Со всеми этими предметами древняя
латышка ведёт свою задушевную беседу; она смеётся, плачет с ними, сетует о своём заветном горе, просить у них совета, помощи, добивается у них будущего.
Хотя нет – вру, была одна пухленькая
латышка с необъятными бёдрами.
Старая
латышка убиралась раз в неделю в доме профессора и готовила еду на выходные.
– Моя мама наполовину
латышка и что-то никакой нелюбви к русским я в ней не наблюдаю.
Время от времени между строк её писем проскальзывали фразы о том, что
латышка ходит поникшей, без настроения, часто заговаривает про меня и всячески интересуется моей жизнью.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: бортевой — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
И так хотелось поцеловать эту неприступную
латышку!
Я с некоторыми
латышками учился в институте.
– Почему
латышка? Её так назвали хозяева.
– А также немецким и итальянским. Отец швейцарец, итальянец по национальности, мать
латышка с немецкими корнями.
Хитрая и умная
латышка быстро подготовила почву для соглашения.
– Почему она должна быть
латышкой?
– Я всегда готова, – ответила
латышка.
И не он один, многие покупали у хмурых, чистеньких пожилых
латышек, разнообразные букеты.
Мы с солдатской находчивостью выкраивали время на отдых, танцы и проводы до утра красивой
латышки, забавно произносившей русские слова.
– Тебе так важно, чтобы твой ребёнок ходил в русскую школу? Твоя же жена
латышка, вроде.
Я не могу припомнить в нём ни отца, ни старших братьев и сестёр, ни ссыльных
латышек, что жили с нами, за занавеской.
Вот проследовали две странноватые дамочки: немолодая
латышка, работавшая в городской газете, и яркая, заметная еврейка лет двадцати пяти – библиотекарь в клубе центральной электростанции.
Только она притворялась полуслепой
латышкой и делала вид, что ничего не понимает.
А эта
латышка где-то раздобыла московские!
Безупречную реакцию и отвагу проявил один из омоновцев, в одно мгновение протиснув своё большое тело в «шестёрку», в которую целилась
латышка.
Мать, на треть
латышка, на треть русская и на треть финка, воздушная гимнастка.
– Одна бабка
латышка, вторая финка, а деды оба русскими были, – пояснил старик и, помолчав, продолжил: – Как следствие, паренёк получился крепкий, симпатичный и смышлёный.
Это совсем
латышка или голландка, что ли…
– Так что бы ты сделал? – не унималась коварная
латышка.
– Неудивительно, –
латышка посмотрела на француженку, с которой села рядом, – что на неё никто не польстился.
Она махала «пером» и на весь двор орала, что порежет
латышку в лапшу.
А солдатам обещали угнанных
латышек привезти.
Местные латыши относились к русским вполне дружелюбно, приглашали на свои национальные праздники, девчонки –
латышки дружили с солдатами.
Тут же многоопытная
латышка, называя вещи своими именами, преподнесла ему своего рода мастер-класс.
Благообразная
латышка, тоже светловолосая, как арийка.
Вернулся оттуда с какой-то
латышкой, та пожила у него неделю, и снова – один.
Вежливая
латышка из tele2 воспроизводит мне ту же разящую безысходностью фразу.
Латышка присела у ствола дуба, видимо, решив спрятаться.
Латышка стояла перед ним такая юная, стройная, светловолосая, наивная и бесхитростная…
– Она по документам
латышкой числится.
Кроме того, по происхождению вы – этническая
латышка.
А по сути я не совсем понятной национальности, Мама моя была
латышкой еврейского происхождения или, наоборот, еврейкой латышского происхождения.
Особенно возмущалась
латышка бальзаковского возраста, одетая как официантка с привокзального буфета (а может, она ей и была).
– Молодой человек, ну, подтолкните же её! – закричала под одобряющий гул толпы
латышка-«буфетчица», стоявшая по правую руку.
Ей казалось, что всё это ставит её в дурацкое положение, и оттого
латышка была способна совершить всё что угодно.
– Да-да, – не давая ответить, продолжала разошедшаяся
латышка, – они приезжие, а ведут себя так, будто хозяева…
Опешившая от неожиданной боли
латышка отступила назад и чуть было не рухнула на пол, споткнувшись о кухонный табурет.
– С-с-сволочи ба-альшевики, поганые юды-каины… – уже потише, но с неукротимой яростью
латышка горлом извергала из себя знакомые и непонятные слова.
Латышка громко ворочала чугуны возле печи, собирая ужин для мужа, тот сидел за столом, угрюмо глядя перед собой и не говоря ни слова.
Хитрая
латышка когда нужно было возвращала его, брала, если отоваривала карточки или давались пайки сиротам.
– Говоришь, как коренная
латышка. А ведь мы с тобой на четверть русские по нашим бабушкам. И по-русски ты говоришь не хуже меня.
Была у меня знакомая
латышка, села на три года за побег из места ссылки.
Отменив утешительные игры, впустил в трюмы загорелых, голенастых, но холодных
латышек, которые конечно же оказывались фригидными русскими девушками – в лучшем случае, отдыхающими.