Порождение Хаоса

K S, 2023

Я – четырехсотлетняя ведьма, курирующая один из древнейших родов империи. За много лет жизни я только и делала что выращивала наследников и помогала им освоиться в обществе. Но в один из дней мне преподали жестокий урок – ничто не вечно. Счастье закончилось, безжалостно оборвав мне крылья. Теперь я вынуждена скрываться от имперцев с ребенком на руках.Мой мир, моя империя, мой дом – все это медленно скатывается к регрессу и архаичности. Впервые за долгое время меня посетил страх. Я боюсь смотреть в будущее, страшась увидеть то, к чему меня приведет эта дорога.

Глава 2

Кромешная тьма. Вокруг не ощущалось ничего, кроме всепоглощающей черной пустоты. А потом начали возвращаться чувства.

Я жива.

Делаю глубокий вдох. И одним из первых вернулось обоняние. Почувствовала металлический запах. Приоткрыла веки, не увидела ничего, кроме все той же темноты. К счастью мои глаза очень быстро привыкли к мраку. Уже ночь. Я дома. Передо мной все плыло, а в теле ощущалась слабость. Было сложно сосредоточиться. Затылок отзывался болью.

Сделав два глубоких вдоха, я поднялась на ноги. Стоять было, как и ожидалось, тяжело. Скверно. Мысли ползли медленно, были тягучи, словно мед. Запах крови, что с каждым вдохом ощущался все больше, отрезвлял.

Я обернулась, и сердце упало в пятки. На полу лежало четыре тела. Шмыгнув носом, я поднесла к губам дрожащую руку.

В паре шагах от меня на полу распласталось тело Лютера. У стола была Агата, должно быть, пытавшаяся закрыть собой детей. Ей это не удалось. Она не сумела их спасти. Как и Лютер. Как и я.

Я перевела взгляд на мужчину. Грязные, окровавленные руки Лютера были раскинуты в разные стороны. Сам он лежал лицом в пол. Хоть тут и было темно, от меня не ускользнуло то, что кожа его была бледно-серой, тусклой, покрытой в некоторых местах бурыми пятнами. Напряженные пальцы так и застыли полусжатыми, словно он пытался из последних сил подняться, дать отпор, защитить свою семью. Под обломанными ногтями застряла грязь, а может это была кровь.

Болезненный спазм скрутил живот. Голова загудела сильнее. Меня вместе с запахом крови, что, кажется, впитался даже в стены, целиком окутывало мерзкое чувство отчаяния. Мозг пытался переварить мириады, хаотично движущихся, мыслей, но у него не получалось. Ни виновник, ни мотив, объясняющий происходящее, не приходили в голову. Множество вопросов заполнило мое сознание, сродню шумной толпе. А сердце в груди готово было разорваться.

— Кай?

Я огляделась по сторонам в поисках ребенка.

Если он тоже мертв, то тоже должен быть здесь, верно? Вместе со всеми. Верно же?

— Кай, где ты?

«Я буду в саду» — эти слова эхом прозвучали в моей голове, отражаясь от стен сознания. Я, опираясь на все, что попадалось под руку, направилась в сад настолько быстро, насколько позволяло слабое тело.

В саду, естественно, было темно и прохладно. Оглядываясь, прошла чуть вперед.

— Кай, ты здесь? Это я, Циана.

Сбоку послышался шорох, и с дерева свесились детские ножки. Обхватив толстую ветку руками, Кай наклонился ко мне, и я увидела его заплаканное лицо.

— Кай, иди ко мне! — облегченно выдохнув, я протянула к нему руки. — Прыгай, я поймаю.

С минуту поколебавшись, мальчик набрался смелости и прыгнул мне в руки. Поймав его, я пошатнулась. Кай прижался ко мне, и я почувствовала, как задрожало его маленькое тельце.

— Из дома доносился какой-то шум и крики. Я побоялся идти, поэтому спрятался, — дрожащим голосом протараторил он, сильнее вжимаясь в меня. — Я струсил. Случилось что-то плохое из-за того, что я спрятался?

— Нет! Нет, что ты! Ты все правильно сделал, — я прерывисто вздохнула, не прекращая гладить ребенка по спине. — Нам… нам нужно отправиться ко мне на работу. И поскорее.

— Это из-за того, что произошло?

–…Да.

— На нас кто-то напал? Как Дженни и Лиам? А папа? С ним все хорошо? Он ведь прогнал злых людей? А… матушка как?

— Как много вопросов, — вопросов, правда, было много, а в голове все еще был бардак. Да если бы голова и не болела, не уверена, что смогла бы мгновенно придумать искусную ложь, которая бы ответила на все вопросы Кая и не причинила ему боль.

— Почему вы молчите?

— Нам надо уйти и как можно скорей. Чуть позже я все тебе расскажу.

Прижимая ребенка к груди и остерегаясь каждого шороха, я направилась к выходу из поместья. Идя по коридорам собственного, сейчас как никогда пустого, дома, я, должно быть, выглядела довольно странно, так как затравленно оглядывалась практически на каждом шагу.

И вот мы вышли за ворота. В столице я заработала довольно неплохую репутацию, поэтому даже в столь поздний час нам с Каем подобрали неплохой дилижанс. Пришлось отвалить за него немало серебра — привычка всегда и везде при себе держать деньги тут не подвела. И вот наша карета взяла курс на сторожевой участок, который находился, как бы забавно это ни было, на окраине города, практически в лесу. А все для того, чтобы во время тренировок и прохождения практики гражданские не мешались и не становились случайными свидетелями того, чего увидеть или услышать не должны.

И если Кай позволил себе расслабиться и задремал на моих руках, то я никак не могла унять панику, что билась в моем теле. Внешне я этого не показывала, но вот внутри каждая клеточка моего существа кричала и истошно выла.

Уйдя в себя, я не заметила, как пролетело несколько часов, и экипаж прекратил движение. Сознание вернулось, когда кучер открыл дверцу кареты.

— Мы на месте, госпожа, — желая помочь, мужчина протянул ко мне свою мозолистую ладонь.

— Кай, мы приехали. Просыпайся.

Я легонько потрепала ребенка по плечу. Сонливо потирая глаза, мальчик начал просыпаться, и тогда я, приняв руку кучера, сошла на землю. Огляделась. На улице было еще очень темно, но от здания участка доносились мужские голоса.

— Спасибо за работу, можете быть свободны.

Я дала несколько медных монет мужчине — это было чем-то вроде чаевых. Не знаю, с каких пор это повелось, но уже давно принято за подобное давать лишний медяк.

— Доброй ночи, — учтиво поклонившись, мужчина вернулся на свое место, и дилижанс тронулся.

Тяжело выдохнув, поставила Кая на землю, так как руки затекли — я еще очень слаба. Мы направились к входу. По мере приближения, я все четче могла разглядеть трех офицеров, что пристроились к двум постовым, стороживших вход в участок. Мужчины о чем-то увлеченно болтали и периодически разражались хохотом. Когда до них остались считанные метры, до меня начали долетать обрывки фраз:

— И вот я держу его за грудки, готовясь всыпать по первое число, как она хватает меня за руку.

— А ты что?

— Естественно, замираю и перевожу взгляд на эту крошку.

— А она что?

— А она как в слезы! «Пожалуйста, господин, не делайте ему больно! Будьте милосердны!»

— А ты что?

— Я же милосердный. Да и как я мог отказать плачущей девушке, тем более с такими красивыми глазами? — говоря «глаза», офицер жестом показал довольно пышной формы грудь, и сразу стало ясно, что дело тут далеко не в глазах бедняжки. — Подумываю, еще пару раз наведаться на ту улицу.

— Дорогие коллеги, следователь Сконос все еще тут?

Услышав мой голос, все синхронно, словно заранее отрепетировав, вздрогнули, ахнув. Казалось, что у них даже волосы встали дыбом, но из-за мрака я была не уверена.

— Гос-госпожа Циана! Что привело вас сюда в столь поздний час? И… с подопечным? — спросил один из мужчин, и с усилием, напрягшись, я смогла рассмотреть его лицо.

— Марчер. Это долгая…

— Вы плохо выглядите! Что-то случилось? — встрепенулся другой, насторожив остальных.

— Госпожа, позвать доктора?

— С вами все хорошо?

— Давайте я помогу вам дойти до кабинета! Вам лучше прилечь, пусть и на диван!

— Тихо! — повысив голос, что аж в ушах вновь зазвенело, я приподняла руки. — Не галдите, голова болит.

— Так как на счет доктора, госпожа? Вы очень бледны. Бледнее обычного.

— Да, да! И взгляд, как у дохлой рыбы. Вы не заболели?

— Ничего не надо. Мне бы до следователя дойти.

— Мы поможем! — воскликнул офицер Марчер, и в следующее мгновение земля ушла из-под ног, а я уже была на руках.

— Ты что творишь? Немедленно поставь меня!

— Вы же знаете, насколько я упрямый. Так что не тратьте силы.

С этими словами мужчина зашагал вперед, а затем и вверх по лестнице. Марчер прав, спорить с ним — бесполезно, поэтому я не стала даже пытаться. Прикрыв глаза, неожиданно опомнилась и посмотрела несущему меня мужчине за спину.

— Кай!?

— Да все с ним в порядке! — проговорил, идущий следом, как я уже поняла, офицер Лирнер. Успокаивающе помахав мне рукой, он поудобней перехватил моего подопечного.

— Хорошо, — я вздохнула, прикрыв глаза и начав массировать висок двумя пальцами.

— Что же у вас произошло? Вы никогда под утро не заявлялись в участок в таком ужасном состоянии. По крайней мере, на моей памяти такого не было.

— Все… так сложно. Так нереально. Не хочу, чтобы это было правдой.

— Все настолько плохо?

— Насколько плохо, — эхом повторила я.

Мы поднялись на необходимый этаж, и вот до нужной мне двери остались считанные коридоры, как на встречу идущему со мной на руках Марчеру выскочил Генри. Ну как выскочил? Он просто сонно плелся в нашу сторону, а стоило увидеть меня, как вся сонливость тут же спала.

— Я не понял.

— Уиттон, уйди с дороги, — прорычал мой носильщик.

— Циана, как это понимать?

Я повернула к партнеру голову, и его глаза в удивлении расширились. Парень несколько раз открывал и закрывал рот в попытке вымолвить хоть что-то.

— Мы направляемся к следователю.

Голос предательски дрожал, я еле сдерживалась, чтобы не заплакать. Если я перед Марчером и другими строила из себя самую стойкую и несгибаемую ведьму, то перед Генри все мои эмоции рвались наружу, желая выплеснуться. Он стал мне очень родным. Да, он бывает таким дураком, и часто я сама выполняю большую часть работы, но в нужные моменты он становится невероятно верным, чутким и таким внимательным. Генри относится ко мне не как к ведьме, что живет не первый век, а как к обычному человеку, как к равной себе. Он никогда меня ни в чем не ограничивал, не смеялся и не осуждал за то, что я позволяла себе то, чего, как бы, не должна позволять себе особа моего положения и статуса. Он дорог и важен для меня так же, как все мои подопечные Дармиан.

Генри сузил свои глаза, анализируя ситуацию. Окинул Марчера и идущих за нами офицеров пристальным взглядом.

— Циана, позволишь мне?.. — и такой настойчивый, но в то же время осторожный взгляд. Я согласилась. Тогда Генри обратился уже к офицерам. — Вы ее слышали. И юного господина тоже. Можете быть свободны.

— С какой это стати?

— Офицер Марчер, офицер Лирнер, благодарю за вашу помощь и поддержку, но дальше мы с офицером Уиттоном сами разберемся.

Оба уставились на меня, не веря, что я это сказала, ну или, сомневаясь, стоит ли меня сейчас слушать. Но по итогу оба выдохнули, сдавшись. Меня, как фарфоровую куклу, передали Генри, а Кая поставили на пол.

— Будьте осторожны.

— И если что, не стесняйтесь обращаться к нам за помощью. — Марчер напоследок заглянул мне в глаза, слегка поклонился.

— Еще раз, спасибо вам, — я благодарно улыбнулась каждому из них.

Мой партнер подождал, пока мужчины пропадут из поля зрения и только потом шепотом обратился ко мне:

— Ты как?

И тут я не выдержала. Разревелась, как маленькая девочка, уткнувшись носом в крепкое плечо Генри.

— Ужасно. Все плохо. Так плохо. Не знаю, что мне делать, как поступить. Я в таком отчаянии, Генри.

Он успокаивающе гладил меня по спутанным волосам, попутно расплетая некоторые пряди. Всхлипнув, я резко опустила взгляд на Кая. Вытерев наскоро слезы, я постаралась успокоиться. Кивком указала на мальчика, все это время стоявшего рядом и во все глаза глядящего на нас.

— Кай, на тренировке ты говорил, что хочешь стать рыцарем, верно? — он утвердительно кивнул. — А эту лебедь защищать будешь?

— Конечно! Когда я вырасту, Циану никто не посмеет обидеть!

Мне снова захотелось плакать. Я закусила нижнюю губу.

— У любого уважающего себя рыцаря есть виверн. У меня, например, есть. Хочешь посмотреть?

— А можно? — у Кая заинтересованно загорелись глаза.

— Ну конечно! Вот, держи, — помогая себе коленом удержать меня, Генри порылся в кармане, а затем протянул мальчику сверток. — Дагон странная зверюга. Представляешь, тащится от мармелада! По платку он узнает мой запах, а завернутым в нем мармеладом ты скрипишь вашу новую дружбу.

— Здорово. — Кай взглянул на содержимое платка, там были разноцветные сахарные мармеладки.

— Только по дороге не съешь, а то Дагон обидится.

— Не съем!

— Хорошо. Тогда спустись туда, откуда вы пришли и попроси какого-нибудь дядечку тебя проводить. Скажи, ты от Цианы и офицера Уиттона.

— Хорошо!

И в радостном предвкушении мальчишка убежал, скрывшись за поворотом, из-за которого мы только недавно вышли с Марчером и остальными.

— И все-таки он похож на своего отца, да? Лорд Дармиан тоже был таким, когда был ребенком?

И я вновь взвыла. Было сложно не реветь навзрыд, я с трудом справлялась, вновь уткнувшись в плечо товарища. Генри понял, что произошедшее как-то связано с семьей Дармиан.

Ничего не говоря, он медленно понес меня к следователю. Медленно для того, чтобы я хоть немного сейчас выплакалась и уже была более спокойна в разговоре со Сконосом.

Остановились перед дверью. Впервые за всю службу Уиттон удосужился постучать. Если бы не обстоятельства, я бы удивилась. Из кабинета послышалось усталое «Войдите», и мы прошли внутрь.

Следователь Сконос, сидя за своим столом, склонился над стопками наверняка супер-важных документов. Когда мы вошли, он даже не сразу нас заметил, ибо был настолько увлечен работой, что не поднял на нас глаз.

— Следователь, — позвал партнер.

И только сейчас Сконос оторвался от дел и взглянул на нас. Заметив меня, он тут же поднялся со своего места, а Генри тем временем усадил меня на диван.

Мне протянули стакан с водой, и, глубоко вдохнув, я принялась рассказывать обо всем, что произошло после того, как мы с Каем покинули сторожевой участок. Меня слушали, не перебивая и иногда кивая в такт моим словам. Когда я призналась в том, что нашла убитую семью Дармиан, глаза мужчин в шоке округлились и были готовы полезть на лоб. Закончив с рассказом, я неотрывно смотрела на недопитую воду в своем стакане, боясь поднять глаза.

— Я не знаю, что делать. За всю жизнь такого никогда не происходило. Что же теперь будет? Дармиан — один из древнейших родов, первый, отделившийся от имперской семьи и к ней же самый приближенный. Этот род не может просто взять и перестать существовать.

— Он не перестанет существовать. В конце концов, Кай все еще жив. Наследник есть, — заключил следователь.

— Но это также значит, что человек или люди, совершившие это преступление, попытаются его убрать. Ведь если и устранят семью Дармиан, то целиком и полностью.

Озвучил Генри то, чего я больше всего опасалась. Я снова задрожала.

— Мы верим в твою невиновность. — Сконос накрыл своей большой ладонью мою руку. — Ты отдохни, а мне необходимо обсудить это с начальством. Ситуация усложнится, когда тела обнаружат в доме по утру, а о тебе никто и знать не знает. Ты пришла сюда, а это уже хорошо.

Следователь поднялся и направился к двери. Когда он взялся за ручку, я окликнула его.

— Спасибо вам.

— Пока не за что, — он улыбнулся мне и покинул кабинет.

— Ты только не волнуйся. Наш следователь крутой мужик, ты же знаешь. Сейчас все утрясет, и дела снова пойдут в гору.

Уиттон пересел ближе ко мне и, утешая, приобнял за плечи.

— Ну что за водопад ты устроила? Где моя стальная ведьма, а?

— Временно не доступна, — осипшим голосом прошептала я.

— Можешь подремать. Следователя не будет приличное количество времени, солнце уже взойдет к этому. А Кая, в случае чего, приведут сюда.

Я прислушалась к совету и положила голову на плечо друга. Не прошло и пяти минут, как усталость взяла верх, и я провалилась в сон без сновидений.

Проснулась я от того, что кто-то резко ворвался в кабинет, громко топая. Послышались крики, нет, громкая, чеканная речь. Генри подо мной дернулся, и я чуть не упала, когда он резко поднялся. Не соображая, я разлепила веки и увидела странную картину: мой друг, скрученный по рукам и ногам, лежал на полу, а трое крепких мужчин сидели на нем, удерживая. Еще двое стояли рядом и с ничего не выражающим взглядом смотрели на меня. У одного в руках я заметила наручники

— Темная ведьма Циана, куратор рода Дармиан, вы арестованы за убийство семьи Дармиан.