и тебя тоже повидала после операции. Она сказала, что пока точно не знает, но может быть, что и приедет.

— А… как… Как Драм? — узнала Сью.

— Да ничего. Лежит, спит вон — в уголке. Тебя ждал всё — когда ты очнешься, чтоб поздороваться. И так и уснул. Вон, сопит как пылесос! Ну я его потом уже разбужу, ладно? Пусть спит!

Поначалу Сью хотела остаться в больнице, ведь ей казалась страшной мысль о том, что Славе придётся одному помогать ей и ухаживать. Лучше уж было лежать здесь. Но скоро она поняла, что от того что болеет не дома, мало что меняется. Слава, всё равно, просиживал целыми днями в больнице и притащил целую кипу детских книг из библиотеки, чтобы читать их Сью. Она удивилась — почему детских? А Слава сказал, что они веселее и интереснее, чем взрослые. И ему хочется читать ей именно их. И Слава читал, и приносил всё новые книги, и много шутил и веселил Сью. А ещё иногда показывал картинки, если они ему особенно нравились. К тому же он умудрялся готовить еду у себя дома и приносить её сюда. Когда Сью уверяла его, что пора отдохнуть, он отвечал что не хочет скучать один дома и ему страшно интересно — что же там дальше произойдёт в той или иной книжке. В итоге выходило так, что Сью лучше было поехать домой — тогда Славе, хотя бы, не приходилось бы ездить каждый день через пол города, и таким образом — она, наоборот, облегчила бы ему труд.

К среде ей, и правда, стало лучше. Но у врачей ещё были некоторые опасения, из-за чего её продержали в больнице ещё один день. И, всё-таки, в четверг её отпустили. Саша — Славин друг, тот который был свидетелем на их маленькой свадьбе, который оперировал Сью, и который был главой этой платной клиники, очень весело попрощался с ней и отправил домой в карете скорой помощи. И Драм ещё раз — уже во второй раз в своей жизни — проехался в такой медицинской маршрутке. Что, собственно, ему очень понравилось.

Дома Сью и Слава прожили вместе ещё один день, а на следующий должны были приехать Славины родители. Зато какой это был день! Чудесный! Драм и не знал, что такие чудесные дни могут быть в этой жизни! С утра шёл дождь. И как только все проснулись (а Сью, например, спала почти до трёх, и её никто не будил, чтобы она восстанавливалась), Слава тут же сказал:

— Объявляю сегодня День Дождя! — и весело поднял указательный палец кверху. — А День Дождя нужно праздновать не просто — как попало, а по уму! День Дождя должен проходить в приятной атмосфере. А самая приятная атмосфера для Дня Дождя — это такая маленькая земляная норка, в которой всё сделано так хорошо и уютно!.. А повсюду на стенах развешены грибочки на ниточках, пучочки трав, осенние листики… На полочках расставленны баночки с вареньем, а мебель — совсем миленькая и маленькая. И живут в этой норке какие-нибудь счастливые барсучки — ну, то есть мы — Сью, Слава и Драм. Я здорово начитался в последнее время всех этих детских книжек, и теперь у меня такие картинки, ну просто стоят перед глазами!.. — смеясь объяснил Слава. — Ну, мы должны бы для этого должным образом обставить нашу комнатку. Но на это потребуется слишком много времени, если мы станем делать это руками. Так что берём и обставляем нашу норку воображением!.. Раз, два… Всё! У тебя получилось?

— Угу. — кивнула Сью.

— И у меня получилось. Ох, какая красота!.. — сделал вид, что изумленно оглядывается по сторонам, Слава. — Ты толь-ко посмотри!.. Ка-кая уютная норка!!! И как это мы сюда попали?!. Смотри ка, кто это идёт?.. Вон, там — в окошке? — и Слава приставил ладонь к бровям так, словно пытается разглядеть что-то вдалеке, и указал на шкаф. — Да это же… Да это же наши друзья — зверушки! Смотри — кто к нам пожаловал в гости на День Дождя! Вот идёт слоник… — и Слава открыл шкаф и стал, по очереди, доставать с полки старые игрушки Сью, которые она всё ещё никому не подарила, от того что у неё многое было с ними связано. Первым из них был большой синий слон, — "Здравствуйте, фея Сью! — говорит слоник, — Здравствуйте, мистер Драм! Здравствуйте, сеньор Славик!" — говорил Слава за слона, качая его ушастой головкой и пожимая его лапкой руку Сью, а затем лапу Драма, который сидел рядом на одеяле. — "Здравс-твуй-те-еее! — говорят ему все, — Проходите, уважаемый слоник! Чувствуйте себя как дома!"

"Спа-сибо!" — и Слава усадил слона на диван рядом со Сью. — А вот идёт тигренок. Тигренок весь промок под дождём! Он совсем замерз и хочет скорее в дом. Заходи, тигренок! А вот и все остальные звери… — Слава взял в охапку всё население полки-зверинца и принёс на диван. — Проходите, грейтесь! Залазьте все, скорее, ско-р-рр-ее-ее под одеяло! Там вам будет гораздо теплее! Вот, так!.. — и Слава их всех принакрыл одеялом — так, что остались видны только головы, и Сью укрыл точно так же. — Все в сборе! Ну, что ж — начинаем День дождя! Сегодня у нас — не просто День дождя, а, к тому же — ещё и, всё-таки, медовый месяц!.. Поэтому мы открываем сейчас эту прекрасную баночку с мёдом и начинаем есть его, все вместе, прямо с оладиками, которые я пожарил для всех уважаемых гостей, специально в честь такого случая! А ещё — с творогом, который я для такого случая нашёл в магазине, куда, для такого случая, ходил сегодня утром, пока миссис Сью ещё спали и не знали совсем, что я забрал её зонтик… Но это — для начала. А затем — мы будем пить с ним молоко — и это будет отлично! А пока мы не начали кушать — в честь Дня Дождя фее Сью преподносится маленький… сейчас, секунду… — Слава выбежал из комнаты, но скоро вернулся с маленьким букетиком цветов в небольшой корзиночке, — Маленький презент! Та-да-аам!.. Это в честь Дня Дождя! Сегодня удивительный день — ещё с самого утра — и в честь него можно было бы и всю комнату завалить цветами, но и того было бы недостаточно. Поэтому мы оставим в ней хоть немножечко места для оладиков и установим всего лишь вот этого малыша! Это — вместо осенних листьев и травок на стенах. А теперь, пожалуйте кушать, дорогие гости! — Слава сходил на кухню и принёс маленький поднос с оладьями, молоком, творогом и мёдом. Его он поставил на столик, который придвинул к кровати и сам сел рядом. — Приятного аппетита, дорогие гости! Чувствуйте себя как дома! Сегодня такой чудесный день, когда всё, что ни делается — должно делаться с единственной целью: почувствовать себя, по настоящему, дома. И мы эту цель будем сегодня добросовестно преследовать!

— Слав… — сказала Сью, — Я никогда ещё не чувствовала себя настолько… именно… как дома!.. Спасибо!..

— Не за что, не за что, фея Сью! Ведь, в первую очередь — именно Вы мне помогли себя чувствовать как дома там, где, вроде бы, и мой дом, но, всё же, раньше как дома я здесь себя совсем не чувствовал. Да и нигде тоже… А вот — появилась хозяйка дома Сью и я оказался дома, хотя и остался в тех же стенах. Уважаемые гости! Не хотите ли сегодня, в честь праздника, поглазеть в телевизор во время еды и познать что-нибудь полезное из интер-ррресного фильма о Южной Африке, который, если верить программе — начнётся всего лишь через четыре минуты? Конечно, мистер Славик! Конечно же очень хотим, тем более что нам совсем некуда деться!.. Не захотим — так нас, того гляди, и не покормят!.. — отвечал себе Слава за зверей. — Ну что ж, тогда включаю. Раз столько просьб слышно от нашей аудитории! Пока, дорогие звери, мы две минутки, сначала, посмотрим ужасно интересную рекламу!.. И только потом — страшно интересный фильм! Это словно как в кино. Не благодарите! А пока начинаем кушать! Берём оладик, уважаемые гости, и мажем мёдом. А потом берём его же и добавляем немного творожка… Учитесь, пока я жив! — Слава намазывал мёд и творог на оладик, а Сью уже еле хватало сил продолжать смеяться. Она смеялась уже почти всё утро, которое для неё наступило в три дня, и от того уже почти не могла больше смеяться. Но, всё же, смеялась. Потому что смотреть на Славу без улыбки не получалось никак. Даже Драм — и то улыбался во всю кошачью улыбку. Что уж говорить об игрушечных зверях! Те-то и не переставали улыбаться, ещё с того самого момента, когда их пошили. — Так… Угощайтесь, мистер бычок! — и Слава поднес оладик к игрушечному ротику веселого бычка, — Спасибо, мистер Славик! Очень вкусно! А теперь Вы, господин собачонок! Извольте отведать… Слоник… Обезьянка… И миссис мышка — тоже! Ну а теперь, наконец, фея Сью, что терпеливо ждёт, пока накушаются гости, берите и угощайтесь! — он поднес, наконец, оладик к Сью и она немножко откусила. Ей уже удавалось немного двигать руками, но всё-таки есть сама Сью ещё не могла. Это было нормально после операции, как говорил Саша и как говорил тот его, более опытный, коллега, которые оперировали и наблюдали Сью. Ведь после вмешательства нервные центры временно ещё не приспособились… Или что-то такое. Ни Слава, ни Сью полностью не понимали всего, что там и как — ведь были совсем не осведомлены о вещах именно в этой области медицины. — Таааак… — протянул Слава, — А теперь, уважаемые гости, запили молочком! Миссис коровка?! — обратился он опять к бычку, но только теперь в женском роде, — зайчонок? Мартышка? Все отведали? Ну а теперь — Сью! Выпили и отлично… Пока жуете — мы угостим ещё и Драма. — и Слава отвлекся на то чтобы организовать Драму две мисочки неподалёку, из которых тот мог бы отведать оладиков, как и люди, и молочка. Ещё минут сорок они потихоньку завтракали, глядя в телевизор, и Слава всё время шутил, комментировал то, что происходит на экране и разговаривал с животными и за животных. Он так придумал, что их мартышка скучает по Африке и от того всё время её спрашивал о том, каково же ей видеть родные места и как же она так запуталась в жизни, что в эти края к ним попала — в такие дождливые и холодные? И иногда отвечал себе за неё саму что-нибудь такое — полное ностальгии по родным местам. Но Сью, при этом, всё не переставала смеяться. После передачи об Африке по телевизору включили мультики и их все посмотрели с не меньшим удовольствием. А вот когда наступило время каких-то скучных новостей — Слава тут же выключил и, убрав со стола, сел читать свои любимые детские книги вслух. И читал ещё часа два, переговариваясь со зверями и не переставая шутить. Это был замечательный день! День Дождя! Настоящий! И Сью наконец сказала:

— Я себя чувствую, рядом с тобой, как самый, что ни на есть, маленький ребёнок!.. — правда сказала она это медленно и через силу. Ведь говорить ей ещё тоже было совсем нелегко. — Спасибо! Не думала, что когда-нибудь ещё вернусь в детство не по своей собственной воле, а ещё с чьей-то помощью! Я сама часто придумываю детские книжки и рисую к ним картинки… Мне так нравится вся эта атмосфера!.. Это чудесно!

— И правильно. — шутливо-назидательно кивнул Слава. — Чувствовать себя нужно всё время ребёнком! Ведь это самое лучшее чувство! Вы согласны, миссис мышка?.. Конечно! А вы, товарищ зайчик? Вы, сеньор бычок?.. Все согласны. А Вы, фея Сью?

— Сог…ласна!.. — улыбнулась Сью, — Конечно!"Будьте как дети" — так нам и Бог сказал…

— Ну, а теперь — спать, фея Сью, и уважаемые гости! Ну, во всяком случае, отдыхать в темноте от этой ужасной штуки — люстры, что висит и, как ни в чём не бывало, слепит вам в глаза. А мистер Славка пошёл пока сделать нам кое-что к ужину. Борщи варятся долго. Пока мы их сварим — все уважаемые гости успеют проголодаться! И сам сеньор Славик — тоже. Спокойной ночи!.. То есть — спокойного вечера, уважаемые друзья! — Слава улыбнулся Сью и выключил свет, а сам ушёл на кухню.

Через время Сью проснулась — тогда, когда было уже и совсем темно, и почувствовала чудесный аромат овощей в воздухе. Особенно хорошо в нём можно было различить жаренный лук, который всегда пахнет так, словно он и есть — сам, собственною персоной, уют в доме. Это значило, что Слава уже заканчивал варить борщ и был довольный при том — совсем как и прежде. День закончился тем, что они поели немножко его произведений кулинарии, опять же, глядя в вечерний телевизор, где новости уже прошли, а всякие интересные вещи опять стали крутить, а потом некоторое время ещё поговорили и почитали. А уж потом только наконец легли спать. Ничего особенного — а чудный день! Так думали все, вплоть до, кажется, даже и игрушечных зверей.

— День Дождя, я считаю, удался на славу! — заметил Слава весело перед сном. — Теперь пора нашим гостям расходиться по домам… Спасибо большое за приём!.. Говорит мышка. И слоник говорит:"Спасибо и до новых встреч!", и мистер бычок идёт, качается, и машет нам ручкой… Вернее — копытцем!"Пока, фея Сью! Всего самого-самого доброго!.."И все потихонечку ложатся спать… И все засыпают, и видят чудесные сны! — и Слава на ночь поцеловал Сью в лоб, поглядел на неё ласково и, выключив свет, тоже лёг спать на соседний диван, который теперь тоже стоял здесь — в комнате Сью, специально для того чтобы Слава мог ночевать рядышком.

Отличный вышел день!

А утром Слава уехал, ни свет ни заря, на вокзал — встречать там своих родителей, которые приезжали повидаться с сыном и познакомиться со Сью. Он много раз переспросил Сью — не хочет ли она завтракать, и в сотый раз услышав заверения девушки, что та ещё не голодна, наконец уехал. Сью долго просила его взять тот букет, что вчера он подарил ей, и подарить своей маме, ведь нужно же было с чем-то её встретить! А Слава всё возражал, что этот букет её — личный и неприкосновенный букет Сью. Но потом вспомнил, что время ещё раннее и, видимо, ещё не успели открыться цветочные магазины на улицах. Хотя и должны были, вроде бы, быть круглосуточные, но бегать сейчас и искать их, уже не оставалось времени. И Сью, наконец, настояла на том, чтобы он взял её личный неприкосновенный букет и отдал его маме. Тем более что она уже вдоволь налюбовалась им за вчерашний день, а он сам ещё совсем не испортился, а сохранился совсем таким, какой и был. Даже было такое ощущение, что рядом со Сью этот букет стал ещё живее и свежее, чем был при покупке.

Когда Слава закрыл дверь на ключ, Сью поглядела на комнату вокруг, улыбаясь, и, закрыв глаза, сказала Драму мысленно:

–Знаешь, друг мой!.. Вот так вот бывает в жизни — сначала ты приютишь кого-нибудь, а потом, совсем скоро — и тебя тоже кто-нибудь приютит. Не бойся делать хорошие дела, Драм, даже если так кажется, что для этого сейчас нет ни малейшей возможности. Хорошее дело, всегда — самое главное, что ты должен сделать, чуть только возможность его сделать появилась в твоей жизни. А… В конце концов наша жизнь здесь, на земле, слишком уж коротка для того чтобы сделать достаточное количество хороших дел, даже если ты станешь их делать каждую минуту! Ты и в таком случае будешь всегда ощущать, что мог бы сделать и ещё что-то. Ведь нет предела тому, что ты можешь сделать для мира. Так для чего же нам, по своей воле, брать и сокращать, и так небольшой объем добрых дел, что мы можем сделать — ещё и собственной нерешительностью?..

— Конечно. — кивнул Драм, — Так и бывает в жизни.

И Сью стала ещё разговаривать с Драмом, чтобы развлечь его, пока Славы нет. Тем более что говорить про себя было гораздо проще, чем со Славой — вслух. От этого ничего не болело сильней. Конечно со Славой они тоже частенько разговаривали внутренне. Но тут ведь уже не такая ситуация совершенно! Ведь если котёнок совсем не может с тобой поговорить словами, то ты всё, что хочешь сказать ему, говоришь мысленно. И выходит — что это единственный ваш способ общения. А если ты можешь с каким-то человеком говорить сразу двумя способами — и вслух и без слов, то уж так получается, что и твои мысли и чувства делятся на два вида — одни простые и понятные, которые стоит говорить вслух, а другие — сложные и не очень-то простые для высказывания словами. Вот их-то люди и стараются говорить только внутренне. А остальные — нет. Говорят вслух.

— Я, от чего-то, ужасно нервничаю сегодня, Драм. Так — словно что-то может пойти не так. Даже перед операцией я так не волновалась! — сказала Сью, в мыслях, как бы, задумчиво покачав головой. — С чего бы это?..

— А ты совсем не волновалась?.. Правда-правда? — узнал Драм, — Или всё-таки немножко?

— Ты знаешь, Драм, единственное из-за чего стоило бы волноваться — так это то, что если вдруг что-нибудь пойдёт не так, я больше не смогу уже сделать ничего хорошего и нужного в этом мире. Вот и всё. Конечно — это немножечко заставляет задуматься о том, что хорошо бы тебе пока остаться и пусть бы всё прошло хорошо. Ведь ты, как и любой человек, который захочет быть в жизни с Богом, сможешь сделать много и много чего хорошего и нужного! Вот например — написать детских книжек побольше — хороших, весёлых и мудрых, проиллюстрировать их хорошенько, придумать какие-нибудь песенки хорошие, научиться играть на рояле хорошо-хорошо и играть на нём так, чтобы у людей, от этого, становилось хорошо на душе… Научить играть на флейте Славу. Хоть как-то научить… И пусть бы он это умел. А потом — просто побыть рядом со Славой ещё немножко… Ведь, ты знаешь, как мне его жалко?.. Если бы ты только знал, как!.. Он помогает мне, он любит нас с тобой, Драм, и всё для нас делает — он сильный и решительный для нас и почти сворачивает горы. Но это — только для нас. А для себя… Мне кажется, что он, всё ещё, беззащитный маленький мальчик — такой слабый и ранимый… И внешний мир его очень пугает. Я это чувствую. И мне бы хотелось ещё побыть с ним, чтобы воздать ему за всё, что он для нас сделал, и попытаться ему дать достаточно тепла, как и он мне даёт его, в этом холодном мире! Ты понимаешь?.. Ведь то, что он может многое для нас — ещё не значит совсем, что он так же точно сможет всё в мире устроить хорошо и для себя. Он вряд ли сможет. Для этого он слишком добрый. И у меня всегда было очень много сил и энергии и желания делать всё, всё, всё, что я могу, для других. А для себя… Ты понимаешь, Драм?..

— Угу. — кивнул котёнок, — Так и бывает в жизни.

— Ух!.. Ну, ну!.. Ну, ох!.. — Сью засмеялась немножко, но и, кажется, немного испуганно стала вскрикивать что-то — как внутренне, так даже и вслух. Драм сначала не понял — что же такое происходит, но, присмотревшись, понял, что к Сью подлетела большая чёрная тяжёлая муха и стала летать у её лица,стараясь сесть ей прямо на глаз. Сью, как могла, попыталась уворачиваться от нежданной гостьи, что, видимо, залетела через окно, отыскав щель в москитной сетке, но сильно вертеть головой было ещё слишком больно, а на то чтобы поднять к лицу руку ей требовалось довольно много времени. Большая муха отаковала и не собиралась отступать от намеченной цели. Сью очень испугалась, но всё ещё продолжала смеяться. Драм решил, что нужно что-то предпринимать и, в два прыжка подбежав к лицу Сью по одеялу, со всего маху ударил по мухе. Муха увернулась и, сев, всё-таки, на щёку Сью, стала ползать по ней и щекотать Сью, от чего она снова заговорила что-то невнятное, пытаясь согнать муху, ведь не знала даже толком — что же сказать и что же сделать в таком случае. Тогда Драм предпринял ещё одну попытку поймать муху и со всей силы ударил по ней. Сью вскрикнула, ведь удар пришёлся ей прямо по щеке и на коже остался след из нескольких красных царапин, которые оставил Драм своими коготками. Зато муха улетела. Драм поспешил извиниться и сказал:

— Прости, Сью!.. Я просто хотел прогнать муху! — расстроенно и испуганно глядел котёнок на Сью, у которой с щеки стали стекать маленькие красные капельки.

— Да ничего, Драм. Спасибо большое! Я понимаю… — постаралась успокоить его Сью, — Совершенно ничего страшного!

— Уууу, противная муха! — расстроенно обиделся Драм, — Зачем же она прилетела сейчас! Я даже не знаю, как вытащить пластырь из шкафу… Он слишком высоко и, к тому же, выдвижной… Да и если бы я мог достать его, то не смог бы наклеить… Что же делать, Сью! Я вовсе не хотел… Это всё — эта вредная муха!

— Да ничего, Драм! Принеси, если можешь, пожалуйста, просто салфеток и этого хватит. Вполне. А муха — она, может быть, просто хотела познакомиться. Она не хотела, наверное, зла… Я её очень даже хорошо понимаю и мне её даже очень жаль, что её пришлось, вот так вот, нам прогонять. Ты знаешь, сколько раз в жизни меня так же считали совсем вредной и надоедливой мухой?.. — Драм быстро сбегал на кухню и принёс стопку салфеток в зубах.

— Прости ещё раз, Сью! — сказал он, прикладывая салфетки к щеке Сью.

— Конечно прощаю! Не переживай! — улыбнулась Сью, — Вот так же и муху нам стоит простить! Она вряд ли хотела плохого. Вообще мухи ведь не кусаются, как комары, и не охотятся на людей. Они безобидны, но за то их не любят люди, и выгоняют из домов — что мухи лазят повсюду и могут, откуда-нибудь из грязного места квартиры, перенести инфекцию на чистое. С другой стороны — если посмотреть на это иначе, то станет ясно: не будь у тебя самого в квартире грязных мест, так нечего было бы и переносить!

В двери повернулся ключ и из прихожей послышались голоса. Слава и его родители приехали и теперь весело разговаривали в прихожей.

— Вон там вешалки… — слышно было как сказал Слава, — Я сейчас, секундочку!

Слава весело вбежал в комнату и сказал с порога шёпотом:

— Сью!.. Сейчас я вас познакомлю! Ты как, всё нормально?

— Д…да… — неуверенно вымолвила Сью, пытаясь придерживать рукой салфетки получше, чтобы они не упали.

— Чего там у тебя? — весело спросил Слава издалека и подошёл к Сью. — Ох ты!.. Это что это такое? — обеспокоенно узнал он, отнимая от щеки Сью руку с окровавленными салфетками. — Да у тебя кровь! — испуганно обнаружил Слава. Что случилось?

— Да это Драм… — начала объяснять Сью.

— Драм? Не может быть! Он же мухи не обидит! — не дал договорить Слава. Сью даже немножко засмеялась от мысли о том, что получится совсем очевидный каламбур, если сейчас рассказать, как Драм пытался ловить муху.

— Ради себя — нет. — сказала она, — А для моей пользы — попытался. Муха мне на щёку села, вот он и пытался согнать. И случайно попал по мне. Он совершенно случайно!

— Так это же надо продезинфицировать! — испуганно рванулся к шкафу Слава.

— Да ничего, совершенно нормально всё, Слав! Потом! — заверила Сью. И как раз в этот момент в комнату аккуратно заглянули Славины родители.

— Нет, сейчас я достану… Йод, вроде был… — приговаривал Слава, копошась на полочке где помещалась аптечка.

— Добрый день! — улыбаясь, но настороженно оглядывая Сью, сказала мама Славы — женщина солидная, ухоженная и с очевидным чувством собственного достоинства, которое так и виделось во всех её чертах.

— Добрый… — потихонечку поддакнул сзади её муж.

— Здравствуйте!.. — улыбаясь от радости сказала Сью слабеньким голосом. Но постаралась она сказать это как можно громче.

— Слав, не представишь нас?.. — обратилась мама к Славе, который, всё ещё, копошился в шкафу, не оборачиваясь на родителей.

— Сейчас… Мне надо найти только… Сейчас, сейчас. — пробурчал Слава из глубины шкафа.

— Ну, уж ладно. Мы сами! — улыбнулась Сью его мама, — Мы родители Славы — я Елена Георгиевна, а это Виктор Геннадьевич. Очень приятно познакомиться!

— И мне очень, очень приятно! — разулыбалась Сью ещё больше и попыталась даже приподнять голову от подушки. — Я Сью.

— Сью! — покачала головой мама Славы, — Это — от Сьюзан или как-то ещё?

— Да… Но я уже отвыкла, что я Сьюзан. — немножко засмеялся она, — Я, как-то, всю жизнь была только Сью. Разве что когда мама за что-нибудь на меня сердилась — она меня так называла — "Сьюзан", чтобы её слова более сердито звучали.

— Нет, а по моему — это очень красивое имя — Сьюзан. Очень даже. Только странно — почему им в нашей стране Вас назвали? У Вас кто-нибудь иностранец из родителей?

— Нет, нет! — отрицательно заморгала Сью, — Просто им нравилось это имя — и так захотели меня назвать.

— Удивительно! Очень интересно. — заметила мама, — Слава, ну что ты там делаешь? Мы тебя совсем уже потеряли в этом шкафу!

— Сей…час… — пробурчал Слава и появился из-за дверцы, разглядывая бутылек, что держал в руке, — Всё, нашёл. — обратился он к Сью, и, не глядя на родителей, сразу направился к ней, присел рядом на корточки и стал отвинчивать крышечку с бутылька.

— Слав, да потом! Оставь… — попыталась его отвлечь от этого занятия Сью. — Лучше пока…

— А Вы, что, где-то поранились, Сью? — довольно строго узнала Славина мама, подходя поближе.

— Она не встаёт ещё пока… Не может где-то пораниться. Просто наш кот её чуть царапнул… случайно. — объяснил Слава, не оборачиваясь к родителям и протирая щёку Сью найденным в шкафу спиртовым раствором.

— Надо же!.. — покачала головой мама, — Он у Вас агрессивный?

— Да нееет!.. — улыбнулся Слава, — Он тише воды, ниже травы. Просто пытался муху прогнать, вот и попал по щеке.

— Ну!.. — хмыкнула Елена Георгиевна, — Это достаточно глупо, Слава, оставлять с лежачим человеком животное наедине!

— Да он совсем ещё маленький, мам!.. — сказал её сын, который ещё продолжал протирать щёку Сью, уже приподнимаясь, — Сейчас. Пластырь возьму. — и Слава снова отправился к шкафу.

— Но, маленький — так тем более. Мало ещё что соображает. И может, вполне, человека принять за обои. Так ведь можно и инфекцию когтями занести.

— Да он у нас очень умный! Очень! — улыбалась Сью, — Я верю — вы подружитесь! Драм!.. Драм, иди сюда! — позвала, пытаясь приподнять голову, Сью и котёнок стеснительно поглядел на родителей Славы, появившись из-под стола. — Вот, это наш Драм! Познакомьтесь! Драм, скажи привет!

— Мяу… — негромко сказал Драм, стараясь быть как можно более вежливым.

— Дворняга? — узнала мама Славы, — Просто не похож на породистого.

— Да, его Сью на улице подобрала. — улыбнулся Слава мягко.

— Ну вы его хоть привили или он так… — мама Славы не договорила, ведь у неё в это время зазвонил телефон. — Да, да… — серьёзно сказала она, — Сейчас. — мама кивнула Славе и Сью и, развернувшись, отошла поговорить в коридор, по пути здороваясь с каким-то Виктором Сергеевичем, что был на том конце провода.

— Ну… — сказал папа Славы — Виктор Геннадьевич, и наклонился немного к котенку, сцепив руки за спиной, — Ну, товарищ ушастый, будем знакомы!.. Др…Драм, да?.. Правильно?

— Да, да! — радостно кивнула Сью, хотя по ней и незаметно было — что это так она кивнула. — Он, просто, очень любит тыгыдык делать, и это очень похоже на то, что он на барабанах играет!.. Поэтому — Драм!

— А-ааа!.. Ясно! Музыкант, значит?! — обрадовался папа, — Я тоже, по молодости… — он постучал по воздуху невидимыми барабанными палочками, — Стучал!..

— Да?.. Как замечательно! — удивилась Сью.

— Ну, как бы сказать… Пробовал! — смущенно поправил очки папа Славы, — А потом уже стало не до этого — всё дела. Хэ-хэ!.. Жена говорит — бросай дурью маяться, давай лучше работать, а не вот это всё!.. Хэ-хэ-х!.. Ну, так и живём… В общем-то…

— Да, папа меня в детстве учил. И сам научился тоже, благодаря этому — специально для меня. Так что я за своё стучание должен ему быть всецело благодарен!

И Драм так подумал, что, видимо, Славин папа — довольно хороший человек. Ведь просто не может быть нехорошим тот человек, что любил делать тыгыдык, хотя бы когда-нибудь, и что так хорошо с ним здоровается — не спрашивая о том, привитый он или нет. А вот мама Славы ему не совсем понравилась. Ведь она была очень какой-то жесткой и строгой. А уж то что она способна была запрещать кому бы то ни было тыгыдык — так это и вообще — просто вываливается изо всех рамок!

Мама Славы, между тем, договорила по телефону и вернулась в комнату.

— Ну, Сьюзан, Вы не хотели бы пообедать? — спросила она властно, — Мы привезли немного гостинцев для вас со Славой из нашей глубинки. А то ведь у вас тут, в столицах, не сыщешь, наверняка, нормальной еды. Вы наверное уже проголодались. Должно быть — завтрак был уже достаточно давно?

— Да она ещё не завтракала. — ответил за неё Слава, — Мы сразу занялись тем, чтобы к вам на встречу я собрался и Сью даже есть не захотела — очень вас ждала.

— Ну, соблюдать режим питания необходимо, Сьюзан! Если им пренебрегать, то недолго схлопотать проблемы с желудком. Да, мне кажется — пора уже обедать. Тем более — мы с дороги. Я страшно устала… Уже буквально валюсь с ног!

— Да, мам… Вы проходите, наверное, в ванную или на кухню — руки мойте, а я сейчас стулья поставлю и все покушаем. Я тоже немножко для вас приготовил, так что… Короче не оголодаем мы сегодня!

— Слава, а ты сам даже готовишь?

— Да… ну… Пока время есть — я всё равно пока в отпуске…

— Ну, представляю я себе такой отпуск — из дома никуда не отлучиться, да ещё и готовить самому! Прекрасно!.. Ты мог бы нанять кухарку. Раз твоя жена пока не может тебе и борща сварить.

— Зачем? Я и сам могу приготовить… — пожал плечами Слава. — Вы проходите, руки мойте…

Мама и папа ушли мыть руки, а Слава стал носить стулья из кухни и придвигать столик к кровати Сью. Он, почему-то, очень помрачнел и нахмурился, что очень удивило Драма — вдруг стал вот так человек не как лампочка вовсе, а как тучки на небе в дождливый, предождливый день.

— Слав… — потихонечку сказала Сью, — Ты, может быть, ко мне стол и не придвигай… не надо. Я что-то… Ну, не знаю… Я и есть ещё, вроде бы, не хочу… И… и, отчего-то, очень стыдно при твоих родителях. Прям… Давай я потом поем… как-нибудь. И… Хорошо?..

— Нет. — словно смахнул с себя эти слова Слава, и голос зазвучал откуда-то из глубины его мыслей, — Сейчас ешь. Не важно — что они думают. То есть она. У нас что мама думает, то и папа тоже — так что, скорее, она. — наконец улыбнулся он и посмотрел на встревоженную Сью. — Не переживай! Всё будет нормально! — и Слава поцеловал девушку в лоб.

Когда все расселись на стульях и уже было накрыто на стол, мама Славы опять стала спрашивать разные вещи у"Сьюзан". А Сьюзан уже, почему-то, боялась любого нового вопроса, так, как будто бы это и не вопросы совсем были, а уже сразу и самые настоящие обвинения какие-то… Такое, отчего-то, ощущение было от всех интонаций, движений и отношения Елены Георгиевны. Да и Слава смотрел в тарелку и, кажется, постоянно уходил куда-то в себя и нервно думал о чём-то своём.

— Ну, когда я ем — я глух и нем, конечно же… — сказала Елена Георгиевна, когда села за стол, — Но, думаю, сегодня можно и поговорить. Тем более что мы почти и не знакомы с теперь уже членом нашей семьи. Это непорядок, пора исправлять.

— Да… Вы извините, ещё раз, что так вот у нас получилось… — заметила Сью, — Просто, сами понимаете — такие обстоятельства… Я и сама не знала, прямо до середины того дня, когда мы в ЗАГС поехали. Мне Слава не говорил. Оно всё очень… быстро сложилось.

— Да, я маме уже объяснял, что нужно было либо сразу — в этот день, либо уже совсем нескоро. И я хотел сразу. Поэтому — вот так. А приглашать кого-либо было бы, всё равно, бессмысленно — мама с папой всё равно бы не успели доехать.

— Да, мы ведь живём в глубинке. — кивнула Елена Георгиевна, — Мне как-то не нравится вся эта суета вашего большого города. Меня Славик сюда приглашал уже не раз, но мы с Витей предпочитаем спокойствие. У нас там уже всё привычное, маленькое вокруг, а здесь — всё такое… новое, не родное! Вы, кстати, сами отсюда, Сьюзан?

— Нет… Я из далёкого города, но приехала уже очень давно, так что, по сути — местная.

— Ну, давно — это как давно?

— Ну, восемь лет уже.

— А Ваши родители тоже здесь живут, должно быть?

— Нет… Они в другом городе.

— А как же… Как же тогда, если Вам… Вам сейчас?..

— Двадцать.

— Двадцать. Это же немного. Вы же не могли одна переехать в чужой город в двенадцать лет?

— Ну, меня просто отправили в специальную школу искусств. Я там на флейте занималась. Здесь меня могли научить лучше, чем в нашем городке…

— Так Вы флейтистка?

— Ну… Не очень. Просто занималась, да. А так — сейчас не очень-то часто про флейту даже вспоминаю…

— У Вас теперь какая-то другая специальность?

— Ну…

— У Сью сейчас свободный график работы — она очень много где работает и много чем занимается. В общем — фриланс. — вмешался Слава.

— Да, понимаю. Сейчас у молодежи это модно. Но, мне кажется, стоило бы задуматься и о постоянной работе. Особенно с Вашим здоровьем — хорошо было бы иметь некоторую подушку безопасности. У Вас ведь есть, наверное, какая-то специальность?.. Я имею ввиду — образование?

— Ну да… Вот, флейта и… Правда я после выпуска немножко забросила её, но…

— То есть у Вас, получается, нет высшего образования?

— Нет, к сожалению. Мне нужно было сразу работать, после выпуска. Поэтому не удалось совместить с каким-нибудь институтом. Мне нужно было остаться в Москве и для того — снимать квартиру… Но я всё время стараюсь учиться сама.

— У Сью очень большой объем знаний — я тебя уверяю, мам! — добавил Слава, улыбаясь, — Она знает, по моему, больше, чем многие кто имеют высшее и не одно. Вам достаточно будет немного поговорить с ней и ты поймёшь, что она чрезвычайно образованный человек! В ней знаний побольше чем во многих профессорах!..

— Ну, знания — это, конечно, хорошо, но всё-таки бумажка, как таковая, не помешала бы… О том что она что-то закончила. Иногда — без этой бумажки ты для людей просто никто. И звать тебя никак. Но, Сьюзан, ещё что хотела узнать — Вы ведь уже были замужем раньше?

— Я?.. Нет! Конечно нет!.. — удивилась Сью и глаза у неё стали круглее тарелок на столе. — Почему Вы так подумали?

— Нет… я и не подумала, а просто… так — решила узнать. Просто, мне интересно — как же Вы сами справлялись… Я имею ввиду — в финансовом плане — будучи одна, в чужом городе и при том без образования. Ну, что я Вам хочу сказать… Конечно — мы были немного… шокированы тем, как… Как быстро вы расписались со Славой. И тем, что, при этом, нам совершенно… никто ничего об этом не сказал. Можно было, хотя бы позвонить… Но, что же — теперь, значит — родня!

— Мам, извини ещё раз, что не позвонил. — с небольшим укором поглядел на неё Слава, — Но я, если честно, очень боялся того, что ты начнёшь меня отговаривать, как заботливая мать. Ведь со стороны, если не знать Сьюзан, то может показаться, что меня как-то так резко, знаешь… ну, взяли в оборот, словом говоря!.. — засмеялся Слава, а Сью немного вздрогнула от того что впервые в жизни он назвал её"Сьюзан". — Мне не хотелось, чтобы ты так подумала, ведь я знаю, как ты обычно воспринимаешь вещи, и не хотел, тоже, чтобы ты начала в этом убеждать меня. Уж лучше, думаю — вот, как теперь, ты приедешь и всё сама увидишь и со Сью познакомишься.

Драм слушал разговор, сидя рядом под столом, и, почему-то, вспомнил о том, как Сью некоторое время назад стало ужасно стыдно по пути из магазина, из-за того что она представила — как бы её мама отреагировала на её действия. Как раз в это время его заметила мама Славы.

— Ох ты! И ваш приемыш тоже здесь! Ну, здравствуйте!.. Конечно он здесь! Нужно же еду со стола повыпрашивать, да? — улыбнулась ему Елена Георгиевна, — Как без этого! В том оно и призвание всех этих милых кошечек! Ну на, на, держи… — и мама Славы отломила Драму кусочек от котлетки, который кинула под стол.

Драм смущенно мяукнул, аккуратно съел котлетку из приличия и совсем ушёл из-под стола. Ему совсем не хотелось, чтобы о нём думали, что он что-то выпрашивает. Хотя есть уже хотелось достаточно сильно.

— А я, кстати, совсем забыл, с этими всеми делами, положить еды Драму. — сказал Слава, — Извини, друг — память такая штука. Пойдём я тебе положу в миску… Пойдём, пойдём… — и Слава позвал Драма за собой в прихожую, оставив, на время, Сью и родителей наедине.

— Ну и… — начала мама Славы, немножечко помолчав, — Как Вам живётся с моим аболтусом? Жалуйтесь, Сьюзан, если что — а то вдруг обижает?.. — засмеялась Елена Георгиевна, оборачиваясь к мужу. — Мужчины — они такие! Совсем иногда не видят внутренний мир женщины и совсем ничего не понимают. Иногда о хорошей женщине, о золотой, думают что она ничего не стоит. А иногда и какую-нибудь проходимку превозносят так, что… Мама не горюй!

— Да, да… Но Вы замечательно воспитали своего сына! — искренне похвалила Сью, — Он просто… просто невероятный! К тому же и Вас тоже очень любит. Во многих случаях, когда что-нибудь нужно решить — говорит:"вот здесь бы мама, наверное, не одобрила", или:"Вот в этом случае сказала бы: делай и не сомневайся!", наоборот. Так что он постоянно сверяется с Вашим мнением. А вообще… Вообще очень хочу Вас поблагодарить за такого отличного человека! Это просто сокровище, которое совершенно непросто отыскать в мире в наше время. Чего стоит только то, как он отнёсся ко мне и ко всей этой ситуации с моим здоровьем. Отдать столько за операцию едва знакомому человеку — ведь это большая щедрость!.. Вы знаете, я всегда понимала, что среди людей, хоть сколько-нибудь богатых, очень сложно отыскать добрую душу… А вот по Вашему Славе, совсем и непонятно было даже, с самого начала, то, что он может иметь хоть какие-то деньги. Он так ведёт себя — по простому… чисто так… так, знаете… что складывается ощущение, будто он совсем и не отягощен богатством…

— Ну, скажете тоже — отягощен! Как будто бы деньги — это тяжесть. Это, напротив — благо. Это уверенность в завтрашнем дне.

— Но… Это, конечно, верно, что это уверенность, но… Но, всё-таки, это очень тяготит душу. Те люди, которые имеют деньги, очень часто становятся слишком горды и далеки от всего человеческого. Ваш Слава с честью прошёл испытание деньгами.

— Ну… Он, в общем-то, теперь в Ваших руках и в Ваших силах его избавлять от всех этих денежных мучений и испытаний, вытягивая деньги на всякие женские штучки!.. — пошутила Елена Георгиевна и сама же, сразу же, засмеялась своей шутке. — Можете приниматься за работу на самых, что ни на есть, законных правах! — смеялась она.

— Да нет уж! Пусть сам мается!.. — засмеялась Сью в ответ. — Ещё на меня никто свои проблемы не скидывал!..

— Ну, правильно, правильно. Но немножко таких проблем можно и взять на себя. Кстати о расходах… Надеюсь, что мы, всё-таки, организуем нормальную свадьбу, когда Славик вернётся из путешествия. Если, конечно, к тому моменту Ваша любовь ещё не остынет, Сьюзан. Ведь всякое бывает?.. Но, это я так — на всякий случай. А так — я уверена, что Вы ещё долго будете вместе с ним и никуда от него уходить не станете. Тем более что и здоровье у Вас довольно непредсказуемое. Вы давно уже узнали о Вашей болезни?

— Нет, только сейчас — когда мы уже встретились со Славой. Я думала что он Вам рассказывал уже…

— Да, да, говорил. Но просто я думаю — как так Вы могли, до сего момента, ничего не знать? Ведь не могли же врачи никак не замечать проблемы?..

— Я… просто я и не ходила, обычно, по врачам. Вот они и не знали… — просто ответила Сью, — Я была совершенно здорова, как мне казалось, и это была бы только лишняя трата времени…

— Ну, никогда не лишнее — заняться собой! — заметила мама Славы. А тот, как раз, вернулся в комнату. — Слава, мы тут говорили про вашу будущую нормальную свадьбу, помимо всего прочего. Вы собираетесь проводить её здесь, или приедете для этого к нам?

— Ну… мам, я думаю — лучше, конечно, здесь. Сью, всё-таки, из другого города и ей будет… ну, как-то непонятно, наверное, играть свадьбу в незнакомом месте. Давай здесь. Хорошо?

— Ну, ясно… Тогда — значит так. Вы как считаете — лучше на торт ставить просто фигурки или…

— Сейчас, мам, секунду… извини… — прервал Слава, потому что в кармане у него зазвонил телефон. — Алло. Да… А, да!.. Давайте… да, да, конечно!.. Конечно! Да, ждём, ждём, конечно! Я… Я извиняюсь, — обратился Слава уже ко всем тем, кто собрался за столом, — но сейчас мама Сью позвонила. У них, всё-таки, получится приехать… Они уже… прямо в пути, — в замешательстве пытался объяснить он, — И скоро будут здесь. К вечеру.

— Да?.. — не зная, что и подумать, переспросила Сью, — Как неожиданно… Я… я…

— Так что сегодня, надеюсь, все и познакомимся!.. — улыбнулся Слава. Все чуточку помолчали.

— Ну, вот и отлично. — наконец улыбнулась и мама Славы — Елена Георгиевна, — У Вас, видимо, в роду, Сью, такая особенность — резко и внезапно появляться!.. — засмеялась она, — С Вашей семьёй и Вами — уж точно не соскучишься!..

— Это… да!.. — засмеялась Сью неловко.

Когда обед был завершён, мама с папой Славы отправились в Славину квартиру, чтобы там отдохнуть, и сам Слава пошёл их проводить. Он кивнул Сью, улыбнулся и помахал рукой весело на прощание, и Сью тоже улыбнулась, но, отчего-то, ей стало ужасно тяжело от одной мысли, что Слава уходит — пусть и всего только на несколько минут. Невыносимо тяжело. Сью даже не знала — что с этим поделать. Ей, отчего-то, вдруг стало страшно остаться одной в квартире, и тревожно, и… и Сью только себя успокоила тем, что с ней ещё останется Драм. Она попросила Славу, мысленно, возвращаться скорее. Но так и не поняла — слышал он это или нет. Во всяком случае — он не ответил…