Ему порой не хватало только капли везения, крохотной доли которая позволила бы его рейтингу резко подняться, но он всякий раз терпел обиднейшее поражение.
Вряд ли он мог признаться напарнику, что с ним, отдавшим органам уже десять лет жизни, случился обиднейший казус: документ, который предъявил ему толстый, был до того пугающе значителен, что продирал аж до задницы, как он бы сам выразился.