Птица, поющая об ангельской любви. 421-490 взгляды на изображения святой Лузии
В литературе немного таких духовных вершин, таких памятников ослепительно чистой любви, как полтысячи стихов Вышеслава Филевского, написанных для святой Лузии. Как и его великий предшественник Франческо Петрарка, своими работами В. Филевский свидетельствует о Возрождении – новом духовном подъёме, возникшем сейчас, как ему представляется, и начинающем охватывать мир.
Оглавление
- Птица, поющая об ангельской любви
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Птица, поющая об ангельской любви. 421-490 взгляды на изображения святой Лузии предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
© Vysheslav Filevsky, 2020
ISBN 978-5-4498-3083-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Читая эту книгу, вы, если настроитесь на возвышенный лад, сможете ощутить благодатное «дыхание» Святого Духа, прикоснуться к небесной Любви, почувствовать цвет и запах рая, в котором я живу, «увидеть» духовным взором его светоч — Лузиину церковь, изображения святой и ощутить благодатное общение с падре Вандерси Коэльо ди Оливейра — воистину ангелом в теле… Если у вас при чтении выступят слёзы счастья и благоговения и вы вкусите предвечный покой — я достигну цели моей работы.
Птица, поющая об ангельской любви
421 — 490 взгляды на изображения святой Лузии
Belo Horizonte 2020
Книга посвящается церкви святой Лузии в Сидаджи Нова
Святая Лузия и Вышеслав Филевский
Едва ли на свете много книг со столь тонкими чувствами, как здесь. Это и достоинство, и недостаток… Мир груб и ищет грубого… Я не противопоставляю бытию землян мою чувственную тонкость, но просто живу в другом мире. Я его создал. Мне там очень хорошо.
В моём мире другой дух, чем в вашем. Совсем другой. Я называю его Святым, над чем верующие могут посмеяться. Потому что в мирý Святой Дух суть нечто легендарное, недостижимое. Ибо церкви так же грубы, как мир — ведь они работают для мирян и состоят из обычных людей. Но Святой Дух мóжет быть в церкви, если его туда принести и возжечь, как свечу.
Я прихожанин католической церкви святой Лузии. Помимо богослужений посещаю церковь каждый день. Потому что, приглядываясь к изображениям святой Лузии, обнаружил, что они имеют свой дух, отличный от духа, сопровождающего богослужения… Как оно случилось, я уже не могу сейчас сказать. Но у меня со святой установились… нет, не человеческие, но воистину ангельские отношения.
Ко дню моего первого посещения храма в сердце души моей уже сияла искра небесной любви. И вот эту-то искру святая непостижимым образом и раздувала. Теперь я прихожу в церковь уже с горящей «свечой». И мы общаемся, как два ангела: один в теле а другой — вне тела…
Я сижу и пишу стихи. Святая Лузия каждый раз «говорит», о чём писать. Иногда что-то «советует»… Я тщательно записываю. И сам собой получается поэтический памятник святой Лузии… или нашей ангельской любви — не знаю, как сказать точнее. Потому что без этой любви 490 стихотворений, написанных в подножии святой не было бы. — Любви взаимной.
При жизни святая решительно отвергла плотскую любовь. Но после расставания с телом плотские отношения сделались невозможными. И я чувствую, что святая нуждается в любви и относится к любовным переживаниям без напряжения, каким они сопровождались при её жизни в теле. В общении со мной святая Лузия получает ангельскую любовь, отвечает на неё, и я чувстувую благодарность святой… Мы оба очень счастливы.
При жизни в теле Лузию Сиракузскую по легенде преследовал своими страстными чувствами некий благородный юноша. И, чтобы отвратить его, Лузия вырвала себе глаза… Не дух ли того юноши вошёл в меня?..
И ещё. Если вы сравните мои работы для святой Лузии с сонетами Ф. Петрарки, вы поймёте, что это одно явление. И нельзя исключить того, что в Белу-Оризонти дух великого итальянца вошёл в меня: уж очень явно я продолжаю дело его… В этом — божественное влечение духовного сердца, ибо, сами подумайте: кому сейчас нужен Петрарка? — Обо мне же и вовсе речи нет. А дух Петрарки стал действовать во мне, возможно, потому, что, по моим ощущениям, в современном мире, как и в далёком X1У веке, началось духовное возрождение… Оно будет развиваться исподволь и в течение продолжительного времени…
Что же касается уподобления Петрарке, тут я бы сказал так… Конечно, я не пытался следовать его стилю. Но к подобию привело, по моему мнению, единое качество любви — любви небесной, ангельской — высочайшей, сверхблагородной… Да, я не имею духовного сана, как итальянский поэт. Однако полностью погружён в Дух, и живу именно в том мире, о котором рассказываю. В этом духовная и художественная правда, в этом подобен Петрарке. И отсюда образное сходство с поправкой на время и другое исповедание… — Меняется мораль, меняется отношение общества к любви, но Небесная Любовь, как и Всевышнее, как и Дух Святой — они едины во все времена: и ныне, и присно, и в тысячелетия твсячелетий. И здесь сравнение моих стихов с сонетами Петрарки показательно и поучительно.
Святая Лузия учит тонкости чувств… Это очень важно сегодня, когда, например, дети так называемого поколения альфа уже едва ли не полностью лишены способности к сопереживанию… Утрата чувств. А я наивно веду разговор об их утончённости… Глупо, я понимаю: читателей нет…
Приобретённый мною навык небесной любви сам собой распространяется на весь мир, и прежде всего на ближних. Поэтому святая дева делает счастливой семейную жизнь и благополучной — судьбу. Тонкие чувства преображают мир в моём восприятии, дают представление о том, каким мог бы быть рай на Земле. И этот рай куда тоньше и совершеннее того, что описан в Библии. Потому что он подлинен, а не придуман. И потому что в нём нет того, что делало невозможным счастье Адама и Евы — страсти…
Да, страсти — преграда к раю, счастью, тонкости чувств и возможности ощущения Святого Духа. Огонь духовного сердца выжег мои страсти. В сердце горит неугасимая свеча. Я прихожу в церковь. Святая Лузия «видит» меня. Свеча вспыхивает — и течёт очередное стихотворение…
Не знаю, зачем А. Пушкин написал, к примеру, «В крови горит огонь желанья»… Полагаю, выразил тем самым рвущееся наружу страстное возбужденье. Я же пишу, чтобы оставить память о бескрайнем, как космос, душевном покое и невыразимой благодати… Многие хотели бы узнать, каково оно будет за смертной чертой. — Так это то самое состояние. Стараюсь, чтобы оно не покидало меня никогда. И святая Лузия помогает мне в этом.
Писать стихи имеет смысл, только ощущая огонь пробуждённой души.
Монумент
(Четыреста сорок третий взгляд на изображение святой Лузии в церкви её имени в Сидаджи Нова в Белу-Оризонти)
Ты, как никто, умеешь сердце тронуть,
Не заставляя в страсти трепетать.
Я чувствую небесную влюблённость,
Твой дух и Дух Святый не в силах различать.
Я, распластавшись духом пред тобою,
Дрожа, к подножью сердце возложил.
Я сотни гимнов в честь тебя сложил
И образ твой обожествил, не скрою.
Меня в твой храм, как поводырь слепца,
Из глубины заснеженной России
Привёл Дух Свят, чтоб славил я Творца
И памятник воздвиг святой Лузии…
Прекрасен стихотворный монумент.
Подобных на Земле не существует.
С сожжённых пламенем любви устен
Стихи текут, Всевышний торжествует…
Молчишь… Но зрю духовную слезу,
Что на ланите, как звезда, сверкает,
В любовь всю мою сущность облекает,
Меж мной и суетою проведя бразду.
Стрекоза
(Четыреста двадцать первый взгляд на изображение девственного лика святой Лузии, что в притворе церкви её имени в Сидаджи Нова в Белу-Оризонти)
Строга… Воистину богиня наказанья.
За страстность юности желаешь покарать…
Но не творил ли я нечестье в воздаянье? —
Об этом только Вышний может знать.
Вина и не-вина в душе одновременно.
С деяньями благими смешан грех.
Как различить? — Сознание — несовершенно.
Слаб духом, немощен телесный человек.
Но в каждом есть душа, что отражает Небо.
Возжечь её — найти любимые глаза,
Сражённым быть — и, возмутясь, разбить страсть в щепы,
Застыв, как на булавке стрекоза.
С родной душой в горенье слиться воедино…
Раздельно нам отныне не гореть.
Жизнь из ужасной стала дивной без причины.
В душе пребудет счастье ангельское впредь.
Глас мира суеты утратит смертоносность,
Хотя по-прежнему он сможет плоть убить.
Теперь моя судьба — вне плоти жить…
О судороги смерти… Их прейти, забыть,
Духовной стрекозой взметнувшись в райский космос…
Несоприкасающееся
(Четыреста двадцать второе воспоминание о святой Лузии в Белу-Оризонти)
Есть часть луны, не знающая света,
Живые существа без чувств любви,
Есть секс и тупость — времени примета —
И неизменный алкоголь в крови,
Гром мотоциклов, рёв циничных музык,
Сердца пустые, словно барабан,
Не освящённые Всевышним узы
И полный лжи и глупости экран… —
Не-жизнь… Но есть моя любовь к Лузии,
Её огонь, что царствует в душе —
Дары небесной чистоты святые,
Любовь, что посчастливилось возжечь,
Распространив полымень на планету,
Смешав мой огнь с божественным огнём.
Горю, ликую в счастье беззаветном…
Я жив… Иль это нéлюди кругом?..
Иные правды на Земле холодной,
Но Истина небесная одна.
В неё душа безумно влюблена,
Светла, как ангел, радостна, свободна.
Уроки любви
(Четыреста двадцать третий взгляд на изображение святой Лузии в церкви её имени в Белу-Оризонти)
Учиться любви хорошо в пустой церкви,
Зажмурясь от звона густой тишины,
Общенья с людьми благодатно избегнув,
Чьи души тревогами омрачены…
Любовью горя, продолжаю учиться:
Любовной науке нет краю-конца.
Святая Лузия, мой дух огнелицый!
В согласии чувств бьются наши сердца.
Молитвы твоя и моя неотличны.
Полымень един, когда я близ тебя.
Быть ангелом счастья вошло мне в обычай.
Пьянею, коснувшись, твой дух пригубя.
Уроки любви в пламеструйном обмене.
Твой огнь каждый день будто тот же, но нов,
Твой взгляд каждый раз по-иному блаженен:
Не знает числа ипостасей любовь,
Что дивно нисшла, нас навеки связавши
Во храме бразильском меж пальм и цветов…
«Что ищет душа?» — Я отвечу: «Любовь!» —
Дух огненный Санта-Лузии познавши.
Принять боли мира
(Четыреста двадцать четвёртый взгляд на изображение девственного лика святой Лузии, что в притворе церкви её имени в Сидаджи Нова в Белу-Оризонти)
Земле сострадаю и плачу в бессилье.
Мой плач очистителен, нудит к мольбе.
Лишь ты мою боль поймёшь, Санта-Лузия,
И скажешь:
— В молитве будь твёрд, не робей.
Погибель планеты, увы, неотвратна.
Мир должен исчезнут в космической мгле.
Любовью гори — вот достойное завтра.
Пример покажи неразумной Земле.
Его не воспримут? — Прости, не терзайся.
Огнём жить — се благо само по себе.
О счастье любить изъяснить не пытайся.
Земле в воздаянье сей выпал удел.
Порыв твой молитвенный необусловлен.
Гори шире сердца, потоки слёз лей.
Пусть каждый миг жизни пребудет любовным.
Прими скорби мира, страдай и болей.
Болезнь сожги в сердце — в печи состраданья,
Пути благодати небесной открой.
Она истечёт огнеярой рекой
Из чрева Творца в мир безлюбый, опальный.
Причастность
(Четыреста двадцать пятое касание духа храма святой Лузии в Белу-Оризонти)
Подобным быть счастлив — живою иконой,
По храму средь духов родных тихо плыть,
И к каждому чуять святую влюблённость,
Любовь прихожанам безмездно дарить,
Прощая безлюбье и суетный говор.
Ни в чём смысла нет — лишь в пыланье любви.
Хочу целовать всех я снова и снова,
Подобно святым — быть во всём, как они.
Прощать ощущаемое оскорбленьем
(Как сладко про смысл нестроений не знать!),
Пребысть выражением благоговенья —
Небесной лампадой во храме сиять,
Сквозь стены проникнув, стать солнцем любовным,
Нелюбье лучами с улыбкою жечь,
Любить всех и вся — как Творца — безусловно,
Планету в небесную Правду облечь,
Болезни духовные нежно утишить,
К слезам горней радости нудить людей…
О Дýше Святый, теми, вспыхнув, владей,
Кто о Справедливости чает услышать.
(Стихотворение написано под сильным духовным впечатлением явления мне духа Иисуса во сне 5 часов тому назад и его разговора со мной. В частности, Иисус советовал мне заниматься собственной душой и меньше думать о людях. В. Ф.)
Ханс Мемлинг, «Христос, дающий благословение», фрагмент (1481)
Наваждение
(Четыреста двадцать шестой взгляд на изображение девственного лика святой Лузии, что в притворе церкви её имени в Сидаджи Нова в Белу-Оризонти)
Святая чистота с словами несовместна:
Ни мыслей, ни понятий — лишь любовный огнь.
Лузия-дева, проводник мой в рай небесный,
Твоими взглядами я к миру ослеплён.
Истянут. Чую, для насельников я тошен.
Земное бытие, померкши, расплылось.
Я ощущаю горний рай духовной кожей.
К чему стремился сердцем и душой — сбылось.
Сгущеньем чистоты, как дух в раю, бытую.
Тебя же различаю только на Земле.
Я чту, как божество, среду святую —
Наш рай, что существует миллиарды лет.
Он — мира сущего духовное начало.
Он — то, откуда дýши истекают в плоть.
Я к вышнему существованью приобщаюсь.
Душа, от жажды ссохнув, Справедливость пьёт.
И, если б мог, сейчас кричал от наслажденья…
Но кто-то меня нежно обнял — падре Пётр… —
И снова храм святой Лузии, наш притвор,
Глаза, сулящие повторы наважденья.
Самое известное изображение святой Лузии
«Тот свет»
(Четыреста двадцать седьмое касание духа храма святой Лузии в Белу-Оризонти)
Обитель мира и оплот небесной Правды,
«Тот свет», с которым насмерть бьётся этот свет —
Лузиина обитель. Здесь всё то, что надо
Душе, сознанью… Её духом я согрет…
Дух церкви, ты не поддаёшься выраженью.
Ты тонок, тёпел, многогранен, как алмаз.
Лузия в твоём сердце. Это ощущенье
Не покидает в стéнах храма каждый раз,
Как духом пламенным по нефу растекаюсь,
Творя моления в подножиях скульптур,
С тобою упоительно соединяюсь…
В любви бессмысленны различия культур:
Горю — и я не человек, а дух небесный,
Не русский, так же, как не итальянка ты,
Не иудей Жезус… Земное странно, пресно…
Нам, ангелам, иные чувства вменены:
Покой и справедливость пламени моленья…
Наш храм — он рáй пылающим в любви сердцам —
«Тот свет», что вожделен влюблённым мудрецам,
Тебе и мне — всем страждущим пресуществленья.
Луг безмыслия
(Четыреста двадцать восьмой взгляд на изображение святой Лузии в церкви её имени в Белу-Оризонти)
Взглянул — цепи мыслей с сознанья упали.
Заплакал от счастья: свободен! дитя!
Мысль с радостью детства сравнится едва ли.
Безмыслен, как ангел, любовью цветя.
Цвести — упоительно. Бабочки, пчёлы…
Я — луг. Ты стопами меня нежно мнёшь,
Траву собирая и дáруя волю,
К душе моей страждущей ласково льнёшь.
Где стопы, где руки твои, а где травы?
Где цвет тот целебный, в ком пламя любви? —
Скажи. Его пестовать буду на славу,
Желая мир мыслей огнём оживить:
Избавить от блуда. И чувства святые
К цветенью под солнцем Любви пробуждать…
Я — луг. Я у ног твоих, дева Лузия.
Хочу одним духом с тобою дышать,
Его неразумье приветствуя тихо,
Молить: «Не изыди, пребудь, задержись!»…
Безмыслия дух, ты ль не Свят, ты ль не жизнь,
Не светоч, далёкий от страстного лиха?
Любовь — не наука
(Четыреста двадцать девятый взгляд на изображение святой Лузии в церкви её имени в Белу-Оризонти)
Любовь — не искусство, она вне науки.
Горю безыскусно, наук сторонясь.
Лобзаю Лузии духовные руки,
В заоблачной радости тихо молясь,
В легенды не веря, лишь праздно пылая:
Полымя и вера — две разных среды.
Я духом Любви моё пламя питаю,
Лаская Лузии святые усты,
И плавно кружусь с нею в нефе безлюдном.
Мария, Жезус прикровенно молчат.
Нарушить безмолвие было б кощунным.
Беззвучно, однако же, души звучат
Любовным огнём. — Им весь храм полыхает.
Наш танец подобен вращенью лампад.
Жезус незаметно нас благословляет.
Я чую — и жгу мой огонь невпопад.
Лузия по-детски смеётся и правит
Мои язычки в лад с огнём своих глаз.
И молвит мне духом: «Всевышний воздаст.
Любовь — не наука: она не лукавит».
Основа
(Четыреста тридцатый взгляд на изображение девственного лика святой Лузии, что в притворе церкви её имени в Сидаджи Нова в Белу-Оризонти)
Люблю — и больше ничего не нужно.
Любовь по мне — основа бытия
И там, где вечно радуются души,
И здесь… В любви я божие дитя.
Всевышний — ангельской любви родитель.
Любовь — фундамент миру, но не страсть.
Лузиин храм, священная обитель.
В любви мне в заблуждение не впасть.
Ведóм Любовью иль Отцом предвечным,
Лузией ли влеком я в тонкий мир,
Где правда, справедливость безупречны,
Заветные мечты воплощены?
Вхожу в притвор — нисходит Дух блаженно.
И полнит сердце, как сосуд пустой —
И сразу всё становится священным,
И сам я будто ангел иль святой…
Дышу любовью. Выйти не решаюсь
Из храма вон, чтоб Дух не расплескать…
«О, не престай, Любовь, в душе благоухать!» —
Молю, в потоках Духа омываясь.
Запах детства
(Четыреста тридцать первое касание духа святой Лузии)
Всё забыть, лишь твой запах в сознанье оставить —
Запах святости, что ни с единым не схож.
Он, пришед, овладел мною тихою сапой.
В нём живу. Это сон, что ничем не прервёшь.
Это нега, иных наваждений блаженней:
Образ мамы у детской кроватки в Филях1,
Ощущение тех неземных отношений,
Что исчезли, как бабушкин призрак дверях.
Выхожу — а за дверью чужая пустыня,
Смертный хлад и позёмка, беззвёздная ночь…
Прочь виденье России! Я в храме Лузии.
И она мне внушает: «Готова помочь».
Я в объятье её, как в родной колыбели,
Как в духовной среде, из которой исшёл…
Всё вернулось. Здесь рай мой пречистый и велий.
В твоём духе, Лузия, мой рай воплощён.
В твоём запахе правда любви, что распята
На просторах когда-то великой страны…
Непостижны пути воздаянья, странны…
Боль горит, и дорога обратно заклята.
1 Фили — район Москвы, родина автора.
Дыхание
(Четыреста тридцать второй взгляд на изображение святой Лузии в церкви её имени в Белу-Оризонти)
В смешенье дыханий мы душами слились,
В огонь обратившись един, безымян.
В нём я и родные, и Санта Лузия —
Искрящийся слиток небесных семян.
Духовное пламя, звезда меж звездами.
В единой молитве с улыбкой горим…
Одно… Но я чую Лузии дыханье,
Питаюсь им, Духом Святым одержим.
Дыхание рая. Духовные волны
Наш клас омывают, лелея семью.
И счастье так сладко, блажено, покойно,
Что счастлив погибнуть у Духа в плену,
Стать чем-то иным, бесконечно прекрасным —
Одним из любимых детей Божества.
Аз есмь — значит, жизнь прожитá не напрасно,
Дыханье стихами горит на устах —
Моими, твоими, родные нам вторят.
Мы сеем святое, любовью дыша.
Невидим дыханья исток и очаг:
Он Дух — и никто сей огонь не оспорит.
Буря
(Четыреста тридцать третий взгляд на изображение святой Лузии в церкви её имени в Белу-Оризонти)
Пусть буря, ливень, гром сознанье рвёт
И молоньи покой смущают. —
Меня твой взляд сковозь мрак ведёт
И нестроениям прещает. —
Но лишь в душе: вовне лютует ветр,
Язвят водовороты море,
И шторм ревёт, как раздражённый вепрь,
Желая моего позора…
Не верой же — любовью дух мой крепк.
Любовь сильнее неурядиц,
Куда надёжнее лукавых скреп…
Благословила путь мне ладить
И преодолевать за валом вал,
Взлетать из бездны снова к звёздам…
Любовь превыше всех житейских правд.
Она и справедливость — сёстры… —
Небесная Любовь, что, страсть презрев,
Пылает, нýдя Небо славить,
Святого воскресенья чаять,
Очей Лузии блеск во тьме узрев.
Неколебимость духа
(Четыреста тридцать четвёртое касание духа храма святой Лузии в Белу-Оризонти)
Дух свят, и как изгнать его не тщатся,
Неколебимо, гордо полнит храм.
Дух знает, нечестивцы расточатся —
Пришедшие служить земным богам
Едва ли в церковь — в клуб или театр…
Дух, сшед во храм, блюдёт его алтарь.
Дух победит людей: он триумфатор.
Люд примет как сердечный государь
В благоутробье огненного лона,
И пошлость спящедушия сожгёт…
Храм пуст… Вдыхаю Дух Святый влюблённо.
Его средою освящён и ублажён.
В победе духа для меня надежда:
И я могу мир студный одолеть,
Ведь жизнь веду в молитвенном усердье;
Я счастлив с трепетом благоговеть!
И пусть до цели не дойду, сражённый
Болезнями, мирскою суетой,
При смéрти буду твёрд, как Дух Святой,
И с телом разлучусь в огне любовном.
Твоим именем
(Четыреста тридцать пятое касание духа святой Лузии в Белу-Оризонти)
Твоим именем все бы планеты назвал:
В них оттенки лучей твоих взглядов я вижу.
И в моленьях на каждой подолгу б бывал,
Становясь к тебе ближе и ближе.
Всех святых обижаю любовью моей,
В каждой церкви лишь твой милый дух ощущая.
Я брожу между храмов и монастырей,
Благодать твоих взглядов вкушая.
Страны, грады и веси твои, Земля-мать,
Мне — «Лузия»; названий иных не приемлю:
В них частицы сей девы, хочу их познать.
Это значит — почувствовать Землю.
Сны иные гоню, лишь виденья твои
Призываю и плачу от счастья во дрёме.
Конец ознакомительного фрагмента.
Оглавление
- Птица, поющая об ангельской любви
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Птица, поющая об ангельской любви. 421-490 взгляды на изображения святой Лузии предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
