Оружие в его руках. Часть 3

Osolio (2024)

Смерть Хосе оставила неизгладимый след в сердце девушки. Андреа, она же Энджи, боролась сама с собой, с чувством вины и предательской любовью, которая заиграла новыми красками, стоило ей только упасть в объятия Луиджи. Но судьба очень непредсказуемая. Она снова счастлива, пока ей счастье не омрачила неожиданная встреча с вдовцом, который так усердно пытался оплакивать жену.

Глава 4 Андреа

— Андреа? — Дверь тихонько отворилась и в дверном проеме показалась голова Моники. Взгляд у нее был обеспокоенным.

— Я идиотка, — захлебываясь слезами, выдавила я, бросая взгляд на девушку, которая мялась на пороге. — Зайти. И закрой дверь.

— Что произошло?

— Я не могу совладать со своими чувствами, когда он рядом. Не хочу поддаваться, но не могу.

— Ох, — она вздохнула и села на край кровати, глядя меня по голове. — Повторюсь: расскажи все Луи.

— Неужели ты веришь, что Луи не причастен к смерти Хосе?

— Я не знаю, — её голос дрогнул, но она взяла себя в руки. — Но я чувствую, что Луи не пошел бы на такое. Не после того, как он потерял тебя единожды.

— Я схожу с ума. Я теряюсь рядом с ним, словно мне снова семнадцать.

— Андреа, — она подняла мою голову за подбородок и улыбнулась. Её улыбка словно обещала мне, что все будет хорошо. — Подумай о том, чтобы все рассказать. Он имеет право знать.

— Я тоже имею право знать, но где гарантии, что он так просто скажет мне правду?

— А где гарантии, что ты расскажешь правду?

Она была права. Луи тоже мог думать, что моя правда может отказаться ложью, но он все равно настаивает. Он будет верить моим словам, даже если я навру с три короба. Если после всех произошедших событий мужчина мне доверяет, почему не могу я хоть раз довериться ему?

— Знаешь, — я села, вытерла тыльной стороной ладони слезы и улыбнулась подруге. — Ты права. Луи имеет право знать.

— Умница.

Я проводила подругу, уложила дочку спать и стояла у окна с кружкой кофе, опираясь спиной на холодильник. Кухня была большой, но мне казалась крохотной. Или же я собственные проблемы так возвысила, что им уже просто не хватает места вокруг меня.

Может, все не так плохо, как я думала? Может, его поведение и газлайтинг вызван триггерами из прошлого? Может, поступки, совершенными им, были вызваны эмоциями, а не холодным расчетом?

Я знала, что моя вина имела место быть. И мне безумно хотелось все исправить. Вернувшись на несколько лет назад, я бы не согласилась на условия Стефано, открылась бы в чувствах Луи при первых звоночках, и тогда Френси, возможно, было бы не полгода, а лет пять уже. А, может, меня нашли бы с красными отметинами на горле в особняке моих родителей мертвой.

В прочем, Моника права. Еще не поздно признаться Луи во всем. Вывернуть душу наизнанку и ждать, когда гильотина упадет на мои плечи. Я давно уже была готова распрощаться с жизнью, и может, опустошив душу, станет проще жить дальше ради единственной дочери.

— Андреа? — Тихий голос Луи выдернул меня из моих размышлений.

Я не видела мужчину с того самого момента, когда упорхнула из гостиной со слезами на глазах. Я боялась снова сама себе признаться в том, что этот поцелуй не был ошибкой. Этот поцелуй был лучшим моментом за последние дни.

Мужчина выглядел уставшим, впалые глаза смотрели на мое лицо, пока я, полная решимости оборачивалась на него, замечая кровоподтеки на лице. Я ахнула.

— Я не хотел тебя пугать. — Он сел на стул, облокачиваясь на его спинку.

Я сократила расстояние между нами и села напротив него, не прекращая смотреть на искалеченное лицо.

— Что случилось?

— Не важно, — он слегка дернулся, когда я кончиками пальцев дотронулась до его лица. — Ты выглядишь взволнованной.

— А ты уставшим. — Я снова бросила взгляд на его губы, и воспоминания недавних событий вспыхнули в моей голове. Мы должны были поговорить. — Луи…

— Не надо ничего говорить. — Он убрал мою руку с лица. — Этого больше не повториться.

— Хорошо. — Я кивнула и поднялась, чтобы найти в аптечке все необходимое для обработки раны. — Нужно обработать.

— Не надо, — мужчина хотел встать, но я силой усадила его обратно. — Зачем ты это делаешь? — Морщась от соприкосновения холодной ватки к лицу, спросил Луиджи.

— Делаю, что? — Я слегка подула на рану, тратя последний воздух в легких. Рядом с этим мужчиной мне всегда было тяжело дышать.

— Это? — Он забрал у меня ватку, не отпуская моей ладони. — Зачем ты беспокоишься о том, кого ненавидишь?

— У меня был должок. — Легко ответила я, вспомнив, как тот обрабатывал мои раны. — Решила отплатить.

— Должок, значит. — Он хмыкнул, поднимая свои карие глаза на меня. — У тебя слишком много долгов накопилось, сеньора Андреа.

— И мне их никогда не выплатить, — прошептала я, прекрасно понимая, что произнесла свои мысли в слух. — Нам нужно поговорить.

— Нужно. — Кивнул Луи, отпуская мое запястье.

— Я сейчас спрошу об одном, и ты честно мне ответишь.

— Забавно, — рассмеялся глава парижской мафии, — Ты торгуешься, когда сама по уши в дерьме.

— Луи, — когда я произнесла его имя, мужчина напрягся. Его взгляд смягчился, и он просто молча кивнул. — Ты прислал коробку с бомбой в мой дом?

— Что? — Мужчина нахмурился, а руки обмякли, словно он не ожидал такого вопроса.

— Хосе погиб из-за тебя?

— Я тебе уже говорил, — злость снова заиграла в его жилах, и колючий взгляд уже снова завязывал петлю на моей шее. — Я не трогал Хосе, и тем более не присылал никаких подарков. Ты же так искусно пряталась. С чего ты решила, что я знал, где ты находилась?

— В коробке была записка. На ней было написано мое имя, и… — Я тяжело вздохнула, сглатывая. — Это было имя, написанное твоим почерком. Я прекрасно помню твою красивую букву «А».

— Я не присылал никаких записок. — Его ответ ввел меня в ступор. Я не знала, могу ли верить ему, несмотря на искреннее удивление мужчины. Но если мы говорим на чистоту, есть вероятность, что Луиджи был прав. — Это был первый присланный тебе подарок? — Звук его голоса разрезал тишину надвое.

Его лицо окаменело, а взгляд и вовсе стал стеклянным. Он смотрел на меня, но, очевидно, что находился не на кухне за разговором со мной. Внутренний голос тревожно кричал, пока я наблюдала за тем, как сменяется мимика Луиджи.

— Когда я была беременна. — Тихо ответила я, и тут Россини взревел, подскакивая со стула, широкими шагами подходя к окну. Он ударил ладонями по подоконнику.

— Больной ублюдок! — Рявкнул он, не оборачиваясь.

Я подошла к нему, и, стоя за широкой сгорбившейся спиной Луи, я смотрела на него в отражении. Осознание осенило меня, и я почувствовала себя полной идиоткой. Стефано уже совершал такое действие, и теперь повторил снова. Почему я не подумала об этом раньше?

— Этот урод жаждет расправы над тобой. — Он тяжело дышал, словно на него обрушилась лавина. Он покачал головой и горько рассмеялся. — Я думал, его угрозы — пустой звук, но… — Он снова ударил рукой по подоконнику, и я обняла его спину за плечи, но тот одним движением скинул мои руки. — Но он оказался куда проворнее. Неужели ты могла поверить?

— А что мне еще оставалось? — Я ахнула, когда мужчина резко обернулся и схватил меня за плечи.

— Когда ты предала меня, сбежала, я не переставал верить тебе. А ты так просто отвернулась..

— Ты не прав. — Я покачала головой, не замечая, как слеза проложила соленую дорожку по моей щеке.

— Я не верю ни единому твоему слову. — Выплюнул он, продолжая сжимать мои плечи. Его ладони оставляли красные следы на моих руках.

— Что теперь делать? — Мои широко распахнутые глаза смотрели на него с надеждой.

— Теперь я не смогу тебя отпустить, — тихо ответил он. Мое тело била мелкая дрожь, испытывая необыкновенное облегчение, на мгновение затушив чувство вины. — Но как тебе верить?

— Я знаю, что не заслуживаю твоего доверия, прощения…

— Андреа, — Его тихий голос казался истошным криком. Вероятно, его душа кричала так громко, что хотелось закрыть уши. Я зажмурилась. — Прощение требует больших усилий, нежели обычных слов.

Он опустил меня, обошел и вовсе вышел из кухни. Хлопнула входная дверь, и я уже предполагала, куда направляется мужчина. Послышался звук мотора.

Если он сейчас уедет, то наворотит кучу дел! Нет! Нельзя!

Я сорвалась с места, выскакивая вслед за ним. Фары ослепляли глаза, но я продолжала бежать к воротам, преграждая путь. Ладони крепко сжали холодные железные прутья. Во мне было столько решимости и бесстрашия, что я сама себе удивилась. Адреналин в крови кипел, пока я вела немую войну с чёрным внедорожником, за рулем которого сидел взбешенный глава парижской мафии.

Мужчина сигналил, но я не сдвинулась с места. Я знала, что он упрямый, но я была упрямее него. Вжавшись в кованные прутья ворот, я наблюдала, как машина медленно надвигалась на меня. Он решил припугнуть. Что ж, удачи, Луи. Жизнь сделала меня чуть храбрее.

Он снова начал сигналить, но я лишь улыбнулась уголком губ, с вызовом глядя на мужчину.

Это ради твоего же блага, упрямый ты баран!

— Уйди! — Высунувшись из окна, махал рукой Луи.

— Ты никуда не уедешь!

— Уйди! — Снова рявкнул он. Я еще сильнее вцепилась, не позволяя механизму открыть ворота. Прутья больно впились в ладони.

— Нет!

— Я все равно уеду, хочешь ты этого или нет!

— Еще чего! Только через мой труп!

Только когда расстояние от машины до меня осталось парой сантиметров, Луи, не заглушая мотор, хлопнул дверью с водительской стороны, сократил расстояние и дернул меня за рукав. Я ахнула, отпуская ворота, и те, скрепя, стали открываться.

— Какого черта ты творишь? — Заорал Луи, продолжая держать меня за локоть.

— Я не отпущу тебя, пока ты не успокоишься! Что ты собираешься делать?

Мы разговаривали на повышенных тонах из-за громкого звука работающего двигателя в машине.

— Я собираюсь найти этого ублюдка и заставить его ответить за все.

— В таком-то состоянии? Нет!

Луи свел брови к переносице и выпалил то, что заставило меня громко рассмеяться.

— Какого черта ты орешь на меня? — Складка на переносице все больше углублялась. Он отпустил мой локоть. — Что смешного?

Я молча указала ладонью на заведенную машину, и тот тоже рассмеялся. Заглушив мотор, от подошел ко мне, все еще тихо хихикая над глупостью ситуации. Напряжения спало, оставляя после себя странный осадок неловкости. Тяжесть в груди усилилась вместе с сердцебиением.

— Не надо спешить, — тихо проговорила я, беря его за руку. В этот раз мужчина не сопротивлялся. Его взгляд был прикован к нашим соединенным ладоням. — К тому же, я тебе еще не рассказала всего.

Луи большим пальцем выводил на тыльной стороне моей ладони витиеватые узоры. Его грудь поднималась и опускалась, и я понимала, что более безумного и красивого мужчины никогда не встречала. Он был красив, когда был счастлив, зол, пьян и расстроен. Он был безумно красив всегда, вне зависимости от состояния и самочувствия. И я была безумно счастливой, что моя дочь имела его гены.

Ночью глаза Луиджи казались черной бездной. Его взгляд медленно поднимался от наших сплетенных ладоней к моему лицу, и я могла в нем прочитать то, о чем мечтала многие месяцы.

Никогда не поздно…

Взяв его лицо в свои ладони, я прикоснулась губами к его щеке, плавно находя уже ждавшие поцелуя, приоткрытые губы. Его руки легли на мою талию, сжимая так сильно, что я ахнула, встречаясь с туманным взглядом мужчины. Я желала этого мужчину так сильно, что готова была рассыпаться прямо сейчас.

— Андреа, — он тяжело вздохнул. Его ладонь зарылась в мои волосы и сжала так сильно, что я цыкнула языком. Он провел кончиком языка по моим губам, вызывая во мне волну желания. Я сильнее сжала края его рубашки. — Впервые за долгое время не хочу слушать твой рассказ.

— Но тебе придется это сделать. — Я сама уже не хотела ничего рассказывать. Хотела раствориться в его объятиях.

— Тогда сделаешь это позже. — Он обрушился на меня с поцелуем, поднимая над землей. Мы стояли посреди сада, ворота дома были открыты, и любой прохожий мог видеть эту картину, но мне было все равно.

— Одно я хочу сказать, — наконец отцепившись от его губ, тяжело дыша пробормотала я, пока мужчина ногой открывал входную дверь.

— Молчи, женщина. — Он больно укусил меня за нижнюю губу, и я нахмурилась, чувствуя, что эта боль вызвала во мне лишь новую волну желания. — Сейчас я хочу, чтобы ты повторяла лишь мое имя.

— Не сомневайся, — я ахнула, когда, поднимаясь по лестнице, я ощутила его желание. — Ого…

— Т-с-с, — улыбаясь, сквозь поцелуй, он принес меня в свою спальню, закрыв за собой дверь. — Слишком долго…

— Неужели я… ах! — Его пальцы бродили по моим бедрам, поднимаясь все выше. — Луи…

— Почему ты, — короткие поцелуи прерывали его раздраженную речь, — так, — снова поцелуй, — много болтаешь?!

Подобравшись к лону, он схватил резину от трусов и рывком стянул их с моих ног. Я ахнула, радуясь, что сегодня надела платье. Его горячие поцелуи покрывали мое тело, словно лихорадка, пока пальцы мужчины вспоминали то, как касались меня полтора год назад. Соски затвердели, после родов моя грудь стала заметно больше.

— Ты стала еще красивее, — целуя живот, причитал мужчина.

— Луи, — уже изнемогая от желания, я подняла его голову к себе и поцеловала. — Луи, пожалуйста.

— Скажи это, — его тяжелое дыхание было сбивчивым. Глаза голодно смотрели на меня, пока руки ласкали мое тело, останавливаясь на груди. Выпуклость его брюк терлась о внутреннюю сторону бедра, распаляя меня еще больше. — Он укусил меня за сосок, и я крикнула. — Скажи.

— Я хочу тебя, — Его руки остановились. Он резко вскочил с кровати и торопливо снял брюки и боксеры, оставаясь нагим передо мной. — Ого!

Мое восклицание вызвало смех у мужчины, и я усмехнулась в ответ. Я так скучала по его улыбке, что даже замерла на мгновение, вызывая волну сомнения у мужчины. Он медленно расстегивал пуговицы на платье, внимательно наблюдая за моим выражением лица.

— Что-то не так?

— Я так скучала, — на глаза стали наворачиваться предательские слезы. — Я так скучала по твоей улыбке.

Растерянный взгляд коснулся моего лица, руки остановились. Он положил голову на мою грудь, нежно целуя каждый сантиметр. В какой-то момент даже показалось, что волшебство после моих слов вот-вот рассеется.

— Ты слишком устал? — Поддела я мужчину, слегка вильнув бедрами, коснувшись его члена. — Если да, то мы…

Я договорить не успела, потому что Луиджи резко вскинул голову и поцеловал меня, затыкая. Его ладони снова стали исследовать мое тело, пока я ласкала его член рукой. Тяжелое дыхание и тихий стон вырвался из уст Луи. Одним рывком он вошел в меня, срывая платье и бросая его на пол. Пуговицы разлетелись в разные стороны, и я громко крикнула, чувствуя, что долгое воздержание сыграли со мной злую шутку. Но резкая боль превратилась в наслаждение, когда мужчина задвигался внутри меня. Глаза закрылись, его аромат табака и кофе заполнили комнату. Я вдыхала его и чувствовала, что сплю. Это определенно был сон. Счастливый сладкий сон.

Его движения были плавными, временами он наращивал темп, и наши стоны растворялись в комнате в унисон. Я цеплялась за спину мужчины, боясь, что он сбежит. Казалось, что сейчас все рассеется, исчезнет. Слезы счастья текли из моих глаз, и Луи собирал их поцелуями с моего лица.

Мужчина ускорился, толчки становились резкими и рваными, от чего мое тело содрогалось от оргазма. Я выкрикнула его имя, чувствуя, как горячая волна прошлась по моему телу, словно электрический разряд. Из горла мужчины вырвался громкий стон, и он упал на мое тело без сил. Его ресницы щекотали мою грудь, но ощущение что любимый человек так близко с тобой, что я не обращала внимание на на щетину, царапавшую кожу, ни на тяжесть от его веса.

— Будь я проклят. — Его слова заставили меня напрячься. — Будь я проклят, — он поднял голову, встречаясь со мной взглядом. — Будь я проклят, но я так сильно тебя люблю.

Он трижды проклял себя перед тем, как признаться в любви. Он был готов гореть в аду за свою любовь ко мне. Я смотрела на его раскрасневшееся лицо, на его четко очерченные скулы и приоткрытые губы, и понимала, что больше не было смысла что-либо скрывать. Я любила этого мужчину, и, если он захочет проклясть и меня, я буду к этому готова.

— У меня никого, кроме тебя, не было, — вместо признания в любви выпалила я. Мужчина напрягся, поднялся на руках, встречаясь со мной взглядом, нахмурившись.

— Повтори-ка, — его большие глаза превращались в маленькие щелочки, губы сомкнулись, вытягиваяст в тонкую линию.

Тревога! Поднимается буря!

— Ты — мой единственный мужчина.

— Ага, — кивнул он, медленно поднялся с кровати, молча натянул одежду и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью, заставляя меня вздрогнуть и съежиться. В этот раз я его не останавливала.