Этих, видно, больше, потому шарташских и прозвали
кержаками.
Классы-то маленьки, школа вся – две комнаты, тут
кержаки в царско время молельну избу держали.
Серебряными цветами расшит малиновый шёлк: когда бьёт поклоны упрямый
кержак – чтобы лба не разбить, подкладывает подушку.
У православных нету, а кержачье
кержакам и садит.
Так вот,
кержаки пришли сюда в семнадцатом веке – а каменные гряды уже здесь стояли.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: джинго — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Три фермерских семьи (те самые потомки
кержаков) были многодетными.
Год от года
кержаков становилось всё больше и больше: вести быстро распространялись среди униженного русского народа, и огромные по площади дремучие леса к северу от монастыря заполнялись теми, кто остался в старой вере, был отвержен и притеснялся царской властью и церковью.
Крутые и скорые были на расправу местные
кержаки.
При разделе земли
кержакам нарезали земельные паи вдвое меньше, чем другим крестьянам.
Натуральный уральский
кержак, из которых он и происходил.
Укрытый в сказочный
кержак.
А ангарские
кержаки так же незаметно уехали, как вроде и не приезжали.
Потому что магия та заключалась в отношении людей между собой, в отношении чалдонов к реке-кормилице, в отношении
кержаков к тайге и всему живому в ней.
А местные да окрестные
кержаки как прознали про это дело, так проситься стали вместе с нами.
Вот ведь
кержак неуступный!
Из-за гонений старообрядцы разделились на великое множество разнообразных течений, одним из которых являются
кержаки.
Кержак представлял из себя вездеход с кузовом от обычной маршрутки марки «Газель».
Так он отвоевал право продираться сквозь лесную чащу в дребезжащем
кержаке.
Он с размаху рубил ветки, мешающие проезду
кержака.
Кержак подвёз отряд как можно ближе к точкам отбора проб.
Оказавшийся бельмастым бородатым
кержаком из ближней деревни, всё лето живущий при домике в сторожке, как пёс в будке.
В глухих таёжных лесах, за высоченными, рубленными из брёвен заборами жили
кержаки.
Мне он напоминал такого основательного
кержака старообрядца, которого невозможно согнуть и нельзя подчинить.
Ах,
кержаки сибирские, мать вашу….
После того рассказа
кержак ходил по деревне угрюмый, почему—то не здоровался, а потом пропал, и больше никто его не видел.
– Отец-то поумнее тебя будет, – одобрительно сказал
кержак.
– В миру так, – продолжал
кержак, – одни обманывают и радуются, другие обижены.
Будучи сами гонимыми вот уже триста лет,
кержаки принимали у себя и давали кров всем прочим гонимым – независимо от веры, убеждений и образа жизни.
В зеркале во всю стену тебе расслабленно улыбается мулат с разрезом глаз
кержака.
И начни я их памятью спекулировать, так эти мои
кержаки упёртые, они же в гробах перевернутся и проклянут с того света!
Отужинав,
кержаки запалили добрый костерок во дворе, сами же расселись на ошкурённых лесинах, полукругом.
Однако в душе у каждого ворохнулось: а вдруг да и сдержит слово энтот могучий
кержак!
Так что до темноты
кержаки успели сделать две ходки к прямоствольным исполинам, и убыток, нанесённый косолапым, был восполнен с лихвой.
Но вот на вторую зиму привелось мне поговорить с двумя староверами, их здесь
кержаками кличут. На солонце встретился с ними.
Белочный, он же красный, корень, в читанных некоторыми из сидящих здесь мужиков умных книгах величаемый «копеечником уползающим», был из всего нынешнего состава самый целебный и ценимый; рос корень в едва прикрытых землицей россыпях, добывался исстари
кержаками особым смекалистым способом: окапывался вкруговую толстый, сплетённый из тугих розоватых волокон главный стержень корня, от которого, оплетая камни, уходили в земную полость, подобно щупальцам, иногда и до семи-восьми саженей, живучие корешки.
Несмотря на дюжую, лошадиную силу и невероятную выносливость – заключение, исправление трудом для них было чем&то вроде отдыха от тяжёлых крестьянских работ, – молчаливые
кержаки ни с того не с сего начинали ещё больше смирнеть, отказывались от пищи и работы и тихо умирали в штрафных изоляторах.
А чаще всего в набожных, с виду робких и степенных бородачах внезапно просыпался бунтарский дух; затосковавшие до сердечной хвори
кержаки средь бела дня били охрану на делянках и срывались в безумный побег – с малыми, в два-три года, сроками.
Он ещё держался, царапался из последних сил, но не ведал судьбы: однажды при выводе в лесосеку к нему пристроился
кержак и сообщил, что будет ему напарником.
Они благополучно и быстро спилили и раскряжевали первое дерево, а когда стали валить второе, могучий заложный
кержак внезапно схватил своего легковесного напарника и как тряпку швырнул под комель падающей сосны.
Если кого&то из беспаспортных
кержаков задерживала милиция, он приходил в тот посёлок, сдавался сам и, когда оказывался за решёткой, невероятным путём выводил оттуда своего единоверца и сам убегал.
Но что-то профессор там найти интересное рассчитывал, что от
кержаков осталось…
Он носил бороду – могли и на порог не пустить, если подбородок как бабья коленка, – отлично знал обычаи и традиции
кержаков и, что главное, умел входить к ним, налаживать многолетние контакты, убеждать, что их рукописные и старопечатные сокровища при современной жизни, когда даже самые потаённые углы стали проходным двором, сохраннее будут в отделах редких книг и рукописей.
Когда ты
кержаков грабил, обманом книги брал – тоже благоразумие?
Так что взять книгу у
кержака практически невозможно…
Кстати, невидимая связь и обмен информацией у
кержаков работали удивительно быстро и безукоризненно.
Это
кержаки стариковского толку.
Натыкаясь вслепую друг на друга, – только маленькие оконца багровели, –
кержаки сняли с гвоздей лестовки, разобрали коврики-подручники – с ладонь величиной, что подстилают под лоб при земных поклонах, и чинно встали на места.
Вихрастый был с другого берега, где жили мирские, не принимающие
кержаков.
Только так и только там её умеют варить
кержаки.
Кстати, действующий запрет на рыбалку сетями, которыми испокон веков рыбачили отцы и деды, и которые по наследству переходили от отца к сыну,
кержаки обошли весьма изобретательно и просто.