Шёпот гадюки

Sofi Arwen (2025)

Это история о неожиданных чувствах и непростых отношениях между молодой преподавательницей Яной и её студентом Романом. Он—решительный и страстный юноша, который с первого взгляда влюбляется в загадочную и целеустремлённую девушку. Однако Яна, несмотря на свою доброту и открытость, успела заработать не самую лучшую репутацию среди студентов. Девушка воспринимает Рому скорее, как ученика, чем равного себе, заставляя его противостоять не только своим внутренним сомнениям, но и общественным предрассудкам. Их взаимоотношения раскрывается медленно, как молчаливая борьба друг с другом. На протяжении книги герои сталкиваются с различными трудностями: от недоразумений и непонимания со стороны окружающих, до собственных принципов, мешающим им найти правильный путь. Но именно эти препятствия помогают им глубже понять себя и свои чувства, заставляя пересмотреть привычные стандарты отношений. Для создания обложки книги была использована нейросеть seaart.ai

ГЛАВА 4

Рома недовольно выглянул из коридора, ища взглядом Русакову. Девушка уже пропустила две пары, не появляясь ни на секунду в стенах вуза. Впервые Головин искал её сам, а не привычно наоборот. Парень перехватил выбегающего из аудитории Толика Морозова и с грозным видом толкнул того к стене.

— Русакова где?

— А я ей кто, секретарь? — огрызнулся Морозов, пытаясь поставить одногруппника на место. — Ты чего сегодня сам не свой?

— Если увидишь её — передай, что я её искал!

Морозов удивлённо проводил взглядом спешащего куда-то Головина. Парень и впрямь был с самого утра какой-то дёрганый. Ведь он, как и подавляющее большинство студентов, успел посмотреть видео, загруженное на кону на сайт вуза. Не то, чтобы Роме было дело до проблем Гадючко, он, скорее, переживал, как бы аспирантка не выставила снова его виноватым. А то, чьих рук это дело, Головин знал наверняка.

Русакова появилась только на последней паре. Девушка скучающе поправила свой пудровый комбинезон и улеглась на задних рядах. Учиться сегодня она не была настроена. Рома же наоборот, разъярённо влетел в аудиторию, смиряя взглядом лектора по менеджменту. Пробормотал какое-то лихое извинение, а приметив издалека Вику, тут же ринулся в её сторону. Грубо схватил девушку за руку и под десятки непонимающих взглядов выволок одногруппницу из аудитории.

— Ты чего, Ром? Что-то случилось? Толик сказал, что ты весь день только меня и высматривал, признавайся, соскучился? — девушка протянула ладонь со свежим маникюром к лицу Ромы, но тут грубо её оттолкнул. — Тебе не понравился френч?

— Дурой не прикидывайся, зачем видео загрузила? — Головин ненавистно прожигал взглядом невинно хлопающую глазами девушку. — Только не нужно сейчас делать вид, что это сделала не ты.

— А чтобы этой гадюке неповадно было! — завизжала пискляво Вика в пустующем коридоре.

Головин мрачно смотрел на бестолковую девушку. В ней раздражало его всё, но больше всего на свете Рома не любил такой наивной глупости. Сделай это кто-то из парней, он бы не думая отвесил затрещину. А как вразумить Русакову? Силой здесь проблемы не решишь.

— Головой своей соображаешь, какие проблемы навлекла на весь поток? Тебе может и плевать, а я учиться хочу, — он схватился за плечи девушки, пытаясь её растормошить. — Давай, я верю в твои интеллектуальные способности!

На самом деле Рома ни в какие способности не верил. И даже не было у парня плана «Б» на случай, если Русакова упрётся рогом.

— Так я же не для себя, я для тебя старалась! Вот увидит Орлов и поймёт, какая на самом деле наша Яночка!

— Удаляй видео и не трепли никому нервы, — грубо выплёвывает слова Головин, обступая девушку. — Час времени тебе, и чтобы я больше не слышал от тебя этой чуши.

Русакова краснеет, ни то от стыда, ни то от непонимания, чем снова недоволен парень. Девушка и впрямь старалась отомстить за то, что эта подлая Гадючко унизила парня. Цепляло её это до глубины души.

— Ром, — Вика ухватилась тоненькой кистью за спрятанную в кармане руку парня. — Ну что мне ещё сделать, чтобы ты на меня посмотрел? Я и комбинезон новый купила, потому что в нём удобно на мотоцикле сидеть!

Головин язвительно усмехнулся, смотря на краснеющую девчонку.

— Так сиди, кто тебе запрещает?

— Ты же покатать меня обещал, может сегодня прогуляемся? Как раз у меня времени много… Пропустим экономику, Ром?

Головин напряжённо вздыхает, смотря на эти затуманенные глаза назойливой Русаковой. Брезгливо отодвигается от блондинки, кривя свои налитые губы.

— Отвали по-хорошему, Вик, — парень отходит в сторону, показывая своё пренебрежение, а после указывает на открытый сайт вуза в экране своего телефона. — И время идёт, тик-так, тик — так.

Русакова и была бы готова стерпеть то, как постоянно её не замечает Головин, вот только задетое чувство собственного достоинства так просто не излечить. Вика гневно взвизгнула, удаляя видео, которое она загружала вчера пол вечера. Просто так Русакова сдаваться не собиралась, а потому в её голове уже назревал новый план. Она выбежала из университета, стирая с губ алую помаду. И никто её не замечал…

Рома недовольно посмотрел на часы, понимая, что возвращаться на лекцию по менеджменту смысла никакого нет. Да и Русакова эта успела вывести его из себя. Головин так бы и остался в неведении об этом видео, если бы не Журавлёв. Андрей вдохновлённо созерцал пол вчера этот ролик, любуясь на Яну Викторовну, а после поделился этим и с Ромой. Вот только Головин не разделил эмоций друга, ему почему-то стало до жути не приятно от подлости людей. Он потратил всю ночь на поиски того, кто загрузил ролик на сайт вуза. А зачем, сам того не понимал.

Проходя по коридору мимо аудитории по философии, Рома задержался, так и простояв до конца пары под дверью. Когда студенты скопом принялись выскакивать один за другим, Головин воспользовался моментом и юркнул внутрь. За столом сидела изрядно уставшая Яна, с каким-то не естественно бледным цветом лица. Он-то вдруг подумал, что аспирантка так расстроена из-за сложившейся ситуации, которые подготовили для неё студенты. Почувствовал какой-то укол презрения и осторожно приблизился к девушке.

Яна не сразу поняла, что кто-то ещё есть в аудитории. Испуганно уставилась на Головина, щурясь от сухости в глазах. Они были такими красными, каких ещё ни разу не видел Рома. Студент нахмурился, забыв о том, зачем вообще сюда пришёл.

— Чего вам, Головин? — устало произнесла Яна, медленно собирая свои вещи.

— Я…

А что я — то? Рома стоял, как истукан, наблюдая за растерянными движениями девушки. Она точно была чем-то расстроена, но изо всех сил старалась не подавать вида.

— Мой рабочий день окончен, Головин, по всем вопросам, касаемым философии, приходите завтра или подойдите на кафедру.

— А если не касаемым философии?

Яна злобно взглянула из-подо лба на студента, уже боясь услышать очередные насмешки. За сегодняшний день она запомнила десятки подлых шуток и высказываний. А кто-то самый умный распечатал нарезки из ролика и подложил ей на стол. Яна испытывала глубокую обиду на студентов, но не показывала, как сильно они задели её чувства.

— Что вы хотели?

— Если это из-за ролика, — осторожно начал парень, наблюдая за реакцией Яны. — То его уже удалили. Они поглумятся и забудут, не стоит на это акцентировать внимание.

С губ Яны сорвался удивлённый вздох, она замерла, смотря на стоящего рядом студента. Что это с ним такое? Неужели сочувствует?

— А я не забуду, Головин, есть у меня такая особенность в характере, — немного резко произнесла Яна и тут же поняла, что погорячилась. — У вас что-нибудь ещё?

Рома видел, как неловко девушка суетится, желая поскорее убраться отсюда. Осмотрел её тонкую осиную талию и понял, что он по сравнению с ней тот ещё верзила. И как-только девушке не страшно идти против толпы недовольных студентов?

— Исправите палочку? Мне хвосты по философии сейчас вообще не к месту.

— Я вам уже говорила, что исправите самостоятельно. Или думаете, я стану просто так ставить вам отметки, за красивые глаза?

Рома усмехнулся, делая несколько шагов вперёд, чтобы нарочно смутить Яну Викторовну.

— А вот за комплимент спасибо — приятно слышать, — нахально произнёс он, наблюдая, как аспирантка ещё больше начинает нервничать.

— Головин, не наглейте, — Яна закашлялась, чувствуя, как адски щиплет ее горло. — Подготовьтесь к следующей лекции, и если ваши ответы будут достойными, я поставлю вам автоматом зачёт. Устраивает вас такое?

Рома, словно пропустил мимо ушей всё сказанное, беспокойно шаря глазами по бледному силуэту девушки. Теперь, её рыжие волосы казались ещё ярче обычного. Такие длинные, манящие ванильным ароматом парфюма.

— Вы плохо себя чувствуете?

Яна победно вскинула сумку с ноутбуком и чихнула, растирая чешущийся нос. Сейчас и впрямь начался пик сезона простуды. Девушка поморщилась, боясь, что если будет медлить, то у неё не хватит сил доехать до дома. А там её ещё ждал пёс, требующий длительных прогулок на свежем воздухе.

— Яна?

Аспирантка испуганно распахнула глаза, встречаясь с обеспокоенным взглядом голубых глаз студента.

— Яна Викторовна, — злобно поправила она его. — Всё в порядке, если это всё, что вы хотели, то я уже пойду.

— Давайте провожу?

— Не нужно, Головин, у вас ещё должны быть лекции. Не заработайте себе неприятностей и с другими предметами тоже.

Яна Викторовна устало закрыла аудиторию и не оборачиваясь поспешила удалиться. А вот Рома ещё долго стоял на одном месте, коря себя за дурацкую настойчивость. Да он сейчас был похож на ту же Русакову, что вдруг решила назойливо к нему пристать. И зачем он только ляпнул это: «Давайте провожу?»

Парень без интереса высидел последнюю пару по экономике, копаясь в своей голове. Его сердобольность никогда не доводила до добра. А теперь, Рома вынужден придираться к собственным словам, которые в моменте сами по себе сорвались с его губ.

— Видели, какой разнос Орлов гадюке устроил? — с гоготом вскрикнул Морозов, выбегая из аудитории. — Говорят, там вся кафедра лежала, когда он отчитывал её за этот позор. Посмотрим, как она завтра будет перед нами распинаться, бледнея, умолять о прощении!

Руки Головина сами потянулись к плечам одногруппника. Он резво припёр того к стене, не обращая ни капли внимания на испуганные взгляды окружающих студентов.

— Не ищи себе проблем, — процедил хладнокровно Рома, обездвиживая барахтающегося парня.

— Ты что, с катушек съехал? — Морозов визжал, как поросёнок в загоне, размахивая своими тонкими, как веточки, руками. — Да я же просто пошутил, что с тобой такое?

Головин замахнулся и сжав кулак отвесил серьёзный удар Толику, куда-то в районе солнечного сплетения. Парень тут же согнулся, краснея за долю секунды. Морозов жадно глотал воздух, сдерживая болезненный стон.

— Эй, ты чего? — саркастично воскликнул Рома. — Да я же просто пошутил…

Головин брезгливо отряс руки, будто притронулся к чему-то грязному, и вразвалочку отправился на выход из университета. Он и не думал, нанося удар Морозову, как-то руки рефлекторно потянулись к одногруппнику. Недовольно отмахнулся от шушукающихся студентов, не желая даже разговаривать с кем-то из них. Завёл свой чёрный Кавасаки и тут же сорвался с места, испытывая какие-то смешанные чувства от этого дня.

А Яна Викторовна тем временем едва смогла выгулять собаку. Ноги совсем отказывались идти, а глаза не фокусировались, время от времени напрочь сбивая силуэты в единое пятно. Кое-как забралась в кровать, испытывая ужаснейшую головную боль. В тот же момент полоска на термометре поползла к опасной отметке тридцати девяти.

Болеть Яна не умела ещё с детства. Едва девушке стоило подхватить беззаботный насморк, как он тут же превращался в катастрофу на несколько дней. Вот и сейчас она понимала, что вероятно, это продолжится до конца недели. Не видя другого выбора — вызвала врача на дом, скручиваясь в какую-то гусеницу на кровати. Отправила слёзное сообщение заведующей кафедры, чтобы та сразу же искала варианты замены, по крайней мере, на завтрашний день.

К вечеру Яне стало совсем плохо. Температура только росла, а противовирусные никак не хотели помогать. Приехавший на вызов терапевт развёл руками, сообщая о разбушевавшемся в городе гриппе.

— Если совсем станет невмоготу, вызывайте неотложку — госпитализируют в ближайшее отделение, полежите с недельку в больнице.

Яна испуганно мотала головой, ей и собаку оставить не на кого, какая ещё больница? Но когда ночью лёгкие загорелись огнём, а от боли на глаза навернулись слёзы, она уже не думая набрала короткий номер.

В третьем часу ночи изнеможенная Яна Викторовна поступила в отделение пульмонологии с подозрением на запущенный бронхит. Её кашель можно было сравнить с кашлем заядлого курильщика на последнем издыхании. Каждый вздох давался с трудом. Девушка тут же сообщила Василенко, чтобы та присмотрела за псом. Родителей пугать Яна не хотела, да и не видела смысла в этом.

Сгорающая от перепадов температуры тела, Яна лежала на скрипучей больничной постели, пытаясь заснуть. Ей вдруг стало неловко перед студентами, ведь постоянные смены преподавателей плохо влияют на их успеваемость. Немного помучалась угрызением совести, но довольно быстро пришла в себя, вспоминая гадкие проделки ребят. Заснуть удалось ей только ранним утром, когда солнечные лучи уже пробрались сквозь стёкла окон. Ирония судьбы порой невыносима: сперва она мечтала о снижении нагрузки и вот, пожалуйста, впереди у Яны оказался целый мини-отпуск. Теперь девушка поняла, как важно чётко формулировать свои желания.

Этим же утром больше всего не повезло 602-С группе, ведь первой парой у них стояла философия. Студенты нехотя шли к аудитории, вспоминая все заученные на кону молитвы. Никто и понятия не имел, что лекции по философии сегодня не будет. Головин приехал раньше остальных, впрочем, как и всегда. Он сидел под запертой аудиторией, прокручивая в голове вчерашний диалог с преподавателем. И даже прохиндей Журавлёв просмеялся весь вечер, наблюдая за нервозностью друга. А нервничать Рома так и не перестал.

Ворочал головой из стороны в сторону, тешась надеждой, что Яна Викторовна не станет акцентировать сегодня на нём внимание. Но когда вокруг парня стали стягиваться мрачные одногруппники, он не на шутку разволновался. Тут же явилась и Русакова, расплываясь в сладкой улыбке, девушка уселась рядом с ним.

— Ты чего такой угрюмый с утра по раньше? — Вика тут же принялась трогать Рому, волнительно проверяя, не заболел ли парень. — Я слышала, что сейчас по городу гуляет серьёзный грипп!

Рядом с ними появился и Метин — самый беззаботный студент, наверное, во всём университете. Парень поправил изрядно помятую рубашку и протяжно зевнул.

— Что-то гадюки нашей нигде не видно. Не впала ли она в зимнюю спячку?

— Ага, — тут же подхватил Морозов. — Что-то Яночка опаздывает, неужто решила перестать играться в идеальную недотрогу?

Рома покосился на ребят, тяжело вздохнул, нервно поглядывая на бегущую стрелку часов. Пара началась уже как десять минут назад. Что-то явно было не так.

— А давайте в ректорате жалобу напишем? — хихикнула Русакова, поправляя идеально уложенные локоны волос. — Ей значит опаздывать можно, а нам нет?

Головин не заметил, как закатил глаза. Опять они взялись за старое, раздражая его ещё больше.

— Ромыч, сходи на кафедру и узнай, что это за дела, — Метин скривился, привлекая внимание старосты группы. — Чего нам тут сидеть, как дуракам? Ты пока узнай, а мы сходим покурим.

Парень — то уже и сам собирался поскорее пойти на кафедру, чтобы узнать, куда делся их преподаватель. Едва Рома поднялся со скамьи, из конца тёмного коридора послышался топот туфлей. Он замер в ожидании, наивно полагая, что это спешит к ним Яна Викторовна. Но по мере приближения, воображаемый силуэт миниатюрной девушки сменился на пожилого преподавателя по экономике — Турко.

— Так-с, — звякнула женщина своим огрубевшим голосом. — Философия для вас на сегодня отменяется, ступайте в аудиторию лингвистов.

Коридор озарился радостным гулом студентов: они облегчённо вздыхали, довольствуясь таким подарком судьбы. Один только Головин обеспокоенно нахмурился, подходя к пожилой женщине.

— А где Яна Викторовна?

— В больнице наша Яна Викторовна, когда вернётся — неизвестно, — досадно ответила женщина, окидывая взглядом студентов. — И поживее давайте, нечего разбредаться по коридорам!

Рома первым побрёл в сторону нужной аудитории, отчаянно пытаясь скрыть дурацкое волнение. Он никак не мог перестать думать о состоянии аспирантки, ведь ещё вчера ему показалось, что она плохо себя чувствовала. Парень задавался вопросом о том, как плохой ей было, раз девушка оказалась аж в больнице. Внутри него что-то болезненно щемило, заставляя сердце биться с неумолимой скоростью. Но Головин решил, что это вернулась его тахикардия.

— Вот дела, как Янка умеет делать сюрпризы! — кто-то из парней весело смеялся, не стесняясь в выражениях. — Надеюсь, что она будет до-о-о-олго лечиться!

— А потом вернётся и с новыми силами начнёт нас терроризировать, — рявкнула недовольно Вика. — Может воспользуемся моментом и снова попытаемся поговорить с Орловым? Ром, как тебе идея?

— Вам нужно — Вы и делайте, я что, нянька? — Головин грубо растолкал одногруппников, занимая уже привычное место на последнем ряду. — Не компостируйте мне мозг с утра пораньше.

А сам принялся думать о том, как долго будет отсутствовать аспирантка. Что с ней такое приключилось? А как же обещанный автомат по зачёту? Рома всецело готовился к сегодняшней лекции, рассчитывая исправить свои хвосты и закрыть этот вопрос раз и навсегда. А теперь было непонятно, кто будет вести лекции и как всё это повлияет на его успеваемость.

— Савельева с потока написала, что Яночка наша слегла с воспалением, — по аудитории раздался глухой женский шёпот. — Бедняжка потеряла голос и совсем не имеет возможности говорить.

— Так ей и не нужно говорить, — хмыкнула в ответ Русакова. — Змеи только шипеть и умеют.

Головин неохотно поднял голову, отрывая взгляд от конспекта. Сперва хотел выругаться с пристрастием, чтобы аудитория перестала создавать лишние шумы. А потом задумался над услышанным. Неужели всё так серьёзно? Ещё же вчера он разговаривал с Яной, пусть та и выглядела неважно, но, чтобы совсем слечь… Вырисовывал какие-то кружки да чёрточки, вместо записывания материалов лекции. К концу недели Рома должен встретиться с риелтором, которому поручит поиск самых выгодных вариантов покупки жилья. Самостоятельный поиск оказался слишком утомительным.

— Эй, Головин! — окликнул Рыжиков одногруппника, незаметно перебираясь к тому поближе. — Мы тут на выходных собираемся с ребятами на дачу, присоединяйся.

— Я пас, дел и так по горло, — безэмоционально пробормотал Рома, перелистывая страницы тетради.

— Да ладно, мы и так тебе многим обязаны. Расслабимся, баню растопим, что ещё нужно для счастья?

С несколько минут Рома смотрел на лицо лохматого парня. Хотел было съязвить, но быстро одёрнул себя, не желая давать повода для продолжения этой болтовни.

— Будет видно, ничего не могу обещать.

Он всегда говорил это, чтобы смягчить «удары». Это своего рода культурный отказ, которым Рома любил часто пользоваться. Ты как бы не согласился, но и не отказался напрямую. Хотя, обычно, Головин просто посылал: коротко, грубо и без шансов.

— Ой, тогда и я с вами, — Русакова хихикнула, подслушивая разговор парней. — Мне мама во Франции такой купальник купила…Его ещё никто на мне не видел!

Рома упрямо подпёр голову рукой, натянув свой огромный капюшон. Уткнулся в экран телефона, нарочно открывая профиль Яны Викторовны в социальной сети. Тот, как и прежде, был закрыт от посторонних глаз. Головин медлил, смотря на манящую кнопку «Отправить запрос на подписку». Обновлял раз за разом страницу, будто рассчитывал, что что-то изменится за это время. А потом, не выдержав собственной глупости, отправил запрос и бросил телефон в карман.

Конец ознакомительного фрагмента.