– Здесь, в сумке, – сказал мужчина потише и более мягким голосом, – лежат пятьсот полновесных серебряных
денариев… после я дам ещё – в награду за молчание…
Денье – подражание римским
денариям – были впервые отчеканены на землях франков в VIII столетии.
А двадцать
денариев как раз и составляли около 68,22 грамма.
Гроссо весил около полутора граммов и по стоимости равнялся четырём стандартным
денариям того времени.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: распарываться — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
– Двести ливров, три су, шесть
денариев, государь.
– У тебя не будет трёх
денариев на автобус?
Поэтому потребовал десять тысяч
денариев в год и пять рабов.
Империя платит легионеру двести двадцать пять
денариев в год, и этим её забота о солдате исчерпывается.
Арабский дирхем уже отходил, западноевропейских
денариев в обращении пока что было мало.
Были
денарии большой и малый, последний часто назывался оболом.
Отец недоуменно повертел
денарий в пальцах, затем подкинул его на ладони, проверяя вес.
Низкая ценность
денариев делала и перевозку их крайне затруднительной.
Она была довольно крупной, вдвое крупнее привычного франкского
денария, и вдвое тяжелее, насколько он мог определить без весов.
Шекель равнялся по весу четырём
денариям или четырём драхмам. Греки называли шекель – «тетрадрахма».
– Десять
денариев… – набрался наглости парень.
Денарий платили в день солдату или наёмному работнику.
И эти накопления были сделаны в имперских
денариях, а не в обычных легионных монетах.
Кроме того, всё чаще и чаще
денарии могли быть выплачены попросту даже на ближайшем к месту проживания трибутариев монастырском подворье (domus).
Обычно серебряный
денарий весил от 20 до 24 граммов; для сравнения – американская монета в 10 центов весит 38,5 грамма.
При этом оно получало обыкновенно за 16 старых
денариев 12 новых того же достоинства, следовательно, несло ежегодно убытка на 25%; выгода же для фиска была гораздо меньше, ибо чеканка новой монеты обходилась весьма дорого.
Самое большое хождение имел
денарий.
Сестерцием именовалась римская серебряная монета, первоначально весившая один скрупул (1,137 грамма) и равная половине
денария, или динария.
– Тебя искали, сказали, что за сведения о тебе дадут сто
денариев. А если приведем тебя, то все пятьсот.
Иногда это был я, а иногда высокий гондольер, который за пару
денариев согласился поносить сутану и шляпу паломника, чтобы облегчить жизнь некоему похотливому ксендзу.
– Рада, что тебе понравилось… Не пожалел двух
денариев?
Со всей этой огромной оравы собрали монет, золота и серебра всего примерно на тысячу двести
денариев.
Тот ему уже день указал, уже кошелёк появился на сцену, уже денежки высыпали, уже отсчитали сотню
денариев – условленную плату за предсказание, как вдруг сзади протискивается какой-то молодой человек знатного рода, хватает его за полу, а когда тот обернулся, обнимает и крепко-крепко целует.
И я напугаю его и возьму несколько
денариев! – он качался из стороны в сторону, стоя на коленях и дёргал себя то за бороду, то за волосы.
Но где прикажешь брать эти ежемесячные пять миллионов
денариев?
Двадцать пять
денариев составляли ауреус – золотой весом около восьми граммов.
Здесь осталось пятнадцать золотых филиппиков и около тридцати
денариев серебром.
У тебя есть, ты
денарий уже разменял.
Тот взял у неё кошелёк, высыпал монеты на ладонь и присвистнул – на эти пятнадцать
денариев можно было не один день пользоваться услугами уличных «квадрантарий», которые по вечерам постоянно толпились у ворот школы.
– По всей видимости, эти времена уже настали, ведь собираешься же ты увеличить вес
денария, а сколько для этого необходимо серебра!
– Дом в канабе стоит шестьсот
денариев, – напомнил префект лагеря.
Пока что больше двух сестерциев не давали. Может, на
денарий потяну?
– А десять
денариев сразу? – поинтересовался он.
Луга в той же цене, а бесплодная земля – не дороже
денария за квадратный стадий.
– Семь
денариев. И мне пятьдесят две унции с денежкой.
Сын доблестных родителей, оставивших ему в наследство десять югеров* земли, дряхлого вилика*, распутную девку-ключницу, четырёх престарелых рабов, от истощения едва державшихся на ногах, и около двух тысяч
денариев долга, – в низком, немного хрипловатом голосе гостя звучал сарказм.
Если принёс восемьсот
денариев, то можешь забирать её.
– Не перебивай судью! Они потянут… на две дюжины
денариев каждое. Не больше!
Сейчас
денарий – тонкая пластинка серебра.
И теперь это был уже не сестерций, а полновесный
денарий.