Но вот, в одном из предшествующих писем вы с убеждённостью говорили о довременном грехопадении человека, разумея, очевидно, грех
отщепенства и распадения на замкнутые, самоутверждающиеся индивидуальности.
Понятно, что и тут тема
отщепенства творческого духа неразрывно соединяется с образом и судьбой еврейства.
Но у русских интеллигентов в собственном смысле тип религиозного
отщепенства совершенно иной.
И поскольку оно продолжает жить, и историческое объяснение необходимости интеллигентского
отщепенства продолжает быть его моральным оправданием.
И русское
отщепенство не составляет исключения.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: взвестись — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Другое отличие школы от её первообразов заключалось в убеждении, что указания западной науки должны ещё способствовать к очищению и к укреплению русской народности на её родной почве, – положение, неохотно допускаемое коренными славянофилами, которые видели в нём признак скрытного
отщепенства.
Но бремя
отщепенства и странничества не гнетёт её, а помогает выстоять.
Типы религиозного
отщепенства бывают разные, различны и способы их прекращения, кроме предлагаемого «Вехами» опрощения.
Такова самая обычная внешняя мера предупреждения
отщепенства, по рассудочному принципу «светского жития».
Однако этот способ прекращения
отщепенства, путём реформации, посредством распространения собственного «изма», оказывается на практике преждевременным.
В свои двадцать пять лет он уже познал горечь социально-морального
отщепенства.
Привёл же я его слова потому, что они верны и сегодня, но – с одной принципиальной поправкой: идейной формой нынешней «россиянской интеллигенции» является по-прежнему
отщепенство и её отчуждение, однако теперь уже отчуждение не от государства, а от народа, как и враждебность к народу же.
П. Струве оговаривается, что он имеет в виду не всю интеллигенцию, но определенную ее часть, которой свойственно «безрелигиозное
отщепенство от государства» – черта, очень подходящая к характеристике «Малого народа».
При той браваде
отщепенства, которая сопутствовала их судьбам, поразительны интенсивность и высокий профессионализм их творчества.
Здесь мы выберем лишь одно, но очень важное качество – религиозное
отщепенство.
Здесь не место, разумеется, излагать историю русского религиозного и интеллигентского
отщепенства.
При этом могут получиться два основных варианта религиозного
отщепенства: оба мы можем проследить на примерах первых же русских интеллигентов петровского времени.
А, что главное, констатируя и толкуя так или иначе факты о русском интеллигентском
отщепенстве, мы вовсе не обязываемся брать за исходную точку понятие «Вех» о том, как «должно быть» на деле.