– Какое ружьё? – сказал
кебмен. – Пойду-ка я лучше выкупаю лошадку. Вроде бы она, как я погляжу, умнее людей.
– Вот это да! – удивился
кебмен. – Знал бы, что такое бывает, лучше бы жил.
– Как же, сэр, – ответил
кебмен. – Что-что, а их я не обижу.
Дети и
кебмен слушали разинув рты, и глаза их сияли, словно они пытались что-то вспомнить.
Кебмен спустился, и сидевший внутри человек, который нам не был виден, начал передавать ему свёртки разных размеров и форм, а тот принимал и широко улыбался.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: яйцеродный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Дети и
кебмен смотрели, лошадь – смотрела и жевала.
Транспорт шёл густо, но не быстро – иногда лишь какой-нибудь
кебмен, хлестнув лошадь, направлял её в открывшийся на минуту просвет.
– Я слышал, её потом заново отстроят в другом месте, – заметил
кебмен.
– Только с кладбищем вышла заминка! – мрачно продолжал
кебмен.
Всеми командуют и мешают честным гражданам заниматься своими делами, – презрительно заключил
кебмен.
– Здрасте! – отозвался
кебмен и расплылся в широкой улыбке, обнажившей почти беззубый рот.
Ответом было движение бровей к дверному проёму, в который, надрываясь от натуги,
кебмен вносил чемодан.
Кебмен громко свистнул, замурлыкал под нос какую-то бульварную песенку, тронул рычаги, и тяжёлая махина, пуская пары, повлекла нас вперёд.
А в тот злополучный вечер, пока наш поющий
кебмен гнал паровую машину под моросящим дождём, никто из нас и близко не задумывался, сколь опасным для здоровья может оказаться посещение обычной музейной выставки.
– Правду ли говоришь, Лисицын? – в голос хохотнул рыжий
кебмен с белой полосой вдоль морды. – Та сидайте ж уже, поехали!
Он не оставил этого увлекательного занятия и тогда, когда вошёл
кебмен.
С несколько мрачным, вызывающим видом
кебмен шагнул вперёд и протянул руки к сумке.
Кебмен зарычал, и машина, грохоча железными ободами по булыжникам, неспешно пошла в указанном направлении.
Когда славный портсмутский
кебмен со мной распрощался, я почувствовала себя ещё хуже.
Кебмен важно кивнул мне, качнув белой чёлкой, и взялся за рычаги машины. Колёса видавшего виды кеба загрохотали по чёрному мокрому булыжнику.
– У вас проблемы, юный сэр? – Видя, что я завозился на пассажирском сиденье, понятливо закивал
кебмен.
Уже вечерело, когда
кебмен высадил пассажиров на узкой хемпстедской улочке.
Я же решила: раз
кебмен уже заклеймил меня за нездоровый интерес к событию, попробую порасспрашивать ещё.
– Но… стой, – приказал своей лошади
кебмен.
Пусть
кебмен едет, пока я не остановлю его.
Судя по всему, приземистый, мускулистый
кебмен однажды столкнулся с чем-то очень тяжёлым: нос и уши расплющены, на лице множество шрамов…
Вот оно – лондонский
кебмен пристаёт к одинокой пассажирке!
– Надеюсь, вам понравится, – мрачно произнёс
кебмен.
Какой смысл писать, сколько зарабатывает
кебмен?
Кебмен взял в руки вожжи и лошади рванули с места.
Сойдя с козел,
кебмен направился к полисмену, дежурившему у парадного крыльца.
Сержант и
кебмен встречались не впервые.
– Дел-то всего на один боб, Томми, – хмуро сообщил
кебмен своему другу уотермену, когда кеб тронулся.
В определённый миг, сделав резкое движение рукой,
кебмен спрыгнул на землю и рванул за угол.
Кебмен осуждающе посмотрел на мою непокрытую голову, но явно обрадовался заявке на транспортировку трёх пассажиров почти через половину города.
Хотя цену, конечно,
кебмен задрал несусветную.
Сунув монету в рот,
кебмен исподтишка стегнул лошадь по брюху и поторопился уехать.
Кебмен хотел объехать его слева, но тяжёлый почтовый фургон загородил ему путь.
И пока мой
кебмен решал, стоит ли сажать такую чуню к себе в салон, я стоял и, как говорится, обтекал.
Смекнув, что пассажир ещё не решил, где остановиться,
кебмен предложил доставить его в одно, по его словам, уютное и недорогое гнёздышко.
– А вот и хозяйка, –
кебмен указал на привлекательную даму лет тридцати, появившуюся на сходнях в длинном платье с турнюром.
– Прошу прощения, сэр, – недовольно промямлил
кебмен, – но я видел у вас монеты серебром. Не могли бы вы рассчитаться со мной ими?
Кебмен окинул её красноречивым взглядом, выражавшим всё, что он думает о молодой женщине, в одиночку путешествующей в столь поздний час.
– Не могу знать, сэр, – пробормотал
кебмен, даже не предпринимая попыток высвободиться.
Кебмен невозмутимо запустил машину и медленно поднял давление пара в котле.
Тут
кебмен, как человек не чуждый техническому прогрессу, должен был восхититься этим несомненным достижением британской промышленности и выразить своё безмерное к ней уважение.
Кебмен резко потянул рычаг, и локомобиль, отрыгнув дымом, ускорился.
Он надеялся, что
кебмен искренне поблагодарит его и ощутит некоторую толику христианского раскаяния или же просто приподнимет кепку.
Может, дерзкий
кебмен нарочно завёз его не туда?
Кебмен разинул рот, жена его покраснела.