Охота на волка

Vicky Muss (2023)

Волков наконец встретил ту самую, единственную. Но неожиданный сюрприз, который преподнесла предприимчивому мужчине давняя подруга, поставит перед ним выбор. Справится ли Джексон с последствиями своего решения, если будущее предопределено?..

Глава 6

— Это обязательно? — недовольно спросила Самойлова, сидя в моём кабинете.

— Да, Наталья Игоревна, это ведь собеседование, — серьёзно ответил я, пробежав глазами по её портфолио. А разгуляться было где, учитывая, что внушительный список мне был известен, благодаря широкому кругу знакомств. Так или иначе, я присутствовал на мероприятиях, которые раскручивала Наташа.

Самойлова недовольно поджала губы и, чтобы отвлечься, по всей видимости, стала осматриваться.

Пока она изучала антикварный шкаф, я бросал на неё задумчивые взгляды, делая вид, что всерьёз зачитался её подноготной.

Она с неподдельным интересом осматривала обстановку моего кабинета. Каждое движение, будь то поворот головы или прикосновение её тонких пальчиков к коротким волосам, гипнотизировали. В голове пульсировало осознание, что мне хочется запустить пальцы в медные волосы и сжать их у корней, а потом… Выдохнув, я с огромным усилием воли подавил в себе влечение.

— Заинтересовала горка? — я сжал челюсть и мысленно материл себя.

«Что ты несёшь?»

— Что?

— Горка, — кивнул в сторону шкафа для документов.

— Да, своеобразный предмет мебели, — неуверенно промямлила она, изучая причудливые формы антиквариата, который мне достался от матери.

— Итак, — кашлянув, продолжил"издевательство"над подругой. Ведь было забавно строить из себя сурового начальника именно с ней. Собеседование, которое я сдуру решил проводить, было ничто иное, как способ потроллить Наташку. И заодно, разузнать причины её увольнения, чтобы уверенно закрутить гайки Гаврилову. Но всё пошло явно не по намеченному плану.

— Наталья Игоревна…

— Да хорош, Джексон! — воскликнула Самойлова, не выдержав этой клоунады.

Я спокойно закрыл папку и отложил её в сторону. Нажав на кнопку селектора, попросил Милу принести нам кофе.

— Что-нибудь ещё, Евгений Анатольевич? — раздался вежливый голос помощницы.

Реакция моего нового пиар-менеджера не заставила себя ждать. Наташка цокнула и отвернулась. И только за этот жест рыжей вредины, я хотел наказать её.

— Нет, — скользнув взглядом по пульсирующей венке, что билась через фарфоровую кожу тонкой шейки её обладательницы, я почувствовал прилив возбуждения в паху.

«Что за чёрт!»

Зелёные изумруды сверкнули приманивая. И я понял, что девушка застукала меня за откровенным любованием. Ната выглядела сногсшибательно. Строгий брючный костюм ярко-зелёного цвета словно зажигал звёзды в без того ярких глазах девушки. Нежно-розовая помада, едва заметная, так и манила слизать её. Хоть я и терпеть этого не мог.

Наши гляделки прервала Мила, вошедшая с подносом, на котором стояла вазочка с печенюшками и двумя чашками ароматного кофе. Помощница грациозно проплыла мимо подруги, не обращая внимания на язвительность во взгляде будущей коллеги. Наташа явно собиралась что-то ляпнуть, но сдерживалась. Изо всех сил.

— А вы с ней на этом столе тоже шпёхались? — брезгливо указав на длинный стол для совещаний, спросила Наташа, как только дверь за Милой закрылась.

— Мы не… — нахмурился я, чтобы понять смысл сказанных ею слов, — Что делали? — переспросил я.

— Шпёхались, — твёрдо ответила мне рыжая, а я не удержался и разразился диким смехом.

— Что? Что за слово? — сквозь слёзы пытался спросить, но ещё больше смеялся. — Тебе что пятнадцать?

Самойлова улыбнулась, пожав плечами. Затем поднялась и, засунув руки в карманы брюк, прошлась по кабинету, деловито хмыкая. Будто что-то отмечала важное для себя.

— Жень, — присев на краешек моего стола, обратилась ко мне рыжуля. — Ты для чего этот цирк устроил?

Я откинулся на спинку кресла.

— Какой цирк? О чём ты? — как можно искренне спросил, стараясь сохранять правдоподобность.

— Этот, — она обвела руками воздух и соскочила со стола, да так, что чуть не упала.

Я вовремя её подхватил, неосознанно прижав к себе. Наташа ойкнула. А меня обдало свежей дерзостью. Втянув с нескрываемым наслаждением аромат, провёл ладонями по её спинке. Самойлова сжалась, словно пружина, крепко впившись тонкими пальчиками в мои плечи.

Наши лица оказались в миллиметре друг от друга. Я опустил взгляд на пухлые губы, вернул его в зелень её глаз, которая вспыхнула золотинками, словно искрами от костра.

— Ты мне расскажешь, кто научил вскрывать замки? — прошептал хриплым голосом я.

Наташа облизала губы и, выдохнув, тихо ответила:

— Папа научил, когда жив был.

— Интересная у тебя родословная…

— Ты поэтому придумал это собеседование? — уголки её губ дёрнулись вверх, когда зеленоглазая ведьма разгадала мой план.

— Не только, — приблизив своё лицо, почувствовал жар её дыхания.

И в тот момент, когда я уже предвкушал ощутить розовую мягкость её губ, раздался телефонный звонок. Не посмотрев на экран, раздражённо отклонил вызов. Я был благодарен неизвестному, что помог мне не поддаться соблазну. Но как же я хотел поцеловать её…

Наташа отпрянула, неловко сползая с моих колен, на которых неожиданно оказалась. А я пытался прийти в себя, откашливаясь.

— Я… мне, наверное, пора? — растерянно задала вопрос Наташа.

На этот раз меня спасла Мила очередным звонком по селектору:

— Евгений Анатольевич, вы просили напомнить… — я не сводил глаз с Наташи, совершенно не слушая щебетание помощницы.

В груди снова сдавило. Глядя на смутившуюся подругу, я задавался вопросом: зачем всё это? Не мог поступить с ней так, только не с Наташей. Она же своя… родная.

— Да, спасибо Мила, — нажав на кнопку, обратился к Самойловой: — Наталья Игоревна, вы приняты.

Холодность, с которой я произнёс слова, словно приговор, отразились от глянца её в миг потухших глаз. И меня передёрнуло. Сильно и больно. Но так будет лучше. Мы друзья.

— Спасибо, — лицо подруги потемнело. — Евгений Анатольевич, — сквозь зубы поблагодарила она.

Уже в дверях кинул ей вдогонку:

— Нат, — она остановилась, схватившись за дверной косяк, и зло обернулась. Я помедлил с извинениями. — Мила подскажет, где у нас отдел кадров.

Дверь тихо закрылась. А мне хотелось, чтобы она разнесла её вдребезги, показав несносный характер, за который я её и любил.