Глава 3. Достучаться до…
«Ну же! Где ты? Открой глаза. Открой глаза». Она нигде не могла его найти. Сознание Коно было вырезано из ткани бытия. «Даже мёртвые оставляют след! А ты не мёртв, я знаю это! Ну же! Открой глаза!» Последний образ Конохамару был запечатлён довольно давно. Всё на том же холме. их последней битвы. Окровавленное лицо расплылось в зловещей ухмылке. Она смотрела на само мгновение его глазами, переживая чувства, что владели им в тот миг. Обида, отчаяние… что-то ещё… что-то теплое, что не давало ему в тот момент ринуться в пучину безумия… «Он изо всех сил старался дать мне уйти. Где же ты сейчас? Открой глаза!» Её беззвучный призыв как громовым раскатом разлетался в том пространстве, где нет ни времени, ни расстояний. Там, где она с лёгкостью могла видеть практически каждый уголок Планеты, не было только одного. Не было Образа того, в ком она нуждалась больше всего сейчас. Опять. В сотый раз просматривая последнее мгновение, запечатлевшее ту схватку с толпой «инквизиторов», направляемых Кровососом, она успела заметить несколько серых теней, серебряными молниями вылетающих из-за спины Конохамару. «Волколак? Несколько. Целая стая! Тогда он точно жив! Открой глаза!»
***
— Да что б тебя! — Я в раздражении отмахнулся от лезшего в лицо пушистого колоска. Чем-то напоминавшего Венерианскую пшеницу. Но гораздо выше, и больше похожий на кисточку, чем на растение. Я с головой скрывался в светло-зеленом поле, в отличие от моего спутника. Пожилой Кентавр величественно смотрелся сквозь колосья и, отстраненно вглядываясь вдаль, уверенным шагом вел меня за собой по протоптанной им тропинке.
— Фол, это поле закончится? Конец видно? — Фол остановился настолько резко и неожиданно, что я еле успел среагировать, чтобы не уткнуться головой в его хвост.
— Мы дальше не пойдём. Будем ждать здесь. — Лицо Фола выражало крайнюю степень озабоченности. Казалось, что его и так всклоченная борода обрела собственную жизнь и сейчас пыталась сползти с его лица, шевелясь и извиваясь. «У меня галлюцинации. Вот что бывает, когда меня начинают сильно бить по голове»
— Знаешь, Фол, ты меня в следующий по голове бей чем-нибудь помягче. Мне уже видеться всякое начинает. — Фол криво усмехнулся и, повернувшись ко мне, кивнул.
— Следующего раза не будет. Если бы кто сказал, что мне придётся столько гоняться за свихнувшимся кицуне, я бы рассмеялся тому в лицо.
— Не так уж и свихнулся я. Сейчас-то всё хорошо. Правда, последнее, что я помню, это как меня ударили чем-то по голове на холме у Игдрасиля, а вот дальше темнота.
— Волки всех перебили там, а тебя вынесли. Они уже не рассчитывали, что ты выживешь, — монотонно повторял он одни и те же расставленные в определённом порядке слова. — Но ночью ты пропал. Искать тебя не стали.
— Фол, в который раз ты мне рассказываешь эту историю? — До меня вдруг стало доходить кое-что.
— Да уж десяток-то точно. Ты как придёшь в себя, так мне заново и приходится одно и то же талдычить. Может, в этот раз ты что-нибудь помнишь?
— Нет. Не помню. По голове ты меня зачем ударил? Тебе мало, что я и так…
— Убить меня хотел ты. Вот мне и пришлось успокоить немного. Мне продолжать рассказывать? Или, может, в этот раз пропустим?
— Продолжай. Что-то мне подсказывает, что этот раз — последний.
— Ну так вот… Меня королева Люминнель отправила искать тебя. Сказала, что ты жив и чтобы я тебя к ней привел. Я ей многим обязан, но только найти-то тебя я нашёл, а вот где сейчас королева, я не знаю. Пришлось сюда идти. Тут пока безопасно.
— И сколько ты меня искал? — У меня в голове уже начиналась выстраиваться картина всего, что произошло. Куда и для чего меня тянула звериная сущность, для меня оставалось неизвестным.
— Нашел я тебя быстро, правда, пришлось погоняться за тобой. О тебе вся округа узнавала мгновенно, стоило только появиться слуху, что Рыжую Смерть видели в округе. — Фол перестал вытаптывать желто-зелёные колосья, удовлетворившись площадкой, на которой нам предстояло провести ночь, и продолжил: — Да только с тобой не пойми что происходило. Мы уже раз десять с тобой «знакомились» вот так, но стоит тебе обернуться Лисом, как у тебя всю память отшибает. Вот в последний раз я тебя и приложил дубиной по голове, надоело, право слово, бешеный ты какой-то становишься, кидаться начинаешь, потом куда-то убегаешь. — Кентавр замолк, с опаской глядя на меня.
— Рыжая Смерть? Это кто, я, что ли? — В голове не возникало никаких ассоциаций. Ни единого осколка каких-либо воспоминаний. «Рыжая Смерть. Звучит угрожающе».
— Ну а кто же ещё, ты и есть. — Фол саркастически хмыкнул, отчего его шевелюра заколыхалась и его чёрные с проседью волосы пошли волнами, напоминая перекаты водопад. «Галлюцинации опять. Ох, головушка, моя головушка».
— А позволь полюбопытствовать, за какие такие заслуги мне дали такое имя? Уж больно грозно звучит.
— Да никаких особых заслуг нет. Кто-то пустил слух, что скотина дохнуть начинает, когда в лесу видят огромную рыжую лису с огненными глазами. А ты, приятель, и правда с такими глазами по лесу шарахался, что в первый раз я даже немного испугался. Ну а потом поползли слухи, всё дальше и дальше. — Кентавр опустил своё массивное тело на землю и с блаженством растянулся на вытоптанном соломенном покрывале.
— Мне надо перекинуться в Лиса, иначе я так ничего и не вспомню никогда. — Фол аж крякнул, вскочив.
— Как? Опять? Да ну сколько можно-то? Одно и то же каждый раз, я только решил отдохнуть на земле своей родной! — Причитания Фола я пропустил мимо ушей, прекрасно понимая его негодование, и мне было его жаль… немного, но не мог же я так избегать вечно неизбежное.
— Надо, Фол, надо. Мне, знаешь ли, моя память дорога как память. Да и куда я тут денусь? Тут всё как на ладони.
