Фаетон. Книга 4. Двуликий мир

V. Speys, 2021

Космонавт, выполняющий научно-исследовательский полет в район скопления крупных астероидов, попадает в непредвиденную ситуацию, которая непонятна и странна по определению и представлена двойственным воздействием окружающей космической среды на пространственной временной континуум, грозящий трагическими последствиями. Что произошло и сколько страхов по утраченному миру довелось пережить астронавту найдёте в этой истории отчаяния и борьбы человека перед ужасами непреодолимого…

Глава первая

Беглый обзор результатов не дал. Причин внезапного прекращения связи с Землей обнаружить не удавалось. Корабль, ведомый автопилотом, двигался по расчетному курсу в направлении самого крупного из скопления астероидов, к Патроклу.

«А, может, вышел из строя блок связи". — Подумал космонавт, щелкая тумблером запасной радиостанции. Шум и треск эфира в наушниках и больше ничего. Леонид включил аварийную систему связи с Землей — безуспешно. Связь исчезла по непонятным причинам. Беспокойство холодным прикосновением задело кончики пальцев на ногах, поползло под надежную защиту скафандра. Холодный пот каплями выступил на лбу. Космонавт вдохнул полные легкие воздушно-кислородной смеси и с шумом выдохнул. Полегчало немного. Мысли завертелись вокруг случившегося. Проверив еще и еще раз работу автопилота, он щелкнул замками привязных ремней и всплыл над креслом. Его подсознательно влекло к иллюминатору. Поддавшись всецело этому чувству, Леонид подплыл к стеклу"окна". За"окном"царило желтое свечение, сплошь усыпанное черными точками. Космонавт удивленно замигал глазами. Глубокая морщина на у бровей разгладилась на миг, затем вновь обозначила раздел черных густых бровей. Глаза сосредоточились на видении. «Страшновато, что–то. Неужели это галлюцинации?". Он поднял руки к стеклу скафандра, намереваясь протереть глаза. Сухой удар перчаток о прозрачное стекло скафандра вернул Леонида к действительности. Свечение пространства за иллюминатором не исчезало, а черные точки оставались незыблемо на своих местах.

«Все наоборот, звезды — тьма, тьма — желтый свет. Что же это?"

Он тысячи раз задавал себе один и тот же вопрос. Свечение пространства за иллюминатором не исчезало, а черные точки оставались незыблемо на своих местах!

«Все наоборот! Все наоборот!!! Что же это такое?"

Тем временем системы корабля безупречно выполняли свои функции. Приборы в норме отклонений по курсу нет. На смену страху вселялась банальная злость. И надо же такому случиться в то самое время, когда обнаружились следы деятельности разумных существ.

И теперь надо возвращаться, прервать экспедицию и домой.

«Что поделать, явление мне непонятно, будь то отклонение психического порядка, что исключается, или космического происхождения, Земля наверняка прикажет возвращаться — и точка!!!"

Леонид подплыл к креслу. Рывком ловко бросил тело в удобное сидение перед пультом управления кораблем. Резким движением щелкнул замками привязных ремней, прихватывая себя к креслу. С минуту сидел, взвешивая все за и против случившегося. Затем нехотя правая рука потянулась к ручке ручного управления кораблем, левой быстрым и точным движением отключил автопилот. Корабль слегка качнуло — верный признак работы ручного управления. Леонид стал поочередно включать системы тормозных двигателей, умело, маневрируя реактивной тягой, изменяя направление полета…

Корабль двигался по направлению к Земле. Связь по-прежнему не работала. За иллюминатором все также желтым свечением горело пространство.

Сориентировав корабль в пространстве, космонавт задал автопилоту расчетный курс и включил его системы. Теперь космический аппарат точно приземлится на космодроме, откуда взял старт. Спустя пять часов полета Кразимов искал лоцманской навигационной системой околоземную станцию-пристань, где корабли заправлялись топливом и уходили в дальние рейсы к звездам. Но, экран локатора был пуст. Леонид раздраженно выключил видео обзор. Экран угас.

«Видимо вся радиоволновая аппаратура не действует. Тогда как же

корабль выдерживает курс?!"

Снова непонятное противоречие явления. Леонид, вконец измотанный душевным смятением, закрыл глаза. Размеренное жужжание приборов успокаивало, придавало уверенности. Душевное равновесие мало-помалу возвращалось к нему. Леонид решил ждать встречи с Землей. В минуты нетерпения. В минуты ожидания скорейшей развязки особенно медленно и тягостно тянется время. Секунды превращаются в часы, минуты в вечность. Чтобы как-то отвлечь свое нетерпение, Леонид стал вспоминать весь комплекс работ, проведенных им по изучению малых планет. Этап за этапом он восстанавливал в памяти цепочку слагаемых в единую целостность, из которой проступали очертания исчезнувшей планеты. И вот последний штрих — цивилизация была или нет? Этот вопрос повис в воздухе безответно. Экспедиция не состоялась. Мысли упорно возвращались к действительности, сознание фиксировало время с момента возникновения явления — шесть часов.

«Как медленно течет время. До посадки еще столько же?".

Ему вспомнился Собинов.

«Леня, я категорически настаиваю на своем участии в полете". — говорил он перед стартом. Его серые глаза с упорством смотрели на непреклонного командира. Леонид был тверд: — "Ты ведь знаешь, что это опасно. Ну и пусть погибну я, ты же сможешь завершить начатое. Пойми ты, упрямец!".

Кразимов с трудом отговорил помощника остаться и, как видно, поступил справедливо.

Вздох облечения вырвался из уст космонавта. Он поймал себя на мысли, что воспоминания приобрели форму исповеди перед своей совестью. Дурной признак. Нет, Кразимов не был суеверным, но где-то в глубине души забилось предательское чувство обреченности. Пытаясь избавится от него, он стал припоминать забавные случаи из своей жизни, истории близких и знакомых людей…

Время"ускорило"свой бег. Уставшее сознание воспринимало снотворным

бальзамом воспоминания и космонавт незаметно для себя уснул. Ему снились голубые небесные просторы…"Вот высоко в небе парит он на легком дельтаплане. Рядом аист, далеко внизу Земля. Птица, широко расправила крылья, чуть покачиваясь, уплывает в даль. Леонид изменил угол полета и ринулся вдогонку. Аист приближался. Уже отчетливо видны расправленные крылья, в них теряется ветер и от этого"злясь", свистит в перьях все сильнее и сильнее… Дельтаплан мчится на белый живой комочек огромным цветным полотнищем. Сердце дрогнуло. Леонид с усилием отвернул, чуть задев крыло птицы. Аист испуганно покосился на пилота. «Не бойся, глупое существо, я не трону тебя", — с нежностью сказал птице пилот. Внезапный порыв набегающего потока швырнул аиста на дельтаплан. В одно мгновение перепуганная она, ломая крылья, забилась о ткань. Леонид в ужасе увидел, как стремительно приближалась Земля…"Он, вздрогнув, проснулся. Непривычная тишина царила вокруг. В ушах звенело от бурно циркулирующей крови. Холодное мигание цветной гаммы контрольных лампочек на приборах немного успокоило его. Реальность ввинчивалась в сознание этой звенящей тишиной и наконец он понял, что приземлился, и автоматически выключены все навигационные системы корабля. В волнении сорвал с себя шлемофон, сбросил цепкую вязь привязных ремней. Теперь его удерживала лишь сила тяжести. Он медленно, устало поднялся и как мог, скорее, двинулся к иллюминатору. Яркий свет солнца брызнул в глаза, на мгновение ослепил. Леонид зажмурился, взгляд, привыкая к слепящим лучам, различил зелень незнакомой растительности, сплошной стеной девственного леса, подступавшей к кораблю. Края этой стены еще дымились. От обгорелых стволов ветер уносил дым и пар над вершинами гигантских папоротников и хвощей. Тоже и с противоположного"окна". Крайне возбужденный он бросился к выходу. С нетерпением ожидал, как медленно за ним закрывался люк автоматической переходной гермокамеры.

Наконец, когда сквозь створки выходного люка брызнули яркие лучи солнца, он спохватился…

"Шлемофон?". Но воздух гермокамеры мгновенно смешался с атмосферой насыщенной густыми ароматами, испускаемыми изобилием ярких огромных и разнообразных цветков причудливой формы виднеющимися то тут, то там, укрывая собой панораму первобытного леса. Леонид уже дышал этим ароматным настоем чужой атмосферы, замечая лишь, что духота сдавила грудь, что дышалось с трудом и что сознание не оставит его, и он решительно ступил на выдвижной трап. Неуклюже спустился вниз. У подножья корабля осмотрелся, жадно хватая открытым ртом терпкие дурманящие запахи. В висках стучало. Отдышавшись, двинулся к ближайшим растениям, уцелевшим от реактивной струи посадочных двигателей. Гигантский хвощ подымался высоко, как десятиэтажный дом. Впечатление было такое, словно Леонид уменьшился в масштабе, сто к одному и теперь вся трава превратилась в гигантские джунгли. Незнакомая растительность и атмосфера создавали впечатлении чужой планеты. Но это чувство прошло с детальным осмотром первобытного леса. Так и есть, растения соответствуют эпохе Мезозойской эры на Земле.

«Неужели я в эпохе, что была на Земле сорок миллионов лет тому назад?!!!"

Страшные мысли стали роится в измученном догадками сознании космонавта, мешая, сосредоточится, мешая осознать и оценить произошедшее.

«Какой-то абсурд! Откуда этот лес?! Откуда все это?!" — путались мысли. Леонид лихорадочно стал восстанавливать в памяти этап за этапом полет — посадку. Полет проходил нормально, сбоев и отказов систем корабля не наблюдалось, все казалось в норме, да и он в полном порядке. Взгляд скользнул по щитку индивидуального врачебного контроля на левом рукаве скафандра. Давление несколько выше нормы, пульс сто двадцать ударов в минуту, температура тела нормальная. Организм перегружен, но изменений в нем не отмечено. Он снова вернулся мысленно к анализу полета. Как обнаружилось необъяснимое явление?!

«Ах да, во время связи с Землей! А до этого? Да, кажется, это было во время сна. Так и есть, он спал согласно расписанию, был час отдыха". — Леонид посмотрел вверх. Сквозь кроны зелени проступало небо в рваных свинцовых тучах, слышались отдаленные раскаты грома. Приближалась гроза. Порывы ветра уже врывались в верхушки тяжелых первобытных папоротников и гнули на толстые стволы, как на колонны Египетского храма, высокие ростки хвоща. Где-то невдалеке раздался треск падающего дерева.

«Вот, кажется, так формируется каменный уголь". — подумалось Леониду. «А может это какой-то летаргический сон?" — он дотронулся перчаткой до щеки и больно ущипнул себя. Вконец раздавленный происходящим угрюмо побрел к кораблю. Странное оцепенение охватило все его существо. Он был как робот: без мыслей, без чувств, без желаний. Он шел к трапу не понимая, зачем это делает. Тем временем, среди опорных стоек корабля, его уже поджидало притаившийся огромное пресмыкающееся укрытое, как броней, толстыми листами чешуи. Внезапное столкновение космонавта с этим чудищем повергло его в оцепенение. Страх сковал движения, и чувство приближающейся смерти парализовало, лишило возможности оценить обстановку. Тем временем, ряд желтых зловонных клыков со свисающей толстыми нитями ядовитой слюной, многотонным кузнечным молотом лязгнули в сантиметре от головы бедного Леонида. Он инстинктивно втянул голову в плечи и машинально сделал шаг в сторону. Но, скованный громоздким скафандром и неполноценной для дыхания атмосферой, рухнул на землю, закрывая руками голову. Он слышал, как под мощью костистых лап дрожала земля, как, обдав удушьем, склонилось над ним животное и зажмурил глаза в ожидании неизбежного. Вихрем пронеслись первые секунды, но избавления от реалий кошмара не наступало. Он все еще слышал страшный рев ящера, он чувствовал, как в бессильной злобе животное швыряло когтями комья земли вперемешку с вырванными корнями растений, но был неуязвим. От удивления сел на земле, чтобы тут же закрыть руками голову, защищаясь от распростертой над ним страшной пасти, захватившей в мгновение верхнюю часть тела. Отчетливо слышался лязг смыкаемых в бешеной злобе клыков. Холодом обдало тело, но ощущения боли не было. Скрежет клыков слышался в районе грудной клетки, но даже щекочущего намека на прикосновение не было. Леонид осмелел и осторожно открыл глаза. Животное в ярости набрасывалось на него, погружая в скафандр и в тело острые крючья зубов. Космонавт, вдруг понял, что неуязвим, что доисторический мир его не воспринимает как материальное целое. Ему стало нехорошо, он поднялся на ноги под бешеный скрежет и лязг зубов зловонной пасти и долго и тяжело блевал, пока не ощутил некоторое облегчение. Затем медленно, стараясь не смотреть на собравшуюся стаю разно племенных доисторических монстров, что уже начали"выяснять отношения"между собой, поплелся к кораблю прямо сквозь призрачные видения. И только возле трапа он вдруг обнаружил, что ноги, обутые в башмаки скафандра, утопали по щиколотки, в песке, не ощущая его сопротивления, словно он шел по твердой асфальтированной поверхности космодрома. У самой нижней ступеньки лежал обгорелый обломок ствола. Потрогав его рукой, ощущения предмета нет. Рука скользила внутри ствола как в воздухе.

«Я в призрачном мире, — подумал с любопытством. — Может быть, я давно уже дома?"…

Окрыленный надеждой на не возможное, он поднялся в командный отсек корабля, предварительно продезинфицировавшись в переходном боксе и оставив там скафандр, и комбинезон. Сидя в кресле в легком хлопчатобумажном комбинезоне, стал анализировать ситуацию.

«В моем положении утопающий хватается за соломинку, так и я".

Было понятно, что версия: «…Может быть я уже дома?!"… — лишена смысла. Тут что–то не так, тут следует основательно разобраться в происходящем. Взбодренный предстоящими поисками причин явления Леонид решил прежде выспаться, как следует. Но страшный рев зверья за корпусом корабля мешал сосредоточиться. Он мгновение колебался, затем включил лазерную защиту, имитирующую блики горящего леса в бушующем пожарище. Вслед за этим послышался треск ломающихся ветвей и стволов первобытного леса. Звери неуязвимы для луча, но испуганные яркими вспышками лазерной пушки бросились прочь от загадочного и диковинного существа, застывшего посреди поляны и так злобно сверкающего своим единственным и страшным"глазом".

Когда вновь воцарилась звенящая тишина, Леонид забылся беспокойным сном…