Старая
нянюшка только попросила их поосторожнее переходить дорогу и посоветовала обратиться к полисмену, если вдруг возникнут какие-либо трудности.
Я помню, как вырвалась из рук
нянюшки и бросилась к маменьке на шею.
Однако вместо ожидаемого гостя в комнату вошла
нянюшка боярыни, сморщенная старушка, полуглухая и полуслепая.
– Ну, вот то-то же! – весьма довольная, проговорила
нянюшка и стала подыматься.
Часов в восемь утра
нянюшки водили нас здороваться с отцом, а в десять часов мы ходили здороваться с матушкой.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: контрагентство — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Если то, что мне привиделось сегодня, и в самом деле сон, то откуда тогда моё умение постоять за себя? Точно не
нянюшка научила!
И моя дорогая
нянюшка не может не знать.
А
нянюшка говорила, что нехорошо брачный союз заключать, когда у невесты лунные дни, пускай они и заканчиваются.
Поэтому сквайр оставил доброй
нянюшке коттедж и крупную сумму, а вскоре умер с таким умиротворённым сердцем, какое вряд ли кто-нибудь ещё уносил в мир иной.
– От свежего воздуха-то – одна только польза! – с восторгом сказала
нянюшка.
– Борись! Думай о своём ребёнке. – Голос
нянюшки становился всё глуше, отдалялся. – Я скоро вернусь…
– Надо отдохнуть, – напомнил призрак тоном заботливой
нянюшки. – Тебе вообще есть куда пойти?
– Очень просто, – с улыбкой ответила
нянюшка. – Они всегда светловолосые и светлоглазые. Сильна в них кровь древних магов!
– Может, причёсочку соорудим? Хоть какую-нибудь? – жалобно спросила
нянюшка.
Веером расходился кружевной, накрахмаленный любимой
нянюшкой воротник.
– Всё равно приятно на улицу выйти, – счастливо заметила
нянюшка.
Пожилая
нянюшка, оставленная следить за отпрыском, только и успевала строчить письма в город.
Всё детство
нянюшка меня обшивала, особенно она любила шить костюмчики для моих кукол из розового целлулоида.
– Требует постоянной практики, – кивнула
нянюшка, глядя в огонь.
А слёзы были вызваны выражением беспредельной тоски на лице
нянюшки – столь же глубокой и безысходной, как вчера.
Чудом оказалось уже то, что он в ней проявился, ведь со слов
нянюшки, очень часто представители их рода были лишь носителями уникальной магии, не в силах её применять.
– Надень ошейник… – шепчет
нянюшка едва различимо. – Надень ошейник. Утверди свою власть. Спаси нашу девочку.
Ей и так еле удалось уговорить родителей разрешить послушать сказки
нянюшки.
– Пойдём! – Велела
нянюшка и потащила её за собой в сизо-малиновую, клубящуюся туманом утробу парка. – Он справится, пойдём!
Вернее, вполне ожидаемый, но лучше бы он занимался другими делами, а не строил из себя строгую
нянюшку.
– Ох ты ж! – обернувшись и увидев его,
нянюшка тут же потеряла боевой запал ретивого горца, готового всех рвать голыми руками, и присмирела.
Потом он задал несколько вопросов
нянюшке и от души рассмеялся над каким-то из её ответов.
Нянюшка могла заставить любую компанию пуститься в пляс и запеть.
Вспоминая
нянюшку, она до сих пор чувствовала пустоту в сердце, но знала, что она больше всего на свете хотела счастья для своей воспитанницы.
– Ага, – подхватила
нянюшка, что всегда славилась заядлой роялисткой.
– Я пробовала по-хорошему. –
Нянюшка поправила носком туфли клубок. – Я и пришла к нему с миром, пыталась убедить, уговорить. Надеялась.
Нам с сестрёнкой
нянюшка рассказывала.
– Спасибо, – едва успел сказать он, но
нянюшка уже скрылась из виду.
– Помнишь, я обещала тебе сюрприз, – с загадочной улыбкой продолжила
нянюшка, – так вот, со следующего месяца будешь ты служить в светёлке – обучаться рукоделию.
Нянюшка ещё отца выкармливала, так что в доме с ней считались.
Выглядит всё очень величественно: ребёнок с рождения под неусыпным присмотром
нянюшек, ну прямо как царевич, ну, или дворянин!..
За своих бар
нянюшка всегда стояла горой, и могла бы стать знатным полководцем, кабы родилась мужчиной, да в иные времена.
Улеглась на кровать, прямо в платье, обняла подушку и представила, что я лежу дома и скоро за мной придёт милая
нянюшка, чтобы позвать к столу.
– Ох и напугала же ты нас, вертихвостка, – укоризненно покачала головой
нянюшка, но в её голосе было слышно лишь только беспокойство, никакого осуждения или гнева.
Была пожилая прачка, бывшая
нянюшка одного из офицеров, да разбитная деваха на кухне – маркитанка неудачно приставшая к обозу «штрафников», отправленных в самый дальний и глухой гарнизон.
Особенно маленькая
нянюшка привязалась к старой барыне, которая выделяла сироту среди других слуг.
– О! – протянула жалобно
нянюшка детей.
Нянюшка пытаясь её успокоить, носилась за ней следом.
Нянюшка называла это «ведьмин круг» и говорила, что ни в коем случае нельзя вставать в его середину.
У нашей старой
нянюшки было два врага – внешний и внутренний.