Однако его богопросвещённое
пастырство долготерпит человеческую немощь и использует святоотеческую икономи́ю, разумеется, не опускаясь при этом до компромисса с грехом.
Человек интересовал меня всегда: сначала, когда я изучал польскую филологию, – как творец языка, как предмет литературы, а потом, когда я открыл в себе священническое призвание, он стал интересовать меня как главный предмет духовного
пастырства.
Но кто дошёл до этого сознания (если он честен), то ещё ярче перед ним должен выступить идеал истинного
пастырства как действительного воспитания душ живых.
Если когда-то станут писать икону подлинного
пастырства, не надо искать новые образы, премудрые и заумные.
Также, чтобы говорить о взаимоотношении христианской этики, аскетики и пасторологии, представляется необходимым вначале обосновать основные принципы православного
пастырства, а затем уже попытаться раскрыть смысл самой пастырской этики и аскезы.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: маклачка — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Православно-пастырское богословие, в лице своих разных исследователей, характернейшей чертой христианского
пастырства считает и нравственное руководство паствой, и тайноводство, и проповедничество, и сумму трёх видов пастырского служения, только что поименованных.
И тут выявляется другая черта
пастырства.
За отсутствием единого определения сущности
пастырства в пасторологии неотчётливо преимущество какой-либо важнейшей стороны этого служения.
Мироотреченный же, «византийско-аскетический», характер
пастырства осуждают (обновленчество).
Названные элементы имеются во всех видах пастырского служения. Возьмём чисто благодатную, тайноводственную сторону
пастырства.
Вот подлинная мера
пастырства: нежное, глубокое, вдумчивое, кровное соотношение; и оно кровное на самом деле, потому что мы действительно одна семья и одно тело, это не только богословское утверждение.
Сверх того должно заметить, что сама мысль, будто успех
пастырства всецело обусловливается внутренним настроением пастыря, есть мысль односторонняя.
Отрицатели благодатных полномочий
пастырства должны были утвердиться в мысли о невозможности духовного совершенствования вообще, а такое положение породило за собой и дальнейшие заблуждения.
Раскрывая эту последовательность, мы вовсе не хотели указывать на личные пороки и падения деятелей, часто столь усердных и даже самоотверженных, но рассмотреть те общие начала
пастырства, коими они руководятся.
Впрочем, и в сей-то жизни не имеют надлежащей прочности приёмы современного католического
пастырства, развившиеся до своих последних пределов; он разрушает замыслы коварных, и руки их не довершают предприятия.
Кроме чтения и наблюдения, одним из лучших средств подготовления к
пастырству служат беседы с добрыми пастырями и старцами, опытными в духовной жизни.
Итак,
пастырство может быть предметом науки в силу данных истории, психологии, мистики, догматики и экзегетики.
Здесь всякая речь о деле и всякая теория подготавливают к практике и предупреждают ошибки деятелей на ниве
пастырства.
Это должно стать космологическим обоснованием
пастырства.
Проверим наши запросы прежде всего на той области латинского
пастырства, где они нам не будут иметь возможности говорить, будто мы указываем не на правила, а на злоупотребления, – на их отношение к литературе и науке, к естественному разуму.
Вне церковной свободы нет ни живой церковной жизни, ни доброго
пастырства.
Она имеет задачей показать и идеал
пастырства, и путь достижения его.
Для
пастырства нужно нечто большее образования, нужна готовность всего себя отдать своему служению.
Священники, которые имеют продолжительный опыт
пастырства, знают, как трудно людям, долго пребывавшим в смертных грехах, построить полноценную духовную жизнь на твёрдых основаниях и иметь плоды.
И если священник, напротив, это отличие старательно подчёркивает, если он приводит его как некий железобетонный аргумент, отстаивая свою позицию, мы очевидно имеем дело с
пастырством нездоровым.
Кроме указанных источников, необходимо отметить рукописный труд, где старчество разбирается как
пастырство монастырское.
Проповедуя товарищам в семинарии о величии пастырского служения, он в последнее время так возогрел в себе желание
пастырства, что по окончании курса сразу же подал прошение о назначении его на священническое место и через полтора месяца уже получил указ консистории.
Предлежащая книга о
пастырстве бесценна для тех, кто вступает на стезю священства или уже проходит этот тяжкий крестный путь, нуждаясь, как и все люди, в духовном совете и укреплении.
Это более, может быть, нам доступная картина
пастырства, того, как пастырь древности, пастух, относился к своим овцам.
Желая принести покаяние, равное великости грехов своих, он соорудил деревянный резной портал, водрузил на нём крест [сам себе], выставил сам себя коленопреклонённым и с другой стороны поставил изображение любовницы, с которой делил он труды
пастырства, и так в глубоком молчании каятся они уже несколько веков, и, может быть, долгая исповедь эта зачтётся нм при великом окончательном решении.
Разве ты не знаешь, что посох, вручённый царям и патриархам, – символ
пастырства?
Для успеха в
пастырстве необходимо смотреть на это служение как на одарённое особыми полномочиями.
Посмотрим теперь, желательно ли нам усвоение латинских приёмов
пастырства или, говоря точнее, того способа пастырского применения, которое отличает их деятельность от жизни духовенства православного.
По-видимому, говорящие так могут оправдывать себя с полным удобством ссылкой на св. отцов, а также и на современных учителей
пастырства, православных и инославных.
Свободное предпочтение
пастырства в селе может основываться на свойственном христианству, особенно восточному, искании подвига и отрешения от всяких преимуществ общественного положения, желание жить в бедности и труде, чтобы являться неукоризненным утешителем бедняков.
Но ни его народ, ни его дом ещё не созрели для того, чтобы такое идеальное
пастырство укоренилось навсегда.
Иначе как изображать борьбу с искушениями, как измерять тяжесть
пастырства, как научить оплакивать погибающих овец, как научить врачеванию душевных болезней?
Если для построения пасторологической системы необходимо изучать историю
пастырства, то эта необходимость может касаться лишь моментов, разнообразящих её выражение.
Здесь автор патетически, как оратор, проповедует на 340 страницах, делённых на 63 главы, учение о важности и трудности
пастырства.
Необходимость
пастырства в жизни человечества находит не только практически-бытовое оправдание, но и обоснование историко-психологическое.
Всеобщность
пастырства, помимо своей знаменательности, характерна психологической обоснованностью.
Пастырство действительно нормативное явление и субъективно законно, как вызываемое общечеловеческой внутренней потребностью.