Попытка
коринфян, очевидно, была несерьёзной, но керкиряне и здесь не прервали переговоры, а предложили взаимный отвод войск или перемирие на время ведения переговоров на месте.
В центре стояли отряды
коринфян, ахейцев и других союзников.
Афиняне, по-прежнему стремившиеся не вмешиваться в конфликт, не возражали, что, возможно, укрепило веру
коринфян в необоснованность заявлений керкирян о получении афинской помощи.
Затем
коринфяне опровергли утверждение керкирян о неизбежности войны.
На самом деле
коринфяне видели лишь резерв из двадцати афинских кораблей, отправленный всего несколькими днями ранее для усиления первоначального контингента.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: циклевание — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Однако довод
коринфян был не вполне логичным.
После того как был устроен торговый порт, город
коринфян стал ещё богаче от притока доходов с суши и с моря.
Именно с этого времени
коринфяне и стали ожесточёнными ненавистниками афинян.
И поныне ещё стоит этот лев в сокровищнице
коринфян, но вес его теперь только 6 ½ талантов, так как 3 ½ таланта расплавились при плавке.
Во-первых, если допустить, что
коринфяне уже получили послание в том виде, в каком оно изложено в главах 10–13, тогда непонятно отсутствие всяких ссылок на лжеапостолов в главах 1–9.
Бог в ответ повелел отдать город под покровительство
коринфян и признать их верховенство.
Центр боевого построения он уступил
коринфянам, в аръергарде поставил все прочие эллинские триеры.
С оживлением судоходства и торговли
коринфяне на своих кораблях взялись за уничтожение морского разбоя.
Так говорили керкиряне, а после них
коринфяне сказали следующее.
Итак, лишь только
коринфяне заметили вдали корабли и заподозрив, что это афинские и их, может быть, даже больше, они постепенно начали отступление.
С десяток кораблей
коринфян, мегарцев, эгинцев направлялись к образовавшейся флотилии.
Затем
коринфяне обратились к мегарцам с просьбой послать корабли для сопровождения на случай возможных помех со стороны керкирян.
По сути, все послания
коринфянам – это разбор неправильных вещей в жизни этой церкви.
Павел писал
коринфянам: «Но если я не разумею значения слов, то я для говорящего чужестранец, и говорящий для меня чужестранец».
Можно выделить два главных фактора, повлиявших на недовольство
коринфян апостолом, которое засвидетельствовано в его втором послании.
С ним-то, как говорят
коринфяне (и этот рассказ подтверждают также лесбосцы), приключилось в жизни величайшее диво.
Разбитые
коринфяне начали отступление1.
Вскоре, однако, стало очевидно, что керкиряне разбиты, и афиняне больше не могли оставаться в стороне: «…все уже без разбора ринулись в бой, и в пылу сражения афиняне сошлись с
коринфянами врукопашную» (I.49.7).
На ряде пелопоннесских кораблей уже стали подумывать о том, что не лучше ли и им будет, пока не поздно, повернуть вспять по примеру
коринфян.
– Вечно эти
коринфяне влезут не в своё дело!
– Направляй всех к нам. – заявили
коринфяне. – Хочешь, мы построим тебе маяк.
Если раньше апостол считал, что
коринфяне ещё не готовы встретиться с ним, то теперь он указывает на желанность встречи, чтобы, приняв его, духовные чада получили вторую благодать.
Они утверждали, что он не тот, за кого пытается себя выдавать; что на самом деле он просто использует
коринфян для достижения своих корыстных целей.
Знаешь, в апостольском послании к
коринфянам сказано: «Любовь никогда не перестаёт, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знания упразднятся».
Оказывается, Алкиноей звали супругу какого-то знатного
коринфянина.
Дальше всех кинул копьё молодой
коринфянин весьма мощного телосложения.
Не силой и отвагой, но хитрыми комбинациями и обманом
коринфянин практически во всех своих предприятиях добивался успеха.
Так спартанцы решили «нарушить мир и начать войну […] из страха перед растущим могуществом афинян», а
коринфяне действовали «из ненависти к керкирянам».
Вместо лёгкого удовлетворения своих прихотей за счёт ресурсов других,
коринфянин получил постоянное напряжение собственных сил и отсутствие какой-либо помощи со стороны.
Признавая, что многие другие руководствовались не только строгим соблюдением обязательств перед альянсом, он отмечает, что среди них только аркадцы воевали ради выгоды с земляками, служившими
коринфянам.
Восхищённый новизною вида и формы, он сделал для
коринфян несколько колонн по этому образцу, определил их соразмерность и установил с этого времени правила для построек коринфского ордера.
Афиняне, спартанцы,
коринфяне спорят, ссорятся, воюют между собой.
Понимая, что устоять перед этим нападением им не удастся, большинство
коринфян бежали через задние ворота.
К фиванцам и афинянам присоединились
коринфяне, эвбеяне, мегоряне, ахейцы, левкадяне, керкиряне.
Несомненно, решение
коринфян также было частью продолжающегося соперничества за спорные колонии – формы имперской конкуренции, знакомой европейским государствам конца XIX в.
Публичные оскорбления, которым
коринфяне подвергались во время празднований, должно быть, стали для них последней каплей, и они воспользовались предлогом, подвернувшимся им в виде призыва от эпидамнян.
Таким образом, оборонительный союз был точно рассчитанным дипломатическим приёмом, призванным привести
коринфян в чувство.
Имея 150 кораблей – 90 собственных и ещё 60 предоставленных колониями и союзниками,
коринфяне атаковали 110 керкирских судов, афиняне же не вмешались.
Хотя из всех участников мегарцы были самыми обозлёнными, наибольший эффект произвели
коринфяне.
Если бы план сработал,
коринфяне просто отошли бы домой и кризис миновал бы.
Им было позволено войти в священное братство греков (единственного цивилизованного народа в мире) в качестве второсортных участников, таких, как неуклюжие беотийцы или кроткие
коринфяне.
Спартанцы и
коринфяне заставляли мессенийцев и мегарян посылать мужчин и женщин на оплакивание своих умерших господ, а спартанцы требовали от мессенийцев торжественно клясться, что те будут покорными, чтобы в случае восстания они лишились права на убежище в храмах.
Демарат
коринфянин, один из «друзей», отдал ему своё копьё.
Послу
коринфян было ещё сложнее представить дело.
Но политика «минимального сдерживания» оказалась стратегической неудачей, так как прибытие афинян не удержало
коринфян от битвы.